Способы словесного воздействия 6 page

Каков выбор способов воздействия мужика Дениса Григорьева в инсценировке рассказа А.П.Чехова «Злоумышленник»? Если он оправды­вается (если так определять его главную задачу), то это могут быть прос­тые словесные действия: узнавать, утверждать, упрекать, просить. Но может быть, он вовсе не оправдывается, а обучает следователя, просвеща­ет его как невежественного в вопросах рыбной ловли человека? Так, например, толковал эту сцену А.Д.Дикий. Тогда выбор способов воздей­ствия будет несколько иным — здесь опять будут словесные действия уз­навать, утверждать и упрекать, но среди них главное место будет зани­мать простое словесное действие — объяснять со всевозможными обер­тонами. В этом практически и выразится толкование роли и сцены в целом, этим такое толкование и будет строиться.

В первом же случае (при главной задаче «оправдываться») простое словесное действие объяснять может даже вовсе не найти себе примене­ния.

В выборе доминирующих словесных действий, таким образом, практически реализуется толкование образа, а дальше — и трактовка всей пьесы в целом — определение ее жанровых и стилевых особенностей, определение индивидуальных особенностей ее автора, его стиля, его темперамента и т.д.

Все то, из чего состоит самое сложное человеческое действие, все это входит и в состав простого, опорного или «основного» словесного действия. Поэтому, научаясь на опорных, простых словесных действиях сознательно выполнять всю цепочку «элементов» действия — «оценку», «пристройку», «воздействие» — актер в то же самое время тренируется и в овладении всеми «элементами» всякого действия, то есть приучает себя оперировать действием вообще.

Для того чтобы совершить подлинно, по-настоящему, любое простoe словесное действие, совершенно необходимы, с одной стороны, вни­мание, воображение, мышление, память, чувство и воля; с другой сторо­ны, столь же необходимы — известная мускульная работа, отчетливая дикция слова, логическая лепка фразы и владение своим голосом, то есть его интонационными красками.

Специальная забота об интонациях, как известно, приводит обычно к декламации, и фальши и, к представленчеству. Между тем, актер, не овладевший достаточно хорошо интонационными красками своего голо­са, не может выполнить сколько-нибудь сложный рисунок логики словес­ного действия, вообще не может действовать словом ярко и выразительно. Поэтому ему приходится заботиться об интонациях, как бы его ни пре­достерегали от этого.

Для того чтобы забота эта не завела в тупик формализма, необходи­мо лишь соблюдать условие — в интонациях голоса видеть средство дей­ствия. Ведь тренировка в уменье подлинно (по-человечески, а не по-актерски) действовать не может принести вреда.

Рассматривать интонацию как средство действия — это, значит, рас­сматривать ее в единстве со всеми другими элементами действия и, преж­де всего в единстве с целью действия; это значит никогда, ни при каких об­стоятельствах, не рассматривать ее отдельно от ближайшей, конкретной цели произнесения данного слова или данной фразы; это значит фикси­ровать не саму по себе интонацию, а ту цель, которая требует этой инто­нации.

Обычно то или иное звучание каждой данной фразы, произносимой по реальной необходимости (а не по заданию, как это бывает на сце­не) вызвано тремя причинами, которые, так сказать налагаются одна на другую. Эти причины суть:

1. ВИДЕНИЯ — что именно человек видит, когда говорит эту фразу;

2. ЛЕПКА ФРАЗЫ — как он располагает в видимой картине ее элементы, как он строит композицию этой картины, рисуя ее;

3. СПОСОБ ВОЗДЕЙСТВИЯ — какому психическому процессу в сознании партнера он ее адресует, на какую психическую способность партнера он рассчитывает, воздействуя на его сознание в целом.

Обычно эти три причины действуют одновременно, и тогда бывает трудно определит, какой именно интонационный ход вызван образным представлением, какой — логикой, какой — конкретной действенной направленностью. Сами причины эти возникают непроизвольно. Человек действует словом, фразой: когда и поскольку у него для этого есть определенные видения — его воображение рисует надлежащие картины; когда и поскольку ему для этого нужно показывать свои видения в опре­деленном качестве, в определенной связи элементов — он лепит надлежа­щим образом фразу; когда и поскольку ему для этого нужно вызвать оп­ределенный психический процесс в сознании партнера или партнеров — он прибегает к тому или другому способу словесного действия.

Но, в зависимости от конкретных обстоятельств, та, другая или третья из этих причин интонации влияет на нее в той или иной степени и не всегда все три причины или источника интонации, действуют в равной мере. Так, чистый вопрос, заданный одним словом, имеет ярко выражен­ную интонацию способа действия, но в ней, очевидно, отсутствует логи­ческая лепка фразы, и могут отсутствовать ясные, конкретные видения. Если двое ученых обсуждают вопрос, оставаясь совершенно в сфере вто­рой сигнальной системы, то они могут не видеть того, о чем говорят. Например, если они говорят о таких абстракциях как математические ка­тегории — здесь действует логическая лепка фразы и способ действия.

Способ действия всегда влияет на интонацию, коль скоро слова, фраза произносятся вслух и с определенной целью. Его влияние тем боль­ше, чем активнее говорящий добивается своей цели. Он может оставаться незамеченным только в случаях вялого, неопределенного действия сло­вом. Примером может служить незаинтересованное чтение вслух чужого текста; здесь могут отсутствовать видения, а интонации, следовательно, будут определяться почти исключительно логической лепкой фразы; впрочем, и она едва ли будет в этом случае рельефной.

Следовательно, выработка «интонационного мастерства» заключается, во-первых, в тренировке воображения — уменья видеть ярко, об­разно то, о чем говоришь; во-вторых, в выработке дикции слова и фразы, и, в-третьих, в мастерстве пользования способами словесного действия.

Это как бы три звена единой цепи, три этажа единого здания или три взаимодействующие части единой работающей конструкции. Дефект в любой из них есть дефект целого, есть недостаток мастерства словесно­го действия, неизбежно обедняющий интонационные краски речи актера на сцене (правда, если крепко держать в руках одно из этих звеньев, то при его помощи можно все же вытащить и всю цепь).

Глава седьмая