Книга IV Мессения 5 page

2. К Ахейскому союзу, по моему мнению, мессенцы сразу не присоединились вот по какой причине. Когда лакедемоняне воевали с Пирром, сыном Эакида, мессенцы сами, без всякого приглашения, пришли к ним на помощь, и после этой услуги последовало со стороны Спарты более дружественное и мирное к ним отношение. Поэтому они не хотели вновь возбуждать вражду, вступив в тот союз, в который входили самые явные и непримиримые враги лакедемонян. Для меня ясно, а для самих мессенцев это, конечно, было не менее ясно, что если даже они и не войдут в союз, то все же Ахейский союз будет направлен против лакедемонян, так как в Ахейском союзе аргивяне и аркадяне составляли весьма значительную часть. С течением времени, однако, и они вступили в Ахейский союз. 3. Немного времени спустя Клеомен, сын Леонида, внук Клеонима, взял у аркадян город Мегалополь во время перемирия. Из аркадян, бывших в городе во время его захвата, одни погибли тогда же, а остальные — говорят, что их, бежавших из Мегалополя, было более двух третей — ушли вместе с Филопеменом, сыном Кравгида. Тех, кто ушел с Филопеменом, дружески приняли к себе мессенцы, отплатив таким образом аркадянам той же монетой за те услуги, которые сами от них получили в древние времена еще при Аристомене, а затем и впоследствии при заселении Мессении и при основании города. Настолько действительно бывают переменчивы человеческие дела, если судьба по воле бога позволила мессенцам в свою очередь спасти аркадян, раньше бывших их спасителями, и, что кажется еще более невероятным, даже взять Спарту. Ведь они сражались с Клеоменом при Селласии при Селласии и вместе с Аратом и ахейцами заняли Спарту. 4. Когда лакедемоняне избавились от Клеомена, у них выдвинулся тиран Маханид, а по его смерти у них вновь в качестве тирана явился Набис. Так как он похищал не только достояние частных лиц, но грабил и храмы, то в короткое время он собрал огромные богатства и на них набрал и содержал войско. Когда этот Набис захватил Мессену, то Филопемен и мегалополиты явились в ту же ночь, и спартанский тиран должен был удалиться, признав свое поражение. 5. Впоследствии, по причине каких-то неудовольствий против мессенцев, ахейцы двинулись против них со всем войском и опустошили большую часть их страны. С наступлением времени жатвы они вновь собирались напасть на Мессению, но Динократ, вождь народа, выбранный в это время начальником мессенских сил, заставил (аркадского вождя) Ликорту и то войско, которое было с ним, возвратиться домой, не достигнув успеха, благодаря тому, что ему удалось раньше с помощью мессенцев из города и окружных периэков, явившихся им на помощь, занять проходы из Аркадии в Мессению. Когда же вскоре после (отступления) Ликорты с войском прибыл сюда Филопемен с небольшим числом всадников, то, не получив никаких сведений о том, что произошло с его (союзниками), он был побежден мессенцами, которые сражались с возвышенных мест; при этом Филопемен был взят в плен живым. О том, как был взят в плен Филопемен и как он умер, все это я изложу впоследствии при рассказе об Аркадии; те же из мессенцев, которые были виновны в смерти Филопемена, понесли наказание, и Мессения вновь вошла в Ахейский союз.

До сих пор я рассказывал о бесконечных страданиях мессенцев, о том, как божество, рассеяв их до самого края земли, в страны самые отдаленные от Пелопоннеса, потом с течением времени позволило им невредимыми вернуться в родную землю. Теперь я вновь обращаюсь к описанию страны и ее городов.

XXX

1. Еще в наше время в Мессении в стадиях двадцати от Херийской (Поросячьей) долины находится приморский город Абия. Говорят, что в древности он назывался Ирой и принадлежал к тем самым семи городам, которые, по поэме Гомера, Агамемнон обещал Ахиллу (как приданое за дочерыо). Рассказывают, что когда Гилл и доряне были побеждены ахеянами, сюда в Иру удалилась Абия, кормилица Глена, сына Геракла, поселилась здесь и соорудила храм Гераклу; много лет спустя Кресфонт среди других почестей, оказанных ей, переменил название города, назвав его по ее имени Абией. Тут был знаменитый храм Геракла (и Абии) и другой храм — Асклепия.

2. На расстоянии семидесяти стадиев от Абии находятся Фары. У дороги есть соленый источник. Император Август повелел, чтобы мессенцы, жившие в Фарах, были приписаны к Лакедемону. Говорят, что основатель этого города Фарис был сыном Гермеса и Филодамии, дочери Даная. Рассказывают, что у Фариса не было мужского потомства, а что была дочь, по имени Телегона. На дальнейший их род указывает Гомер в «Илиаде», говоря, что у Диоклеса были близнецы, Крефон и Ортилох, а сам Диоклес был сыном Ортилоха и внуком Алфея. Что касается Телегоны, то о ней он ничего не говорит; по словам же мессенцев, она-то и была матерью Ортилоха, родившая его Алфею. Кроме того, я слышал в Фарах еще, что у Диоклеса, кроме сыновей-близнецов, была еще дочь Антиклея, у которой было двое сыновей, Никомах и Горгас, отцом которых был Махаон, сын Асклепия; что они остались тут и, когда Диоклес умер, они унаследовали от него царство. И до сегодняшего дня за ними сохранился дар лечить болезни у людей, вывихи и всякие другие увечья. И за это им приносят жертвы в храме и всякие посвятительные дары. В Фарах есть и храм Тихи (Счастья) и древнее ее изображение. 3. Гомер первый, насколько я знаю, упоминает в своих произведениях о Тихе, В гимне к Деметре, перечисляя дочерей Океана, с которыми вместе играла Кора, дочь Деметры, он упоминает и Тиху, называя ее тоже дочерью Океана; вот эти слова:

Все мы, собравшись на мягком лугу, беззаботно

играли,

Было нас много: Левкиппа, Ианфа, Файно и

Электра,

Тиха, Мелобосис и цветколикая с ней Окироя.

Сверх этого он больше ничего не говорит о ней, о том, будто бы она является богиней самой могущественной среди богов, имеющей наибольшее влияние в делах человеческих, и будто бы она обладает в этом отношении наибольшею силой, подобно тому, как в «Илиаде» он изобразил Афину и Энио главными вождями на войне, Артемиду — могучей и страшной при родовых муках женщин, а Афродите он приписал все заботы о браках. Что же касается Тихи, то ничего подобного он не сообщает. 4. Первый Бупал, художник искусный как в сооружении храмов, так и в изображении живых существ, создавая для жителей Смирны статую Тихи, сделал ее с полона голове, в одной руке держащей так называемый у эллинов рог Амалфеи. Этим он указал на сферу действий богини; впоследствии ее воспел Пиндар и, в частности, назвал ее Фереполис (городу счастье и помощь несущей).

XXXI

1. Немного дальше Фар находится роща Аполлона Карнейского и в ней источник; Фары от моря отстоят на шесть стадиев. 2. Если отсюда пройти в глубь Мессении на восемьдесят стадиев, то придем в город Фурии; говорят, что в поэмах Гомера он назывался Антией. Фурии были отданы лакедемонянам, жившим в Спарте, Августом. С римским императором Августом вел войну Антоний, родом тоже римлянин; в числе других эллинских племен и мессенцы приняли сторону Антония потому, что лакедемоняне стояли на стороне Августа. Вследствие этого Август наказал и мессенцев, и всех тех, кто был против него, — одних больше, других меньше; так жители Фурий, города, который издревле стоял на холме, должны были спуститься и поселиться на равнине. Но и верхний город не был совершенно покинут: там остались развалины стен и храм, называемый Храмом сирийской богини (Афродиты). Новый город на равнине стоит на реке, называемой Арис.

3. В центре страны есть поселок Каламы (Тростники) и местечко Лимны (Болото); там есть храм Артемиды Лимнатиды, где, говорят, нашел себе кончину спартанский царь Телекл. Если идти из Фурий по направлению к Аркадии, то дойдем до истоков реки Памиса; они являются целебными для маленьких детей. 4. Если идти от этих источников налево и пройти стадиев сорок, то на пути будет город Мессена, под горой Итомой; он огражден не только горой Итомой, но со стороны, обращенной к Памису, также и горой Эвой. Говорят, что название этой горы произошло оттого, что тут впервые Дионис и сопровождавшие Диониса женщины издали свой (вакхический клич): «Эвое». 5. Стены вокруг Мессены сделаны из камня, а над ней надстроены башни и зубцы. Что касается стен Вавилонских или Мемноновых в персидских Сузах, то я ни сам их не видел, ни от другого кого-либо не слыхал, кто видел бы их своими глазами, но что касается Амброса в Фокиде или Византии и Родоса — а эти местности укреплены очень хорошо, — то укрепления у мессенцев более сильные. На площади у мессенцев находится изображение Зевса Сотера и водоем Арсинои: он получил название по имени дочери Левкиппа и в него снизу вливается вода из источника, называемого Клепсидрой (Водяные часы). Из храмов богов там есть храм Посейдона и другой храм Афродиты. Что особенно заслуживает упоминания — это статуя Матери богов из паросского мрамора, произведение того Дамофонта, который отлично пригнал и исправил слоновую кость на статуе Зевса в Олимпии, когда она стала трескаться, и которому со стороны элейцев воздается великий почет. 6. Работы того же Дамофонта у мессенцев статуя (Артемиды), именуемая Лафрией. Почитание ее установлено у них по следующему поводу. У калидонян Артемида, которую они чтут больше всех других богов, носит наименование Лафрия; получив Навпакт от афинян, мессенцы стали жить очень близко от пределов Этолии и потому заимствовали культ этой богини от калидонян. Внешний вид ее я опишу в другом месте. Наименование Лафрии проникло только к мессенцам и ахейцам из Патр; все другие города именуют ее Артемидой Эфесской, и отдельные лица чтут ее выше всех других богов. Причиною этого, как мне кажется, является, во-первых, слава амазонок, которые, по преданию, воздвигли эту статую, и, во-вторых, то обстоятельство, что этот храм сооружен в древнейшие времена. Кроме этих двух причин еще три других сильно способствовали распространению ее славы, это — размеры храма, превосходящего все человеческие сооружения, процветание города Эфеса и то исключительное положение, которым пользуется здесь богиня.

7. У мессенцев есть еще храм Илитии и мраморная статуя. Рядом — мегарон Куретов, где все животные одинаково сжигаются целиком, начиная с быков и коз, вплоть до птиц, — все бросаются в пламя. Есть и чтимый у мессенцев храм Деметры и изображения Диоскуров, несущих дочерей Левкиппа. Мною уже в прежних описаниях указано, что мессенцы оспаривают детей Тиндарея у лакедемонян, считая, что они принадлежат им, а не лакедемонянам. 8. Но наибольшее количество статуй и наиболее достойных обозрения дает нам храм Асклепия: там находятся отдельной группой статуи самого бога и его детей, отдельно группа Аполлона и муз, отдельно группа Геракла и города Фивы, затем Эпаминонд, сын Клеоммида, Тиха и Артемида Фосфора (Светоносная). Статуи, сделанные из мрамора, — творение Дамофонта; это единственный скульптор из мессенцев, заслуживающий внимания, насколько я знаю. Изображение же Эпаминонда — из железа, работы кого-то другого, не Дамофонта. 9. Есть у них и храм Мессены, дочери Триопа, с ее статуей из золота и паросского мрамора. На задней стене храма находятся картины, изображающие царей Мессении: до прихода дорян в Пелопоннес — Афарея и его детей, затем тех, кто царствовал по возвращении Гераклидов — Кресфонта, бывшего одним из вождей дорийского войска, а из поселившихся в Пилосе — Нестора, Фрасимеда и Антилоха, — наиболее чтимых сыновей Нестора как по возрасту, так и за их участие в походе против Трои. Есть там еще и Левкипп, брат Афарея, и Гилаира и Феба, а вместе с ними и Арсиноя. Нарисован там и Асклепий, по сказаниям мессенцев, сын Арсинои, и Махаон и Подалирий, потому что и они были участниками похода на Трою. Эти картины нарисовал Омфалион, ученик Никия, сына Никомеда, другие же говорят, что он был рабом у Никия и был его любимцем.

XXXII

1. В так называемом у мессенцев Гиеротисионе (Дворце жертв) находятся изображения всех богов, которых почитают эллины, там же находится и медное изображение Эпаминонда. Там же стоят древние треножники; Гомер называет их "не бывшими в огне"; а в гимнасии — статуи Гермеса, Геракла и Тесея, творения египетских мастеров; не только у всех эллинов, но теперь уже и у многих варваров принято воздавать честь этим трем божествам не только в гимнасиях, но и в палестрах (ставя их изображения… 2. Эфид), по моим расследованиям, был по времени старше меня и так как он обладал крупным состоянием, то мессенцы воздают ему почет как герою. Некоторые из мессенцев говорили, что, правда, у Эфида было большое состояние, но что тот, кто изображен на картине, это не он, а его предок и тезка; они говорят, что этот старший Эфид был начальником мессенцев, когда ночью при полном их неведении в их город тайно вошел Деметрий, сын Филиппа, со своим войском.

3. Там же и могила Аристомена, и они утверждают, что это не кенотаф (пустая могила). На мой вопрос, каким образом и откуда были доставлены кости Аристомена, они сказали, что они посылали за ними на Родос и что это был приказ Дельфийского бога. При этом они мне сообщили, какие обряды совершаются на его могиле. Приведя к памятнику быка, которого они собирались принести ему в жертву, они привязывают его к стоящей на могиле колонне; дикий и не привыкший к привязи бык не хочет стоять спокойно, он беспокоится и мечется во все стороны; и если колонна покачнется, то это считается благоприятным знамением для мессенцев, а если не покачнется, то это считается знамением неблагоприятным. 4. Мессенцы хотят верить, что в битве при Левктрах присутствовал и Аристомен, хотя его не было уже в живых, и что это он, по их словам, помог фиванцам и был главной причиной понесенного лакедемонянами поражения. Я лично слышал, что халдеи и индийские маги первые сказали, что душа человека бессмертна; им поверили многие из эллинов, а больше всего Платон, сын Аристона. И все, кто хочет принять такое положение, не могут отрицать того, что ненависть Аристомена к лакедемонянам должна была пылать в его сердце во все времена. 5. Нечто похожее на этот мессенский рассказ, но, конечно, не совпадающий с ним во всех подробностях, я сам слышал в Фивах. Фиванцы рассказывают, что непосредственно перед самой битвой при Левктрах они послали спросить предсказаний у разных оракулов; послали они и в Лебадию (к Трофонию", чтобы они вопросили бога. До нас дошли вещания, полученные от Исменийского бога (Аполлона) и от Птойского (Аполлона), сверх тех, которые были даны в Абах и в Дельфах. Трофоний же, говорят, дал такое предсказание в стихах гекзаметра:

Прежде чем вам выступать с врагами на бой

рукопашный,

Ставьте трофей и моим вы щитом его украшайте,

Аристоменом он в храм посвящен мой, могучим

мессенцем.

Я же вражьи ряды погублю мужей щитоносных.

Когда пришло это предсказание, то, говорят, Эпаминонд обратился с просьбой к Ксенократу, чтобы он послал за щитом Аристомена и украсил им трофей на таком месте, откуда бы он мог быть видимым для лакедемонян. Ведь этот щит знали и видели все, которые на досуге рассматривали его в Лебадии, по слухам же его знали все без исключения. Когда фиванцы одержали победу, они вновь отослали его назад в храм Трофония, куда он и был посвящен. Медная статуя Аристомена есть у мессенцев еще на стадионе. Недалеко от театра есть храм Сараписа и Исиды.

XXXIII

1. Если подниматься на вершину Итомы, где находится акрополь мессенцев, то по дороге находится источник Клепсидра. 2. Перечислить все те местности, которые претендуют считаться местом рождения и воспитания у них Зевса, было бы невыполнимо даже для того, кто приступил бы к этому вопросу со всей серьезностью. Такие же претензии выставляют и мессенцы: и они говорят, что бог был воспитан у них, что Итома и Неда были его няньками, что по имени Неды была названа река, а по имени второй, Итомы, было дано имя горе. Мессенцы рассказывают, что когда Зевс был похищен Куретами из-за страха перед его отцом, то эти нимфы омыли его на этом месте и имя этому источнику дано в память похищения Зевса Куретами; из этого источника ежедневно берут воду в святилище Зевса на Итоме. 3. Статуя Зевса — творение Агелада; она была сделана еще в древности для мессенцев, живших в Навпакте. Жрец, избираемый каждый год, держит эту статую у себя дома. Они справляют и ежегодный праздник, так называемые Итомеи, а в древности они устраивали и музыкальные состязания. Не говоря о других доказательствах, это можно заключить из поэм Эвмела. В гимне, посылаемом для процессии на Делос, он написал:

Зевсу Итомскому муза была по душе и угодна,

Та, что с чистой кифарой в сандалиях ходит

свободных.

Таким образом, мне кажется, что он составил эти стихи, хорошо зная, что там устраивали и состязания в музыке.

4. Если идти дорогой в Аркадию, в Мегалополь, то в воротах стоит изображение Гермеса аттической работы: говорят, афиняне первые стали придавать гермам четырехугольную форму, а от них эту форму заимствовали и другие. Отойдя от ворот стадий тридцать, встречаем течение реки Балиры. Говорят, что такое имя реке было дано потому, что Фамирид при своем ослеплении бросил сюда свою лиру; он был сыном Филаммона и нимфы Аргиопы. До тех пор Аргиопа жила у Парнаса, когда же она зачала, то, говорят, она переселилась к одрисам, так как Филаммон не захотел ввести ее в свой дом. Поэтому и Фамирида называют одрисом и фракийцем. Что же касается Левкасии и Амфита, то обе речки сливают свои воды в один поток.

5. По ту сторону этих рек простирается поле, называемое Стениклерским; говорят, что был такой герой Стениклер. Напротив этого поля находится то, что в древности называлось Эхалией, теперь же это Карнасская роща, особенно богатая кипарисами. Тут стоят статуи Аполлона Карнейского, (Агны (Священной)) и Гермеса, несущего барана, а Агной именуется Кора, дочь Деметры; и вода из источника протекает мимо ее статуи. Что же касается таинств Великих богинь — а их справляют этим богиням и в Карнасионе, — да будет мне позволено ничего о них не говорить; по святости я считаю их вторыми после элевсинских. А что в этой Карнасской роще хранятся медный кувшин, найденный аргосским предводителем, и кости Эврита, сына Меланея, то объявить это во всеуслышание мне не воспрепятствовало никакое сновидение. Мимо Карнасской рощи протекает река Харадр. 6. Если пройти налево стадиев восемь, то встретятся развалины Андании. Все эксегеты (толкователи) согласны, что название городу дано от имени какой-то женщины Андании, но ни о ее родителях, ни о том, кто был ее мужем, я ничего сказать не могу. Если идти от Андании к Кипариссиям, то будет на пути так называемая Полихна и протекают речки Электра и Кей; конечно, можно в рассказах относить эти имена к Электре, дочери Атланта, и Кею, отцу Латоны, а может быть, это были и местные герои, Электра и Кей.

7. Если перейти реку Электру, то будет источник, называемый Ахайя, и развалины города Дория. Гомер в своих поэмах говорит, что с Фамиридом несчастие случилось именно здесь, в Дорие, за то что он хвастался, будто в пении он победит самих Муз, а Продик из Фокеи — если только правильно ему приписывается поэма "Миниада", — говорит, что за свое хвастовство перед Музами Фамирид получил возмездие в Аиде. Как мне кажется, Фамирид потерял зрение вследствие болезни. То же несчастие постигло впоследствии и Гомера. Но Гомер все время продолжал составлять песни и не поддался несчастию, а Фамирид, вследствие постигшего его несчастия, бросил и свои песни.

XXXIV

1. От Мессены до устья реки Памиса — приблизительно стадиев восемьдесят пути; Памис течет по стране обработанной; его воды чисты и он судоходен от моря стадий на десять. В него заходят морские рыбы, особенно в весеннюю пору. То же делают рыбы и на реках Рейне и Меандре; больше же всего они заходят вверх по течению Ахелоя, впадающего в море у Эхинадских островов. Но в Памис заходят рыбы совершенно иного рода (чем в другие реки), так как вода его чистая, а не такая илистая, как в названных мною реках. Кефаль, как рыба, живущая в тине, любит более мутные реки. В эллинских реках не водятся животные, причиняющие гибель людям, подобно тому как в Инде, египетском Ниле, равно и в Рейне и Истре (Дунае), Евфрате и Фасиде (Риони). В этих реках живут твари, пожирающие людей подобно самым прожорливым зверям; по виду они похожи на сомов (железниц), живущих в Герме и Меандре, только цветом они темнее и сильнее их. В этом сомы им уступают. В Инде и в Ниле — в обоих водятся крокодилы, а в Ниле, кроме того, и гиппопотамы, для людей — зло не меньшее, чем крокодил. В эллинских реках людям не грозит никакой опасности со стороны каких-либо чудовищ, так как и встречающиеся в реке Аое, текущей по земле феспротов в Эпире, акулы водятся не в самих реках, но приплывают с моря.

2. На правом берегу Памиса находится город Корона; он расположен у моря, под горой Мафией. По этой дороге у моря есть местность, которую принято считать посвященной Ино: здесь, говорят, она вышла из моря, была признана богиней и была названа Левкотеей вместо Ино. Если пройти немного дальше, то видим реку Биас, которая впадает в море. Говорят, она так названа по имени Бианта, сына Амитаона. Затем стадиев двадцать в сторону от дороги находится источник Платанистон (Платановая роща); вода течет из дупла широковетвистого платана. Толщина этого дерева такова, что (дупло) похоже на маленькую пещеру, и вода очень вкусная для питья; вытекая оттуда, она спускается к Короне. 3. В древности имя города Короны было Эпея, но когда мессенцы с помощью фиванцев возвратились в Пелопоннес, то посланный для восстановления города Эпимелид назвал его Коронеей, так как он сам был из беотийской Коронеи; мессенцы же с самого начала неправильно произносили это имя и с течением времени это их ошибочное произношение все больше и больше укреплялось. Но передается и другая версия, будто когда рыли фундамент для стены, то натолкнулись на медную ворону. Тут есть храмы: Артемиды, так называемой Пайдотрофы (Детокормилицы), Диониса и Асклепия; на площади воздвигнуты статуи в честь Асклепия и Диониса из мрамора, а Зевсу Сотеру (Спасителю) — медная; на акрополе же под открытым небом стоит тоже медная статуя Афины с вороной в руке. Видел я и надгробный памятник Эпимелида. Но почему они гавань называют Ахейской, этого я не знаю.

4. Если пройти из Короны стадиев восемьдесят, то у моря будет чтимый храм Аполлона; по сказаниям мессенцев, это самый древний, и бог здесь врачует болезни; они называют Аполлона Коридом (Хохлатым жаворонком). Это изображение — деревянное, а статуя (Аполлона) Аргеота — медная; говорят, ее посвятили те, кто плавал на корабле Арго. 5. По соседству с городом Короной находятся Колониды. Здешние жители говорят, что они не мессенцы, но что их привел с собою из Аттики Колен, а Колену, согласно молве, дорогу туда, куда он должен был выселиться, указывал хохлатый жаворонок. С течением времени им пришлось переменить язык и нравы на дорийские. Этот городок Колониды лежит на возвышенности, недалеко от моря.

6. Жители Асины в древнейшие времена жили по соседству с ликоритами у Парнаса; дриопами они назывались по имени своего родоначальника; это имя они сохранили, придя и в Пелопоннес. Позднее, в третьем поколении, в царствование Филанта дриопы были побеждены в сражении Гераклом и, как посвятительный дар Аполлону, были отведены в Дельфы. Но согласно велению бога, данному Гераклу, они были отведены в Пелопоннес и сначала заняли Асину, около Гермионы, изгнанные же оттуда аргивянами, они поселились в Мессении, которую им дали лакедемоняне, и когда с течением времени мессенцы вернулись, они не были мессенцами выселены из этого города. Сами же асинейцы о себе рассказывают так: они согласны, что были побеждены Гераклом в битве и что их город около Парнаса был взят, но они отрицают, что были пленниками и были отведены к Аполлону, но говорят, что по взятии Гераклом их стен, они сами бросили город и бежали на вершину Парнаса; затем, переправившись на кораблях в Пелопоннес, они, по их словам, прибегли с мольбой к Эврисфею, и Эврисфей, как человек, ненавидевший Геракла, дал им (для жительства) Асину в Арголиде. Одни только асинейцы гордятся своим происхождением от дриопов и даже до нашего времени сохраняют это имя, поступая совершенно иначе, чем жители Стир на Эвбее. Ведь и стирийцы были в древности дриопами, но они не принимали участия в битве с Гераклом, так как жили они сравнительно далеко от города. Стирийцы по своему высокомерию обижаются, когда их называют дриопами, так же как жители Дельф избегают названия фокейцев. Напротив, асинейцам доставляет большое удовольствие называться дриопами и совершенно ясно, что самые чтимые из их храмов выстроены ими в память бывших у них некогда святилищ около Парнаса. Поэтому у них есть храм Аполлона, есть святилище Дриопа и его древняя статуя. Каждые два года они совершают в честь его таинства, утверждая, что Дриоп — сын Аполлона. 7. И эта Асина лежит у моря подобно той древней Асине в области Арголиды; стадиев сорок идет к ней дорога от Колонид и столько же от этой Асины до мыса, называемого Акрита. Этот мыс далеко вдается в море, а перед ним лежит пустынный остров Феганусса. За мысом Акрита находится гавань Финикус, а против нее острова Энуссы.

XXXV

1. Город Мофона, прежде, до похода на Трою и все время пока продолжалась война с Илионом, назывался Педасом, а потом, как говорят сами жители Мофоны, изменил свое название, получив другое — по имени дочери Энея. Говорят, что у этого Энея, сына Порфаона, вернувшегося после взятия Илиона в Пелопоннес вместе с Диомедом, была от наложницы дочь Мофона. По моему же мнению, имя этому месту дала скала Мофон. Она-то и образует для них гавань, она делает и вход для кораблей более узким, проходя под водою и в то же время представляет собою мол, о который разбиваются морские волны. 2. В своих прежних описаниях я уже указал, что в царствование Дамократида в Аргосе, навплийцы за свое сочувствие лакедемонянам были изгнаны (из своей страны), что тогда лакедемоняне дали им Мофону и что даже при возвращении мессенцев на родину их ничуть не беспокоили. Эти навплийцы, по моему мнению, были в древности египтянами. Прибыв морем вместе с Данаем в Арголиду, они, три поколения спустя, были поселены Навплием, сыном Амимоны, в Навплие. Император Траян дал мофонейцам право быть свободными и управляться автономно. 3. В более же раннюю эпоху город Мофона один только из всех приморских городов Мессении подвергся следующему несчастию. Дела в Эпире, в области феспротов, находились в критическом положении вследствие царившей там анархии, так как у Деидамии, дочери Пирра, не было детей, и когда она была при смерти, то она передала власть народу. Она была дочерью Пирра, сына Птолемея, внука Александра, правнука Пирра, что же касается Пирра, сына Эакида, то о нем я рассказал уже раньше, когда я передавал об афинских делах. По необыкновенному счастью и по славе его подвигов карфагенянин Прокл ставит Александра, сына Филиппа, выше всех других, но по искусству расположить гоплитов и конницу, по умению прибегать к военным хитростям в момент самого боя (как тактика и стратега) он считает Пирра много выше его. Когда у эпиротов прекратилась царская власть, то народ стал действовать самовольно и перестал повиноваться властям; тогда иллирийцы, жившие на берегу Ионийского моря, выше Эпира, сделали на них набег и их покорили. Кроме афинян мы не знаем ни одного народа, который бы при демократическом правлении достиг могущества. Но афиняне и при демократии заняли одно из первых мест; это потому, что по своему природному уму они не имели себе равных среди эллинского племени и более всех других повиновались установленным законам. 4. Иллирийцы же, вкусив сладости завоевания и власти и желая все большего и большего, выстроили себе корабли и стали грабить всех других, с кем бы им ни пришлось столкнуться. И вот, делая вид, что они относятся к Мессении как к дружественной стране, они пристали к ее берегам и, послав вестника в город, просили доставить им на корабли вина. Когда к ним с вином прибыло несколько мужчин, они купили у них вино по цене, назначенной самими мофонцами, и сами стали продавать им то, что привезли. Когда на следующий день к ним пришло из города большее число людей, иллирийцы дали возможность и им получить от продажи выгоду. Наконец к ним на корабли пришло много женщин и мужчин для продажи вина и с тем, чтобы в свою очередь купить что-либо у варваров. Тогда иллирийцы со всей дерзостью бросились на них и похитили много мужчин и еще больше женщин; забрав их к себе на корабли, они поплыли к берегам Ионийского моря, оставив город Мофону почти безлюдным.

5. В Мофоне есть храм Афины Анемотиды (Владычицы ветров); говорят, что ее статую воздвиг и такое имя богине дал Диомед. Ветры, дуя сильнее обычного и несвоевременно, причиняли много бед стране; тогда Диомед помолился Афине и с тех пор из-за ветров не было в стране никаких несчастий. 6. Есть здесь и храм Артемиды и в колодце вода, смешанная со смолой, с виду совершенно похожая на кизикское (ирисовое) масло; вода имеет вполне одинаковый с ним и цвет и запах. Совершенно синюю воду я сам видел в Фермопилах; она не вся такая, а только та, которая собирается в купальне — местные жители называют ее Хитрами (Женскими купальнями). Красную воду, ничуть не отличающуюся от крови, можно видеть в стране евреев, у города Иоппы. Эта вода находится недалеко от моря, и по поводу этого водоема местные жители рассказывают предание, что Персей, убив морское чудовище, на жертву которому была выставлена дочь Кефея, омылся здесь от крови. Воду, которая уже вытекает из истоков черной, я видел в Астирах; Астиры — это горячие купальни, находящиеся против Лесбоса в так называемом Атарнее. Это местечко Атарней было платой хиосцам, которую они получили от царя мидян за то, что выдали ему человека, прибегшего к ним с мольбой о защите, а именно лидийца Пактия. Здесь вода черная, а у римлян, за городом, если перейти так называемую реку Аниен, вода белая; если человек войдет в эту воду, то он сразу чувствует холод и его охватывает дрожь, но немного спустя ему становится тепло, как от самого согревающего лекарства. Те источники, которые представляют что-либо удивительное или оригинальное, я сам посетил и видел своими собственными глазами, источники же менее интересные, хотя я их тоже знаю, я сознательно опускаю: найти воду соленую или кислую не такое уже большое чудо. Но я считаю нужным упомянуть два источника совершенно различного свойства; один из них течет в Карий по Белой равнине мимо деревни, которую называют Даскиловой; вода его теплая, а для питья она слаще молока. А из рассказа Геродота я знаю, что в реку Гипанис впадает источник горькой воды. И как нам не признать, что в своем рассказе он говорит правду, если и в наше время в Дикеархии, области тирренцев, находится горячий источник, настолько кислый, что свинцовые трубы — а он протекает по свинцовым трубам, — разъедаются им в течение немногих лет.