Странные Союзники

РИЗЕР оставил за главную Новен. Приглядывать за Себранном и следить за проезжающими мимо – это было не слишком уж трудно.

Остатки тирфейской магии развеялись, и Себранн был теперь такой же бледный, как Хазадриен, с теми же серебристо‑белыми волосами, которые ему аккуратно обрезали и заплели в косу. Вспомнив о я’шеле, она покачала головой: какое же было невежество – кормить его каждый день! Малыш очень хорошенький, жаль только, что бескрылый, и, казалось, целиком и полностью предан Хазадриену, как, впрочем, и тот ему. Эти двое были теперь неразлучны. Для тайан’джилов это было не очень‑то характерно – держаться вместе, но этот, которого звали Себранном, был ещё своего рода дитя. Стоило Хазадриену присесть, он тут же вскарабкивался ему на колени, а ночью сворачивался калачиком возле него и, укладывая голову на колени Хазадриену, произносил своё «спа‑а‑ать» странным скрипучим голоском. И если кто‑то пытался увести его от Хазадриена, он очень отчётливо говорил: «Нет». Всякий раз, когда он разговаривал, по спине Новен бежали мурашки.

Тайан’джилы… это было нечто особенное. По крайней мере, так должно было быть. Там, дома, она редко с ними встречалась, но когда такое происходило, это были для неё не более, чем странные существа, которые нужны тебе, когда ты болен. Хазадриельфейе весьма ценили их за эту их способность целить, прекрасно осознавая и цену этого. Каждое из существ появилось в результате чьих‑то страданий, чьей‑то неволи, и вряд ли кому‑то из хазадриельфейе хотелось бы вспоминать про это. То, что Себранн вёл себя почти как настоящиее человеческое дитя, лишь усугубляло это ощущение, делая лишь более очевидным.

Но теперь её тревожило и ещё кое‑что, с ним связанное.

– Видел их? – спросила она Рейна и Сону, возвратившихся из охотничьего рейда.

– Да, и сегодня их ещё больше.

Каждый день ответ был таким же. У Новен прежде не было никаких неприятностей с рета’ноями: они, как правило, оставались в своих горах, и если спускались, чтобы совершить обмен или что‑то выторговать, обычно оставались дружелюбными и не причиняли никому никаких неприятностей. Пока что Турмай и Наба оставались залогом их успеха, сумев договориться с ближайшими кланами, которые позволили свалить эти деревья. Но с того момента, как уехал Ризер, что‑то неуловимо изменилось: Новен была слишком опытным следопытом, чтобы не определить, когда превратилась в добычу сама.

Наба и его соплеменники по‑прежнему оставались с ними с тех пор, как они захватили своих пленных. Теперь же там, наверху, стали появляться и другие. Днем от костров, на которых они готовили пищу, в небо поднимались дымы, ночью же вдоль цепи вершин, то тут, то там посверкивали огоньки сигнальных костров. Днём и ночью сюда доносились звуки у’лу. Очень много у’лу!

Так чего же им было нужно? С собой у хазадриельфейе было лишь самое необходимое, что можно было унести, вряд ли это представляло собой какой‑то интерес для вора. Разве что лошади? Но эти рета’нои – южане, похоже, не испытывали в них никакой нужды.

Турмай, свободно перемещавшийся между двумя лагерями, заверил её, что, пока они остаются внизу, у водопада, никакой опасности нет.

– Что они хотят? – спросила Новен.

– Они не доверяют чужакам. Хотят, чтобы мы убрались отсюда. Именно поэтому они и помогали вам, так что вам лучше исчезнуть как можно скорее.

– Но тебя‑то они приняли?

– Я – рета’ной.

Турмай уходил к своим южным собратьям каждую ночь. Там он играл им на у’лу, усаживаясь в их огромном кругу, а женщины‑ведьмачки танцевали вокруг костров свои магические танцы. Он занимался любовью с их женщинами, чтобы они зачали детишек с северной кровью, он делил с ними пищу, врачевал любого, кто бы об этом ни попросил. Оба их народа жили отдельно друг от друга дольше, чем можно было сосчитать, но традиции гостеприимства оставались незыблемы.

Когда они пели и плясали, Мать разговаривала с ними, снова повторяя то, что она уже говорила Турмаю про Алека Две Жизни и этого тайан’джила, о жизни и смерти и о несокрушимых вратах, разделяющих их.

Рета’нои приходили отовсюду за много миль, просили весточку у’лу, но были и такие, что приходили по собственным причинам. Сейчас их было уже около сорока человек, и пятеро из них – ведьмаки. Они встретились у костра и вели разговор о маленьком тайн’джиле и о человеке с двумя жизнями. Турмай говорил мало, всё больше слушал, но он обучил их песне, которую подарила ему Мать.

* * *

Они были от Пленимара уже в двух днях пути и преследования не было и следа. Тем не менее, Алек с Микамом продолжали обходить палубу, всматриваясь в кильватер «Леди». Улан‑и‑Сатхил, решив организовать погоню, конечно же, мог догадаться, куда они направятся. Однако и нынче море по‑прежнему оставалось пустынным.

Серегил шёл на поправку довольно быстро, что делалео его беспокойным, а потому они нашли его в каюте Ризера, болтающим с Контусом, пока тот обрабатывал рану хазадриельфейе. Ризер же, похоже, с огромным трудом терпел присутствие обоих.

– Не понимаю, – говорил Контус, – несмотря на все мои усилия, пошло воспаление. Возможно, всё из‑за сломанной кости, или же в ране остался кусочек стрелы.

– Я терпел и большие страдания, – сказал ему Ризер. – Делай то, что в твоих силах, лекарь, и оставь меня в покое.

Дризиец нахмурился, однако не бросил своего занятия, удалив из раны немного гноя и сменив повязку из целебных трав и медовой мази.

– Я дам повару ингредиенты для приготовления обезболивающего напитка. Это всё, чем я могу Вам помочь, дружище. Теперь займёмся Вами, Лорд Серегил.

Быстро осмотрев его сломанный палец и рану на спине, он размотал бинты и довольно чувствительно тронул рёбра Серегила, заставив того цыкнуть от боли.

– Всё заживает отлично.

– Полагаю, я просто быстрее восстанавливаюсь, – выдохнул Серегил.

– За это Вам следует благодарить Создателя. Войди стрела чуть глубже, и Вы не сидели бы теперь с нами.

Свежими бинтами он туго обмотал ребра Серегила, надёжно фиксируя их, затем возложил ладони на голову Серегила и произнёс заклинания.

– Спасибо, братец, – сказал Серегил. – Я чувствую себя лучше, чем когда‑либо.

– Хотелось бы мне сделать то же и для Вашего друга.

Едва дризиец удалился, Ризер открыл глаза и прохрипел:

– Я хочу взглянуть на книги.

Алек сходил в свою каюту и вернулся с книгами. Днём он держал их завернутыми в плащ, а на ночь раскладывал сушиться на полу каюты. Страницы их покоробились, загнувшись по краям, а написанное в красной книге местами расплылось так, что было невозможно прочесть. Две же другие, зашифрованные, напротив, были целехоньки.

– Мы правильно сделалаи, что не выкинули их в море, – заметил Микам, пытаясь разгладить страницы коричневого фолианта. – Кто знает, в чьи руки они могли бы вынырнуть оттуда.

– Я не успел поблагодарить тебя за то, что ты сберег книги, Ризер. И нас, – сказал Серегил. – Но вот тебе моя благодарность. Я твой должник.

– И я, – сказал Алек.

– Я тоже, и всё моё семейство, – добавил Микам, отвесив легкий поклон. – Мои двери всегда для тебя открыты.

Ризер глянул на них со своего ложа, его лицо слегка выдало его скрытые чувства.

– Ну, скажем, вы тоже вытащили меня из воды, когда меня ранило.

– Это правда.

– Тогда мы квиты и никто никому ничего не должен.

Микам рассмеялся, тряхнув головой.

– Ладно, но ты всё равно желанный гость в моём доме.

Несколько дней спустя бок Серегила всё ещё донимал его болью, не давая спокойно спать по ночам, однако состояние Ризера было гораздо худже. Его пробитая лопатка была источником постоянной боли, место же, куда угодила стрела, было по‑прежнему воспалённым, кожа вокруг раны припухла и была устрашающе багровой. Лекарь Раля перевязывал раны по нескольку раз в день, шепча заклинания и применяя снадобья, но этого хватало лишь на то, чтобы замедлить распространение воспалительного процесса в плече Ризера, но не исцеляло его совсем. Лихорадка удерживала его в постели на протяжение всего их путешествия. Остальные весь день присматривали за ним, впрочем, он вовсе не был рад такому к себе вниманию.

– Однако, вы прихватили с собой странного типа, скажу я вам, – заметил как‑то вечером за ужином Раль. – Не слишком‑то дружелюбен он, этот ваш приятель.

– Да уж, действительно, – ответил Серегил со своей кривой усмешкой. – Тем не менее, он интересный человек, к тому же великолепный воин.

– А что будет, когда вы вернете его его людям?

– Увидим, что будет, не так ли? В любом случае, я готов к не самой дружеской встрече, особенно если он умрёт на наших руках до того, как мы успеем туда добраться.

– Похоже, вам не помешала бы помощь, – предположил Раль.

Серегил задрал бровь.

– Как раз об этом я и подумал. Можешь выделить мне десяток человек? Я сделаю всё, чтобы верунть их тебе в целости и сохранности.

– Достаточно ли будет десяти?

– Полагаю, что да. Это будет просто небольшая гарантия нашей безопасности, но не должно выглядеть так, словно мы решили объявить войну. Если же вдруг всё обернётся не самым лучшим образом, твои матросы достаточно опытные бойцы.

– Как и Эбрадос, – вставил Алек.

– А вот этого мы не знаем, – заметил Серегил. – Нас взяли не силой, а магией и прочими фокусами.

Раль поскреб бороду, задумавшись на секунду.

– Что ж, думаю, я сам отправлюсь вместе с вами. Мы тут проболтались без дела несколько месяцев, и размяться мне всяко не помешает. Неттлс, пока меня не будет, командование на тебе. Скайвейк, пойди, созови добровольцев. И смотри, чтобы к ним не затесался Дани.

– Мне прямо нравится, как изменится ситуация в нашу пользу, – Алек хищно улыбнулся.

– Имеются ли среди них маги, которых нам следует опасаться? – поинтересовался Раль.

– Ризер – единственный, о ком мне известно, – ответил Серегил. – Да и он, кажется, может не более, чем несложные превращения. Однако, есть ещё ведьмак по имени Турмай. Он использует для колдовства длинный рог. Если нам удастся отобрать его, он не сможет причинить нам вреда.

– Он способен убить им?

– Мы понятия не имеем об этом, – ответил Микам. – Но он точно может усыпить тебя им получше любой колыбельной. И это, если задуматься о последствиях, может оказаться ничуть не легче.