Мотивационные факторы

1. Когнитивный диссонанс.
Под когнитивным диссонансом Фестингер понимал некоторое противоречие между двумя или более когнициями. Диссонанс переживается личностью как состояние дискомфорта. Она стремится от него избавиться, восстановить внутреннюю когнитивную гармонию. И именно это стремление является мощным мотивирующим фактором человеческого поведения и отношения к миру.
Два наиболее известных эффекта, связанных с возникновением и снятием когнитивного диссонанса.

1. Один из них возникает в ситуации поведения, противоречащего оценочному отношению человека к чему-либо (аттитюду). Если человек добровольно соглашается сделать что-либо, несколько не соответствующее его убеждениям, и если это поведение не имеет достаточного внешнего оправдания, то в дальнейшем убеждения и мнения меняются в сторону большего соответствия поведению (пример: человек согласился на поведение, идущее вразрез с его нравственностью – диссонанс между знанием о поведении и нравственными установками – понижения нравственности).

2.
Другой хорошо изученный эффект – диссонанс после трудного решения. Трудным решением называется тот случай, когда альтернативные варианты, из которых необходимо сделать выбор, близки по привлекательности. Обычно, после принятия решения, человек переживает когнитивный диссонанс, т.к. с одной стороны, в избранном варианте есть негативные черты, а с другой стороны, в отвергнутом варианте есть нечто положительное. Экспериментальные исследования показали, что после принятия такого решения (со временем) повышается субъективная привлекательность избранного варианта, избавляется от когнитивного диссонанса. Исходя из этого, можно полагать, что трудные решения увеличивают вероятность поведения, соответствующего избранному варианту (ех: если человек долго выбирал между А и Б, и выбрал А, то в будущем он будет выбирать А). Необходимое условие: диссонанс возникает в случае, если действие переживается субъектом как собственное (несет за него ответственность).

Мотивация помощи

Надо различать поведение помощи — любое направленное на благополучие другого поведение, и мотивацию. Она может стоять за поведением, но оно мб мотивировано и чем-то другим.

Мотивация помощи = просоциальная мотивация = альтруистическая мотивация.

Подлинное поведение помощи — бескорыстное, побуждается благом другого человека.

Люди, которые спасали евреев во Второй мировой:

- ориентация на родит образцы

- стремление к риску

- критич отношение к соц нормам и правилам в обществе

Но широкомасштабные исследования начались в сер 60-х гг в Америке. Стимул — убийство молодой женщины в Бронксе, которое видели многие люди, но никто не помог и не позвонил в полицию.

Особое внимание уделяется ситуативным детерминантам. Какие-то снижают, какие-то повышают мотивацию помощи. Берется ситуация, меняют факторы, измеряют соотношение помогающих/непомогающих. Отказ от лаб экспериментов, моделирование ситуаций в естественных условиях. Повседневные/бедственные ситуации (затраты высоки, надо быстро реагировать, нужны какие-то навыки).

Оценка ситуации: кто просит помощи, почему попал в такую ситуацию, что требуется от самого человека, стоит ли вмешиваться ему самому.

- Чем меньше затраты и чем больше польза для объекта, тем вероятнее помощь. Эксперименты Аллена в метро: 50 процентов помогали, когда подсадная утка нейтральна; а когда он слегка агрессивен и говорил неверно, процент снижался до 28 процентов; когда вел особо агрессивно, до 16 процентов.

- Когда человек решает, стоит ли вмешиваться в ситуацию — принятие ответственности. Диффузия ответственности: людей слишком много, и все думают, зачем я буду вмешиваться — снимают с себя ответственность.

- Человек ориентируется на нормы в обществе, нормы помощи; нормы взаимности (как надо отвечать на поведение помощи).

- Человек может сравнить свое поведение со своим идеальным Я; если различие сильно, он поможет. Но часто укоризненные замечания не ведут к помощи.

- Реакция окружающих важна на неск этапах:

1) когда чел оценивает ситуацию; (в бедственных ситуациях особенно — смотрит на окружающих и понимает, как надо себя вести)

2) поведение окружающих — поведение помощи со стороны других актуализирует такое же поведение у человека. (Доллар в конверте и письмо).

- Оценка объекта: должен знать просящего в лицо, индивидуально. На своей территории чел ведет себя более альтруистично (родной факультет - общ места и тд).

- Атрибуция причин: приписывание причины того, почему чел оказался в бедственном положении. Помогают тем, кто не виноват.

Когда чел разобрался в ситуации, он переходит к принятию ответственности. Может не принять, если требуется слишком много затрат.

Приняв ответственность, может перейти к поведению помощи. Но между ними еще один важный механизм.

- Подлинным мотивом помощи будет мотив, опосредованный самооценкой: человек будет думать о себе хорошо, если поможет (а не потому, что о нем будут так думать другие).

- Интериоризация норм помощи.

- Модель сопереживания: чел сопереживает, понимает заранее, какую радость принесет человеку его помощь, предвосхищает эмоции будущего и оценивает бедственное положение, вживается в эмоции. (Студенты-теологи: их эмоции были заняты другим).

- Локус контроля: тенденция человека приписывать ответственность себе.

Диффузия ответственности

В отличие от ситуаций обычной помощи для чрезвычайных ситуаций характерно одно обстоятельство, затрудняющее адекватное и немедленное оказание помощи. Такие случаи возникают непредвиденно, у человека нет наготове какого-либо под­ходящего для них плана действий, ибо ситуации несчастья довольно редки, что не позволяет субъекту накопить опыт подобающего и уместного поведения. Кроме того, подобная ситуация может угрожать состоянию, здоровью и самой жизни ока­зывающего помощь, т. е. затраты могут оказаться несоразмерно высокими по от­ношению к пользе (в том числе и к пользе для другого человека). Наконец, бедственная ситуация требует быстрого реагирования и практически не допус­кает длительного обдумывания возможных действий (многие случаи героической помощи имели место только потому, что помогавший не тратил времени на раз­мышления об опасности, связанной с вмешательством в происходящее). Таким об­разом, внезапно возникшая ситуация беды прежде всего должна быть воспринята в качестве таковой; далее необходимо точно оценить ее причины и наличные воз­можности оказания помощи, и только после этого человек может взять на себя от­ветственность и выбрать из разнообразных возможностей оказания помощи ту, которая представляется наиболее подходящей, чтобы, в конце концов, принять решительные меры. Этот сложный процесс, начинающийся первичным восприя­тием ситуации и заканчивающийся действием по оказанию помощи, может на от­дельных стадиях различным образом нарушаться или замедляться.

Не приходится поэтому удивляться, когда дело вовсе не сразу доходит до ока­зания помощи. Нередко возможность оказания помощи реализуется в тем мень­шей степени, чем больше имеется свидетелей ситуации несчастья. Латане и Дарли объясняют подобный эффект «множественной неосведом­ленностью» и «диффузией ответственности». Множественная неосведомленность характеризует стадию оценивания ситуации. Будучи не один, человек при оцени­вании ситуации опирается на реакции окружающих. В то же время каждый из при­сутствующих сдерживает свою реакцию, чтобы ее чрезмерная сила или поспеш­ность не поставили его в неловкое положение, не привлекли к нему внимание. Но поскольку в такое замешательство, ведущее к задержке реакции, первоначально впадают все присутствующие, то требующая неотложной помощи ситуация несча­стья ошибочно интерпретируется ими как менее критическая.

Когда же на следующей стадии человек начинает чувствовать себя ответствен­ным за оказание помощи, он ожидает того же от всех присутствующих, в силу чего происходит диффузия, а тем самым и уменьшение ответственности. Диффузия ответственности позволяет объяснить, почему в том случае, когда в помещение, где проходит эксперимент, из щели в стене неожиданно начинает поступать дым, ис­пытуемый, работающий в одиночестве, быстрее проявляет беспокойство и сообща­ет о происходящем находящемуся вне комнаты экспериментатору, чем испытуе­мый, работающий в паре (соответственно 75 и 10%), тем более если второй испы­туемый, являясь в действительности помощником экспериментатора, не обращает на происходящее никакого внимания.

Впрочем, как показывают более поздние исследования, эффект постороннего имеет свои пределы. В ситуациях, когда несчастный случай совершенно не допус­кал ошибочного истолкования, например при внезапном падении пассажира в движущемся вагоне метро, оказание помощи не зависело от количества пассажи­ров, а его латентное время с ростом числа свидетелей даже несколько уменьшалось. Наконец, если свидетели несчастья не были незнакомыми людьми, а составляли организованную группу, члены которой взаимодействовали между собой, то диффузии ответственности также не наблюдалось. Вместе с тем явные признаки диффузии ответственности (низ­кая частота и большое латентное время действий по оказанию помощи) в ходе про­веденных в метро исследованиях наблюдались в тех случаях, когда какие-либо особенности нуждавшегося в помощи человека наводили потенциальных субъек­тов помощи на мысль о том, что связанные с оказанием помощи затраты могут быть высокими. Такими характеристиками нуждавшегося в помощи, предполагающи­ми высокие затраты, были: явное опьянение, текущая изо рта кровь.

К настоящему времени имеется множество данных, свидетельствующих о сти­мулирующем помощь или препятствующем ей влиянии целого ряда особенностей ситуации. Однако эти результаты ненамного приблизили нас к пониманию мотива­ции помощи, ибо индивидуальные различия остаются пока вне поля зрения исследователей. Недооценка возможной роли личностных факторов особенно характер­на для позиции Латане и Дарли, и это несмотря на то, что все полученные ими ре­зультаты нуждаются в объяснении: почему при любых препятствующих оказанию помощи условиях всегда находится меньшинство, которое помогает, а при любых благоприятствующих условиях — меньшинство, которое не помогает. Исследова­тели, ориентированные на социальную психологию, оказались в высшей степени изобретательными в организации ситуаций и их варьировании. К сожалению, это­го нельзя сказать о разработке ими теоретических конструктов, относящихся к сфе­ре психологии личности, и о создании соответствующих диагностических методик.

Нормы

Каким бы сильным не было влияние спровоцированных ситуацией соображений о связанных с действием помощи затратах на совершение этого действия, их объяс­нительные возможности неуклонно уменьшаются по мере того, как помощь стано­вится все более ориентированной на благо другого человека и дает отрицательный баланс затрат помогающего субъекта. Очевидно, что независимо от связанных с затратами соображений оказание помощи ориентировано также на соблюдение норм или некоторых универсальных правил поведения. Нормы, требующие оказа­ния помощи, многообразно кодифицированы и имеют давнюю традицию (например: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» — от Матфея, 19:19). В серьезных случаях неоказание помощи может преследоваться по закону. Вопрос заключается в том, насколько каждый человек усвоил эти общеизвестные нормы, ибо именно от этого зависит их действенность. Чем менее они переживаются личностью как внутренне обязательные стандарты, тем более их влияние на действие ограничи­вается предвосхищением позитивных и негативных событий, которые последуют извне в виде наказания или награды. В этом случае соответствие действия нормам в большой степени зависит от того, насколько оно доступно последующей оценке и подкреплению другими людьми. Напротив, чем более нормы интериоризованы в качестве стандартов поведения личности, тем сильнее деятельность определяет­ся предвосхищением последствий для самооценки и тем меньше она зависит от внешних обстоятельств. Прежде чем приступить к анализу такого рода личност­ных различий, рассмотрим две универсальные нормы, релевантные оказанию по­мощи: ответственность и взаимность (реципрокность).

Мотивация аффилиации

Аффилиация – это стремление быть в обществе других людей, потребность в создании доверительных, теплых, эмоционально значимых отношений. Под это понятие попадают такие категории как общение, дружба, любовь и многие другие. Характер взаимоотношений с родителями и сверстниками в раннем детстве обусловливает формирование данной потребности. Аффилиация ведет к снижению тревожности и смягчает последствия как психологического, так и физиологического стресса.

Негативный опыт, закрепленный при частом повторении ситуаций, сопряженных с неуверенностью в себе и недоверием к другому человеку или группе людей, блокирует аффилиацию и вызывает отчужденность, одиночество и фрустрацию.

Высокая и низкая аффилиация

Под аффилиацией в психологии понимают уровень социальных потребностей человека. Каждый из нас в разной степени нуждается в общении. Одни хотят всегда находиться в обществе, видеться с друзьями и коллегами на различных мероприятиях или вечеринках. Другим для общения достаточно использовать Интернет – недаром такое распространение получили социальные сети и различные коммуникационные программы, которые обеспечивают не только текстовую связь, но и позволяют видеть и слышать собеседника. Третьи, напротив, предпочитают шумным компаниям уединение, не любят привлекать к себе внимание и даже выбирают удаленную работу с целью ограничить контакт с окружающими. Разумеется, сколько людей – столько и вариантов. Аффилиация – это и есть то понятие, которое определяет, насколько человека воодушевляет перспектива общения с другими.

Высокая и низкая аффилиация – это две крайности, которые редко встречаются в чистом виде. В первом случае – это безусловные экстраверты. Они открыты для общения, без труда могут завести разговор с незнакомцами, часто бывают душой компании. Не выносят одиночества и добиваются лучших результатов только в окружении людей. Им важен обмен идеями и мнениями "вживую".

Низкий уровень аффилиации больше свойственен интровертам. Такие люди, как правило, независимы и самодостаточны, для них важно личное пространство. Долгое общение с окружающими их выматывает, а душевное равновесие восстанавливается только в одиночестве. Дело не в недостатке социальных навыков, а в желании устанавливать и поддерживать близкие отношения с небольшим кругом друзей, не знакомясь постоянно с новыми людьми.

Мотивация аффилиации

Содержание мотивации аффилиации заключается в поддерживании отношений такой степени близости, которая устраивает человека и не вызывает дискомфорта. Цели при этом могут существенно различаться – от попыток впечатлить другого человека до желания оказать властное воздействие.

Аффилиация предполагает партнерство, и несимметричное распределение ролей разрушает ее, приводя в тяжелых случаях к социальным фобиям. Если человек поймет, что его пытались унизить или использовать для удовлетворения чьих-либо потребностей, то это может нанести ущерб его потребности в аффилиации. Поэтому необходимо повышать ценность общения в глазах партнера, устанавливать доверительную связь и добиваться того, чтобы симпатия и дружеская поддержка были взаимны. Достижению и сохранению отношений такого рода способствует множество вербальных и невербальных средств – это количество и позитивное содержание высказываний, дружелюбное выражение лица, длительность зрительного контакта, поза, жестикуляция и другие способы поведения.

Мотивация аффилиации коррелирует, с одной стороны, с потребностью самоутвердиться и получить одобрение, а с другой – со страхом быть отвергнутым. На основе прошлого опыта формируются соответствующие ожидания. Например, если необходимость общаться с незнакомыми людьми сопряжена с ожиданием успеха, то привлекательность этой ситуации будет высока, и наоборот. Соответственно, человек либо стремится к другим людям, ищет в них товарищей и доверяет им, либо относится к ним с подозрением и избегает их. Если оба вида ожиданий низки, то в межличностном взаимодействии проявляется незаинтересованность и безразличие.

Аффилиация существенно влияет на процесс и результат общения – ведь завязывание нового знакомства будет происходить дружелюбно и непринужденно или, напротив, робко, неловко и неприязненно. Поскольку позитивный опыт повышает аффилиацию, а негативный – снижает, с каждым разом будет происходить закрепление или постепенное разрушение сложившегося ранее стереотипа.

В психологии аффилиация и ее мотивы поддаются измерению – например, с помощью методики Мехрабиана. Более надежной является проективная методика, но из-за ее сложности в основном используют тест. Его шкала разделена на 2 части, одна из которых призвана оценить силу желания общаться, а другая – боязнь быть отвергнутым.

В результате подсчета баллов возможно 4 типичных сочетания этих двух мотивов со следующей интерпретацией:

· Сильное стремление быть принятым другими людьми (СП) с выраженным страхом отвержения (СО). Такая комбинация мотивов характерна для внутреннего конфликта у людей, которые одновременно хотят быть в обществе и избегают знакомств;

· Высокий показатель СП и низкий СО. Эти люди активно налаживают контакты и получают от общения только радость;

· Маленький уровень СП и большой СО. Такой результат бывает у тех, кто ищет одиночества и избегает межличностного взаимодействия;

· Низкое значение обоих мотивов аффилиации. Свойственно всем, кто живет среди людей, общается с ними, но от этого не испытывает ни положительных, ни отрицательных эмоций и нормально себя чувствует как в компании, так и без нее.

Если тест показал средние оценки мотивации, то о предполагаемом социальном поведении человека и его переживаниях нельзя сказать ничего определенного.

На основании расчета уровня аффилиации можно, например, выбирать род занятий. Для педагогов, учителей, врачей, юристов и представителей других профессий, связанных с общением, аффилиация должна быть одной из главных потребностей.

Мотив власти

Мотивация власти (или потребность во власти) - одна из самых главных движущих сил человеческих действий. Считается, что это эгоистическая или даже садистическая сила, которая, как и любое влечение, никогда не бывает насыщенна. Власть не отдают, ее теряют, и, как правило, в драматических ситуациях. Существует мнение, что со временем происходит "эрозия" власти, т.е. она становится все менее эффективной и более эгоистической.

Помимо таких взглядов, которые изображают власть в темном свете, существуют и противоположные взгляды, связанные с культом власти, со стремлением боготворить лидеров и вождей. Но поскольку слишком интенсивное проявление стремления к власти воспринимается в обществе негативно, то люди, которые осознают свои властные стремления, пытаются их скрыть или рационализировать.

Мотивация власти - это совокупность стремлений человека получить влияние на индивидуумы или группы людей с помощью средств власти (таких, например, как принуждение и привилегии, позитивное и негативное подкрепление в форме одобрения или наказания). В случае возникновения разногласия между притязаниями на руководство и реальными возможностями власти возникает мотивационное напряжение и человек стремится увеличить уровень контроля и влияния на других. Борьба за высокое положение в административной иерархии представляет собой пример таких действий.

Важное значение имеет установление места мотивации власти в мотивационной системе личности.

Достаточно распространенным является мнение о том, что стремление к власти преобладает в этой системе, что оно является важнейшим регулятивным фактором деятельности. Властолюбцев можно разделить на тех, кто обладает властью и пытается ее укрепить, и тех, кто только ее домогается. Но, очевидно, не следует преувеличивать значение власти как побуждающего фактора, ведь любые мотивы или потребности способны стать побуждающей силой поведения и деятельности человека.

Уровень развития и доминирование определенных мотивов и потребностей личности можно представить в виде мотивационного профиля. Сравнительный анализ мотивационных профилей индивидуумов свидетельствует о том, что между ними существуют значительные отличия.

Можно выделить группу людей, у которых доминирует мотивация власти (это, например, менеджеры, политики, которые занимают высокое положение в иерархии власти). В то же время есть люди, для которых стремление к приобретению власти над другими людьми не имеет существенного значения. В мотивационных профилях этих людей преобладают другие стремления и потребности (например, стремление достигать высоких успехов в труде или стремление к эмоциональным отношениям с людьми). Они заинтересованы скорее общаться, достигать высоких результатов в деятельности, чем контролировать других.

Использование власти может служить созданию приятных переживаний вследствие подчинения окружающих своей воле, что приводит к повышению своей самооценки. Но оно может служить и групповым интересам и целям. С моральной точки зрения намерения субъекта власти могут оцениваться как плохие и хорошие, законные и незаконные. Именно в этом смысле Д.Мак-Клелланд различает два вида мотивов, называя их личностно ориентированной и социоориентированной властью.

В первом случае люди стремятся к власти не ради того, чтобы достичь определенных общественно важных целей, а лишь потому, что наличие ее приносит им удовлетворение. Такие люди используют все возможные средства принуждения, чтобы получить и усилить контроль над другими. Межличностное доминирование для них самоцель, составляет смысл их жизни. В структуре их мотивации другие стремления (например, познавательная или коммуникативная потребность) не играют особой роли.

Люди, у которых преобладает социоцентрическая мотивация власти, стремятся к ней, поскольку она предоставляет возможность достигать определенных общественных целей (служит на пользу другим людям). В таком случае человек не только стремится к абсолютному доминированию (господству) над другими людьми, но и озабочен интересами дела.

Это противопоставление, однако, достаточно условно. В реальной жизни предприниматель или политик в одних ситуациях может руководствоваться личными, а в других - общественными потребностями. Есть основания утверждать, что люди с социоцентрической мотивацией не стремятся к постоянному увеличению своего влияния. Их удовлетворяет положение, при котором они могут наилучшим образом служить целям группы или определенного общественного института (государства, предприятия, церкви и др.).

В то же время эгоцентрическая мотивация предусматривает наличие стремления ко все большей концентрации власти в собственных руках.

Власть часто применяется тогда, когда другой человек не склонен содействовать (или даже мешает) удовлетворению потребностей субъекта и достижению его целей. Использование власти в таком случае направлено на то, чтобы сделать другого человека более уступчивым, а мотивация власти является инструментальной (т.е. власть - не самоцель, а средство, инструмент достижения других целей).

Примером такого инструментального действия власти является ее ролевое использование. От людей, которые занимают руководящие позиции в социальных группах, ожидается, что они будут заботиться о том, чтобы члены этой группы соблюдали определенные нормы поведения. Статус дает им источники власти, т.е. возможность и средства коррекции поведения других людей.

Неинструментальная, или внутренняя, мотивация власти - это стремление к использованию власти ради нее самой. В этом случае мотивирующим является ощущение власти. Когда человека побуждает к определенным действиям удовлетворение, наслаждение от власти, то это свидетельствует о наличии внутренней мотивации власти, собственно стремления к власти. А если человек применяет власть для достижения некоторых внешних целей, то имеет место инструментальная мотивация власти (использование власти как средства).

Теория эмоций Вундта

Эмоции отличаются сложной структурой, какими бы элементарными они ни представлялись нам на первый взгляд.

Трехмерная теория чувств Вундта. Долгое время в психологии господствовало мнение, что эмоциональные переживания характеризуются наличием только двух полярных и взаимно исключающих друг друга субъективных состояний — удовольствия или неудовольствия. Выдающийся немецкий психолог XIX века В. Вундт нашел, что такое деление не отражает всей сложности психологической структуры эмоций. Он выдвинул теорию, по которой эмоции характеризуются тремя качествами или «измерениями» — удовольствием или неудовольствием, возбуждением или успокоением и напряжением или разрешением (освобождением от напряжения).

Каждое из этих трех «измерений» наличествует в эмоции не только как определенное по качеству субъективное состояние, но и в различных степенях интенсивности — от эмоционального нуля (состояние безразличия) до высших степеней интенсивности данного качества. Благодаря тому, что эмоции по своей психологической структуре являются многообразием трех «измерений», из которых каждое может непрерывно и в широких пределах изменяться по степени своей интенсивности, получается бесконечное разнообразие эмоциональных состояний и их оттенков.

Заслугой Вундта следует признать то, что он отошел от традиционного взгляда на структуру эмоций, как состоящих только из вариаций одного «измерения», выдвинул вопрос о сложности психологической структуры эмоций и указал на наличие в эмоциональных процессах и состояниях важных для жизни и деятельности человека особенностей, кроме удовольствия и неудовольствия.

Удовольствие и неудовольствие. Эти непосредственно известные каждому человеку субъективные переживания составляют психологическую основу эмоциональных процессов: без удовольствия или неудовольствия не может быть эмоции. Они могут быть разной степени — от очень большой радости до слабого чувства приятного и от легкого неудовольствия до сильного горя, но они обязательно должны быть, в противном случае эмоция перестанет быть сама собой.

Удовольствие и неудовольствие испытываются человеком в связи с удовлетворением или неудовлетворением его потребностей и интересов. Они выражают положительное или отрицательное отношение человека к явлениям окружающей действительности, а также к собственным поступкам и деятельности.

Именно благодаря элементам удовольствия или неудовольствия эмоции выступают как сильнейшие побуждения к действию. Например, удовольствие от выполняемой деятельности сопровождается уверенностью в собственных силах и способностях и побуждает человека к еще более энергичной и успешной работе. Неудовольствие вызывает стремление избежать того, что связано с этим чувством, часто оно вызывает усиленный прилив энергии и побуждает человека на борьбу с обстоятельствами, доставившими ему неудовольствие.

Не всегда, однако, удовольствие и неудовольствие играют положительную роль. Нередко чувство удовольствия вызывает самоуспокоенность и ослабление энергии, а неудовольствие побуждает к уходу от трудностей, к прекращению борьбы.

Возбуждение и успокоение. Многие эмоции характеризуются большей или меньшей степенью нервного возбуждения. В одних эмоциях, например в состоянии гнева, это возбуждение проявляется интенсивно и ярко; в других, например при слушании мелодичной музыки, в слабой степени, иногда снижаясь до состояния спокойствия.

Состояния возбуждения и успокоения не только придают характерный отпечаток выполняемой человеком деятельности, но и необходимы для ее лучшего выполнения. Эти качественные особенности эмоций имеют большое значение и при занятиях физической культурой и спортом.

Все физические упражнения связаны с эмоциями, характеризующимися различными степенями возбуждения и успокоения. Например, быстрый бег сопровождается сильным эмоциональным возбуждением.

Во время урока физической культуры преподаватель может предложить учащимся игру и тем не только доставить им определенное удовольствие, но и вызвать у них требуемую степень эмоционального возбуждения. Во время игры учащиеся возбуждаются, ведут себя шумно, оживленно, их глаза блестят, лица румянятся, движения становятся более быстрыми и энергичными. Когда же урок физической культуры подходит к концу, после чего должны наступить занятия другими предметами, преподаватель предлагает учащимся спокойные, размеренные движения, чтобы снять излишнюю степень эмоционального возбуждения и привести их организм в спокойное состояние.

Напряжение и разрешение. Эти состояния характерны для эмоций, испытываемых в сложных видах деятельности, связанных с ожиданием наступления важных для человека событий или обстоятельств, в которых ему придется действовать быстро, энергично, преодолевая значительные трудности, иногда сознавая опасность предстоящих действий.

Эмоции напряжения и разрешения часто проявляются в спортивной деятельности, обнаруживаясь наиболее ярко в спортивных соревнованиях. Они переживаются как напряженное ожидание определенных событий и действий. Например, на старте, ожидая сигнала к бегу, спортсмен переживает сильное эмоциональное состояние напряжения. Внешне это состояние выражается в собранности, как бы в скованности всего тела, в отсутствии резких движений, в замедленном дыхании и т. Д., хотя внутренне спортсмен находится в состоянии очень большой активности. Эмоция напряжения в этом отношении противоположна состоянию возбуждения, во время которого человек внешне проявляет себя очень бурно, совершает резкие, порывистые движения, громко говорит и т. П.

Обратными чертами характеризуется эмоция разрешения от напряжения. Когда напряженно ожидавшийся сигнал к бегу подан, напряжение сменяется эмоциональным состоянием освобождения от только что бывшего напряжения. Эмоция разрешения внешне выражается в усиленной активности: в момент сигнала спортсмен делает резкий энергичный рывок вперед, только что наблюдавшаяся скованность движений мгновенно сменяется быстрыми движениями максимальной интенсивности, сдерживаемая до этого момента мышечная энергия освобождается и проявляется в движениях большой интенсивности.

Теория эмоций Дарвина

Впервые эмоционально-выразительные движения стали предметом изучения Ч. Дарвина. Его книга «Выражение эмоций у человека и животных» (1872) стала поворотным пунктом в понимании связи биологических и психологических явлений, в частности организма и эмоций.

Эволюционно-биологическая теория Ч. Дарвина (концепция Внятных движений). Дарвин доказал, что эволюционный принцип применим не только к биофизическому, но и к психолого-поведенческому развитию живого и что между поведением животного и человека нет непроходимой пропасти. Дарвин показал, что во внешних проявлениях различных эмоциональных состояний, в экспрессивно-телесных движениях антропоидов и слепорожденных детей есть много общего. Таким образом, на основе сравнения эмоциональных выразительных движений у человека и некоторых эмоциональных движений у низших животных (млекопитающих) Дарвин создал эволюционно-биологической концепции эмоций. Изучая происхождение и эволюцию эмоционально-выразительных движений, Дарвин пытался найти еще одно подтверждение своему учению о происхождении человека. Он пытался показать, что эмоции и чувства человека имеют животное происхождение, как и человек в целом.

Эмоции согласно этой теории появились в процессе эволюции живых существ как жизненно важные приспособительные механизмы, способствующие адаптации организма к условиям и ситуациям жизни.

Поведение и развитие выразительных движений Дарвин объясняет, опираясь на три принципа:

1) Ряд выразительных движений, телесные изменения, сопровождающие различные эмоциональные состояния, являются рудиментами ранее целесообразных инстинктивных движений, реальных приспособительных реакций организма, которые сохраняют в определенной степени свой биологический смысл и вместе с тем являются биологически значимыми сигналами для представителей не только своего, но и других видов (принцип целесообразности, полезности);

2) Некоторые выразительные движения могли возникнуть по контрасту, выражая противоположные чувства (принцип антитезы);

3) Некоторые выразительные движения являются просто разрядкой нервной системы и наблюдаются при сильных эмоциях и вспышках аффекта {принцип порождения действий свойствами нервной системы}.

Таким образом, эмоциональные состояния в этой концепции оцениваются в связи с побуждением к действию.
Эмоции, по Ч. Дарвину, возникли в процессе эволюции как средство выявления значимости тех или иных условий для удовлетворения актуальных для живых существ потребностей.

Теория Джеймса-Ланге

Теория эмоций Джеймса-Ланге (англ. James—Lange theory of emotion) - психологическая теория эмоций, выдвинутая одновременно и независимо друг от друга В. Джеймсом (1884) и датским анатомом Г. Ланге (1885).

Восприятие возбуждающего факта (печальное известие, опасность и т.п.) непосредственно, рефлекторным путем вызывает телесные изменения (кровообращения, дыхания, мимики), а наше чувствование (ощущение) этих изменений есть эмоция. Вместо выдвигавшейся обычно последовательности: причина (стимул) - чувствование - внешнее выражение, эта теория указывает иную последовательность: причина (стимул) - телесное изменение - чувствование; то, что принимается за причину (чувствование), оказывается само следствием (результат телесных изменений). «Мы огорчены, потому что плачем; разгневаны, потому что наносим удары; испуганы, потому что дрожим» (Джеймс). Ланге особенно выдвигал роль сосудодвигательной системы в возникновении эмоций и приписывал ей первостепенное значение, без нее мы не знали бы «ни радости, ни гнева, ни забот, ни страха».

Сформулированная как закон Джеймса-Ланге, эта теория говорит о возможности управления внутренними чувствами и эмоциями: совершая действия, характерные для того или иного внутреннего чувства, мы обычно начинаем вызывать и само чувство.

Критика Д.—Л. т. э. физиологами (Ч.С. Шеррингтон, У. Кеннон и др.) основана на данных, полученных в экспериментах с животными. Главные из них свидетельствуют о том, что одни и те же периферические изменения происходят при самых разных эмоциях, а также при состояниях, с эмоциями не связанных. Л.С. Выготский подверг эту теорию критике за противопоставление «низших», элементарных эмоций, как обусловленных сдвигами в организме, «высшим», истинно человеческим переживаниям (эстетическим, интеллектуальным, нравственным и др.), будто бы не имеющим никаких материальных оснований.