Книга IV Мессения 8 page

XIV

1. Жертвенник в Олимпии представляет и другое чудо: коршуны, наиболее хищные из всех птиц, ни в чем не обижают приносящих жертву в Олимпии. Если же случится, что коршун похитит внутренности жертвенных животных или кусок мяса, то это считается неблагоприятным знамением для приносящего жертву. 2. Говорят, когда Геракл, сын Алкмены, приносил жертву в Олимпии, ему страшно надоедали мухи; сам ли он нашел это средство или кто его научил, но он принес жертву Зевсу Апомию (Отвратителю мух) и таким образом прогнал мух за Алфей. Говорят, что по этой самой причине элейцы приносят жертвы Зевсу Апомию, когда изгоняют мух из Олимпии.

3. Элейцы считают нужным употреблять при жертвоприношениях Зевсу дрова только белого тополя, а не какого-либо другого дерева, по той причине предпочитая белый тополь, как мне кажется, всем другим деревьям, что Геракл принес его в Элладу из страны феспротов. Я лично думаю, что и Геракл, когда приносил жертву Зевсу в Олимпии, сжег бедра жертвенных животных на дровах из белого тополя. Геракл нашел его растущим у реки Ахеронта в стране феспротов, и поэтому, говорят, Гомер назвал его ахеронтовым деревом. 4. Мы знаем, что в древности, как и теперь, реки не все в одинаковой степени благоприятны для роста трав и деревьев: по реке Меандру очень много тамариска — нигде он не растет такой густой и высокий, как там; нигде камыш не растет так пышно, как по беотийскому Асопу, а дерево персея больше всего любит воды реки Нила. Так что нет ничего удивительного, что белый тополь прежде всего вырос у Ахеронта, дикая маслина — на Алфее, а черный тополь — это родное детище кельтской земли и кельтского Эридана.

5. Ну, теперь мы окончили говорить о самом большом жертвеннике; вернемся же ко всем другим алтарям Олимпии. В своем рассказе я прослежу их в том порядке, в каком элеицы считают своим долгом приносить жертвы на этих алтарях. Прежде всего приносят жертву Гестии, затем Зевсу Олимпийскому, при этом они направляются к алтарю, находящемуся внутри храма. Третья жертва, и при этом на одном алтаре, установлена в честь (3евса Лаэта и Посейдона Лаэта); четвертую и пятую жертву они приносят Артемиде и Афине Леитиде (Дающей добычу), шестую — (Афине) Эргане (Богине труда). Этой Эргане приносят жертву и потомки Фидия, так называемые чистильщики, получившие от элейцев почетную обязанность-привилегию — чистить статую Зевса от всей оседающей грязи; они приносят ей жертву прежде, чем начинают чистить статую. Есть и другой алтарь Афины, недалеко от храма, и рядом с ним алтарь Артемиды, четырехугольный, чуть-чуть суживающийся кверху. После указанных мною богов они приносят жертвы Алфею и Артемиде на одном жертвеннике. Причину этого объяснил и Пиндар в своей оде, и я об этом буду писать, рассказывая о летринейцах. Недалеко от него находится и другой алтарь Алфею, а рядом с ним жертвенник Гефесту. Есть элейцы, которые называют жертвенник Гефеста жертвенником Зевса Арея (Воителя). Они же говорят, будто Эномай на этом алтаре приносил жертву Зевсу Арею всякий раз, когда он собирался состязаться с тем или другим из женихов Гипподамии на колесницах. За этим жертвенником идет жертвенник Гераклу, именуемому Парастатом (Защитником); поставлены жертвенники и братьям Геракла: Эпимеду, Идасу, Пеонею и Иасию. Жертвенник Идаса, я знаю, другими называется жертвенником Акесида. Затем идет фундамент дома Эномая, и здесь стоят два алтаря: один из них Зевсу Геркею (Хранителю клятвы), кажется, воздвиг сам Эномай, а алтарь Зевсу Керавнию (Мечущему молнии) они воздвигли позднее, после того как в дом Эномая ударила молния. Что касается большого жертвенника, то о нем я говорил немного раньше, и называется он жертвенником Зевса Олимпийского. 6. Рядом с ним находится жертвенник Неведомых богов, а за ним Зевсу Катарсию (Очистителю) и Нике, а затем опять Зевсу, именуемому Хтонием (Подземным). Есть жертвенники и всем богам, и Гере, именуемой Олимпийской, тоже сделанный из пепла; говорят, что это посвящение Климена. За ним общий жертвенник Аполлону и Гермесу, потому что у эллинов есть о них сказание, что Гермес был изобретателем лиры, а Аполлон — кифары. Далее идет алтарь Гомонойи (Согласия) и вновь Афины, и еще Матери богов. 7. Рядом с самым входом на стадион находятся два жертвенника: один из них называется жертвенником Гермеса Покровителя в состязаниях, другой жертвенник Кайросу (Счастливому случаю); я знаю гимн о нем, сочиненный Ионом Хиосским. В этом гимне он изображает Кайроса как младшего сына Зевса. Рядом с сокровищницей сикионцев находится жертвенник Куретов, или Геракла, сына Алкмены: называют его двояко. 8. На так называемом Гайосе (Расщелине земли) стоит алтарь Геи (Земли), тоже сделанный из пепла: в более древние времена был здесь, говорят, и оракул Матери земли. У так называемого Стомиона (Зев, Отверстие) поставлен жертвенник Фемиде. Алтарь Зевса Катебата (Мечущего молнии) окружен со всех сторон идущей перед жертвенником оградой; он находится у большого жертвенника из пепла. Опять напоминаю, что я перечисляю жертвенники не в том порядке, какони стоят, а рассказываю, переходя от одного к другому в той очереди, как элейцы приносят на них жертвы. У Пелопиона (священного участка Пелопа) — общий жертвенник Диониса и Харит, а между ними жертвенник Муз и следом за ним — жертвенник нимф.

XV

1. Вне Альтиса есть здание, и называется оно мастерская Фидия; Фидий здесь творил свои статуи одну за другой. В этом здании есть общий жертвенник всем богам. Если повернуть опять назад к Альтису, то это напротив Леонидеона. 2. Леонидеон находится вне священной ограды и построен вдоль дороги для шествий у (главного) входа в Альтис; для тех, кто совершает торжественные шествия, это единственная дорога. Это здание — посвятительный дар одного местного жителя Леонида; при мне в нем жили римские прокураторы Эллады; оно отделяется от входа для торжественных шествий улицей; то, что афиняне называют переулками, то элийцы называют улицами. 3. Так вот, если кто захочет миновать Леонидеон и войти в Альтис, то налево находится алтарь Афродиты, а за ним алтарь Гор (Времен года). Как раз позади заднего помещения (храма Зевса) направо растет дикая маслина; она называется Каллистефанос (Маслиной прекрасных венков), и установлено из этого дерева делать венки, раздаваемые победителям на Олимпийских играх. Недалеко от этой дикой оливы сооружен памятник нимфам; и их называют Нимфами прекрасных венков. За пределами Альтиса, но направо от Леонидеона, сооружен алтарь Артемиды Агореи (Покровительницы рынков), сооружен алтарь и Деспойнам (Владычицам); об этой богине, которую называют Деспойной, объяснит та часть моего рассказа, где я буду говорить об Аркадии. За ним находится жертвенник Зевса Агорея (Покровителя рынков), а перед так называемой Проэдрией — жертвенник Аполлона, именуемого Пифийским, а за ним — Диониса. Этот жертвенник, говорят, посвящен не так давно, и при этом частными лицами. 4. Если идти туда, где выпускают лошадей на состязание, то увидим жертвенник и на нем надпись: Мойрагету (Вершителю судеб); ясно, что это эпитет Зевса, который знает человеческие дела и все то, что назначили Мойры (богини судеб), и все, в чем они им отказали. Тут же длинный жертвенник Мойр, а за ним алтарь Гермеса и подряд два жертвенника Зевса Гипсиста (Высочайшего). На месте старта лошадей под открытым небом, как раз посредине (старта) — жертвенники Посейдону Гиппию (Покровителю коней) и Гере Гиппии, а около колонны — алтарь Диоскурам. При входе в так называемый Корабельный нос с одной стороны находится алтарь Ареса Гиппия, с другой — Афины Гиппии. А если войти в самый Корабельный нос, то там есть жертвенник доброй Тихи, Пана и Афродиты, а в самой внутренней части Корабельного носа — жертвенник нимфам, которых называют Акменами (Цветущими). Если подниматься от той галереи, которую элейцы называют галереей Агнапта, в названии здания сохраняя имя архитектора, наверх от этой галереи направо будет жертвенник Артемиде; а если идти обратно по улице шествий в Альтис, то позади Герейона (храма Геры) будут жертвенники реки Кладея и Артемиды, после них алтарь Аполлона, четвертый — Артемиды, именуемой Коккока (Дарующая плодородие), и пятый — Аполлона Фермия. Что касается слова «Фермий»; то я и сам мог догадаться, что на элейском наречии это обозначает то же, что на языке афинян «Фесмий» (Хранящий законы); а почему Артемиду называют Коккока, никто мне этого объяснить не мог. Перед так называемым Фееколеоном (Дом жрецов) находится здание; на углу этого здания сооружен жертвенник Пану. 5. Пританей у элейцев находится внутри Альтиса; он выстроен у того входа, который против гимнасия. В этом гимнасии устраивают упражнения в беге и состязания для атлетов. Перед дверями Пританея находится жертвенник Артемиды Агротеры (Охотницы). В самом же Пританее, минуя то помещение, где у них очаг, направо от входа стоит жертвенник Пану; и этот очаг у них сделан из пепла, и на нем постоянно, день и ночь, горит огонь. С этого очага, как я уже сказал, золу несут на (большой) Олимпийский жертвенник, и этот пепел, доставляемый с данного очага, немало способствует увеличению его размеров.

6. Один раз в месяц элейцы приносят жертвы на всех названных алтарях. Они приносят их по старинному обычаю: жгут на алтарях ладан вместе с пшеницей, смешанной с медом. На них они кладут ветки маслины, а для возлияния употребляют вино. Одним только нимфам и Деспойнам, считают они, нельзя делать возлияния вином, и на алтаре, общем для всех богов. Забота об этих жертвоприношениях лежит на жреце, который в продолжение месяца выполняет эту почетную должность, на прорицателях и на подающих возлияние, кроме того, на эксегете (толкователе), флейтисте и дровосеке. Что полагается говорить при этих возлияниях в Пританее или о гимнах, которые там поются, мне не следует передавать всего этого в своем рассказе. 7. Там делаются возлияния не только эллинским богам, но и богу ливийскому, и Гере Амонии, и Параммону, Параммон — это прозвище Гермеса. По-видимому, элейцы издревле обращались к оракулу в Ливии, и в храме Аммона есть жертвенники, посвященные элейцами. На них написано, о чем спрашивали бога элейцы, и ответы бога, и имена тех людей, которые приходили к Аммону из Элиды. Все это находится в храме Аммона. Элейцы приносят жертвы и героям и женом героев, как тем, которые находятся в Элиде, так и тем, которым воздается почет у этолийцев. 8. Те гимны, которые поются в Пританее, написаны на дорийском наречии, но кто составил эти гимны и песнопения, они не говорят. Есть у элейцев и Гестиаторий (Зал пиршеств); и он также находится внутри Пританея, против помещения с очагом; в этом помещении угощают победителей на Олимпийских состязаниях.

XVI

1. Остается мне теперь описать храм Геры и все то, что есть в этом храме заслуживающего упоминания. Элейцы рассказывают, что воздвигли этот храм скиллунтцы, жители одного из городов Трифилии, приблизительно лет через восемь после того, как царскую власть в Элиде получил Оксил. Стиль постройки этого храма — дорический; вокруг всего храма стоят колонны; в заднем помещении храма одна из двух стоящих там колонн — дубовая. Длина храма — 163 фута, ширина — 63, высота — не меньше 50. А кто был его строителем, этого не помнят. 2. Через каждые четыре года на пятый шестнадцать женщин ткут Гере пеплос (одеяние); они же устраивают и игры, называемые Гереи. Эти игры состоят из состязания девушек в беге; эти девушки не все одинакового возраста, поэтому первыми бегут самые молодые, за ними те, которые несколько старше их возрастом, и, наконец, бегут самые старшие из девушек. Бегут они так: волосы у них распущены, хитон немного не доходит до колен, правое плечо открыто до груди. И для их состязания предоставляется Олимпийский стадион, но для бега им уменьшают пространство стадиона приблизительно на одну шестую. Победительницам дают венки из маслины и часть коровы, приносимой в жертву Гере. Им разрешено ставить свои статуи с надписанными на них своими именами, и прислужницы этих шестнадцати распорядительниц игр подобно им являются пожилыми женщинами. 3. Начало этих состязаний девушек, (как и состязаний мужчин), возводят тоже к древним временам, рассказывая, что ввела их Гипподамия, воздавая благодарность Гере за свой брак с Пелопом; она собрала для этого шестнадцать женщин и с ними устроила первые Гереи; сохраняется воспоминание, будто победительницей оказалась Хлорида, дочь Амфиона, единственная оставшаяся в живых из всего дома; говорят, что вместе с ней уцелел и один из ее братьев. Те выводы, к которым я пришел относительно детей Ниобы, я уже высказал при рассказе об Аргосе. 4. Относительно шестнадцати женщин — о них, кроме этого рассказа, имеется еще следующий. Рассказывают, что Дамофонт, будучи тираном в Писе, причинил много неприятностей элейцам; когда Дамофонт умер, то писейцы, как государство, не захотели взять на себя ответственность за ошибочные действия тирана, да и элейцам в некотором отношении хотелось окончить миром возникшие между ними несогласия. Поэтому они выбрали из всех шестнадцати городов, которые они тогда еще заселяли в Элиде, разрешить все несогласия по одной женщине, которая была старше годами и от всех женщин отличалась как достоинством, так и добрым именем. Города, из которых были выбраны женщины, были следующие: Элида…; выбранные из этих городов женщины уладили споры элейцев с писейцами; впоследствии им же было поручено устройство состязаний Герей и тканье пеплоса для Геры. 5. Эти же шестнадцать женщин устроили и два хора; один из этих хоров называют хором Фискои, другой — Гипподамии. Говорят, что Фискоя была родом из долины Элиды и что имя того дема (области), где она жила, было Ортия. Рассказывают, что с этой Фискоей сочетался Дионис и она родила от Диониса сына Наркея; когда он вырос, то он стал воевать с соседями и достиг огромной власти; говорят, что и храм Афины, именуемой Наркеей, основал он же. Сохранилось предание, что поклонение Дионису первыми ввели Наркей и Фискоя. Среди других почетных даров Фискоя получила от этих шестнадцати женщин также и это название хора по своему имени. Хотя много городов было уже разрушено, тем не менее элейцы сохранили это число: будучи разделены на восемь фил (колен), они от каждой филы избирают по две женщины. Но все то, что установлено делать этим шестнадцати женщинам, или назовем их гелланодиками, к выполнению чего бы то ни было из этого они не могут приступить раньше, чем не очистятся жертвоприношением предназначенного для этого поросенка и водою. Это очищение совершается ими у источника Пиеры. Если идти из Олимпии в Элиду равнинной дорогой, можно прийти к источнику Пиере. Так вот как обстояло дело со всем этим.

XVII

1. В храме Геры есть (изображение) Зевса…; Гера же изображена сидящей на троне, рядом с ней стоит (3евс) с бородой, со шлемом на голове: грубая работа. Далее за этими изображениями — статуи Гор, сидящих на тронах, работы Смилида из Эгины, а рядом с ними стоит изображение Фемиды, матери Гор, произведение Дорикледа, родом лакедемонянина, ученика Дипойна и Скиллида. Статуи же Гесперид, числом пять, сделаны Феоклом, тоже лакедемонянином, сыном Гегила, который, как говорят, тоже был из школы Скиллида и Дипойна. Афина же со шлемом и копьем, держащая щит, говорят, произведение тоже лакедемонянина Медонта, который был братом Дорикпеда и учился у тех же мастеров. Там же Кора и Деметра, Аполлон и Артемида; первые сидят одна против другой, а Аполлон стоит против стоящей Артемиды. Там находятся и Латона, Тиха и Дионис, а также крылатая Ника (Победа); но художников, которые их сделали, я назвать не могу, но мне и они кажутся очень древними. Все названные статуи из слоновой кости и золота; позднее они посвятили в Герейон мраморного Гермеса, который держит в руках младенца Диониса, творение Праксителя. Там же медная статуя Афродиты, работы Клеона из Сикиона. Учитель этого Клеона, по имени Антифан, был из школы Периклита, а Периклит был учеником Поликлета из Аргоса. Далее перед Афродитой сидит маленький позолоченный мальчик; его изваял Боет из Карфагена. Перенесены сюда и из так называемого Филиппейона сделанные из золота и слоновой кости (статуи): Эвридика, (жена Аридея, и Олимпиада, жена) Филиппа.

2. …ларец сделан из кедра; на нем изображения из слоновой кости, золота, а некоторые из того же кедра. В этот ларец мать положила Кипсела, будущего коринфского тирана, когда Бакхиады старались найти его после рождения. В память спасения Кипсела его потомки, так называемые Кипселиды, посвятили этот ларчик в Олимпию, а ларцы коринфяне называли тогда кипселами; от этого, говорят, и мальчику дали имя Кипсела. 3. Надписи над изображениями на ларце по большей части сделаны древними письменами; одни из них идут прямыми строчками, другой же вид надписей эллины называют бустрофедон; он состоит в следующем: в конце одна строка поворачивает на вторую так же, как это бывает при двойном беге. И вообще надписи на ларце написаны извилистыми и переплетающимися одна с другой линиями, так что их трудно разобрать. 4. Если начать осмотр этого ларца снизу, то на первом его поле изображены следующие сцены: Эномай преследует Пелопа, держащего Гипподамию; у каждого из них по паре лошадей, но у коней Пелопа есть крылья. Следом за этим изображен дом Амфиарая, и какая-то старуха держит на руках Амфилоха, еще грудного ребенка; перед домом стоит Эрифила, держа ожерелье, а рядом с ней — ее дочери Эвридика и Демонасса и совсем нагой ее сын Алкмеон. Асий в своей поэме написал, что и Алкмена была дочерью Амфиарая и Эрифилы. Батон, возница Амфиарая, держит в одной руке вожжи от лошадей, а в другой руке у него копье. Амфиарай одной ногой уже встал на колесницу, он держит обнаженный меч; он обратился к Эрифиле в исступлении гнева, (по-видимому, едва) удерживаясь, чтобы не убить ее. За этим домом Амфиарая происходит состязание в честь погребения Пелия и стоят зрители, наблюдая за состязанием. Дальше изображен Геракл, сидящий на троне, а позади него женщина; у этой женщины нет надписи, кто она такая, играет же она на фригийской, а не на эллинской флейте. Правящие парой лошадей, запряженных в колесницы, — это Пис, сын Периера, и Астерион, сын Комета, о нем говорят, что и он плавал на корабле Арго, Полидевк и Адмет, вместе с ними Эвфем, по сказанию поэтов, сын Посейдона, вместе с Ясоном — участник похода в Колхиду. Он был победителем и в этой синориде (скачке на парной колеснице). Решившиеся выступить в кулачном бою были Адмет и Мопс, сын Ампика; посреди между ними стоит человек, то играющий на флейте, подобно тому как еще и в наше время считается необходимым играть на флейте при прыжках состязающихся в пентатле. У Ясона и Пелея борьба идет с равными силами. Изображен здесь и Эврибота, бросивший диск; конечно, это кто-то из числа известных метателей диска. Состязающиеся в беге — Меланион, Неофей, Фалареи, четвертый — Аргей и Ификл — пятый; этому последнему, как победителю, Акаст протягивает венок; возможно, что Ификл был отцом Протесилая, ходившего походом на Илион. Лежат и треножники — награда победителям; стоят дочери Пелия; имя написано над одной Алкестидой. Иолай, который добровольно принял участие в трудах Геракла, получил награду за состязания на колесницах. На этом оканчивается изображение состязаний в честь Пелия. Далее, около Геракла, поражающего стрелами гидру-чудовище, жившее в реке Амимоне, стоит Афина; так как Геракла нельзя не узнать, хотя бы по этому подвигу, а равно и по его внешнему виду, то возле него нет надписи с его именем. Наконец, изображены фракиец Финей и сыновья Борея, отгоняющие от него Гарпий.

XVIII

1. Осмотр второго поля на ларце начнем с левой стороны; там вначале изображена женщина, держащая на правой руке белого мальчика, спящего, а на другой, левой руке, мальчика черного, похожего на того, который спит; (ступни) ног у обоих обращены в разные стороны. Объяснение дает и надпись, хотя это можно понять и без надписи, что это Танатос (Смерть) и Гипнос (Сон); вскормившей их обоих является Никта (Ночь). Далее женщина красивого вида наказывает другую, отталкивающего вида; одной рукой она ее душит, в другой у нее трость, которою она ее бьет; это Дика (Правда) так обращается с Адикией (Кривдой). Затем две другие женщины, толкущие в ступах пестами; считается, что это сведущие в снадобьях (заклинательницы), тем более, что над ними нет никакой надписи. Далее мужчина, а за ним следует женщина; значение этих фигур объясняют стихи, написанные гекзаметром; они гласят:

Идас Марпессу ведет, прекрасную дочерь Эваноса;

Силой похитил ее Аполлон, и охотно она

возвращалась.

Муж, одетый в хитон; в правой руке у него кубок, в левой — ожерелье; их берет себе Алкмена. Это иллюстрация к сказанию эллинов, что Зевс сочетался с Алкменой, приняв образ Амфитриона. Затем Менелай, одетый в панцирь и с мечом в руке, стремится убить Елену; ясно, что это сцена после взятия Илиона. Затем Медея сидит на троне, Ясон стоит направо от нее, рядом Афродита, и над ними надпись:

В жены Медею берет Ясон: Афродита согласна.

Дальше представлены поющие Музы и Аполлон, зачинающий песню. При них надпись:

Это Латоны сын, царь Аполлон далекоразящий;

Музы его окружают;

он — вождь прекрасного хора.

Атлант, который, по преданию, держит на плечах небо и землю; в руках у него яблоки Гесперид. А кто тот муж, который держит меч и идет на Атланта? Этого специально при нем не написано, но для всех ясно, что это Геракл. Над ними сделана такая надпись:

Небо Атлант тут несет, а яблоки скоро оставит.

Здесь же и Арес в оружии, ведущий Афродиту. При нем надпись: «Эниалий». Изображена здесь и Фетида, девушкой еще; Пелей хочет ею овладеть, а из руки Фетиды устремляется на Пелея змея. Далее сестры Медузы на крыльях преследуют улетающего Персея; имя написано только над одним Персеем.

6. Военные сцены заполняют третье поле ларца; большая часть там пеших воинов, но есть изображения и парных конных запряжек. По тому, как держат себя воины, можно заключить, что хотя они и собираются вступить в сражение, но они готовы признать друг друга и приветствовать как друзей. Эксегеты предлагают два объяснения. Одни говорят, что это этолийцы с Оксидом и древние элейцы, что они (дружески) встретились тут друг с другом в память древнего родства и выражают друг другу свое расположение; другие же говорят, что это встретились для битвы два войска, что это пилосцы и аркадяне, собирающиеся сражаться у города Фейи и реки Иардана. Но никто не мог бы поверить, будто предок Кипсела, будучи коринфянином и делавший ларец для своего личного употребления, все исторические события, которые для коринфян были родными, сознательно оставил без внимания, а чужеземные и к тому же вовсе не славные велел изобразить на ларце. Мне самому представляется следующее соображение. Род Кипсела и его предков первоначально был из Гонуссы, что за Сикионом, и родоначальником их был Мелан, сын Антаса. Как я уже раньше указывал при описании Коринфской области, Мелану и бывшему с ним войску Алет не позволил войти и поселиться в своей стране, пугаемый вещанием, полученным из Дельф; но Мелан при помощи всякого рода лести, прибегая вновь к просьбам, когда его отсылали от себя, добился того, что Алет, хотя и против воли, принял его. И можно предположить, что это и есть то самое войско, которое изображено в виде фигур на ларце.

XIX

1. На четвертом поле ларца, если начинать осматривать его с левой стороны, изображены: Борей, похищающий Орифию; у него вместо ног змеиные хвосты, затем борьба Геракла с Герионом, а Герион — это три человека, сросшиеся друг с другом. Далее Тесей с лирой и около него Ариадна, держащая венок. Рядом со сражающимися Ахиллом и Мемноном стоят их матери. Тут же изображен Меланион и около него Аталанта с молодым оленем. Затем единоборство Аякса с Гектором, который сам вызвал на бой "греческих героев), а между ними стоит Эрида (Распря), отвратительная видом; наподобие этой и Каллифонт с Самоса в храме Артемиды Эфесской создал свою Эриду, нарисовав картину битвы у кораблей эллинов. На ларце изображены и Диоскуры, один из них еще безбородый; между ними — Елена. В ногах у Елены поверженная на землю Эфра, дочь Питфея, в черной одежде; тут же надпись гекзаметром с прибавлением одного слова к гекзаметру:

Вот Тиндариды Елену ведут, из Афин похищая

Эфру.

Так написан там стих (дословно); дальше на земле распростерт Ифидамант, сын Антенора, а за него с Агамемноном сражается Коонт. На щите Агамемнона изображен Фобос (Ужас) с головою льва. Над трупом Ифидаманта такая надпись:

Ифидамант здесь лежит. Коонт же его отбивает.

А у щита Агамемнона написано:

Ужас это для смертных, владеет же им Агамемнон.

Далее Гермес ведет к Александру, сыну Приама, на суд о красоте (трех) богинь. При них такая надпись:

Это Гермес к Александру ведет с Афродитою Геру,

С ними Афину, о их красоте чтоб он вынес решенье.

Далее, не знаю, на каком основании, Артемида представлена с крыльями на плечах; правой рукой она держит барса, а другой рукой — льва. Есть тут изображение и того, как Аякс оттаскивает Кассандру от статуи Афины; при нем есть надпись:

Локров владыка Аякс Кассандру влечет от Афины.

Дальше — сыновья Эдипа; Полиник упал на колено, и на него наступает Этеокл; позади Полиника стоит женщина с зубами, ничуть не менее кровожадными, чем у дикого животного, и на руках у нее загнутые когти. Находящаяся при ней надпись гласит, что это Кера (Гибель), тем обозначая, что Полиника уносит неизбежная участь, а Этеокл по всей справедливости и принял кончину. Далее Дионис, лежащий в пещере, с бородой; он держит золотую чашу; на нем надет хитон, спускающийся до самых пят; около него (различные) деревья: виноградные лозы, яблони и гранатовые деревья.

2. Верхнее поле, пятое по счету, не дает никаких надписей, так что приходится догадываться, что здесь изображено. В пещере лежит на ложе женщина с мужчиной; что это Одиссей и Кирка, я вывел заключение из числа прислужниц, которые находятся перед пещерой, и из того, что они делают; это четыре женщины, и заняты они той работой, о которой Гомер говорит в своих песнях. Дальше идет кентавр; у него не все ноги лошадиные, но передние у него, как у человека. Далее изображены пароконные запряжки колесниц, а на колесницах стоят женщины; у коней золотые крылья, и какой-то мужчина дает оружие одной из женщин. Все это предположительно указывает на смерть Патрокла: на колесницах стоят нереиды и Фетида берет оружие от Гефеста. Дело в том, что у того, кто дает оружие, ноги не очень крепкие, а позади него стоит слуга со щипцами для углей. А о кентавре говорят, что это Хирон, уже удалившийся от людей и удостоенный быть в общении с богами; он пришел сюда, чтобы принести какое-нибудь утешение в горе Ахиллу. Затем две девушки едут на колеснице, запряженной мулами; одна держит вожжи, у другой голова покрыта покрывалом; считают, что это Навсикая, дочь Алкиноя, со служанкой едут полоскать белье. А в муже, стреляющем по кентаврам из лука, причем некоторых из них он уже убил, мы ясно узнаем Геракла, пускающего свои стрелы, и вся эта сцена представляет один из его подвигов.

Кто был творцом этого ларца, мне никак не удалось выяснить, а надписи на нем, конечно, мог сделать и кто-либо другой, и в общем у меня больше всего предположений, что сделал их коринфянин Эвмел, особенно на основании гимна, который он написал в честь Делоса.

XX

1. В храме Геры есть и другие посвящения: ложе не очень большое, но богато украшенное слоновой костью; диск Ифита и стол, на котором заранее заготовлялись и клались венки для победителей. Говорят, что это ложе было игрушкой Гипподамии. На диске Ифита написан текст того перемирия, которое элейцы объявляют на время Олимпийских игр; он написан не прямыми строчками, но слова идут по диску в виде круга. Стол же, сделанный из слоновой кости и золота, является творением Колота; говорят, что он был родом из Гераклеи, но те, кто много и старательно изучал историю скульптуры, заявляют, что он был с острова Пароса и учеником Пасителя, сам же Паситель научился… Там же находятся и Гера, и Зевс, и Матерь богов, и Гермес, и Аполлон с Артемидой; а сзади представлен весь порядок состязаний. С обеих сторон стоят: с одной — Асклепий и одна из дочерей Асклепия, Гигиея (Здоровье), а также Арес и рядом с ним Агон (Состязание), с другой — Плутон и Дионис, Персефона и нимфы, из которых одна несет мяч; что же касается ключа, — а Плутон держит в руках ключ, — то говорят, что им Плутон запирает так называемый Аид и что никто не возвращается из него обратно на землю.

2. Я не должен обойти молчанием тот рассказ, который передавал Аристарх, один из эксегетов в Олимпии. Он говорил, что в его время, когда элейцы поправляли обрушившуюся крышу храма Геры, между двумя перекрытиями, между потолком, служащим для украшения, и крышей, поддерживающей черепицу, был найден (цельный) труп гоплита, имевшего на теле раны; этот человек участвовал со стороны элейцев в битве, которую они вели против лакедемонян в Альтисе; ведь элейцы защищались против них, поднимаясь на храмы богов, а также и на все другие высокие здания. И, по всей вероятности, этот человек, обессиленный своими ранами, забрался сюда. Когда же он умер, то ни летняя жара, ни зимний холод не могли причинить вреда его телу, так как он лежал в совершенно закрытом и защищенном (от непогоды) помещении. Аристарх при этом еще рассказывал, что элейцы вынесли этот труп за пределы Альтиса и похоронили в земле со всем его вооружением.