Кто я? Что я делаю?

— Вот это да! Да ты просто чудо, Эмерилла! Ты словно появилась на свет с боевыми когтями! Вы только взгляните, как она обращается с ними! — восторженно кричал Гранк, любуясь Эмериллой.

— Да, она всегда славилась исключительным проворством и мастерством обращения с коротким мечом, — с гордостью отвечала Стрикс Струмажен.

— Она великолепно удерживает равновесие, а ведь короткий меч намного меньше и легче боевых когтей, — заметил Финеас.

«И Гранк меня похвалил! И Финеас! — думала про себя Лутта. — Даже старый дурень лорд Ратник одобрительно отозвался о моей сноровке, почему же Хуул не обращает на меня никакого внимания?»

— Мама, — негромко сказала она чуть позже. — Мне кажется, Хуул совсем не смотрел, как я парировала удары в воздухе!

— Ну что ты, родная, — рассмеялась Стрикс Струмажен. — Он все видел, просто у него сейчас столько дел! Ты же знаешь, что наш король следит за подготовкой всех сов и новых добровольцев!

Прошло чуть меньше лунного цикла после возвращения Хуула, и за это время Лутта успела без памяти влюбиться в прекрасного юного короля. Это было странное и удивительное чувство. Что касается настороженности, с которой Стрикс Струмажен отнеслась к дочери сразу после ее возвращения, то от нее уже давно не осталось и следа. С каждым днем Эмерилла становилась все больше и больше похожа на саму себя. «Ах, первая любовь творит настоящие чудеса!» — растроганно думала Стрикс Струмажен. Жаль только, что никак нельзя было узнать, может ли бедная девочка рассчитывать на взаимность. Разумеется, Эмерилла была исключительно привлекательной молодой совой, но ведь у короля Хуула столько хлопот да забот! В его жизни просто не было места для любви. Хотя он проявлял определенный интерес к Эмерилле и частенько приглашал ее вместе с матерью на чашечку чая в свое дупло. Одна беда — за чаем они чаще всего обсуждали военную стратегию и планы будущей войны.

За это время на Великом Древе произошли огромные перемены. Хуул привел с собой на остров Руперта из Амбалы и двух опытных угленосов, а Финеас со Снежной Розой сумели привлечь еще троих кузнецов и двух угленосов. Жаль только, что Тео до сих пор не вернулся и не мог лично взяться за обучение новичков тайнам кузнечного дела, однако Гранк, многому научившийся у Тео, с успехом его заменял. Что касается искусства обращения с углями, то тут Гранку не было равных! В распоряжении кузнецов были жаркие огни целых шести кузниц, расположенных неподалеку от дерева. Казалось, изготовление боевых когтей полностью забирало весь жар горнов, лишая пламя живой силы, так что Гранк и Хуул напрасно вглядывались в него, ожидая известий из Ниртгара. Все было готово к выступлению, ждали только вестей от Тео. Несколько ночей тому назад Джосс отправился на встречу с ним в Ниртгар.

Другие члены парламента полетели осматривать войска из Темного леса, Тито, Амбалы и Серебристой мглы. Каждый день на остров прибывали все новые и новые добровольцы, которых нужно было обучать военному делу. Когда с острова прозвучит сигнал к выступлению, все войска должны быть полностью готовы.

Во время перерыва Лутта, словно завороженная, смотрела на Хуула, тренировавшего юную сипуху.

— Когда ты летишь в полном вооружении, очень важно слегка приподнимать лапы. Это поможет уравновесить тяжесть боевых когтей, — пояснил Хуул, дружески пихнув сипуху в бок. Эмерилла зажмурилась, и внутри у нее что-то затрепетало. Уже не в первый раз она испытывала это странное чувство, но до сих пор не могла к нему привыкнуть. Что это такое? Почему это происходит с ней по нескольку раз за ночь? Сотни раз она уверяла себя в том, что эти странности не имеют никакого отношения к желудку. «У меня нет желудка! Это невозможно. Я не могу испытывать никаких желудочных глупостей. И вообще, ничто не должно отвлекать меня от дела», — строго сказала она себе, не сводя глаз с Хуула.

— Ну вот, Уинфир, — сказал король молодому бойцу. — Когда ты научишься летать с боевыми когтями, мы посмотрим, как ты справишься с коротким мечом. — Он помолчал и вдруг повернул голову к Лутте: — Кстати, вот у нас лучший специалист по ближнему бою. — Он кивнул Лутте, и она чуть не свалилась с ветки от волнения. А потом ее вдруг осенило. Только что Хуул сам дал ей отличный повод заглянуть к нему в дупло!

— Так что ты предлагаешь, Эмерилла? — спросил Хуул, усаживаясь на перекладинку. Лутта так разволновалась оттого, что впервые осталась с ним наедине, что растеряла все слова. Она сидела прямо перед стальным ларцом в виде слезы, в котором пылал уголь. Его жаркое сияние заливало все дупло. Лутта никак не могла привыкнуть к этому углю, каждый раз он переворачивал все у нее внутри. Он напоминал ей о задании и о силе, которую обретут они с Крит.

«А что, если… — вдруг подумала она. — Что, если бы он стал моим навсегда?» Страшная судорога прошла по ее телу, а уголь с тихим шипением запылал еще ярче. «Интересно, пришел бы он ко мне по своей воле? Пришел бы, если бы знал, кто я такая?»

Оказываясь рядом с углем, она каждый раз заводила этот бесконечный разговор сама с собой. И каждый раз, вместо облегчения, этот монолог приносил ей лишь смятение, досаду на невыполненный долг и вопросы, вопросы… Кто я? Что делаю? И зачем?

Наконец ей удалось выбросить из головы все эти мысли и перейти к делу.

— Ваше величество, сегодня, когда я наблюдала, как вы обучали молодую сипуху военному делу, мне пришла в голову одна мысль. Мне кажется, я могла бы обучать новобранцев искусству обращения с коротким мечом. Вы позволите мне помогать маме?

Хуул часто-часто заморгал:

— Блестящая мысль! Почему только я сам до этого не додумался? Если вы со Стрикс возьметесь за дело вдвоем, мы сможем обучить целую эскадрилью бойцов ближнего боя! Ты будешь ее вторым командиром, Эмерилла!

— Правда?

— Конечно! Это просто необходимо. У нас достаточно крепких сов, умеющих сражаться тяжелыми ледяными мечами, ятаганами, саблями и пиками, и еще немало совсем маленьких сов, вроде Финеаса, которые ловко обращаются с ледяными кинжалами. И при этом почти нет проворных бойцов ближнего боя! Обучив эскадрилью таких бойцов, мы сразу получим более эффективную и сильную армию, сможем применять разные тактики в различных ситуациях! — Помолчав, Хуул посмотрел на Лутту, и ей показалось, будто в глазах его зажегся какой-то новый свет. — Ты очень умна, Эмерилла.

— Умна?

Их прервал громкий стук в стену дупла. Молодая полярная сова просунула голову внутрь и доложила:

— Зашифрованное послание, ваше величество. Гранк уже летит сюда.

— Отлично! Отлично, — закивал король и снова повернулся к Лутте: — Огромное тебе спасибо. К сожалению, сейчас тебе придется меня извинить. Мне нужно срочно поговорить с Гранком.

Лутта осталась сидеть на жердочке. Хуул непонимающе посмотрел на нее.

— Я попросил оставить меня одного.

— Ну да, конечно, — кивнула она, не трогаясь с места. Хуул склонил голову набок:

— Ты не поняла, что я сказал, Эмерилла? Тебе придется покинуть это дупло. Извини, но так нужно.

Влетевший Гранк внимательно наблюдал за этой странной сценой.

— Ой, конечно! — Сорвавшись с места, Лутта помчалась прямо на Гранка, едва не сбив его с лап.

— Странная она какая-то, — пробурчал Гранк, когда Лутта улетела.

— Есть немного. Так что за послание?

— Сейчас, — кивнул Гранк и высунул голову из дупла, чтобы убедиться, что Эмерилла и молодой посыльный улетели. — Давай-ка войдем внутрь, там и прочитаем. — Он выразительно кивнул на жердочку, торчавшую из трещины в дупле.

На вид это была обычная трещина, неотличимая от сотен других щелей в толще дерева, куда так удобно втыкать жердочки для сидения. Но когда Хуул, взлетев, дернул когтями за жердочку, то из щели вытянулась длинная плеть молочники. Еще один рывок — и стена отодвинулась, а за ней оказалась крошечная комнатка, в которой едва могли поместиться две совы. Забравшись внутрь, Хуул и Гранк плотно закрыли за собой дверь. Это была та самая секретная комната, которую Гранк сделал в отсутствие Хуула и в которой они читали зашифрованные послания Джосса.

Развернув кусок березовой коры, Гранк начал читать:

— «Ледяные черви ворочаются. Тли и блохи роятся. Горящая слеза наведет порядок».

Гранк и Хуул переглянулись.

— Значит, Ледяной дворец уже начал гнить… Хуул снова опустил глаза на письмо:

— «Лорд Аррин и Элгобад объединились и готовы к нападению». Неужели это правда, Гранк? Значит, я должен принести туда уголь? Ты уверен, что тут написано именно это?

— Только сила угля может прекратить гниение.

— Но было бы верхом безрассудства таскать с собой уголь!

— Да, — моргнул Гранк. — Я должен хорошенько подумать над этим. Дай мне время, Хуул.

— Конечно, но сначала нужно созвать заседание парламента. Пришло время разработать детальный план вторжения.

— Обычный путь в Ниртгар лежит через Ледяные проливы, — говорил Хуул членам парламента, указывая когтем на карту, вычерченную обугленной палочкой на высушенной заячьей шкурке. — Но сегодня, когда нас много сотен, было бы неразумно всей армадой протискиваться сквозь узкий проход, рискуя попасть в засаду. Давайте попробуем придумать что-нибудь необычное. — Десять членов парламента одобрительно зашушукались.

— Внезапность может быть опаснее самого грозного оружия, — вслух сказал лорд Ратник.

— Точно! Совершенно правильно! — заухали остальные.

— Я вот что придумал, — продолжал Хуул. — Ледяные проливы, безусловно, остаются самым коротким и прямым путем в Ниртгар, но не забывайте, что там уже начался сезон ветров ниртнокко. После встречи с этими ветрами мы прибудем в Ниртгар изрядно потрепанными и вымотанными. Но если мы полетим кружным путем, минуя ниртнокко, то не только сбережем силы, но и получим редкую возможность подобраться к врагу незамеченными.

— У меня вопрос, ваше величество, — поднял коготь сэр Тобифьер.

— Слушаю, сэр Тоби.

— Если я правильно понял, вы хотите лететь через мыс Сломанного когтя. Но каким образом сотни сов, летящие над мысом, смогут остаться незамеченными?

— Мы разделимся! — воскликнул Хуул. — Полетим сразу тремя маршрутами — над Сломанным когтем, через лес скрумов и на восток, вокруг дальнего побережья Южного моря. Я знаю, что восточный путь очень редко используется в это время года, однако оттуда мы сможем сразу прорваться на север и облететь проливы. Будет замечательно, если сэр Боре и его ученики сумеют обеспечить нас точными картами звездного неба. Как я уже говорил, совы редко летают этим путем, поэтому не хотелось бы сбиться с курса.

— У-ху! — радостно заухали парламентарии.

— Стрикс Струмажен, вы не могли бы дать нам прогноз изменения атмосферного давления? Какую погоду нам ожидать?

— О точных прогнозах говорить пока рано, но кое-что ясно уже сейчас. Нам известно, что рядом с восточным побережьем есть несколько паровых дыр. В это время года они обычно очень активны и должны вызывать сильные выбросы, которые с легкостью пронесут нас над ветрами ниртнокко. Но я бы предложила разделить отряд, который полетит этим путем, по меньшей мере на две части. Так можно рассредоточиться, не привлекая к себе ненужного внимания. Насколько я знаю, восточный береговой район малонаселен, там живут только орлы.

— Отлично, Стрикс Струмажен! — в восторге воскликнул Гранк.

«Ах, если бы! — грустно подумала про себя мудрая сова. — Вот если бы Эмерилла могла мне помочь, тогда это было бы действительно отлично. Бедная девочка всегда была исключительно чувствительна к малейшим изменениям атмосферного давления. Куда только подевалась эта ее способность? Ах, это все последствия того ужасного удара!»

Итак, план вторжения был утвержден. Совы полетят тремя большими группами, разделенными на отряды по восемь-девять сов в каждом, которые будут покидать остров через определенные промежутки времени. Несколько отрядов полетят к мысу Глаукса, свернут на север и, пролетев над лесом скрумов, встретятся с подразделениями, летящими над мысом Сломанного когтя. Вместе они образуют полк. Затем к ним присоединятся остальные подразделения, и объединенные силы двинутся на север, чтобы принять непосредственное участие в атаке на дворец Храта. До сих пор было неизвестно, будет ли лорд Аррин защищать дворец или же решающая битва произойдет на отрогах Хратгарского ледника. Кроме того, нужно было потратить время на поиск старых складов ледяного оружия, ведь нападавшие не могли рассчитывать только на свои боевые когти. Первые отряды, отправляющиеся на мысы Сломанного когтя и Глаукса, должны были вылететь на рассвете. Следом за ними предстояло отправиться остальным.

Поздним вечером Хуул сказал Лутте, что она полетит с недавно созданным Восточным полком.

— Прости, Хуул, но мне этот полк совсем не подходит, — возразила она.

— Не подходит? — захлопал глазами Хуул. Они снова были одни в дупле.

— По дороге сюда я летела через Ледяные проливы. За несколько дней до моего прибытия на остров начали дуть сильные ветра с юга. Мне пришлось спрятаться в дупле вместе с семейством тупиков. Конечно, это не самые умные птицы на свете, однако они показали мне нечто совершенно потрясающее.

— Что же?

— Огромный склад оружия.

— Правда?

— Да, Хуул. Там были короткие мечи. — Лутта помолчала, а потом решительно заявила: — Я могла бы возглавить эскадрилью, которую обучаю. Мы возьмем эти мечи. Сейчас у нас маловато оружия для ближнего боя, ты сам знаешь. Я могу сражаться двумя мечами одновременно, по одному в каждой лапе. — Она моргнула и сощурила глаза, так что они превратились в две светящиеся желтые щелки. Свет угля как-то странно заиграл на ее лицевом диске, и Хуул почувствовал, как у него похолодело в желудке.

— Позволь мне отправиться туда, Хуул. С боевыми когтями и двумя мечами я буду сражаться так, как еще никто никогда не сражался.

Хуул внимательно посмотрел на нее. Нет, определенно, в этой сове было что-то странное! Ее страстность почти пугала его, и в то же время Эмерилла была очаровательна. Она пробуждала в нем что-то смутно знакомое. Вызывала целую бурю противоречивых чувств. Внезапно Хуула осенило. «Она похожа на уголь…»

— Вы в порядке, ваше величество? — тихо спросила Лутта. — Что-то не так?

— Нет-нет, все отлично. Так ты говоришь, что оружия там хватит на целую эскадрилью?

— Да-да, именно так… Но… Хуул…

— Да, Эмерилла?

Ее взгляд вдруг стал рассеянным, словно она смотрела куда-то очень-очень далеко.

— Что с тобой, Эмерилла? Ты хотела мне что-то сказать? Она быстро, почти зло, встряхнула головой и выпалила:

— Ничего, ваше величество. Совсем ничего!

На самом деле она хотела сказать ему очень многое, но слова словно застряли у нее в клюве. Она хотела сказать: «Когда все закончится, мы будем вместе — ты и я. Навсегда, до конца жизни. Я буду твоей королевой, Хуул». Нет, не королевой! Просто женой, и этого достаточно. Незнакомая боль пронзила все существо Лутты. «Просто женой». Эти слова как громом, поразили ее. Она никак не могла в это поверить, и все-таки это была правда. Оказалось, что Лутте не было нужно никакое королевство. Она хотела только любви. Безумный страх охватил притворщицу. «Этого не может быть. Не должно быть! У меня нет желудка! Нет, никогда не было и не будет!»