За что же убили Берию?

Серго Берия (сын Лаврентия Берия — наше прим.) рассказал в одном из интервью, что отец сообщил ему утром (в июне 1953 года) на даче о том, что на предстоящем заседании он собирается потребовать у Президиума санкции на арест бывшего министра госбезопасности Игнатьева. Дело в том, что Игнатьев ведал охраной Сталина в последний год его жизни. Именно он был человеком, который знал, что произошло на даче Сталина в ночь на 1 марта 1953 года, когда у вождя случился инсульт.

А Берия хотел устроить политический процесс на весь мир над ним и его подельниками, какие бы посты те ни занимали. Оставалось только убить Берию — что и было выполнено… Ну, а потом уже прятали концы. По приказу министра обороны Булганина было устроено грандиозное «Танки-шоу» (столь же бездарно повторенное в 1991 году). Хрущёвские юристы под руководством нового генпрокурора Руденко, тоже выходца с Украины, инсценировали судебный процесс. Потом память обо всём хорошем, что сделал Берия, была тщательно вымарана, и запущены в обиход пошлые сказки о кровавом палаче и сексуальном маньяке. По части «чёрного пиара» Хрущёв был талантлив. Похоже, что это был единственный его талант…

Лаврентий Берия был арестован 26 июня 1953 года в Кремле и в том же году 23 декабря по приговору суда расстрелян в подземном бункере во внутреннем дворе штаба Московского Военного округа, по другим данным — расстрелян 26 июня 1953 года.

В настоящее время подавляющее большинство квалифицированных юристов, включая бывшего главного военного прокурора Катусева считают, что обвинение Берии в измене родине (ст. 58-1 «б» тогдашнего УК РСФСР) в форме шпионажа является абсурдным.

О совсем другом Лаврентии Берии, мы расскажем в другой нашей статье.

Воля советских людей о сохранении СССР на референдуме 17 марта 1991 года была цинично и грубо проигнорирована

17 марта 1991 года состоялся референдум, называемый «Референдумом за сохранение СССР».

Явка составила 80,03%: из 185,6 миллиона граждан СССР с правом голоса приняли участие 148,6 млн. Из них 113,5 млн. (78%) ответили «Да» на вопрос о сохранении СССР.

По-прежнему актуальным остается вопрос о том, что это был за референдум, кем и зачем он проводился и почему он в итоге поспособствовал не сохранению СССР, а прямо противоположному.

Для начала вспомним, какая обстановка сложилась к моменту референдума. Первый удар по СССР был осуществлен в 1953 году. В марте был убит Сталин, как минимум умышленным неоказанием помощи, а все решения XIX съезда ВКП(б), по которым власть фактически передавалась от партийной верхушки полностью в руки Верховного Совета СССР, то есть избираемого законодательного органа власти, как и положено по Конституции, были отменены. То, что было оправдано в период войны, подготовки к войне и восстановления после неё, к 1953 году становилось опасно, ведь партия могла превратиться в безответственных паразитов, что в итоге и произошло. Второй мощнейший удар по СССР был нанесен Хрущёвым в 1956 году в результате его лживого предательского антисталинского доклада на XX съезде КПСС. А третий удар — реформа 1961 года, заложившая основы подготовки экономики страны к капитализму «лихих 90-ых».

«Денежная реформа 1961 года: хрущёвский удар по СССР» http://inance.ru/2016/03/reforma-1961/

Постепенно партийная верхушка СССР в результате своей безответственности перед народом загнивала и в итоге решила «строить коммунизм» не для всех граждан, а лично для себя. Этому мешал Союз, значит, его надо было уничтожить.

С приходом Горбачёва к власти и страна погрузилась в очень тёмные времена, подробности которых у многих на памяти, поэтому не будем всё описывать.

С 1985 года началась сумасшедшая кампания по окончательному изменению мировоззрения населения, дискредитации Советского Союза, коммунизма и всем, что с этим связано. Кто-то скажет, народ был жизнью не доволен. Куда там! Жилось народу, как сейчас выясняется, не намного хуже, чем в Европе и намного лучше, чем сейчас. И темпы роста экономики были хорошие. Просто была осуществлена контрреволюция сверху, по населению наносились ядерные пропагандистские удары фальшивками, подтасовками, американскими фильмами и джинсами, тоннами лжи и умышленными акциями дискредитации (вродя запрятывания товаров массового потребления по складам и т.д.). Вся мощная пропагандистская машина работала на это. Внешние враги, естественно, всячески помогали и аплодировали «пятой колонне». Народ был дезориентирован, растерян, страна оказалась беззащитна перед врагами, находящимися на самом верху.

В принятом по итогам голосования 21 марта постановлении Верховного Совета СССР, в частности, говорилось: «судьба народов страны неразделима, что только совместными усилиями они могут успешно решать вопросы экономического, социального и культурного развития». Также было отмечено, что несмотря на то, что органами власти ряда республик (Грузия, Литва, Молдова, Латвия, Армения, Эстония) не были выполнены решения IV Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР о проведении референдума, более двух миллионов граждан СССР, проживающих в этих республиках, выразили свою волю и сказали «да» Союзу ССР. Такое проявление гражданственности Верховный Совет СССР оценил как «акт мужества и патриотизма. Органам власти депутаты дали рекомендацию «энергичнее вести дело к завершению работы над новым Союзным Договором с тем, чтобы подписать его в кратчайшие сроки».

Подписание Союзного Договора должно было состояться 20 августа 1991 года, однако оно было сорвано фактической попыткой государственного переворота, организованного ГКЧП. После подавления путча все республики бывшего СССР сделали выбор в пользу независимости.

Решение данного референдума никто не отменял и не мог отменить.

Но почему-то оно не стало правовой нормой для властей. По крайней мере воля народа СССР, ясно выраженная на референдуме 17 марта 1991 года, властями не была выполнена.

На территории РСФСР 70% также проголосовали за введение поста президента республики, а в Москве и в Ленинграде ещё и за введение постов мэров.

Но волю людей и не собирались выполнять. В январе 1991 года произошли события в Вильнюсе, которые считают репетицией ГКЧП. Потом в Москве все было проведено примерно так же и с теми же самыми результатами, что в Вильнюсе, когда там ликвидировали Компартию, а армию заперли в казармах. Потом стали готовить новый союзный договор, а эксперты, которые его обсуждали, пришли к выводу, что он означает ликвидацию Союза. Потом была «операция-ГКЧП» и вслед — Беловежские соглашения. Так что референдум — это один из небольших элементов в программе, которая и завершилась ликвидацией СССР.

Позже Б.Н. Ельцин, признал, что решение о прекращении существования СССР было предварительно рассмотрено представителями БССР, КазССР, РСФСР и УССР за год до встречи в Беловежской пуще, т.е. задолго до конкретной реализации развала страны. Так закончился советский период в истории Отечества.

Тем не менее, несмотря на столь явный перевес сторонников сохранения единой страны, этот результат был проигнорирован руководством трёх республик, которые в декабре 1991 года объявили в Беловежской пуще о создании СНГ. А спустя несколько дней беловежский сговор был поддержан Верховным Советом РСФСР, и в существовании СССР была поставлена точка.

Необходимо заметить, что впоследствии, Российская Дума, опираясь на ст. 29 Закона СССР от 27 декабря 1990 года № 1869-I «О всенародном голосовании (референдуме СССР)», о том что «решение, принятое путём референдума СССР, является окончательным, имеет обязательную силу на всей территории СССР и может быть отменено или изменено только путём нового референдума СССР», приняла 15 марта 1996 года Постановление № 157-II «О юридической силе для Российской Федерации — России результатов референдума СССР 17 марта 1991 года по вопросу о сохранении Союза ССР», в котором заключается, что «должностные лица РСФСР, подготовившие, подписавшие и ратифицировавшие решение о прекращении существования Союза ССР, грубо нарушили волеизъявление народов России о сохранении Союза ССР». И вряд ли с точки зрения международных правовых норм можно признать законными возникшие на пространстве СССР новые государства. Потому что возникли они против воли большинства граждан СССР.

Послесловие

К моменту доклада из сорока лет существования Советской власти практически три четверти этого срока были связаны со Сталиным.

Как недавно вспоминал Вячеслав Никонов (внук Молотова — наше прим.), вовсе не принадлежащий к коммунистическому истэблишменту, Молотов однажды сказал ему, что если до 20-го Съезда до 70% людей в мире верили СССР и симпатизировали ему, то после доклада Хрущёва число сторонников стало неуклонно сокращаться. Из рядов компартии Франции вышли, узнав о докладе, до половины членов. Делегация компартии Китая во главе с Дэн Сяопином демонстративно покинула 20-й Съезд.

Выступление Хрущёва, как и последующее Постановление ЦК, по сути дела, содержало в себе колоссальное неуважение, как к коммунистам, так и ко всему обществу, равно как и симпатизирующим СССР во всем мире. В них увидели не людей, обладающих чувственным восприятием мира, а бессловесное стадо, готовое принять любое утверждение, если оно провозглашено партийным руководством.

Им, по сути, сказали: «То, во что вы верите — чушь и ложь. Приказываем отныне думать иначе». То есть, отвели роль того самого стада, в превращении в которое людей самих коммунистов обвиняли их противники. И, подойдя к ним с такой позиции, руководство КПСС невольно подтверждало справедливость такого обвинения.

Кроме того, в обоснование осуждения Сталина, а затем и Берии, был заложен крупнейший теоретический порок, в будущем во многом парализовавший и партию, и общество.

Утверждалось, что репрессии оказались результатом применения тезиса о классовой борьбе в условиях создания социализма, и, соответственно, утверждалось, что в СССР уже к концу 30-х годов, а тем более — позже, не было социально враждебных групп, не было врагов социалистического строя, которые были уже устранены ранее.

Но именно этот тезис оказался опровергнут в конце 80-х, когда оказалось, что социально враждебные группы реально существуют. Они вели борьбу против социализма и СССР, а в общественном мнении насаждалась уверенность, что это не враги строя, а просто «люди, имеющие свою точку зрения», искренне радеющие за социализм.

Перестройка доказала несостоятельность основного положения, заложенного в осуждении Сталина и, парадоксальным образом, развенчала это осуждение, дав опору и для самых «пещерных сталинистов».

Раз в конце 80-х оказалось, что классовые враги есть, и настолько сильные, что смогли разрушить строй и страну — значит, они тем более были и полвека назад. Значит, Сталин был прав, говоря 3 марта 1937 года в своём докладе на Пленуме ЦК ВКП(б):

…Необходимо разбить и отбросить прочь гнилую теорию о том, что с каждым нашим продвижением вперёд классовая борьба у нас должна будто бы всё более и более затухать, что по мере наших успехов классовый враг становится будто бы всё более и более ручным.

Это не только гнилая теория, но и опасная теория, ибо она усыпляет наших людей, заводит их в капкан, а классовому врагу дает возможность оправиться для борьбы с Советской властью.

Наоборот, чем больше будем продвигаться вперёд, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы, тем больше они будут пакостить Советскому государству, тем больше они будут хвататься за самые отчаянные средства борьбы как последние средства обречённых… (Сталин И. «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников» // «Слово товарищу Сталину». М., 1995 г., с.121—122).

Значит, о необоснованности репрессий говорить не приходится. И, в результате, даже то здравое, что содержалось в самой политике, направленной на отказ от репрессивных мер, оказалось дискредитировано и лишено смысла.

Другой вопрос, что к середине 50-х годов ситуация складывалась так, что, с одной стороны, действительно надо было разобраться в справедливом и несправедливом эпохи репрессий, вернуть и оправдать тех, кто был отправлен в заключение неизбежным маховиком. С другой, даже большинство из обоснованно репрессированных в 30-е годы были в новых условиях социально не опасны.

Многие споры, по которым шли партийные столкновения в 20 — 30-е годы реально утратили актуальность, поскольку жизнь подтвердила правоту основного победившего партийного течения. Никаким троцкистам или рютинцам, каменевцам или зиновьевцам в конце 50-х годов уже не пришло бы в голову оспаривать, как надо строить социализм, если он по факту уже был практически построен.

Существовала политическая возможность вернуть к гражданской жизни тех, кого пришлось изолировать за двадцать лет до этого, тем более было актуально вернуть к ней осужденных несправедливо.

Но проблема то в том, что к 56-му году для этого вовсе не нужно было осуждать Сталина. Для этого просто надо было сказать, что успехи социалистического строительства и убедительная победа социализма в СССР и СССР в Великой Отечественной войне позволяют вернуть и амнистировать этих людей, что в новых условиях партия может позволить себе новую политику в отношении их.

Это, действительно нужно было сделать. Но без нанесения удара по сакральности самой системы, сделав освобождение свидетельством силы системы, а не проявлением глупости её руководителей. За которую заплатила, в конечном счёте, и вся партия, и вся страна.