Мухин принимает вызов

Честно могу признаться, что даже в приключенческих романах читать такое не приходилось...

Впрочем, обо всем по порядку.

Жители Геленджика наблюдали в тот день картину воистину небывалую.

Над батареей, ведущей мощный огонь по наступающим гитлеровским дивизиям, появился нежданный, более того, совсем нежелательный гость.

Из-за туч вынырнул «фоке-вульф-189». Прошелся над батареей раз, второй, третий. И тут немецкие снаряды дальнобойной артиллерии, которая вела контрбатарейную [30] борьбу, стали ложиться все кучнее и кучнее рядом с нашими пушками.

Нетрудно было предугадать, чем все это кончится через самое малое время: «фокке-вульф» был воздушным корректировщиком.

— Мухин и Маслов, в воздух! Сбить «фокке-вульфа»! — приказали с командного пункта.

Взлетела пара ЛаГГ-3.

— Маслов, имитируй атаку слева, отвлекай огонь на себя, — передал по радио Мухин. — Я попробую ударить с хвоста.

«Фоккер» яростно огрызался. Вел его, видимо, опытный летчик, потому что и два, и три, и четыре раза немец уходил от, казалось бы, точных ударов.

А на плоскостях мухинского, «ястребка» уже появились пробоины.

Мухин начал нервничать, допускать тактические ошибки: бил с большой дистанции, неточно прицеливался.

Во всяком случае, хотя гитлеровец и задымил слегка, но довольно свободно уходил в сторону моря.

— Любой ценой уничтожить противника, — Мухин узнал в наушниках голос командира полка.

— Есть уничтожить! — ответил летчик. В это мгновение ему удалось наконец подойти почти вплотную к брюху «фоккера».

— Теперь не уйдешь! — палец привычно нажимает гашетку.

Но что это? Пулеметы молчат.

— Дурак! — обругал себя летчик, но так, что его услышали на земле.

— Кто дурак? — послышался изумленный голос с земли.

— Я дурак! Расстрелял весь боезапас. — И через секунду:

— Иду на таран!..

Земля не успела отозваться приказом.

На глазах сотен людей ЛаГГ-3 врезался «фоккеру» в хвост.

Две темные фигурки почти одновременно отделились от фашистского разведчика. Вскоре над бухтой раскрылись купола парашютов.

Но где же Мухин? [31]

И только здесь люди заметили, что чуть выше гитлеровцев спускается на парашюте Семен.

— Сволочи! Они его расстреляют! — вскрикнул вдруг кто-то из нас.

И действительно, фашистские летчики, вынув «парабеллумы», начали в воздухе вести огонь по Мухину.

— Что же он не стреляет? Может быть, у него нет пистолета?

— Он хочет, чтобы их взяли живыми, — высказал предположение командир полка. — Но это может слишком дорого ему обойтись...

— Стреляй же, стреляй! — неслось с земли, хотя, почти наверняка, Мухин ничего не мог услышать.

— Стреляй!

Далее события развивались стремительно. Вначале никто даже не понял, что произошло.

Мухин расстегнул кобуру, вынул пистолет. Потянул стропы — скорость его падения возросла.

Он явно сокращал дистанцию между собой и врагами.

Вот он вскинул руку — фашист мешком обвис на парашюте.

Второй выстрел был уже слышен. Другой гитлеровец дернулся, парабеллум упал в море.

— Ура-а! — кричали почти все: кричали на аэродроме, на пирсах, в городе. А парашют Мухина уже качало на темной воде. К нему стремительно шли катера.