АН-НУ’МАН ИБН МУКАРРИН АЛЬ-МУЗАЙНИ 3 page

– Да пропади ты пропадом! Мы выслушивали от тебя весь этот бред и терпели его. Однако теперь наше терпение истощилось.

После этого он настроил против Зайда неразумных людей из своего племени, которые подвергли его долгим и тяжёлым мучениям. Зайд был вынужден бежать из Мекки и скрываться на горе Хира. Аль-Хаттаб поручил группе курайшитской молодёжи следить за ним и не пускать в Мекку. Поэтому Зайду пришлось проникать в Мекку тайком.

Втайне от курайшитов Зайд ибн Амр ибн Нуфайл встретился с Варакой ибн Науфалом, Абдуллой ибн Джахшем, Усманом ибн аль-Харисом и дочерью Абдель Мутталиба Умаймой, тёткой Мухаммада ибн Абдуллы. Они вместе рассуждали по поводу той глубины заблуждений, в которые впали арабы.

Зайд сказал своим соратникам:

– Клянусь Аллахом, вам следует уяснить, что ваш народ находится в заблуждении. Они исказили религию Ибрахима и нарушили её заветы. Изберите же для себя религию, которую бы вы исповедовали, если вы хотите спастись.

Четыре человека обратились к известным учёным из иудеев, христиан и представителям других религиозных общин, пытаясь найти у них истинную религию Ибрахима.

Варака ибн Науфал принял христианскую веру. Что же касается Абдуллы ибн Джахша и Усмана ибн аль-Хариса, то они так ни к чему определённому и не пришли.

С самим же Зайдом ибн Амром ибн Нуфайлом произошла интересная история, о чём мы предпочитаем, чтобы он рассказал сам. Вот повествование Зайда:

“Ознакомившись с иудаизмом и христианством, я затем отказался от них, поскольку не нашёл того, чему можно доверять. После этого я напряжённо и повсюду начал разыскивать общину религии Ибрахима, пока не попал в аш-Шам. Мне говорили, что там проживает монах, владеющий знаниями Книги. Разыскав его, я изложил ему своё дело. Выслушав меня, он сказал:

– Я вижу, что тебе нужна религия Ибрахима, о мекканский брат. Не так ли?

– Да, это как раз то, чего я хочу, – ответил я.

– Ты ищешь религию, которой сегодня ещё нет, – сказал монах, – возвращайся к себе домой. Аллах ниспошлёт из вашего народа того, кто обновит религию Ибрахима. Когда ты узнаешь этого человека, то держись него”.

Зайд отправился в обратный путь в Мекку, спеша найти возвещённого Пророка.

Когда он был в дороге, Аллах послал Своего пророка Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, с религией правильного пути и истины. Однако Зайд не успел увидеть его, так как подвергся нападению кочевых арабов, которые убили его, ещё до того, как он достиг Мекки, лишив его удовольствия лицезреть Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

Уже, будучи при смерти, Зайд обратил свой взор к небу и воззвал:

– О Господь мой, если Ты лишил меня этого добра, то не лишай этого моего сына Саида.

* * *

Всевышнему Аллаху было угодно ответить на мольбу Зайда. Как только Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, начал призывать людей к Исламу, Саид ибн Зайд оказался в числе первых, кто уверовал в религию Аллаха, и приняли миссию Его пророка, да благословит его Аллах и приветствует.

В этом не было ничего удивительного, поскольку Саид воспитывался в доме, где осуждались заблуждения курайшитов, и он рос под влиянием своего отца, который всю свою жизнь непрестанно искал истину...

Даже будучи при смерти, он также упорно и настойчиво стремился к ней...

Саид не один принял Ислам. Вместе с ним в исламскую веру перешла его жена Фатима, дочь аль-Хаттаба – сестра Умара ибн аль-Хаттаба.

Курайшитский юноша претерпел столько страданий и унижений от своих соотечественников, что этого с лихвой хватило бы, чтобы отвратить его от новой религии. Однако курайшиты не только не смогли заставить его отказаться от своей религии, но, наоборот, он со своей женой обратил в Ислам одного из самых солидных и грозных курайшитов – Умара ибн аль-Хаттаба. Именно благодаря им он принял исламскую веру.

Саид ибн Зайд всю свою энергию молодости посвятил служению Исламу. Он принял Ислам, когда ему ещё не исполнилось и двадцати лет. Вместе с Посланником Аллаха он принял участие во всех военных походах и кампаниях, кроме битвы при Бадре, так как именно в это время он был занят выполнением важного поручения Пророка.

Вместе с другими мусульманами Саид участвовал в свержении трона Хосроя и сокрушении господства византийского императора. Во всех битвах мусульман, где сражался Саид, он проявлял чудеса стойкости, мужества и отваги.

Одним из блестящих подвигов Саида были его действия в битве при Ярмуке. Предоставим же слово самому герою, чтобы он рассказал нам часть из тех событий, которые произошли в этот день.

Итак, Саид ибн Зайд повествует:

“В день битвы при Ярмуке нас было что-то около двадцати четырёх тысяч, а выступившая против нас армия византийцев насчитывала сто двадцать тысяч воинов. Подобно громадной горе, армия противника огромной массой наступала на нас, как будто управляемая невидимой рукой. Впереди солдат с распятиями в руках шли епископы, патриархи и священники, громко читая молитвы, а огромная армия повторяла их, что производило впечатление раскатов грома.

Когда мусульмане увидели приближение этой огромной силы, то их поразило огромное число врагов, и в сердца закралось чувство страха перед ними.

Тогда перед мусульманами встал Абу Убайда ибн аль-Джаррах и, стремясь вдохновить их на бой, сказал:

– О слуги Аллаха! Помогайте Аллаху, и Он придёт к вам на помощь, ниспослав вам стойкость. О слуги Аллаха! Будьте стойкими, ибо стойкость – средство спасения от неверия, и это поможет обрести вам благосклонность Аллаха и избежать позора. Направьте же ваши копья на врага и прикройтесь щитами. Ничего не говорите, кроме поминания Всевышнего и Всемогущего Аллаха в ваших душах, пока я командую вами с позволения Аллаха”.

Саид продолжал свой рассказ:

“После этого из рядов мусульман вышел один человек и сказал Абу Убайде:

– Я твёрдо решил умереть в этот час. Есть ли у тебя что-нибудь, что ты хотел бы передать Посланнику Аллаха?

Абу Убайда ответил:

– Да, передай ему от меня и от всех мусульман наше приветствие и скажи ему: “О, Посланник Аллаха! Мы узнали, что обещанное нам нашим Господом есть сущая истина”.

Услышав его слова и увидев, как он выхватывает свой меч из ножен, бросившись навстречу врагам Аллаха, я тут же крепко упёрся коленями в землю. Затем я выставил вперёд своё копьё и пронзил первого вражеского всадника, подскочившего к нам. После этого я ринулся на врага, и Аллах изгнал страх из моего сердца. Мусульмане яростно и отважно атаковали византийцев и героически продолжали сражаться до тех пор, пока Аллах не даровал правоверным победу”.

* * *

После этого Саид ибн Зайд участвовал в покорении Дамаска. Когда его население подчинилось мусульманам, Абу Убайда ибн аль-Джаррах назначил Саида наместником в Дамаске, который стал, таким образом, первым мусульманским правителем в нём.

* * *

Во времена Омеййадов с Саидом ибн Зайдом случилась история, о которой потом долгое время вспоминали жители Йасриба.

Дочь Увайса Арва заявила, что Саид ибн Зайд захватил часть её земли и присоединил к своей. Она повсюду начала рассказывать об этом любому встречному мусульманину. Затем Арва направила свою жалобу по этому поводу Марвану ибн аль-Хакаму и в Медину. Для разбирательства Марван послал к Саиду своих людей. Попав в сложную ситуацию, сподвижник Посланника Аллаха сказал:

– Они считают, что я её притесняю! Это каким же образом? Я сам слышал слова Посланника Аллаха: “Тот, кто вероломно присвоит хотя бы пядь земли, в день Воскресения будет окружён со всех сторон семью стенами”. О Боже, она говорит, что я поступил с ней несправедливо! Если она лжёт, то пусть ослепнет и упадёт в тот самый колодец, из-за которого она затеяла тяжбу со мной. И сделай так, чтобы моя правота стала ясной как свет, что покажет мусульманам, что я её нисколько не обидел и был справедлив.

После этого прошло совсем немного времени, как по долине Акик пронёсся мощный сель, подобного которому люди никогда раньше в этой долине не видели. Этот поток обнажил границу участков, по поводу которой разгорелся спор. Мусульманам стало ясно, что Саид был прав.

Едва прошёл месяц после этого, как женщина ослепла. Расхаживая по своей земле, она случайно упала в этот самый колодец.

Абдулла ибн Умар сказал:

– Когда мы были мальчиками, то слышали, как один человек сказал другому: “Чтоб Аллах ослепил тебя, как Он ослепил Арву!”

Ничего удивительного в этом нет, поскольку Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Страшитесь мольбы того, чьи права попраны, так как между ней и Аллахом нет преграды”.

Так как же Аллах не ответит Саиду ибн Зайду – одному из десяти, кому при жизни был обещан Рая?!

УМАИР ИБН СААД

(Часть первая)

«Твой Владыка подтвердил твои слова, о юноша».

Мухаммад, посланник Аллаха

С раннего детства мальчик Умайр ибн Саад в полной мере вкусил горечь сиротства и нищеты.

Его отец отправился к Господу, не оставив ребёнку ни имущества, ни кормильца.

Однако мать Умайра очень скоро вышла замуж за одного из состоятельных людей племени аль-Аус (Аль-Аус - одно из крупных племён, населявших Медину, которое обязалось опекать и защищать посланника Аллаха) по имени аль-Джулас ибн Сувайд, который обеспечил мальчика всем необходимым и принял в свою семью. Доброта, забота, искреннее внимание и любовь аль-Джуласа заставили Умайра забыть, что он сирота.

Умайр полюбил аль-Джуласа, как родного отца, а тот, в свою очередь, полюбил Умайра, как собственного сына.

По мере того, как рос и мужал Умайр, аль-Джулас любил его всё больше и больше, восхищаясь проявлениями ума и дарований, которые были очевидны во всём, что он делал, а всем поступкам Умайра были свойственны честность и правдивость.

* * *

Незадолго до того, как Умайру исполнилось десять лет, мальчик принял исламскую веру. Эта вера прочно вошла в его юное сердце, а Ислам нашёл в его кристально чистой душе благодатную почву, глубоко укоренившись в её оазисах. Несмотря на свой юный возраст, Умайр никогда не опаздывал на намаз, совершая его за посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Мать Умайра всегда охватывала радость, когда она видела его, идущим в мечеть или обратно, иногда с её мужем, а иногда одного.

* * *

Таким образом и протекала в довольстве и достатке жизнь молодого Умайра ибн Саада, чистоту которой ничто не омрачало, а благополучию ничто не грозило вплоть до той поры, когда Аллаху стало угодно подвергнуть стоящего на пороге совершеннолетия юношу серьёзнейшему и тяжелейшему испытанию. Умайру предстоял жестокий жизненный экзамен, подобный которому редко выпадал на долю подростка его возраста.

В девятом году по Хиджре посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, провозгласил о своей решимости выступить в поход на Табук (Табук - местность на границах аш-Шама, где произошло известное сражение между мусульманами и византийцами) против византийцев, повелев мусульманам готовиться к этому и оснащаться необходимым снаряжением.

Обычно, собираясь выступить в военный поход, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, не заявлял о своей истинной цели, и называл не тот район, куда он хотел выступить, маскируя свои истинные намерения. Однако на этот раз Пророк сразу открыл людям, что целью похода является Табук, учитывая его удалённость, сложность пути и силу противника. Все люди должны были знать сложность стоящей перед ними боевой задачи, чтобы самым тщательным образом приготовиться к ней лично, а также обеспечить всё необходимое для её выполнения. Несмотря на то, что наступило лето, стояла сильная жара, созрели плоды, тень манила к себе, а душами овладевали расслабленность и леность, все мусульмане вняли призыву своего Пророка, да благословит его Аллах и приветствует, начав активную подготовку и оснащение армии.

Однако наряду с этим группа лицемеров начала расшатывать решимость людей, подрывать их устремлённость, сеять всяческие сомнения, злословить в адрес посланника Аллаха и произносить на своих собраниях речи, разоблачающие и клеймящие их как неверных.

В один из дней, предшествующих выступлению армии в поход, юноша Умайр ибн Саад вернулся домой после намаза, совершенного им в мечети, с душой, преисполненной самых блестящих впечатлений от беззаветного энтузиазма мусульман и их готовности к любым жертвам, в чём он убедился воочию.

Умайр видел женщин мухаджиров и ансаров, которые шли к посланнику Аллаха, снимали свои украшения и отдавали их ему, чтобы Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, на эти средства оснастил армию, ведущую войну во имя Аллаха.

Он собственными глазами видел, как Усман ибн Аффан принёс мешок с тысячью золотых динаров и вручил эти деньги Пророку.

Умайр видел, как Абдуррахман ибн Ауф с мешком на плече, в котором было двести унций золота, пришёл к благородному Пророку и отдал ему это богатство.

Он видел даже человека, который продал свою постель, чтобы на вырученные деньги купить меч и сражаться им во имя Аллаха.

Перед взором Умайра вновь и вновь проходили эти уникальные и блестящие картины. Одновременно он удивлялся тому, что аль-Джулас не спешил собираться выступить в поход вместе с посланником Аллаха и медлил со своим вкладом в общее дело, несмотря на большие возможности и богатство.

Стремясь пробудить в душе аль-Джуласа должный пыл и энтузиазм, Умайр стал рассказывать ему об увиденных и услышанных событиях, сделав упор в особенности на то, как группа правоверных пришла к посланнику Аллаха и стала страстно упрашивать его включить их в своё войско, выступающее в поход во имя Аллаха. Однако Пророк отказал им, мотивируя это тем, что у него нет скаковых животных, чтобы посадить на них всех желающих. Со слезами на глазах и в глубокой печали просители ушли от него, потому что им не удалось осуществить своё стремление участвовать в Джихаде и пасть геройской смертью на поле боя.

Однако аль-Джулас почти не слушал то, что рассказывал Умайр, и в конце концов с его языка слетели слова, которые до глубины души поразили юношу и привели его в сильнейшее недоумение.

Умайр услышал, как он сказал: «Если Мухаммад искренен в своих так называемых пророчествах, то тогда мы хуже ишаков...»

* * *

Услышав это, Умайр пришёл в замешательство и растерялся. Он никак не мог предположить, что с языка такого умного и почтенного человека, каким был аль-Джулас, могли сорваться подобные слова. Сказавший подобное, таким образом, сразу же ставил себя вне рамок веры, целиком переходя в разряд неверных.

Умайр ибн Саад начал размышлять о том, что в такой ситуации необходимо предпринять. Если умолчать о словах аль-Джуласа и не выдать его, то это будет изменой Аллаху и Его посланнику, а также нанесёт ущерб Исламу, против которого лицемеры плетут свои заговоры и готовят всяческие происки.

Если же рассказать об услышанном, то это станет непослушанием человеку, ставшему для Умайра вторым отцом, и чёрной неблагодарностью за всё то доброе, что он сделал для своего приёмного сына. Аль-Джулас дал кров и приют обездоленному сироте, вытащил его из нищеты и заменил ему потерянного отца.

Юноше предстояло сделать выбор из двух вариантов, один из которых был горше другого. Тем не менее, вскоре он сделал свой выбор...

Умайр повернулся к аль-Джуласу и сказал: «Клянусь Аллахом, о Джулас, после Мухаммада ибн Абдуллы ты для меня самый любимый человек на всей Земле.

Нет никого другого, кто был бы так любим и близок мне, кто бы сделал для меня так много доброго. Если я расскажу то, что ты сказал, то тем самым я выдам и опозорю тебя. Если же я скрою это, то тем самым изменю своей чести, погублю свою душу и веру. Я решил идти к посланнику Аллаха и сообщить ему о твоих словах. Будь же в курсе того, как обстоят твои дела».

* * *

Юный Умайр ибн Саад направился в мечеть и сообщил Пророку то, что услышал от аль-Джуласа ибн Сувайды.

Посланник Аллаха оставил юношу у себя, а сам послал одного из своих сподвижников за аль-Джуласом.

Прошло совсем немного времени, и появился сам аль-Джулас. Поприветствовав посланника Аллаха, он уселся напротив него. Пророк спросил аль-Джуласа:

«Что за высказывание услышал от тебя Умайр ибн Саад?»

Затем он напомнил ему, о чём идёт речь.

Аль-Джулас воскликнул:

«Это оговор, о посланник Аллаха, и измышление, так как я ничего подобного не говорил!»

Сподвижники посланника Аллаха начали поочерёдно переводить свои взоры с аль-Джуласа на его приёмного сына Умай-ра ибн Саада и обратно, как будто они хотели прочесть на их лицах то, что скрывают их души.

Они начали перешёптываться между собой, а кто-то из тех, у кого сердца с червоточиной («Сердца с червоточиной», то есть с признаком лицемерия), сказал: «Этот юноша не только непочтителен к своему отцу, но и причиняет зло тому, кто делает ему добро».

Другие же сказали: «Но этот юноша вырос в покорности Аллаху, а черты его лица говорят о прямоте и искренности».

Повернувшись к Умайру, посланник Аллаха заметил, что его лицо налилось кровью, а из глаз обильно лились слезы, скатываясь по щекам и груди. Умайр страстно просил:

– О Аллах, ниспошли пророку Твоему ясность относительно слов моих... О Аллах, ниспошли пророку Твоему ясность относительно слов моих...

Аль-Джулас бросился оправдываться: «То, что я сказал тебе, о посланник Аллаха, сущая правда. Если хочешь, каждый из нас может поклясться перед тобой в том, что говорит правду. Перед тобой я клянусь Аллахом, что не говорил ничего из того, о чём рассказал тебе Умайр».

Когда аль-Джулас закончил свою клятву и взоры присутствующих обратились к Умайру ибн Сааду, лицо посланника Аллаха озарилось Божественным умиротворением. Все сподвижники Пророка поняли, что к нему снизошло Божественное откровение. Они тут же прекратили все разговоры и в глубоком молчании застыли на своих местах, устремив свои взоры на Пророка. И тут стало видно, что аль-Джулас начал проявлять сильное беспокойство и страх, тогда как Умайр застыл в страстном желании и нетерпении. То же чувство испытывали и все остальные до тех пор, пока с лица Пророка не исчезли признаки Божественного откровения.

Он, да благословит его Аллах и приветствует, торжественно передал Слово Всевышнего Аллаха: «Клянутся они Аллахом, что ничего не сказали, но, несомненно, они богохульствовали и отвратились от веры после того, как приняли Ислам. И замышляли они то, чего не могли достичь. И лелеяли они вражду только из-за того, что обогатил их Аллах и Его посланник от Своей щедрости. И если раскаются они, будет это лучше для них; но если они отвратятся, Аллах накажет их мучительным наказанием» (Покаяние, 74).

Услышав это, аль-Джулас содрогнулся от ужаса и от испуга почти потерял дар речи. Обратившись через некоторое время к посланнику Аллаха, он воскликнул: «Я каюсь, о посланник Аллаха!.. Истинно, каюсь... Умайр сказал правду, о посланник Аллаха, а я был лжецом. Я умоляю Аллаха, чтобы Он принял моё покаяние. Да буду я твоим выкупом, о посланник Аллаха!».

После этих слов посланник Аллаха взглянул на юного Умайра ибн Саада и увидел, как слёзы радости обильно текли по его лицу, озарённому светом истинной веры.

Посланник Аллаха протянул свою благородную руку и, нежно взяв Умайра за ухо, сказал: «Твоё ухо довольно" тем, что услышало, о юноша. Твой Владыка подтвердил твои слова».

После этого аль-Джулас вернулся в лоно Ислама и был примерным мусульманином.

Сподвижники посланника Аллаха убедились, что он встал на праведный путь, поскольку он щедро и бескорыстно одаривал Умайра всяческими благами. Когда упоминалось имя Умайра, аль-Джулас всегда говорил: «Аллах вместо меня наградил его добром. Он спас меня от безбожия и снял с моей шеи огненную петлю».

Однако не это событие является самым светлым и блестящим в жизни этого юноши из сподвижников посланника Аллаха. На его жизненном пути случались и более прекрасные эпизоды, превосходящие своим блеском описанный выше случай.

Так давайте встретимся ещё раз с Умайром ибн Саадом в дни его зрелости.

УМАЙР ИБН СААД

(Часть вторая)

Как бы мне хотелось, чтобы у меня были люди, подобные Умайру ибн Сааду, на помощь которых я мог бы опереться в делах мусульман.

Умар ибн аль-Хаттаб

Ранее мы уже познакомились с ярким и прекрасным событием в жизни славного сподвижника Посланника Аллаха Умайра ибн Саада во времена его юности. А теперь давайте познакомимся с другим блестящим и замечательным эпизодом в его жизни, когда Умайр был уже взрослым человеком. Вы убедитесь, что по своему величию и великолепию второе событие нисколько не уступает первому.

Жители Хомса (Хомс – город, расположенный в центральной части Сирии между Дамаском и Алеппо. В Хомсе находится могила Халида ибн аль-Валида) всегда проявляли сильное недовольство в отношении своих правителей и много жаловались на них. Всякий раз, как только к ним прибывал новый наместник, они тут же находили в нём недостатки, подсчитывали проступки, ставили об этом в известность халифа мусульман и просили его заменить этого наместника другим, более подходящим для них.

В конце концов, аль-Фарук решил прислать им в качестве наместника безупречного и лишённого всяких недостатков человека.

Подобно тому, как воин тщательно проверяет стрелы в своём колчане, аль-Фарук так же тщательно испытал всех своих соратников и пришёл к выводу, что никто лучше Умайра ибн Саада не справится с этой задачей.

В это время Умайр находился в боевом походе на северо-востоке аш-Шама во главе армии, сражающейся во имя Аллаха. Он освобождал города, сокрушал крепости, подчинял племена и сооружал мечети всюду, где ступала его нога.

Несмотря на всё это, вождь правоверных отозвал Умайра и, назначив его наместником Хомса, приказал ему отправиться туда. Умайр подчинился приказу, хотя это ему и не понравилось, так как его любимым делом был Джихад во имя Аллаха.

* * *

Прибыв в Хомс, Умайр созвал людей на соборный намаз. Закончив его, он обратился к людям. Воздав хвалу Аллаху и возблагодарив Его, Умайр благословил Его Пророка Мухаммада, а затем сказал:

– О люди! Поистине, Ислам – это прочная цитадель и крепкие врата. Оплот же Ислама – это справедливость, а его врата – это истина. Если же рухнет цитадель и будут сокрушены врата, то будет попрана святость и неприкосновенность этой религии. Но пока силён правитель, Ислам несокрушим. Сила же правителя не заключается в искусстве владения плетью и отрубании голов мечом. Эта сила состоит в справедливом и законном правлении.

После этого Умайр приступил к исполнению своих обязанностей в соответствии с изложенным им в своей краткой проповеди основным законом

* * *

В течение целого года правления в Хомсе Умайра ибн Саада он не написал ни одного письма вождю правоверных и не направил в мусульманскую казну ни дирхема или динара налогов. Душу Умара начали обуревать сомнения, поскольку он очень сильно опасался за самоуправство своих наместников и вероятность выхода их из-под своей власти. Непогрешимым для него был только Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

Умар сказал своему писарю: “Пиши послание Умайру ибн Сааду, в котором укажи: “Когда ты получишь это послание вождя правоверных, то оставляй Хомс и отправляйся прямо к нему, захватив с собой всю сумму собранных для мусульман налогов”.

* * *

Получив послание Умара, Умайр ибн Саад приготовил котомку с припасами, повесил на плечо миску и сосуд для омовения, взял в руку копьё и, оставив за своей спиной Хомс и территорию этого эмирата, пешком отправился в путь, взяв направление на Медину. Подходя к Медине, Умайр имел вид бледного и измождённого человека с длинными лохматыми волосами, на лице которого в полной мере отразились тяготы нелёгкого пути.

* * *

Когда Умайр вошёл к вождю правоверных Умару ибн аль-Хаттабу, тот изумился его видом и спросил:

– Что случилось с тобой, о Умайр?

Умайр ответил:

– Ничего со мной не случилось, о вождь правоверных! Хвала Аллаху, я здоров и в полном порядке. Я несу с собой весь мир и тащу его за рога.

Умар спросил:

– И какой же мир ты несёшь с собой? (Он полагал, что Умайр привёз деньги в мусульманскую казну.)

– Со мной моя котомка с провизией, миска для еды, мытья головы и стирки одежды, а также бурдюк для омовения и питьевой воды. Таким образом, о вождь правоверных, весь мир и сводится к этому моему багажу, а в излишестве ни я, ни другие не испытывают нужды.

– Ты что, пришёл пешком? – спросил Умар.

– Да, о вождь правоверных, – ответил Умайр.

– Разве твои подданные в эмирате не дали тебе верховое животное, чтобы ты мог приехать на нём? – спросил Умар.

– Нет, сами они мне ничего не дали, а я не стал просить у них, – сказал Умайр.

– А где же то, что ты привёз в казну мусульман? – спросил Умар.

– А я ничего и не привёз, – сказал Умайр.

– Отчего же? – воскликнул Умар.

– Когда я прибыл в Хомс, – ответил Умайр, – то собрал самых праведных из его жителей и поручил им сбор причитающихся налогов. Всякий раз, когда они что-нибудь собирали, я советовался с ними по поводу этих средств и тут же распределял их среди тех, кто этого заслуживал из местных жителей.

Тут Умар повелел своему писарю:

– Возобнови приказ о назначении Умайра наместником Хомса.

Умайр воскликнул:

– Ни в коем случае! Это как раз то, чего мне совсем не хочется. Я не собираюсь больше быть ни твоим, ни чьим-то ещё после тебя наместником, о вождь правоверных.

Затем Умайр попросил у Умара разрешения поселиться в деревне в пригородах Медины, где проживали его родственники, на что Умар дал своё согласие.

* * *

Прошло не так много времени с тех пор, как Умайр отправился в свою деревню, и Умар решил проверить надёжность и правдивость своего соратника. Он сказал одному из своих приближённых по имени аль-Харис:

– О Харис, отправляйся к Умайру ибн Сааду и остановись у него дома в качестве гостя. Если заметишь, что он живёт в достатке, возвращайся, как ни в чём не бывало. Если же увидишь, что он сильно бедствует, то отдай ему эти деньги.

И Умар передал аль-Харису кошелёк со ста динарами.

Прибыв в деревню Умайра ибн Саада, аль-Харис спросил о нём, и люди показали его дом.

Встретившись с Умайром, аль-Харис сказал:

– Мир тебе и милость Аллаха.

– И тебе мир, милость Аллаха и Его благословение, – ответил Умайр. – Откуда ты прибыл?

– Из Медины, – ответил аль-Харис.

– Ну и как там дела у мусульман? – спросил Умайр.

– Всё в порядке, – ответил аль-Харис.

– А как поживает вождь правоверных, – спросил Умайр.

– В добром здравии, – ответил аль-Харис.

– Продолжает ли он соблюдать границы дозволенного Аллахом? – спросил Умайр.

– Да, конечно. Он так побил своего сына за совершённый грех, что тот умер от побоев, – ответил аль-Харис.

Умайр воскликнул:

– О Аллах, помоги Умару. Я уверен в его сильнейшей любви к Тебе!

* * *

Аль-Харис пробыл в гостях у Умайра ибн Саада три дня, и каждый день Умайр подавал ему ячменную лепёшку.

На третий день один из жителей деревни сказал аль-Харису: “Ты очень обременил Умайра и его родных, поставив их в сложное положение. У них ничего нет, кроме этой лепёшки, которую они отрывают от себя и угощают тебя. Они все голодают и бедствуют. Если ты не возражаешь, то переходи в мой дом, и я тебя охотно приму”.

* * *

После этого аль-Харис достал кошелёк с динарами и вручил деньги Умайру.

–Что это? – воскликнул Умайр.

Аль-Харис сказал:

– Эти деньги послал тебе вождь правоверных.

– Верни их ему, – сказал Умайр. – Передай ему привет и скажи, что Умайр в них не нуждается.

Тут в дело вмешалась жена Умайра, которая слышала разговор своего мужа с гостем.

– Возьми эти деньги, о Умайр! – воскликнула она. – Если ты нуждаешься в них, то потрать их. Если же они тебе не нужны, то израсходуй их по прямому назначению, так как здесь много нуждающихся.

Услышав эти слова, аль-Харис сунул динары в руки Умайра и поспешно удалился. Взяв деньги, Умайр разложил их по маленьким кошелькам и начал каждый день раздавать их нуждающимся, в первую очередь сиротам павших в походах воинов.

* * *

Когда аль-Харис вернулся в Медину, Умар спросил его:

– Ну, что ты видел, о Харис?

– Большую нужду, о вождь правоверных, – ответил аль-Харис.

– Отдал ли ты ему динары? – спросил Умар.

– Да, о вождь правоверных, – ответил аль-Харис.

– А что он сделал с ними? – спросил Умар.

– Не знаю, – сказал аль-Харис. – Я не думаю, что он возьмёт себе хотя бы один дирхем из этих денег.

Аль-Фарук направил Умайру письмо, в котором написал:

“Если ты получишь это моё письмо, то не выпускай его из рук, пока не прибудешь ко мне”.

* * *

Умайр ибн Саад направился в Медину и по прибытии предстал перед вождём правоверных. Умар поздоровался с ним и горячо поприветствовал его, усадив рядом с собой. Затем Умар спросил:

– Ну, что же ты сделал с динарами, о Умайр?

– А какое тебе до них теперь дело, о Умар, если ты отдал их мне? – воскликнул Умайр.