Особенности развития рус.лит.критики 1830-х гг. Романтическая критика на страницах ж-ла Н.А.Полевого «Московский телеграф»

1830-е годы — важнейший этап в развитии отечественной литературы и критики. Его хронологическими границами можно счи­тать, с одной стороны, конец 1825 г., когда трагические события на Сенатской площади обозначили новый рубеж в истории общественной и духовной жизни России, и с другой, — 1839 г. — год первых высту­плений славянофилов и начала издания крупнейшего периодического органа западников — журнале «Отечественные записки».

Новая историческая ситуация вызвала существенные организаци­онные и идейно-эстетические изменения в журнальном мире. Прекра­щается издание альманахов «Полярная звезда», «Мнемозина» и жур­нала «Соревнователь просвещения и благотворения» — органов, тес­но связанных с декабристскими кругами. Меняет свою ориентацию «Сын отечества» Н.Греча, идя на сближение с официозной прессой, представленной после 1825 г.. прежде всего «Северной пчелой» Ф. Булгарина. «Вестник Европы» — «патриарх» русских журналов, укрепляется на консервативной позиции, а литературные вкусы его издателя М.Т. Каченовского становятся объектом нападок со стороны молодого поколения.

В 1825 г. Н. А. Полевой начинает издание «Московского телегра­фа», объединившего на время самые крупные литературные силы. Не­смотря ив издержки универсализма, журнал Н. Полевого создавал ат­мосферу новизны, непрестанного поиска. «Каждая книжка его была животрепещущею новостию», — писал позже В.Г.Белинский, счи­тавший это издание «решительно лучшим» в России «от начала жур­налистики». «По всем правам он заслуживает, чтобы имя его обозна­чило новую эпоху в истории русского журнализма, как журнала кри­тического и современного», — отмечал С.П.Шевырёв.

Важное место в литературной жизни поеледекабристской поры за­нял «Московский вестник»—орган «любомудров», издаваемый М. По­годиным— историком, публицистом, писателем. Усилиями С. Шевырева, И. Киреевского, Д. Веневитинова, В,Титова здесь закладыва­лись основы философской критики. При всей кратковременности из­дания, заметную роль в осмыслении задач современной литературы сыграла «Литературная газета» (1830—1831) — орган писателей пуш­кинского круги. Ее традиции продолжай пушкинский журнал «Совре­менник» (1836), перешедший после гибели поэта в руки П. А. Плетне­ва. Ведущие позиции в журналистике 1830-хгодов, наряду с «Москов­ским телеграфом», заняли издания Н.И.Надеждина — журнал «Теле­скоп» и газета «Молва». На страницах последней в 1834 г. де­бютировал В.Г.Белинский с никлом статей «Литературные мечтания»

Активно полемизируя друг с другом о путях дальнейшего разви­тия русской литературы, «Московский телеграф» и «Телескоп» в то же время были единодушны в борьбе с «Северной пчелой» и «Сыном оте­чества» — изданиями предприимчивых и опытных журналистов Ф. В. Булгарина и Н.И. Греча, имевших правительственную поддерж­ку. С 1834 г. петербургский книгопродавец А.Ф.Смирдин и извест­ный профессор-ориенталист О. И.Сенковский начали издание журна­ла «Библиотека для чтения». Организованная как солидное коммерче­ское предприятие, в котором сотрудничали получающие высокие го­норары многие известные писатели, «Библиотека для чтения» наглядно демонстрировала превращения литературы в отрасль тор­говли. Редактируемый О. И. Сенковским журнал, стремившийся удовлетворить интересы читателей «среднего сословия», имел огромный для 1830-х годов тираж (более пяти тысяч экземпляров), в несколько раз превышавший тиражи других периодических изданий. Годом поз­же «Библиотеки для чтения» выхолит в свет «Московский наблюда­тель», объединивший бывших «любомудров» и противопоставивший «торговому» направлению петербургской журналистики «арнстократизм» литературы.

В 1830-е годы значительно усложнился характер литературного процесса. С одной стороны, обозначились предпосылки для зарожде­ния нового, реалистического литерагурно-критического сознания. В это время Пушкин завершает «Евгения Онегина», публикует «Бори­са Годунова», пишет «Повести Белкина» и «Капитанскую дочку». К середине 1830-х годов реалистические тенденции отчетливо заявля­ют о себе в творчестве Гоголя («Миргород» и «Ревизор»), и в лермон­товских произведениях («Маскарад», «Княгиня Литовская» и др.). Об утверждении в современном литературном процессе «поэзии реаль­ной» заявляет Белинский в статье «О русской повести и повестях г. Гоголя» (1835).

С другой стороны, сильные позиции в литературе продолжает со­хранять романтизм, развивающийся и изменяющийся изнутри, пред­ставленный целым рядом течений и жанров. Сама последекабристская эпоха, когда значение внутренней духовной свободы возросло в цене и любой протест был возможен лишь в индивидуалистической форме, «подпитывала» романтизм. В этот период продолжается романтиче­ское творчество некоторых опальных декабристов (А Бестужева-Марлинского, А. Одоевского, В Кюхельбекера) и поэтов пушкин­ского круга (Е. Баратынского, П. Вяземского. Д. Давыдова и др.); рас­цветает русский исторический роман, романтический по своему ха­рактеру (М. Загоскина, И.Лажечникова. Н. Полевого); с романтических повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки» начинает писа­тельское поприще И.В. Гоголь. На 1830-е годы приходится и расцвет лирики M.IO. Лермонтова — одной из самых ярких страниц в истории русского романтизма, к осмыслению кот эрой вскоре обратится отече­ственная критика.

Среди произведений романтиков «второго поколения» внимание читателей и зрителей привлекают «драматические фантазии» и исто­рические трагедии Н. В. Кукольника («Торквато Тассо», «Джакобо Санназар», «Рука Всевышнего отечество спасла», «Князь Михаил Ва­сильевич Скопин-Шуйский» и др.) с их романтической контрастно­стью, изображением возвышенных чувств, эпической торжественно­стью и патриотическим пафосом. Следует заметить, что и массовая литература пушкинской эпохи, заполнявшая страницы периодических изданий, имела в основном романтический характер.

Внимание русских читателей приковывают к себе и новые явления в европейской литературе. Авторитеты Шиллера, Байрона, де Сталь вытесняются авторитетами В.Скотта, В.Гюго, Ф.Купера и ряда дру­гих писателей

Все обозначенные явления ждали своего осмысления литератур­ной критикой, сосредоточенной па страницах периодических изданий и представленной, как и литература данного периода, разными на­правлениями.

Главной трибуной русской романтической критики в 1830-е годы стал журнал «Московский телеграф» (1825—-1834), издаваемый Ни­колаем Алексеевичем Полевым (1796—1846) и его братом — Ксенофонтом Алексеевичем (1801—1867). По точному замечанию со­временного исследователя, журнал был задуман «как заочный универ­ситет и одновременно энциклопедия современных знаний и теорий, выполняющий прежде всего просветительские целив. В нем было че­тыре крупных отдела: науки и искусства, словесность, библиография и критика, известия и смесь. Журнал сообщал читателям массу сведе­ний по истории, географии, статистике, истории и теории словесности и т.д. Принципиальное значение придавал И. А. Полевой критике. Он гордился тем, что «первый... сделал из критики постоянную часть журнала русского, первый обратил критику на все важнейшие совре­менные предметы».

Литературные противники, воспринимавшие Н.А.Полевого не столько как новую литературную, сколько как новую социальную силу на журнальном поприще, не прощали ему ни его купеческого происхождения, ни отсутствия у него систематического образования, ни смелости и независимости его суждений и приговоров. Многие со­временники видели в «Московском телеграфе» оппозиционное изда­ние, а в высказываниях Н.Полевого усматривали «якобинизм». Меж­ду тем издатель «Телеграфа» не был человеком революционных взгля­дов. Его социальные убеждения носили, несомненно, демократиче­ский и даже радикальный характер, но на них лежала печать буржуазной умеренности. Н. Полевой отстаивал идею буржуазного прогресса, ратовал за развитие «вещественного и невещественного ка­питала», приветствовал французскую революцию 1830 г., но, приме­нительно к русской действительности, выступал как активный сторонник конституционной монархии. В социально-гражданской позиции Н.Полевого сказалась характерная историческая черта: выходцы из «третьего сословия» искали опору в «верхах», в монархической власти, активно выражая при этом антидворянские настроения.

В истории издания «Московского телеграфа» исследователи выде­ляют два периода: 1825—1828 гг.. ознаменованные сотрудничеством Н.Полевого с видными дворянскими писателями либерального толка (П. А. Вяземским, А. И. Тургеневым, А С. Пушкиным и др.), и период 1834 гг., когда, после публикации в журнале критической ста­тья об «Истории государства Российского» Карамзина, литерато­ры-дворяне ушли из журнала.

На страницах «Московского телеграфа» Н. Полевой ревностно за­щищал принципы романтической поэзии. Уже в рецензии на первую главу «Евгения Онегина» (1825) Полевой отстаивал творческую сво­боду поэта, подчеркивал отличие Пушкина от Байрона, отмечал черты народности в романе (понимаемой главным образом как верность изо­бражения современных нравов) и сложность характера его главного героя («шалун с умом, ветреник с сердцем»). Эстетические принципы Н. Полевого ярко раскрылись и в его рецензии на книгу А-Галича «Опыт науки изящного» (1826). Автор рецензии подвергал критике взгляды теоретиков классицизма и противопоставлял им идеи немец­кой идеалистической эстетики (Шеллинг, 6р. Шлегели и др.) — идею неделимой цельности искусства (единство истины, добра и красоты) и мысль о его субъективно-творческой природе.

Программная статья Н. Полевого «О романах Виктора Гюго и во­обще о новейших романах» (1832) обнаруживала ориентацию автора на романтизм в его французской разновидности. Полевой воспринимал романтизм как радикальное направление, как своеобразную форму литературной оппозиции. Считая, что новейший романтизм порожден духом европейских революций, он трактовал его как искусство антидворянское, в своих главных началах противостоя­щее «аристократическому» классицизму. Сущность романтического искусства Н. Полевой видел в «свободном явлении творческой мысли», а его главные черты — в «истине изображений» и народности. В статье о романах В. Гюго обнаруживали себя главные черты кри­тического метода Н.Полевого—историзм, поиск закономерностей историко-художественного развития, причин и следствий смены форм мировой поэзии.

Романтические позиции «Московского телеграфа» подкреплялись и статьей А. Бестужева (Марлинского) «О романе Н. Полевого «Клят­ва при гробе Господнем» (1833). Значение этой статьи состояло не столько в отзыве на исторический роман издателя «Телеграфа» (ему было посвящено лишь шесть страниц в самом конце огромной статьи), сколько в широко и ярко набросанной картине европейского романти­ческого движения.

На страницах «Московского телеграфа» была заявлена романтиче­ская концепция гения как «идеального существа», в душе которого живет «небесный огонь» (статьи Н. Полевого о сочинениях Держави­на, о «драматической фантазии» Я. Кукольника «Торквато Тассо» и др.). Поэт творит по вдохновению, свободно и бессознательно; твор­чество — это «безотчетный восторг».

В оценке явлений современной литературы Н. Полевой, как и кри­тики гражданственного романтик, исходил из критериев народно­сти и самобытности.

В последнем крупном выступлении Н Полевого в «Московском телеграфе» — рецензии на драму Н. Кукольника «Рука Всевышнего отечество спасла» (1834) — на первый план была выдвинута пробле­ма историзма. Несовпадение мнения Н. Полевого с восторженным впечатлением от пьесы Николая I стало формальным поводом для закрытия «Московского телеграфа» (апрель 1834), направление которого на протяжении многих лет вызывало тре­вогу и подозрительность властей. По сути дела журнал Полевых был закрыт за нескрываемое сочувствие к нуждам третьего сословия и вы­сокую оценку буржуазных порядков Западной Европы.