Глава III. Падение царевны Софьи

Любовь Софьи не спасла Голицына, а его неудачный поход в Крым стал ближайшим поводом к падению самой царевны. Давняя вражда Софьи с царицей Натальей и Нарышкиными, ее нелюбовь к Петру не прекращались. Софья была главой государства только при малолетстве царей. Оба царя достигли совершеннолетия. Иван Алексеевич еще в 1684 году сочетался браком с Прасковьей, дочерью боярина Федора Борисовича Салтыкова. По своему слабоумию, он не угрожал Софье потерей власти. Но вот и Петру исполнилось шестнадцать лет. Он окружил себя "потешными" - молодежью, собранной вначале из товарищей детских игр царя, а потом из охотников разного звания. Петр проводил время в воинских упражнениях, строил земляные крепости и брал их, а в 1688 году, увидев однажды старое заброшенное судно, захотел строить суда, плавать по морю и начал свои первые опыты на Переяславском озере. Царица Наталья, страшась козней Софьи, боялась отлучек сына и его горячности, поспешила его женить. 27 января 1689 года Петр сочетался браком с Евдокией Федоровной Лопухиной, дочерью окольничего. Событие было важное и даже, можно сказать, роковое для Софьи, так как женатый человек считался совершеннолетним, и Петр в глазах своего народа получил полное нравственное право избавить себя от опеки сестры.

Возвратился Голицын из своего вторичного крымского похода. Петр не соглашался назначать ему и его товарищам награды, и хотя на этот раз не стал спорить с сестрой, но когда Голицын и другие участники похода, получившие награды, явились к Петру с благодарностью, то Петр не пустил их. Тогда Софья поняла, что ее власти скоро придет конец. Оставалось или покориться своей судьбе, или отважиться на попытку сделать переворот. Шакловитый хотел взволновать стрельцов так, как это делалось раньше - ударить в набат и поднять тревогу, как будто царевне угрожает опасность, но стрельцы, за исключением очень немногих, отказались бунтовать. Софья ухватилась за средство, которое ей так удалось в былые времена с Хованским. В царских хоромах появилось подметное письмо, в котором Софью предупреждали, что в ночь с седьмого на восьмое августа из Преображенского прибудут "потешные" царя с целью убить Ивана Алексеевича и его сестер. Вечером седьмого августа Шакловитый созвал в Кремль четыреста стрельцов с заряженными ружьями. Стрельцов стали наущать, что необходимо убить старую царицу, а если Петр станет заступаться за мать, то и его не щадить. Но и это не удалось. Пятисотый стрелецкого Стремянного полка Ларион Елизарьев с семью другими стрельцами составил замысел предупредить царя. Двое из его товарищей, Мельнов и Ладогин, отправились ночью в Преображенское известить Петра, что против него готовится заговор.

Пробужденный от сна, Петр выскочил в одной сорочке, сел на коня и ускакал в ближайший лес. Туда принесли ему платье. Вместе с Гавриилом Головкиным он отправился в Троице-Сергиев монастырь. Вряд ли это поспешное действие было продиктовано страхом. Скорее Петр, или его советчики, мгновенно использовал хороший повод, чтобы сделать противостояние не интригой, а реальным действием.

Отъезд из столицы, разъединение официальной правящей верхушки имело громадное политическое значение. Это было открытое объявление борьбы, образовались два политических центра. Теперь дело было в "перетягивании каната, т.е. в решении вопроса, на чью сторону встанут бояре и дворяне, население столицы и т.д. Риск, конечно, был велик. Недаром у царя уже смолоду подрагивала голова, а лицо временами искажала судорога. Началась политическая дуэль посланиями, запросами и т.п. В ходе ее влияние Софьи постепенно падало. А когда на сторону Петра перешел даже патриарх Иоаким, Софья поняла, что, несмотря на стрелецкие полки в Кремле, она проиграла. И правительница решила сама отправиться в Троицу.

Резкая перемена в соотношении сил мгновенно сделала Софью беспомощной. Теперь ей диктовал уже Петр (главным референтом которого был, по-видимому, князь Б.А. Голицын - двоюродный брат Василия Голицына, ревностный приверженец Петра). И вот, Петр уже приказывает царевне вернуться в Москву. Вернувшись в Москву, она обнаружила, что стрельцы от нее уже отвернулись. Стрелецкое начальство потянулось в Троицу. Начались разоблачения замыслов Софьи и Ф.Шакловитого. 6 сентября те же стрельцы потребовали выдачи Ф.Шакловитого. 7 сентября он был перевезен в Троицу и через пять дней казнен с группой сообщников.

Наконец Петр отправил к старшему брату письмо, в котором представлял, что им обоим, будучи в совершенном возрасте, пора самим управлять государством, а не позволять третьему лицу, сестре, вмешиваться в правление. Со своей стороны, Петр обещал почитать старшего брата, как отца. Слабоумный Иван не спорил.

Вслед за письмом Петра в Москву был отправлен боярин Троекуров с приказом Софье переселиться в Новодевичий монастырь. Софья несколько дней упрямилась. Наконец, в конце сентября она поневоле должна была ехать в монастырь. Ей дали просторное помещение с окнами на Девичье поле, позволили держать при себе свою кормилицу, престарелую Вяземскую, двух казначей и девять постельниц. Царицам и царевнам было позволено посещать ее в любое время. Она могла свободно ходить внутри монастыря, участвовать в храмовых праздниках, но у ворот постоянно стояли караулы из солдат Семеновского и Преображенского полков.

Последний всплеск стрелецких волнений Россия пережила весной 1698 года. Софья ждала этих выступлений и, хотя не принимала активного участия, надеялась, что ненавистный Петр не сможет удержаться у власти, что разочарованные и просветленные соотечественники падут у ее ног, призывая на трон. Однако и последнее восстание закончилось кровавыми расправами. А Софья не была забыта: перед ее кельями царь велел повесить 195 человек, из которых трем, висевшим перед самими ее окнами, вложены были в руки показания о письмах, которые писала царица, подстрекая к бунту. И долго, целых пять месяцев, имела царица возможность любоваться на истлевающие человеческие тела и вдыхать едкий трупный запах. Вскоре царица Софья стала инокиней Сусанной, имя владычицы было забыто. Россия вступила в Петровскую эпоху.