Вход в ритм удовольствия через Одина — древнего бо­га викингов

Ноги на ширине плеч. На выдохе соединяем руки над го­ловой. Соединяем большой палец и мизинец левой рукии ставим в ямочку под носом, точку прапамяти, точку на­шей цели. Делаем вдох, на выдохе поворачиваемся влево и говорим вслух «Один», беря энергию в прошлом и про­ся разрешение на получение удовольствия. Соединяем большой палец и мизинец правой руки и ста­вим также в точку прапамяти. Поворачиваемся вправо и на выдохе произносим «Один», беря энергию в будущем и прося разрешение на получение удовольствия. Ставим пальцы правой и левой рук в точку прапамяти, смотрим вперед, в настоящее, и произносим «Один», бе­ря энергию в настоящем.

На выдохе поднимаем руки и представляем рога, подоб­ные рогам на шлемах древних викингов, и просим раз­решения подняться на священную гору Меру и узнать свою цель, свое предназначение.

— Я никогда не слышала о священной горе Меру, разве на нее можно подняться? — решила я уточнить перед тем, как по­вторять за Харольдом обращение к Одину.

— К сожалению, ты можешь подняться на нее лишь в своем воображении. Когда-то горой Меру называли главную верши­ну Земли. Она возвышалась в центре древнего материка Гипер­борея и считалась сакральным центром мира, но завтра, когда мы поднимемся на вершину, я попрошу группу подождать те­бя. Ты сможешь обратиться с вопросом о своем пути, стоя на вершине. Гренландия — часть Гипербореи, и поэтому это место наделено особой силой, ты можешь получить информацию из другого измерения.

Я повторила за Харольдом призыв к Одину три раза, слу­шая, как эхо разносит мой клич над океаном, и чувствуя, как же мне не терпится завтра оказаться на вершине чтобы услы­шать ответ.

— Сколько нам нужно времени, чтобы подняться до верши­ны? — спросила я Камилля, стоя перед белым известняковым

утесом.

— Это зависит от степени твоей свободы, — загадочно от­ветил Камилль. — Видение глобальной цели, своего предназна­чения окрыляет. Но твоя зависимость от многих вещей мешает взлететь. Поднимаясь, ты будешь освобождаться от всех привя­занностей, поэтому будем идти очень медленно.

— Но мне нравится быть привязанной к чему-то или кому-то, — возразила я.

— Иногда это хорошо, но иногда это не дает тебе свободы выбора. Ты начинаешь зависеть от мнения кого-то, от внешних условностей. Королева не боится потерять то, что она имеет, — отношения, деньги, возможности, статус.

— Разве?

— Она знает, как сделать так, чтобы не потерять, но если она потеряет, то... она тоже знает, что она будет делать. «Рассчиты­вай на лучшее, готовься к худшему». Ее независимость привя­зывает сильнее любых пут.

— И как же мы избавимся от привязанностей?

— Ты делаешь шаг и представляешь, как все твои старые идеи о мире, которые мешают тебе жить, твои верования и ценности, тормозящие тебя, остаются позади. На каждом шаге ты представляешь то, к чему ты привязана, в виде кандалов с тя­желым шаром и на выдохе стряхиваешь ногу, освобождаясь от своих привязанностей, освобождаясь от этого груза.

— Хорошо, я попробую, — пообещала я и медленно пошла, представляя, как скидываю с себя все свои зависимости: от мне­ния окружающих, от чьей-то любви, от каких-то вещей. И с каждым шагом я чувствовала, как становлюсь все более и более свободной.

— Я стояла на вершине и упивалась чувством свободы. Ка­залось, что склон уходил прямо в океан с плавающими айс­бергами. Даже не верилось, что полчаса назад мы были еще в гостинице. Джип довез нас до вертолетной площадки, двадцать минут — и вот я уже в самой северной точке нашего мира. Я вдыхала полной грудью морозный воздух, наслаждаясь яр­костью солнца и свежестью. Огромные белоснежные простран­ства постирались вправо и влево, и от этой бескрайности за­хватывало дух.

— Ты готова к спуску? — спросил Кевин. Харольд подошел к нам и сказал, что я буду готова через пять минут.

— Я обещал научить тебя, как же задать вопрос, в чем твое предназначение, — обратился он ко мне.

Медитация «Предназначение»

Представь себе, что ты на вершине мира, на горе Меру. Вокруг тебя только снежные вершины, стоящие миллионы лет и хранящие все ответы. Ты глубоко вдыхаешь хо­лодный воздух и делаешь выдох, соединяя руки над голо­вой, на вдохе опускаешь их до уровня сердца и на выдо­хе опускаешь руки до земли, касаясь земли, соединяясь с ней, приобретая «укорененность», затем на вдохе подни­маешь руки вновь до уровня сердца ладонями вниз, ме­няешь ладони и поднимаешь руки вверх, разворачивая ладони к небу, и спрашиваешь: «В чем мое предназначе­ние?» или «Зачем я пришла в этот мир?». Ты стоишь и ощущаешь себя частью чего-то большего, чем ты, частью великого вселенского плана. И в реали­зации этого плана есть и твой вклад, твоя миссия. Ты мо­жешь увидеть ответ в рисунке облаков, услышать его в шуме ветра, он может прийти в виде знака, в виде строч­ки в книге, в виде подарка. Задай вопрос и позволь миру ответить на него.

Ты пришла в этот мир для чего-то, и в глубине твоей ду­ши есть ответ на вопрос, чему ты служишь.

— Теперь ты знаешь, чему ты служишь? — обратился Ка-милль ко мне, когда я стояла на вершине утеса, вытянувшись в струнку и подняв к небу руки. Прямо надо мной светила пол­ная луна, заливая серебристым светом все вокруг и превращая Известняк утеса в серебро.

— Да, мое предназначение — собирать и нести знания о жен­ской силе миру. Вернуть миру женскую энергию, позволяя муж­чинам стать мужчинами, мужественными и сильными, а женщинам оставаться женщинами, женственными и мягкими. Я ви­жу, как я это сделаю, и ты прав, видение глобальной цели окры­ляет.

— Тогда позволь себе полететь. Когда ты умеешь летать, твое влияние безгранично. Недаром ты выбрала перо в качестве сим­вола себя. Та женщина, которая умеет управлять ветром, умеет летать, может сделать любое дело. Крылья — это свобода. Про человека, умеющего летать, говорят: «Он высоко взлетел».

Закрой глаза и вдохни полной грудью. Расправь руки на­встречу ветру. Обратись к ветру с просьбой освободить тебя от ненужных заблуждений, от негативных мыслей, от ложных представлений.

Повелитель ветров, властитель бескрайнего неба! Будь мне покровителем. Даруй мне легкость и проникновение, мысль и озарение. Дай мне силу и власть покорить непокоренное и ис­полнить неисполненное.

Ты стоишь на краю и чувствуешь как у тебя за спиной вы­растают крылья. Ты делаешь вдох и на выдохе поднимаешь руки, как будто расправляешь крылья и приподнимаешься на носочках. Ты легко взмываешь вверх и летишь в потоках воз­духа, наслаждаясь пьянящим чувством свободы. Почувствуй, как ветер наполняет тебя и несет тебя. Ты свободна и непред­сказуема. Ты купаешься и играешь в потоках воздуха, обретая ясность.

«Я лечу!» — все ликовало во мне. «Я лечу!» — думала я, скользя по снежному склону, казалось, обрывающемуся прямо

в океан. И хотя мне было безумно страшно и сердце сжима­лось от ужаса, я сделала это. Пот тонкой струйкой катился по спине, но я отважно ехала. «Главное — не упасть, главное — устоять» — все, о чем я могла думать. Вертолет ждал внизу, и мысль о том, что, сделав шаг, уже не повернуть, заставляла собраться и сосредоточиться. И хотя Харольд ехал за мной, каждый отвечал сам за себя на этом белоснежном спуске. Сво­бода и ответственность — две стороны королевской власти. Ты волен делать то, что ты хочешь, но при этом ты несешь за это ответственность, и не только перед собой, но и перед другими, перед миром. Кто-то из великих сказал: «Свобода без ответст­венности — произвол, ответственность без свободы — каторга». Все эти мысли пронеслись в моей голове за одну секунду. Спус­тившись и сняв доску, я стояла, все еще не веря в собствен­ный подвиг.

— Поздравляю, — улыбнулся Харольд. — Второй раз будет легче. Главное — поверить в себя, но не бояться ошибаться. И расслабься, не бойся упасть.

— А разве Королева может упасть?

— Даже Королевы ошибаются и падают. Падать не страш­но, если у тебя есть силы подняться.

— А откуда берутся силы подняться?

— От знания того, что тебе многое дано миром и мир ждет °т тебя результатов. Если ты пытаешься отлежаться или спря­таться, то это еще сильнее разрушает тебя и разрушает мир вокруг тебя.

— И вечный бой — покой нам только снится! — вздохнула я, забираясь в вертолет.— Теперь я готова принять любой бой! — повернувшись к Камиллю, торжественно произнесла я.

Я стояла, вытянувшись в струнку, на вершине утеса и чув­ствовала, что во мне появился стержень, держащий мою струк­туру. Я поняла, откуда пошло выражение «королевская осанка». Мне захотелось как-то расправить свое тело. И Камилль, слов­но угадывая мое желание, сказал:

— А сейчас мы простроим твое тело. Тело должно быть го­тово держать власть и пространство.

— И как мы будем его простраивать?

— Дыханием, дорогая, дыханием. Тело — это строй энергии, и все должно быть в божественных пропорциях. Но мы часто забываем о сакральности своего тела и оседаем. Никакие меха­нические упражнения не помогают добиться гармонии — лишь дыхание помогает телу раскрыться.