Глава 42. Алекс услышала отчаянный женский крик

Алекс услышала отчаянный женский крик.

Чувствуя, что пол под нею вроде бы перестал вращаться, все еще задыхаясь, она решилась приоткрыть глаза.

Перед ней была старинная дубовая кровать.

Нет, это было не то внушительное сооружение, которое она видела минутой раньше. Но это не был тот допотопный уродец, который красовался здесь в ее первое посещение особняка Блэкуэлла, когда она попала в музей. Однако, судя по простоте убранства, кровать принадлежала одинокому мужчине, как и комната в целом. И вдруг у Алекс радостно забилось сердце: в углу она заметила знакомый исцарапанный столик. Значит, удалось! Она вернулась в прошлое!

А женщина закричала опять.

Алекс кое‑как села и обернулась к источнику воплей. И увидела некое воздушное создание с платиновыми локонами.

От испуга глаза у создания едва не вылезли на лоб.

Все же Алекс не могла не заметить, что эти глаза были ярко‑голубыми и весьма красивыми. Господь свидетель, она была прелестна, словно спустившийся на землю ангел. Алекс никогда раньше не видела такую красоту. Конечно, именно на такой женщине должен быть женат Ксавье. Ничего удивительного, что он предпочитал молчать о ней!..

– Что вы здесь делаете?! Кто вы такая? Как попали в дом? Я сейчас приведу Ксавье! – В голосе женщины проскальзывали истерические нотки.

Алекс встала, чувствуя себя ужасно неловко в старых джинсах и ковбойской рубахе. На жене Ксавье было зеленое атласное платье, отделанное бриллиантами и жемчугом.

– Подождите, – хрипло взмолилась Алекс.

Женщина, кинувшаяся было прочь, задержалась. Любопытство пересилило.

– Вы – жена Ксавье? – спросила Алекс, хотя уже знала ответ. Ей хотелось придушить эту красотку. Правда, Ксавье говорил, что любит только ее. Но при виде платиноволосого ангела она уже не верила ни во что.

– Да, – приосанилась женщина. – Я – Сара Блэкуэлл.

Наступила неловкая тишина. Алекс не знала, что теперь делать. Было бы гораздо проще, если бы Сара Блэкуэлл оказалась уродиной, старухой – или хотя бы просто толстой. Сара поправила атласную шаль и спросила:

– Вы только что назвали моего мужа по имени. Вы так близко с ним знакомы?

– Мы встречались с ним однажды, давным‑давно, – пробормотала Алекс, чувствуя, как болезненно сжимается сердце.

– Но вы оказались здесь, в его спальне…

– Это по ошибке. – Алекс сунула руки в карман джинсов. Вот еще незадача. Она хотела вернуться к Ксавье, хотя и знала, что он женат. Но никак не предполагала, что предстоит встреча один на один с этой самой женой… Или предполагала? В любом случае она думала, что будет рада, когда вернется, а сейчас ей опять хотелось в двадцатый век.

– Я назвала вам свое имя, а вы – нет! – чопорно напомнила Сара.

– Александра Торнтон.

Сара испуганно охнула.

– Что это вы так на меня смотрите? – раздраженно сказала Алекс. – Будто с того света я явилась.

– Но вы ведь не привидение, правда? – Красавица пятилась назад, пока не уперлась спиной в дверь. – Вы же погибли! Я сама слышала, как он без конца об этом твердил! После возвращения Ксавье все время вскакивал по ночам и часто плакал – Уильям даже боялся оставлять его одного. А вот теперь вы невесть откуда взялись у меня на глазах в его комнате!..

– Я никакое не привидение, – сказала Алекс. – Я и не думала тонуть. Я очень даже живая!

Но Сара уже повернула ручку двери и резво выскочила вон.

Ксавье и его отец стояли возле камина и не спеша пили бренди. Они ждали, когда Сара спустится к ужину.

– Маркхэм приедет в Бостон к концу этой недели.

– Ты как‑то странно на меня смотришь.

– Ему не терпится увидеть тебя.

Ксавье пожал плечами, покосился в сторону дверей. Где же Сара?

– Что бы он мне ни предложил, его ждет отказ.

– Ксавье, что бы там ни было между вами, я прошу тебя не раздувать вражду, – умоляюще произнес Уильям. – Маркхэм – мой единственный брат и твой дядя.

– Между нами ничего не было.

– Меня сильно беспокоят настроения при английском дворе, – вздохнул Уильям.

– Мы можем по‑прежнему прорываться сквозь блокаду и континента, и Англии, – уверенно сказал Ксавье.

– Но Бонапарта в любом случае следует остановить.

– Совершенно верно, но пока это нереально.

Мужчины замолчали. Оба задумались над тем, как опасны стали дальние торговые перевозки – хлеб «Корабельной Блэкуэлла». Но в следующую минуту их внимание отвлек шум торопливых женских шагов. Улыбка моментально угасла на губах Ксавье при виде жены.

– Сара?

– Она там, наверху, у тебя в комнате! – закричала Сара.

Ксавье и Уильям переглянулись: за эти два года Сара сумела постепенно преодолеть недуг, справиться с приступами меланхолии и мало‑помалу даже начала выполнять обязанности хозяйки дома и светской дамы. Блэкуэлл поспешил к ней и обнял за талию. Всякий раз, касаясь этой воздушной фигурки, он боялся, что нечаянно сломает ее.

– Кто наверху, Сара?

– Александра Торнтон!

Ксавье стал белее мела и гневно выпалил:

– Хотя я понятия не имею, откуда тебе стало известно это имя, я требую, чтобы оно никогда больше не упоминалось в этом доме. – От ярости его всего трясло.

– Но она наверху и утверждает, что она не призрак – что она и не думала тонуть! – нервно возразила Сара.

Ксавье совершенно растерялся. Этого не может быть. Она же исчезла. Утонула! И он не переставал оплакивать ее гибель…

– Она там, наверху, у тебя в спальне, – твердила Сара.

С сердцем, бухающим, как молот, Ксавье бросился наверх. И застыл на пороге своей комнаты.

Ибо увидел самую чудесную картину в своей жизни: Александра, одетая в ковбойскую одежду, стояла в его спальне. Он не смел двинуться с места. Он не смел дышать. Он осмелился только смотреть и смотреть без конца – и молиться, чтобы это не было бредом.

– Ксавье, – прошептала она.

– Боже милостивый, скажи… ты не призрак? – Ему показалось, что пол уходит у него из‑под ног.

– Нет, я настоящая.

Он сорвался с места, подскочил к ней и сжал в объятиях – чтобы почувствовать, какая она живая. Не замечая, что по щекам текут слезы, он подхватил ее, хохочущую и плачущую одновременно, и закружил в воздухе. А потом, крепко прижимая ее к себе, поставил на пол, взял в ладони милое лицо и заглянул в глаза.

– Где ты была? – хрипло спросил Ксавье. – Господь свидетель, с горя я позволил убедить себя, что ты правда утонула…

– Я знаю, – дрожащим шепотом отвечала она. – Прости меня, Ксавье. Сама не знаю как, но я вернулась тогда домой, в будущее, в 1996 год.

– Не может быть. – Он отпустил ее, отступил на шаг.

– Нет, может.

– Ты все‑таки упала за борт? Поблизости крутилась сицилийская шхуна. Мы расспросили их на следующее утро, но нам сказали, что накануне они никого не вылавливали из моря. Может быть, ты просто не хотела меня видеть?

– Нет, – произнесла Алекс. – Послушай меня, Ксавье, посмотри на меня. Ты же сам видел, как я исчезла. Постарайся подробно вспомнить все, что случилось в ту ночь. Да, я разъярилась, узнав про Сару. Такую ярость я испытала впервые в жизни. И эта ярость перенесла меня сквозь время – прочь от тебя, так же как моя любовь вернула назад, сюда.

– Да, я помню, как ты исчезла, просто растворилась в воздухе… – прошептал Ксавье. – Но ведь мы оба тогда ужасно устали, и я подумал, что мне кажется…

– Нет!

Страдальчески сморщившись, Ксавье прижал ее к себе и ласково погладил по голове.

– Я совсем запутался, Александра, я не знаю, чему верить, а чему нет. Одно мне ясно: я люблю тебя так, как не любил никого в своей жизни, и ни за что не хочу снова потерять. То, как я жил без тебя, было притворством, пыткой, издевкой!

– И я люблю тебя, – прошептала Алекс, уткнувшись в его жилетку. – Я даже готова смириться с тем, что ты женат.

– Я любил тебя одну – не ее, – сказал Ксавье.

– Правда?.. – переспросила она – и тут же прочла ответ в его сияющих любовью глазах.

– Да. Но я не могу оставить Сару. Когда Роберт уходил в свой последний морской поход, я поклялся, что позабочусь о Саре, если он не вернется. Он любил ее так же сильно, как я люблю тебя, а она в то время была не совсем здорова. О разводе не может быть и речи, как бы страстно я о нем ни мечтал. Забота о ней – мой долг, Александра.

– Понятно. – Алекс изо всех сил старалась не заплакать. – И это еще одна из причин, почему я так тебя безумно люблю. Они успели пожениться?

– Они были помолвлены.

Она кивнула, вытирая слезы. Такое счастье – и такая боль!..

– Ксавье, я захотела вернуться к тебе, даже несмотря на то что ты женат. Я очень люблю тебя.

Он зажмурился. Слезы дрожали на его ресницах.

– Александра, милая, ты заслужила большее, ты заслужила любовь свободного мужчины, который бы женился на тебе! Ты…

– Тсс. – Она зажала ему ладошкой рот. – Нет. Мне нужен только ты. Я стану твоей любовницей. Я буду рожать твоих детей. Целую кучу детей…

Застонав, он до боли прижал ее к себе. Они стояли, обнявшись, смеялись и плакали. А потом он поцеловал ее – долго, страстно, и от разгоревшегося в них желания в комнате моментально стало душно.

– Увы, это невозможно, – вздохнул Ксавье. – Там, внизу, нас ждет Сара.

– Понятно, – прошептала Алекс. – Ну что ж, у нас впереди еще целая жизнь – мы успеем.

– Я люблю тебя, – сказал он, глядя на нее с любовью и тоской. – И никогда не брошу – никогда!

– Знаю. – Она с улыбкой поцеловала его.

– И я буду верен тебе. – Она замерла. – Видишь ли, я и пальцем не прикоснулся к Саре. По отношению к ней я чувствовал себя не мужем, а братом.

Странно. Ведь в хрониках говорилось, что у них были дети… Нет, у него были дети! При воспоминании о зревшей в ней новой жизни Алекс решила, что хотя бы поэтому ее судьба заключалась в том, чтобы вернуться сюда, к Блэкуэллу. И прижалась к нему всем телом.

– Я сделаю тебя счастливой, – шептал он, обнимая ее.

– Знаю, – отвечала Алекс, и снова их губы слились в поцелуе.

Ксавье настоял на том, чтобы немедленно познакомить ее с отцом.

– Он и так все про тебя знает, – говорил он, торопясь вниз.

– Все‑все? – лукаво улыбаясь, спросила она.

– Ну, он знает, какая ты храбрая, и сильная, и умная, и очень находчивая. Он знает, какая ты упрямая… и прекрасная. Ему известно, что ты была в плену у варваров. И еще ему известно, что я люблю тебя.

У Алекс взволнованно билось сердце. Правда, теперь она испытывала не столь острую боль от того, что он оказался женат, – зато все ее существо переполняла радость.

– Я буду представлена ему, одетая в этот клевый костюмчик?..

– Ты опять выражаешься как‑то странно, Александра, – заметил он, ведя ее через фойе. По напряженному взгляду Алекс догадалась, что Ксавье опять оценивает возможность того, что она действительно из будущего. – Зато ковбой из тебя получился очень хорошенький!

Она лукаво улыбнулась, но тут перед ними распахнулись массивные двустворчатые двери – и улыбка мигом угасла. Возле мраморного камина стояли Уильям Блэкуэлл и Сара и смотрели на них.

Ксавье выпустил ее руку. И Алекс почувствовала, как в ней нарастает напряжение – и гнев. Похоже, ей так никогда и не избавиться от этого чувства – разве что со временем оно немного притупится и не будет таким болезненным. Но тут Ксавье уверенно взял ее под локоть и повел вперед.

Уильям тут же поспешил навстречу.

– Очень приятно, – улыбнулся он, и Алекс заметила, как тепло засветились глаза старого джентльмена, склонившегося над ее рукой. Однако улыбнуться в ответ она так и не посмела. Ибо не в силах была оторвать взгляда от Сары.

– Благодарю, – наконец прошептала Алекс. – И простите ради Бога, что заявилась к вам домой в таком виде.

– Последние три года Александра страдала потерей памяти, – вмешался Ксавье.

Алекс, вздрогнув от неожиданности, обернулась к нему.

– Она действительно упала за борт и притом, судя по всему, сильно ударилась головой. Ее подобрало сицилийское судно, но она не могла сказать, кто она такая и откуда. За три года ей пришлось пережить целую одиссею, и просто чудо, что она выжила и вернулась к нам.

У Алекс пересохло во рту. Что он имеет в виду? А кроме того, выходило, что за три дня, проведенных в 1996 году, миновало целых три года с того дня, как она исчезла с «Конституции США», – значит, здесь сейчас 1807 год. Насколько ей было известно, через три года предстоял последний, решительный штурм Триполи под командованием Стефана Декатура. Тем временем ненасытный Наполеон постарается прибрать к рукам весь континент, и еще через пять лет разгорится война между Штатами и Англией. Алекс хватило благоразумия порадоваться тому, что она в свое время не успела узнать слишком подробно этот период военно‑морской истории США.

– Она только что поправилась, и к ней вернулась память, – продолжал Ксавье, не выпуская ее локоть. – Она обнаружила, что работает на одной из ферм неподалеку от города, – и тут же вспомнила обо мне. Естественно, она явилась сюда за помощью, которую обязательно получит. Сначала я отвезу ее в подходящий отель.

– Бедная девочка, сколько вы пережили, – с сочувствием сказал Уильям, и было видно, что он поверил рассказу Ксавье.

– А что потом? – сердито спросила Сара.

Все, в том числе и Алекс, испуганно уставились на нее.

– Может быть, хватит притворяться? – продолжала красавица. – Ведь даже слуги в этом доме знают, что ты любишь эту женщину!

Ксавье отвечал негромко, еле сдерживая гнев:

– Так же, как всем слугам в доме известно, что ты любишь Роберта, не так ли?

– Да! – ответила она. – И буду любить его всю жизнь, и ни о чем не пожалею, кроме, конечно, того, что он погиб! Ксавье, мы совершили ужасную ошибку, когда поженились! Из‑за меня ты стал несчастен, ведь ты никогда не испытывал ко мне ничего, кроме жалости, и старался вести себя, как истинный джентльмен!

– Я не несчастен, – возразил Ксавье.

Он врал, и Алекс безумно любила его за это. Ну разве можно было надеяться раскопать такое чудо в двадцатом веке?

– Я хочу обрести свободу, – прошептала Сара.

Уильям охнул. Алекс беспомощно посмотрела на бледного Ксавье, который каким‑то странным голосом спросил:

– Что?

– Не подумай, что я не испытываю благодарности за все, что ты сделал для меня, – со слезами на глазах сказала Сара. – Нет, совсем наоборот. Но все же я хотела бы получить свободу!..

На миг у всех отнялся дар речи, и первым заговорил наконец Уильям:

– И что, есть человек, за которого вы бы хотели выйти замуж, моя милая?

– Пожалуй, да, – нерешительно призналась Сара, заглянув Ксавье в глаза. – Недавно я повстречала одного джентльмена. Он показался мне… необычным. И судя по всему, наши чувства взаимны. О, конечно, он знает, что я замужем, но ему также известны подробности нашего брака.

– Дорогая, если ты действительно повстречала молодого человека, заслужившего твою любовь, я могу лишь пожелать вам счастья! – наконец произнес Ксавье.

Тут Сара не выдержала и заплакала.

У Алекс тоже глаза были на мокром месте, когда она смотрела, с какой заботой и участием Ксавье протянул Саре платок. Казалось, невозможно любить человека сильнее, чем она.

И только в следующий момент до нее дошел смысл происходящего. «О Господи!» – только и вертелось у Алекс в голове. Они все‑таки поженятся. Она посмотрела на Ксавье. Блэкуэлла переполняли те же чувства.

– Ты настаиваешь на разводе? – осторожно поинтересовался он.

– Нет, Ксавье, вряд ли бостонское общество смирится с нашим разводом, – покачала головой Сара. – Да разве он нам нужен? Ведь наш брак был притворством. И я полагаю, что его можно будет попросту аннулировать.

Ксавье остолбенел.

Алекс машинально прижалась к нему, а он обнял ее за талию. Аннулировать. Сара с Ксавье аннулируют свой брак.

«Господи! – молилась Алекс. – Позволь мне стать женой этого человека, чтобы я могла любить его вечно!»

– Да, – согласился Ксавье, – не вижу причины, почему бы мы не смогли аннулировать наш брак. Сам удивляюсь, как до сих пор не додумался до такой простой вещи! – Говоря все это, он не сводил глаз с Алекс. И глаза его были подозрительно влажными.

А она зарыдала. В этот раз она плакала от счастья.