Радоница

Во времена язычества народ ходил на кладбища 1 марта, в час рассвета, и там приносил жертвы усопшим. На кладбищах, которые в Псковской и Тверской губерниях называются буями и буивицами, доныне в Святки гадают.

Празднование Семика приходилось на тот же день, когда, по прежнему обычаю, погребали умер­ших и поминали убогих.

В Троицкую субботу, как видно из «Стоглава», «сходились мужи и жены на жальники (от «жаль, жалеть», то есть на кладбища) и плакали на могилах с великим кричанием, и когда станут играть скоморохи-гудошники, то они перестанут плакать и нач­нут скакать, плясать и в ладони бить на тех жальни­ках» [5].

На Руси в Радоницу приносят на кладбище лепе­шки, пироги, крашеные яйца, вино и поминают по­койников. Простые женщины причитают и плачут. Потом, оставив на могиле наполовину очищенные два-три красные яйца и кусок пирога или другого че­го-нибудь на долю покойника, уходят. Класть яйца на могилу было в обычае римлян, у которых культи­вировалось глубокое уважение к памяти усопших [2, с. 500].

Семик

(Русальная неделя, Русалки)

Языческие народы древности благоговели к во­де. Она была для них и источником пищи, и одним из лучших и удобнейших путей, как зимой, так и ле­том, наконец, как стихия, питающая почву и расти­тельность.

В древности существовало поверье, что реки, на­чиная от индийского Ганга и египетского Нила до славянского Дуная, Немана и других, священных в язычестве рек и озер, населены разными сущест­вами, что водой правит особое божество. У некото­рых народов обоготворялись и сами реки.

Русалки получали свои имена от рек. В русском языке, как и в немецком, сохранилось общее по со­звучию название «русалка», Ruchelehen, то есть «красавица» и род духа.

В языческом мире русалка имела значение реч­ной богини, владетельницы сокровищ и чаровницы. При переходе же Руси из язычества к христианству она представлялась тоскующей и злобствующей на человека [5].

Днепровская русалка и киевская ведьма в Мало­россии вошли в поговорку. Именем русалок назва­ны даже некоторые местности, например: Русиловка над р. Сулой в Полтавской губернии, повыше Ро­мена; Русиловка в Уманском над Тикичем; Русловы пустоши в Вышневолоцком и Новоторжском уез­дах. Над Днепром есть роща Русалок, или гай Руса­лок, и много других местностей свидетельствуют о том, что некогда существовало много мест, связан­ных с обитанием этих бесплотных существ, обита­тельниц рек и вод [4].

Русалки, по народному поверью,— существа, живущие на земле и в воде. Но в течение дней, счи­тая от Семика до Петрова дня, то есть в лучшую часть года, когда все цветет, они будто бы странству­ют на берегах своих рек в близлежащих лесах и ро­щах; их пристанищем являются ветвистые старые деревья, преимущественно дубы, где они качаются на ветвях или разматывают пряжу, похищенную у поселянок, которые ложатся спать без молитвы.

В создании мифа о русалках русский народ вы­сказал более поэзии, чем в создании других мифов. О происхождении русалок народное поверье гово­рит, что все младенцы женского пола, родившиеся мертвыми или умершие без крещения, а также взрослые утопленницы, наконец, купающиеся без креста — делаются русалками.

Русалки обладают вечной юностью и красотой. По внешности своей они сходны с нашими краси­выми девушками. Суеверные крестьяне и поселяне утверждают, что ночные огни, видимые на курганах, особенно древних, по северным берегам Черного моря, разводятся днепровскими русалками для того, чтобы приветливым блеском заманить странников на крутизну и сбросить их в днепровские пучины.

Согласно поверью, русалки живут в кристаль­ных дворцах, построенных на дне реки. Старшая из них называется царицей и назначается водяным на­чальником русалок из их же среды. В Воронежской губернии народ верит, что без позволения царицы русалки не могут не только погубить, но даже испу­гать человека.

В Клечальную субботу, накануне Троицына дня, русалки, по мнению малороссов, начинают бегать по ржи и хлопать в ладоши, приговаривая: «Бух! Бух! Соломенный дух! Мене мати породила, некрещену положила!» На Зеленой неделе они витают в лесах, где аукают и зовут к себе прохожих с хохотом: «Хо­дите к нам на рели (качели) качаться». Они заводят красивых парней и девок в лес и там щекочут их до смерти [5].

В Воронежской губернии, в Малороссии и в дру­гих местах, которые славятся обильными водами, есть поверье, что русалки до того обаятельно поют, что слушатель готов внимать их пению несколько лет, не сходя с места [5].

В народе русалок считают чародейками и гадательницами.

В Русальную неделю (8-ю по Пасхе), а также в ночь под Ивана Купала (24 июня) русалки (мал­ки) делаются опасными для человека. В некоторых селениях Воронежской губернии в это время для смягчения злобы русалок развешивают им по лесам холсты на рубашки.

Во многих местах Воронежской губернии народ не купается в продолжение Русальной недели, бо­ясь сделаться жертвой русалок.

Если взять во внимание только то, что русские поселяне купаются не в купальнях, а в реках, что они не разбирают того, когда лучше купаться — на голодный или полный желудок, напившись ли хо­лодного квасу или трезвыми, и часто купаются в поту,— понятно, что многие утопали просто вследствие удара или страшных судорог, так как вода в это время года еще довольно холодна, и спа­сибо скажешь старикам-предкам, что они посели­ли в реках таких опасных красавиц, как русалки. Опасение так велико, что в Малороссии никто не осмеливается даже хлопать в ладоши на берегу ре­ки или на реке.

В четверг на Зеленой, или Троицкой, неделе де­вушки и даже женщины, боясь прогневать русалок, чтобы они не испортили скотины, не работают, на­зывая этот четверг «велик-день для русалок». Взрос­лые девушки в этот день плетут венки и бросают их в лесу русалкам, чтобы они добыли им суженых и ряженых, после чего тотчас убегают. По их мне­нию, в этих венках русалки бегают по ржи.

В Белоруссии верят, что русалки бегают нагие, и беспрестанно кривляются, так, что, видевший хоть одну из них, сам будет всю жизнь кривляться.

Народное поверье допускает любовь между ру­салками и людьми, о чем существует много поэти­ческих рассказов. Когда же у русских наяд бывают свадьбы на Воробьиные ночи, тогда на воде раздает­ся смех и плеск [2, с. 502].