Опер УБНОНа дает показания

Подполковник Трегубов, высокий кряжистый мужик лет сорока пяти, с коротко стриженными кудрявыми волосами, сложив руки в замок и положив на них гладко выбритый квадратный подбородок, не моргая смотрел на сидящего напротив капитана Валеру Дреева, изредка переводя взгляд на расположившегося чуть в стороне, на стуле, у задернутого зелеными бархатными шторами огромного окна, задумчиво‑хмурого генерала ФСБ.

Сегодня Корнач пришел на службу в штатском, что случалось с ним крайне редко. Трегубов знал – это был верный признак того, что в недрах его, генерала, секретного отдела готовится нечто по‑настоящему серьезное.

– Ну рассказывайте, капитан, как дело было? – раздавив окурок о дно стеклянной пепельницы и разогнав рукой дым, приказал подполковник, являющийся непосредственным начальником Валерия Дреева. – Кому из вас пришла в голову идея поставить на уши Гоблина с подельником и урвать у них килограмм «кокса»?

– Это была исключительно моя инициатива, – четко выговаривая каждое слово, ответил капитан, не отводя глаз в сторону и выдержав тяжелый взгляд командира. – Единственной реальной возможностью закрыть осторожного негритоса в «торбу» было взять его с поличным – причем с таким количеством товара, что ни одному купленному мафией следаку даже в голову бы не пришло, что бедный УБНОН способен слить ради подставы такой объем неучтенного порошка, чья стоимость даже после кризиса составляет несколько десятков тысяч долларов…

– И каким образом вы планировали подбросить Лерою кокаин? – процедил сквозь зубы Трегубов, снова покосившись на неподвижно сидящего у окна генерала.

– Здесь возможны варианты, но идеальное место – запаска его джипа. Она все время снаружи, так что при определенной сноровке…

– Я вас понял, – кивнул подполковник. – Продолжайте по делу!

– Я предложил Косте… капитану Логинову помочь мне, и он согласился. Позавчера ночью я приехал к нему домой на своей машине и сообщил, что мне стало известно от информатора, когда и где Гоблин возьмет очередную партию товара. Мы выехали на место, организовали засаду и провели несанкционированный захват, в результате которого я застрелил одного из торгашей, перед этим получив пулю в бронежилет, а капитан Логинов был убит очнувшимся Гоблином в тот момент, когда перелезал через кирпичную стену. Я полностью осознаю свою вину и готов понести наказание.

– Наказание! – Трегубов с силой врезал кулаком по столу. – А кто вернет к жизни вашего… нашего товарища, погибшего в результате этой дурацкой, недостойной офицеров самодеятельности?! Кто?! Вы хоть знаете, капитан, что вам грозит?! Вам грозит увольнение из органов и тюрьма! Нижний Тагил, мать его!..

– Я ни в коей мере не пытаюсь оправдываться, товарищ подполковник, – почти спокойно произнес Дреев, – но мой близкий друг капитан Логинов сам прекрасно знал, на что шел! Он погиб в результате нелепой случайности, забрав у Гоблина пакет с кокаином, но не обыскав на предмет наличия оружия. И это все, что я хотел добавить…

– Куда вы спрятали упаковку, капитан? – тихо спросил Корнач, впервые подав голос.

Генерал встал со стула и, заложив руки за спину, подошел к столу.

– Она у меня с собой, – чуть помедлив, сообщил Дреев.

Сунув руку во внутренний карман свободной кожаной куртки, опер извлек оттуда и положил на коричневую, полированную до блеска поверхность командирского стола запаянный в прочный прозрачный полиэтилен упругий прямоугольный пакет с белым порошком.

На несколько секунд в кабинете начальника УБНОНа повисла тишина.

– Погуляйте пока в коридоре, капитан, – задумчиво посмотрев на Дреева, неожиданно предложил Корнач. – Мы вас позовем, когда будет нужно…

Валерий встал со стула и, развернувшись, покинул просторный кабинет, аккуратно прикрыв за собой обитую дерматином дверь.

– В чем дело, товарищ генерал? – недоуменно приподнял брови Трегубов, вытаскивая из черной, с двуглавым орлом, пачки «Петра Первого» очередную сигарету и разминая ее пальцами.

– Я считаю, Михаил Юрьевич, что этого опера не стоит подводить под статью, – сказал Корнач, покачав головой. – Вы знаете, насколько я ценил Логинова, но… Дреев прав – Костя согласился на незаконное изъятие «дури» добровольно, и отнюдь не с целью личного обогащения, а для нашего общего дела. Вот уже год, как этот нигериец находится в разработке, но ни один из его подельников так и не рискнул дать против него показания.

– Понятно, жить всем хочется. И что вы предлагаете? – осторожно спросил подполковник, сжав потрескавшимися от ветра губами сигаретный фильтр.

– Этот парень не виновен в гибели Кости. Налицо действительно трагическая случайность… А у нас в системе и без того катастрофически мало таких идейных и проверенных людей, как Дреев, и губить молодому мужику и его семье жизнь только из‑за того, что он незаконным способом решил помочь нашему общему делу, – это значит собственными руками сделать подарок нашим врагам, наркомафии.

– Но он убил человека!.. – попытался было возразить Трегубов, но категорический жест генерала заставил его замолчать на полуфразе.

– Таких, как этот… как его? – нахмурился, вспоминая фамилию убитого Дреевым наркобарыги, Корнач.

– Короленко. Кличка – Скат, – напомнил подполковник.

– Вот именно, – кивнул генерал, начав измерять кабинет шагами. – Если их всех приравнивать к людям только потому, что у них две руки, две ноги, туловище и голова, к тому же они имеют паспорт, в котором написано слово «гражданин», то тогда нам с вами, Михаил Юрьевич, лучше прямо сейчас снять погоны и написать рапорта об увольнении из органов. Я понятно изъясняюсь?

– Ну в общем… – пробормотал подполковник, уже начиная понимать, куда клонит коллега из спецслужбы. – Только на кого мы спишем мертвяка?

– Разве это проблема, Михаил Юрьевич? – не останавливаясь, снисходительно пожал плечами генерал. – На того, на кого это сделать легче всего и кто на нас за это уже не обидится… Пусть земля ему будет пухом.

– Вы имеете в виду Логинова?

– Именно. Оружие капитана Дреева приобщить к делу, заменив на найденный у Логинова пистолет. Пусть на стволе обнаружатся отпечатки Кости. В результате мы получаем вполне достоверную картинку. Логинов, превысив служебные полномочия, в одиночку решил опустить двух наркобарыг, одного оглушил, второго уничтожил, прихватил с собой товар и – сделал ноги. Но оглушенный урод по кличке Гоблин продрал‑таки глаза, выхватил пушку и всадил в спину капитана пулю. Потом забрал у него кокаин и скрылся.

– Звучит убедительно, – хмыкнул Трегубов, выпустив через нос две струи дыма и скривив губы. – Тогда такой вопрос – если, по изложенной вами версии, Гоблин забрал кокаин, как нам его оприходовать?

– Официально – никак. Но, думаю, «кокс» нам еще пригодится… – Дойдя до дальнего окна, генерал развернулся и направился навстречу сидящему за столом в облаке сизого дыма подполковнику. – Я не хотел вас ставить в известность раньше времени, Михаил Юрьевич, но ребята из нашей «конторы…» как бы это поделикатней выразиться… несколько опередили ваше управление в области борьбы с наркоторговлей…