Нейропсихология речи

А.Р.Лурия о двух основных классах афазических нарушений речи¹

1. проблема

Известно, что речь является формой общения, при которой мысль использует коды языка.

Еще со времени Ф. дс Соссюра (1922) и затем Р.Якобсона (1972) в языке различались две состав­ные части, без учета которых нельзя понять основ­ные классы афазий.

Первая из них заключалась в системе иерархи­чески построенных кодов, с помощью которых ис­пользуемые в языке звуки вводились в систему определенных фонематических противопоставлений, а обозначающее предметы слово вводилось в систе­му понятий. Этот класс явлений языка обозначался упомянутыми авторами как парадигматический.

Вторая составная часть языка имела другую при­роду. Он т связывала элементы речи в плавное выска­зывание, -оторое опиралось на ряд синтаксических средств, соотносящих подлежащее со сказуемым, а оба этих члена предложения — с дополнениями. Этот класс явлений языка, необходимый для плавной речи, обо­значался в языкознании как синтагматический.

За последние десятилетия психолингвистика сде­лала серьезные шаги для уточнения обоих классов явлений.

С одной стороны, было доказано, что слово име­ет сложное психологическое строение, что оно не только включает в свой состав обозначение опреде­ленного предмета («предметную отнесенность»), но и выполняет функцию анализа и обобщения обо­значаемого им предмета, вводит его в сложную сис­тему отношений, которые и составляют подлинное «значение» слова, и что это значение слова разви­вается в онтогенезе, меняя как свою познаватель­ную структуру, так и свой психологический состав (Л.С.Выготский, 1934).

С другой стороны, было показано, что и усвое­ние синтаксического строения высказывания пред­ставляет собой гораздо более сложный процесс, чем это предполагалось ранее. Современная психолинг­вистика (Н.Хомский, 1957, 1965, 1972; Мак Нил, 1966; Т.Бивер, 1970, 1972; и др.) показала, что быстрое усвоение синтаксических форм, которое отличает развитие речи в онтогенезе, может быть объяснено только тем, что в их основе лежат некоторые общие правила, которые составляют «глубинные структуры» языка и которые сразу же усваиваются ребенком, и что именно эти «универсалии» (дающие основу для формирования интуитивного «чувства языка», или «competence») лишь затем переводятся в развернутые формы грамматически построенного высказывания, различные для разных языков и составляющие про­цесс реальной речевой деятельности («performance»).

¹ Проблемы афазии и восстановительного обуче­ния / Под ред. Л.С.Цветковой. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1975. С.5-15.

Возникает вопрос: какова же психологическая и

психофизиологическая природа этих обеих основных составных частей речевого процесса? Осуществ­ляются ли они с помощью одних и тех же механиз­мов мозга или же каждая из них опирается на разные функциональные системы головного мозга, совмест­ная работа которых только и может обеспечить ис­пользование двух упомянутых выше сторон языка в реальном речевом процессе?

Но на этот вопрос ни в психологии, ни в психо­лингвистике еще нет достаточно полного ответа. Поэтому каждое наблюдение, позволяющее сделать вывод о нераздельности или обособленности мозго­вых механизмов, лежаших в основе этих двух основ­ных сторон речевой деятельности, может иметь важное значение.

К решению этого вопроса и должна быть при­влечена нейропсихология— особая ветвь науки, изу­чающая изменение сложных форм психической деятельности при локальных поражениях мозга, и та специальная часть нейропсихологии, которая за последнее время стала оформляться как погранич­ная область между психологией, неврологией и языкознанием и которая была названа нейролинг-вистикой (А.Р.Лурия, 1947, 1967, 1973 и др.),

Эта область знания исходит из тщательного ана­лиза тех основных форм нарушения речи (афазий), которые возникают при локальных поражениях моз­га, и на основе этого анализа делает выводы о фак­торах, которые входят в состав речевой деятельности, и о роли, которую играют различные системы коры головного мозга человека в обеспечении речевых процессов.

Мы используем данные наблюдений для ответа на поставленные выше вопросы, ссылаясь на мате­риалы, которые были опубликованы нами в других сообщениях (А.Р.Лурия, 1964, 1967, 1969).

2. основные функциональные системы коры головного мозга

Если исключить анализ глубинных мозговых структур и верхних отделов мозгового ствола, кото­рые играют основную роль в обеспечении тонуса коры, необходимого для его работы (Г.Мэгун, 1965; Е.Д.Хамская, 1972), можно с полным основанием утверждать, что существуют две совершенно раздель­ные системы коры головного мозга, каждая из которых имеет свою специальную функциональную характе­ристику.

Первая из них связана с работой задних (темен-но-затылочно-височных) отделов мозговой коры и обеспечивает функцию приема, переработки и хране­ния поступающей извне информации. Эти отделы коры с полным основанием обозначаются как гностичес­кие зоны.

Вторая из них связана с работой передних (премо-торных и лобных) отделов коры и обеспечивает функцию формирования намерений, планов и программ поведения, сличения эффекта действия с исходным на­мерением и регуляции протекающей деятельности. Эти отделы коры можно в противоположность предыду­щим условно обозначить как динамические зоны.

Обе упомянутые нами системы мозговой коры имеют неодинаковое морфологическое строение (Г И Поляков. 1969) и неодинаковую модальную специфичность (А Р Лурия, 1969, 1973)

Задние отделы мозговой коры характеризуются наличием поперечно расположенных слоев нервных клеток, причем в наиболее простых (первичных) отде­лах коры преобладают клетки четвертого рецепторного слоя, к которому доходят волокна от периферических анализаторов, в то время как более сложные (вторичные и третичные) отделы коры характеризуются преоб­ладанием второго и третьего слоев кчеток с короткими аксонами, которые несут связующую, ассоциативную функцию и обеспечивают наиболее сложные процес­сы анализа и синтеза поступающей в кору информа­ции В этом и состоит принцип иерархического строения всех основных зон коры головного мозга (А Р Лурия, 1969, 1973) Одновременно отдельные области, входя­щие в задние (гностические) отдечы коры, отличают­ся друг от яруга модальной специфичностью затылочные отлеты коры являются центральной частью зритель­ного анализатора, височные — центральной частью слухового анализатора, постцентральные — централь­ной частью кожно-кинестетического анализатора, при­чем каждая из них обеспечивает соответствующую (модально-специфическую) форму анализа и синтеза доходящей до человека информации Только третичные зоны коры (расположенные s пределах височно-темен-но-затычочнои области, или области, обозначаемой как ТРО), особенно мощно развитые у человека, объединяют упомянутые выше модально-специфичес­кие зоны коры и часто обозначаются как «зоны пере­крытия» корковых отделов различных анализаторов По своему функциональному значению они обеспечива­ют наиболее высокие формы синтетической деятель­ности, объединяя последовательно поступающие раздражения в одновременные, «симультанные» син­тезы, которые и создают основание для кодирования поступающих в мозг элементов в сложнейшие систе­мы кодов (АРЛурия, 1963. 1969, 1973)

Совершенно иными морфофизиологическими особенностями отличаются передние отделы мозго­вой коры

По своему строению они характеризуются «вер­тикальной исчерченностью», характерной для дви­гательной коры (Г И Поляков, 1969), и не имеют модально-специфического характера Так же как и зад­ние отделы коры, они имеют иерархическое строение В первичных зонах передних отделов коры преобладает пятый (эффекторный) слои нервных клеток, аксоны которых идут на периферию, к передним рогам спин­ного мозга, а затем и к мышцам, обеспечивая реали­зацию двигательных импульсов Над ними надстроены вторичные и третичные зоны коры, в которых преоб­ладают клетки верхних (второго и третьего) слоев коры, имеющие короткие аксоны и обеспечивающие связую­щую, ассоциативную функцию Первичные, двигатель­ные зоны этой области имеют четкое соматотопическое строение (каждый их участок связан с определенной группой мышц, причем нижние участки связаны с мышцами пица, губ, языка, а верхние — с мышцами руки и ноги) С переходом от первичных ко вторичным зонам этой области такая связь с отдельными груп­пами мышц уменьшается и в третичных зонах коры (префронтальнои области) совсем исчезает, поэтому лобные (прсфронтальные) зоны коры представляют собой такой же третичный аппарат, как и задние «зоны перекрытия», с той только разницей, что они имеют решающее значение для обеспечения сложнейших динамических синтезов человеческой деятельности — в создании планов и программ поведения и регуляции сложных видов сознательной деятельности (А Р Лурия, 1969, 1973, ЕДХомская, 1972)

К указанным основным принципам строения и работы функциональных систем мозговой коры сле­дует, наконец, добавить тот факт, что оба полушария мозга у человека не являются равноценными у прав­шей левое (доминантное) полушарие имеет основное отношение к обеспечению работы ведущей (правой)руки и речевых процессов, в то время как правое полушарие играет лишь подчиненную роль, оставаясь не связан­ным с речевыми процессами и, по-видимому, имея прямое отношение лишь к непосредственным, не свя­занным с речью перцспторным процессам (Р Сперри и др, 1969, М Газзанига, 1970)

С этими основными данными мы и можем по­дойти к нашему основному вопросу — к анализу того, какую роль и^грают основные системы мозга в пара-дигматическс i и синтагматической ориентации ре­чевой деятельности

3. нарушения парадигматических

основ речи при поражениях задних

отделов речевых зон

Задние отделы мозговой коры как мы Уже ска­зали, обеспечивают прием, переработку и хранение поступающей извне информации, причем задние отделы левого полушария создают основу для коди­рования информации в парадигматические системы языка Хорошо известно, что система обобщении, в которую включаются звуки речи, создает фонема­тический и морфофонематическии строи позволяя человеку овладеть звуковой и морфологической ос­новой языка Так же хорошо известно, что семанти­ческая система дает возможность, включить значение слова в известные категории (наглядные — ситуа­ционные или отвлеченные — категориальные) На­хождение нужного счова всегда связано с процессом выбора нужной фонемы из значительного числа зву­ковых альтернатив и с процессом выбора опреде­ленных значащих слов из большого числа тех связей и отношении, в которые вступает обозначаемый словом предмет

Этот процесс выбора нужного звукового комп­лекса, или нужного слова (или, как это принято говорить в психологии, процесс «принятия реше­ния»), в норме осуществляется достаточно легко хорошо упроченные слова всплывают автоматичес­ки, нужные связи становятся доминантными, а по­бочные (несущественные или белес слабые) связи столь же легко тормозятся

Такая четкость нахождения нужных слов обеспе чивастся нормальной динамикой высших нервных процессов, подчиняющихся сформулированному еще И П Павловым «закону силы», согласно ко­торому сильные (или существенные) раздражители вызывают сичьную, а слабые (или несущественные) раздражители — слабую реакцию (И П Пав we, 1949) Именно это условие и обеспечивает возможность строгой избирательности психологических про­цессов, совершенно необходимой для построения иерархической системы взаимно подчиненных (па­радигматических) кодов

Совершенно иная ситуация возникает в тех сч>-чаях, когда в результате воздействия каких-чибо патологических агентов {опухоли кровоизлияния, травмы) в только что указанных отделах коры головного мозга возникает патотогическое («фазовое») состояние В этих случаях, как это было указано в шко­ле И П Павчова (А Г Иванов-Смоленский, 1949, и др), нормальное действие «закона силы» нарушается, силь­ные (существенные) и слабые (несущественные) раз­дражители начинают вызывать одинаковую реакцию, и возникает явление «уравнивания возбудимости» раз­личных по силе и свежести следов (А Р Лурия, ЕЙ Со-ъ.оюв М Климковскии, 1967) В силу этого вероятность появления различных альтернативных связей уравни­вается и тот выбор из многих возможностей, который так легко проходил при нормальном состоянии коры, резко затрудняется

Естественно, что такое изменение неироди-намики коры резко нарушает возможность нормаль­ного протекания речевых процессов, и возможность вктючения их в систему иерархически организован­ных (парадигматических) кодов языка начинает про­текать с большим затруднением

Если очаг поражения мозга задевает системы коры лечои височной области, то только что опи­санное 1 тологическое состояние ограничивается дефектами процессов слухового анализа и синтеза, в этих случаях бопьнои оказывается не в состоянии четко выделять фонематические признаки, выбирать нужное звучание из нескольких альтернатив, и раз­личные звучания воспринимаются одинаково В ме­нее выраженных случаях этот дефект нарушает различение лишь «коррелирующих», или «оппози­ционных», фонем и больной теряет возможность дифференцировать такие звуки как «б» и «п», «д» и «г» <з» и «с», и тд, в случаях более массивных по­ражении возникают более грубые нарушения фоне­матических кодов и больной начинает смешивать и более резко различающиеся фонемы, он не в состо­янии дифференцировать комплексы звуков (так на­зываемые 'стечения сопасных»), и патологический процесс приводит к возникновению явлении сен­сорной (или акустико-гностической) афазии, под­робно описанной нами в других работах (А Р Лурия, 1947, 1969 и др)

Легко видеть, что нарушения выражающиеся в дезорганизации фонематической основы языка, яв­ляются типическим примером нарушения речевых кодов (т е парадигматическими нарушениями), хотя и ограничены слухо-речевои сферой

Если патологическое состояние ограничивается нижними отделами постцентра 1ьной (кинестетичес­кой) речевой коры, те же явления возникают в сфере артикуляции Бопьные этой группы оказываются не в состоянии четко дифференцировать близкие артику-лемы смешивают такие различные по звучанию, но близкие по двигательной характеристике артикулемы, как губные «м», «б», «п» или небно-язычные «л», «н», «д», там, где они должны выбрать нужную артикуля­цию, альтернативная артикулема возникает с равной вероятностью, и процесс принятия решения, на этот раз ограниченный сферой речевой артикуляции, на­рушается В этих случаях нарушение «парадигматичес­ких» кодов вызывает картину «афферентной моторной афазии», подробно описанной нами в другом месте (А Р Лурия, 1947, 1969 и др), и мы не будем останав­ливаться на ней детально

Особенно интересные явления возникают в тех случаях, когда только что описанное патологичес­кое состояние возникает в третичных отделах тсмен-но-затылочнои области коры (в так называемых «зонах перекрытия») левого полушария В этих слу­чаях как система фонематической, так и система артикуляторной организации речи остается сохранной, однако явление «уравнивания возбудимости» распро­страняется на семантическую систему, и следы раз­личных связей, вызываемых словом как многомерной матрицей смысловых связей, уравниваются по силе и начинают возникать с равной вероятностью Вот почему больные этой группы начинают испытывать заметные трудности в подыскании нужных слов и легко заменяют их какими-либо другими словами, близкими по смыслу Так, больной, который хочет припомнить слово «очки», начинает говорить «стек­ла», «глаза», «брови*, «железки», а больной, кото­рый пытается припомнить слово «осина», может с одинаковой вероятностью сказать «береза», «липа», «лес», «дерево», < растение» и т п Легко видеть, что во всех этих случаях распадаются парадигматичес­кие коды речевых значении и те же явления «урав­нивания возбудимости» распространяются на сферу лексики и семантики Явления вербальных парафа­зии, при которых искомое слово заменяется либо словом, близким по ситуации («осина» — «лес», «де­рево»), либо словом относящимся к той же катего­рии («осина» — «береза», «липа»), либо более общим словом («осина» — «дерево», «растение»), либо, на­конец, словом, морфоюгически близким к искомо­му («микро том» — «микро-скоп», «тсле-визор» — «теле фон»), являются типическими примерами та­ких нарушении, указывающих на глубокое наруше­ние «парадигматического» строя языка Эти явления были хорошо изучены в титературе (ФЛотмар 1919, 1935, Э С Беин, 1964 и др), и мы не будем останав­ливаться на них подробнее

Характерным для всех этих случаев является тот факт, что нарушение «парадигматического» строя язы­ка (возможность включения слова в соответствующую систему звуковых, артик>ляторных или семантичес­ких кодов) яе распространяется на вторую основную сферу речи — на систему синтагматических связей Речь этих больных, разрушенная в системе используемых морфологических или семантических кодов, сохраня­ет плавный, интонационно мелодический характер Имен­но поэтому больные, которые теряют организованную систему фонем, артикулем или семантических словес­ных кодов, остаются способными построить плавное (пусть грамматически измененное) высказывание, отно­шение подлежащего к сказуемому остается у них со­хранным, и даже в тех случаях, когда нахождение нужных слов резко затр>дняется или полностью исче­зает, возможность выразить мысль с помощью неполно­ценных кодов, включенных, однако, в плавное высказывание, остается

Именно такая диссоциация — нарушение пара­дигматических кодов и сохранность синтагматичес­ких высказываний — и приводит к тому, что больные с поражением левой височной области и явлениями сенсорной (акустико-гностической) афазии оказы­ваются не в состоянии припомнить ни одного слова, их речь лишается номинативных элементов (сушест-витепьных), и все-таки они могут выразить любую мысль, опираясь на интонационно-мелодическую систему высказывания Описывая историю своего ра­нения, такой больной может говорить «Ну вот мы, значит, шли и все еще и еще и вдруг, ах' и ни­чего и потом ои-ои-ои и потом лучше, лучше и лучше» — и слушающий прекрасно понимает, что речь идет о ранении, которое сопровождалось поте­рей сознания, за которым была операция, затем по­степенное восстановление

Аналогичные факты имеют место и при пора­жении теменно-затылочных отделов коры и явлениях сложной амнестическои афазии Наиболее харак­терным является здесь тот факт, что больной, у ко­торого грубо нарушается парадигматический строй словесных колов, часто пытается выйти из затруд­нении, которые он испытывает при попытках найти нужное слово обращаясь к сохранным у него син­тагматическим процессам связного высказывания Именно поэтому у больных этой группы очень часто можно наблюдать случаи, когда они заменяют без­успешные попытки найти нужное слово включением этого слова в плавное синтагматическое высказыва­ние, и, будучи не в состоянии найти слово «расчес­ка» начинают искать выход в том, что говорят «Ну вот этим нужно волосы поправить» или «Вот, когда я иду к этому который волосы делает вот он мне расчесывает волосы этой самой» и т д Ком-пенсируюшая роль сохранной синтагматической си­стемы при нарушенной парадигматической системе выступает здесь с полной отчетливостью

Диссоциация между нарушенной парадигмати­ческой системой кодов и сохранностью синтагма­тической системы высказывания отчетливо выступает при анализе понимания речи у этих больных

Этот факт отчетливо выступает в том, что боль­ной с сенсорной (акустико-гностическои) афазией, проявляя грубое нарушение понимания отдельных слов которое мы обозначили термином «отчужде­ние смыслд слова», сохраняет понимание интона­ционно-мелодической структуры фразы и может схватить ее общий смысл

С такой же отчетливостью это выступает и у больных с поражением третичных отделов левой те-менно-височно-затылочнои области и яапсниями се­мантической афазии (А Р Лурия, 1947, 1969) Эти больные оказываются совершенно не в состоянии по­нять значение сложных логико-грамматических кон­струкции, включающих сповесную формулировку отношении (например, «брат отца» и <отец брата», «стон больше чухи» и «муха больше слона», «круг под квадратом» и «квадрат под кругом»), и сохраняют этот дефект даже после многих лет тренировки (А Р Лурия, 1971) Однако те же больные, которые никак не могут понять сформулированные в парадигматической сис­теме «коммуникации отношения», легко понимают не включающую этих логико-грамматических кодов «ком-муникаиию события» (ГСвед&шус, 1897) Поэтому боль­ные этой группы никак не мог>т усвоить смысл сложною предложения «В школу, где училась Дуня, с фабрики пришла работница, чтобы сделать доклад» Однако без труда понимают простое, не включающее этих парадигматических кодов высказывание «Отец и мать ушли в театр, а дома осталась старая няня и дети»

Анализ нарушении как экспрессивной речи, так и структуры понимания речи у больных с поражениями задних отделов речевых зон коры отчетливо показыва­ет диссоциацию нарушенной парадигматической и сохран­ной синтагматической организации речи и даст четкие указания на то, что эти системы осуществляются раз­дельными аппаратами мозговой коры

4. нарушения синтагматических основ