серия Дом Ночи - 7

Ф.К. Каст и Кристин Каст

Обожженая

серия Дом Ночи - 7

ВНИМАНИЕ! Это неофициальный перевод!

ГЛАВА 1.

Калона поднял руки. Он не колебался. Не было совершенно никаких сомнений в его голове касательно того, что он должен делать. Он не позволит чему-либо или кому-либо встать у него на пути, а этот человеческий мальчишка стоял между ним и тем, что он желал. Он не имел намерения убивать парня, но он также не хотел, чтобы тот оставался в живых. Это просто было необходимостью. Он не чувствовал угрызения совести или сожаления. Как и обычно, на протяжении многих веков, с тех пор как он стал падшим, Калона мало что почувствовал. Итак, равнодушно, крылатый бессмертный свернул мальчишке шею и положил конец его жизни.
- Нет!
Боль, заключенная в одном этом слове, заморозила сердце Калоны. Он опустил безжизненное тело парня и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Зои, бегущую к нему. Их глаза встретились. В ее глазах застыли отчаяние и ненависть. В его читалось невозможное отрицание. Он попытался сформулировать слова, которые могли бы позволить ей понять — могли бы заставить ее простить его. Но он ничего не мог сказать, чтобы изменить то, что она видела, и даже если бы он мог совершить невозможное, на это не было времени.
Зои метнула в него всю мощь силы духа.
Сила стихии ударила бессмертного, поражая его с силой, превосходящей физическоео воздействие. Дух был его сущностью – его сутью – тем элементом, который поддерживал его на протяжении веков и с которым он всегда чувствовал себя максимально комфортно, также как и ощущал себя самым сильным и могущественным. Нападение Зои опалило его. Стихия духа подняла его с такой силой, что отшвырнула его через огромную каменную стену, отделявшую вампирский остров от Венецианского залива. Ледяная вода поглотила его, лишая воздуха. На мгновение боль внутри Калоны была так мертвящей, что он не боролся с ней. Возможно, он должен позволить этой страшной борьбе за жизнь и за прелести жизни закончиться. Возможно, он должен снова позволить себе быть побежденным ею. Но быстрее, чем ударило сердце после того как эта мысль мелькнула в его голове, он почувствовал это. Душа Зои разлетелась на кусочки, и, подобно тому, как его падение носило его с одного мира в другой, ее дух покинул этот мир.
Осознание этого ранило его сильнее, чем ее удар против него.
Только не Зои! Он никогда и не думал причинять ей вреда. Даже не смотря на то, что вытворяла Неферет, даже несмотря на все манипуляции и планы Тси Сгили, он крепко держался за осознание того, что он применит всю свою небывалую силу Бессмертного, только чтобы Зои оставалась в безопасности, потому что в конечном итоге она была главным звеном, соединявшим его с Никс в этом мире – и это был единственный мир, оставленный ему.
Пытаясь оправиться от атаки Зои, Калона поднял свое массивное тело из охватывающих его волн, и осознал правду. Из-за него дух Зои исчез, и это означало, что она умрет. С первым глотком воздуха он издал мучительный крик отчаяния, вторя ее последнему слову: «Нет!»
Неужели он действительно считал, что после его падения он на самом деле не испытывает никаких чувств? Он был дураком, он ошибался, так сильно ошибался. Эмоции обрушились на него, едва он, превозмогая самого себя, поднялся над водой. Они разрушали его уже и без того раненый дух, свирепствуя против него, ослабляя его, заставляя его душу кровоточить. Размытым, затуманенным зрением, он смотрел через лагуну в надежде увидеть огни, которые означали бы приближение земли. Он никогда не делал этого там. Это должен был быть дворец. У него не было выбора. Из последних сил Калона поднялся вверх, его крылья ударяли о холодный воздух, перенося его через стену, за которой он рухнул на мерзлую землю.
Он не знал, как долго он пролежал здесь в холодном мраке разрушенной ночи, в то время как эмоции овладевали его потрясенной душой. Где-то в дальних уголках его сознания он понимал, что то, что с ним произошло, ему уже знакомо. Он снова пал, только на этот раз это касалось больше духа, чем тела, хотя его тело, казалось, больше ему не принадлежало и не подчинялось ему.
Он почувствовал ее присутствие прежде, чем она заговорила. И так было между ними с самого начала – хотел ли он этого в действительности или нет – они просто чувствовали друг друга.
- Ты позволил Старку быть свидетелем того, как ты убил мальчика! - голос Неферет был еще более холодным, чем зимнее море. Калона повернул голову так, чтобы он мог увидеть больше, чем носок ее туфельки на шпильках. Он посмотрел на нее снизу вверх, моргая, чтобы вернуть зрение.
- Случайность, - произнес он хриплым шепотом, снова обретя голос. - Зои не должна была оказаться там.
- Случайностей быть не должно, и меня ничуть не волнует, что она была там. На самом деле, хорошо, что она это видела. Так даже к лучшему.
- Ты знаешь, что ее душа разлетелась на кусочки? - Калона ненавидел неестественную слабость в голосе и странную вялость в своем теле почти так же, как он ненавидел влияние, которое ледяная красота Неферет оказывала на него.
- Я полагаю, большинство вампиров на острове знают это. Дух Зои вовсе не был тихим, когда покидал ее тело, что так характерно для нее. Интересно, однако, многие ли из вампиров также почувствовали удар, нанесенный тобой человечишке, как раз перед тем, как ее душа распалась. - Неферет задумчиво похлопала по подбородку длинным острым ногтем.
Калона молчал, стараясь восстановить свое самообладание и соединить вместе разорванные края поврежденного духа, но земля, к которой было прижато его тело, была слишком реальной, и у него не было сил подняться выше и вдохнуть в свою душу тонкие как дымка отблески Потустороннего мира, которые там плавали.
- Нет, я не думаю, что кто-нибудь из них почувствовал это, - продолжила Неферет своим холодным и самым расчетливым голосом. - Ни один из них не связан с Тьмой, с тобой, как я. Разве это не так, любовь моя?»
- Мы однозначно связаны, - согласился Калона, хотя он вдруг пожелал, чтобы его слова не были правдой.
- Действительно…- произнесла она, по-прежнему погруженная в свои мысли. И тут глаза Неферет расширились, так как она осознала новый факт. - Меня давно волнует вопрос, как это случилось, что А-я сумела ранить тебя, такого могущественного бессмертного, достаточно сильного, чтобы эти глупые ведьмы чероки смогли заманить тебя в ловушку. Я считаю, маленькая Зоя только что предоставила мне ответ, который ты так тщательно скрывал от меня. Твое тело может быть повреждено, но только через твой дух. Разве это не увлекательно?
- Я излечусь, - он вложил столько сил в свой голос, сколько было возможно. - Верни меня на Капри, в замок. Отнеси меня на крышу, как можно ближе к небу, и я вновь обрету свою силу.
- Я думаю, ты обретешь ее там, но только если я этого захочу. Однако у меня другие планы на тебя, любовь моя.
Неферет подняла свои руки и распростерла их над ним. Ее длинные пальцы сделали волнообразные движения в воздухе, они сплетались друг с другом, как нити паутины.
- Я не позволю Зои снова нам помешать.
- Разлетевшаяся на части душа – смертный приговор. Зои больше не угроза для нас, - заметил Калона. Со знающим взглядом, он наблюдал за Неферет. Она приблизила к себе липкую черноту, которую он слишком хорошо узнавал. Он провел жизни в борьбе с этой Тьмой, прежде чем он начал пользоваться ее ледяной властью. Эти волны беспокойно клубились под ее пальцами. У нее не может быть столько сил, чтобы действительно управлять Тьмой. Мысли крутились в его голове как предвещающее смерть эхо в его усталом сознании. У Жрицы не должно быть такой власти.

Но Неферет больше не была просто Верховной жрицей. Она уже давно перестала быть той, которой была когда-то. Она умело управляла тьмой, плетя вокруг себя сети.
Она становится бессмертной, - понял Калона. И с этим пониманием пришел страх и сожаление, отчаяние и гнев, постепенно закипавшие внутри Павшего Воина Никс.
- Для кого-то это было бы смертным приговором, - Неферет говорила спокойно. Все большая темнота окутывала ее. – Но у Зои есть весьма неприятная мне способность к выживанию. На сей раз я собираюсь удостовериться, что она умрет.
- Душа Зои к тому же может перевоплощаться, - заметил Калона, намеренно стараясь сделать так, чтобы взбесить Неферет, чтобы та потеряла контроль над собой.
- Тогда я буду разрушать ее снова и снова! – Неферет начала терять самообладание, в ее словах звучал гнев. Тьма все больше вращалась вокруг нее, поглощая, кружа над головой Неферет. Власть ее становилась все сильнее.
- Неферет, - он попытался достучаться до ее сознания, назвав по имени. – Ты действительно понимаешь, что это за сила, которой ты управляешь?
Женщина пристально посмотрела на него, и впервые Калона заметил вспыхнувший в ее глазах алый огонь.
- Конечно, знаю. Это то, что жалкие создания зовут злом.
- Я не такой как они, и я тоже для них настоящее зло.
Неферет громко и зло рассмеялась.
- В течение нескольких столетий ты действительно так считал. Но последнее время ты жил слишком долго с тенями своего прошлого вместо того, чтобы наслаждаться этой прекрасной силой тьмы в нынешнее время. И я знаю, кто в этом виноват.
С огромным усилием Калона заставил себя встать.
- Нет, я не хочу, чтобы ты поднимался, - Неферет щелкнула пальцами, и нить тьмы закрутилась вихрем вокруг его шеи. Она то сжимала ее, то разжимала, а потом скручивала вновь.
- Что ты хочешь от меня? – проскрежетал Калона.
- Я хочу, чтобы ты последовал за душой Зои в Потусторонний мир и убедился в том, чтобы никто из ее друзей, - она усмехнулась, произнося последнее слово – не смог найти способ уговорить ее воссоединиться с телом.
Бессмертный был глубоко потрясен.
- Никс изгнала меня из Потустороннего мира. Я не могу последовать туда за Зои.
- О, ты ошибаешься, любовь моя. Видишь ли, ты всегда слишком буквально все это воспринимал. Никс прогнала тебя – ты пал – ты не можешь вернуться. Таким образом, на протяжении многих веков ты был уверен именно в этом. Ну, в буквальном смысле слова ты вернуться не можешь.
Она вздохнула, так как он уставился на нее бессмысленным взглядом.
- Твое великолепное тело было изгнано, вот и все. Сказала ли Никс что-нибудь о твоей бессмертной душе?
- В этом не было необходимости. Если душа отделена от тела слишком надолго, тело умрет.
- Но твое тело бессмертно, а значит, оно может находиться отдельно от души на неопределенный срок, не умирая, - сказала она.
Калона изо всех сил пытался сдержаться.
- Верно, я не могу умереть, но это не означает, что со мной ничего не случится, если дух надолго оставит мое тело.
Я могу постареть... сойти с ума... стать опустошенной раковиной, жалким подобием себя… В голове Калоны проносились все возможные варианты исхода.
Неферет пожала плечами.
- Будь уверен, что как только ты выполнишь свое задание, ты снова сможешь обрести свое прекрасное бессмертное тело до того, как оно будет уничтожено. – Она обворожительно ему улыбнулась. – Я буду очень расстроена, если с ним что-нибудь случится, любовь моя.
- Неферет, не делай этого. Ты принимаешь на себя силу, которая потребует расплаты. Последствия могут быть таковыми, что даже ты не захочешь столкнуться с ними лицом к лицу.
- Не угрожай мне! Я высвободила тебя из твоего заключения. Я любила тебя. А потом я увидела, как ты подлизываешься к этой глупой девчонке. Я хочу, чтобы она исчезла из моей жизни! Последствия? Я справлюсь! Я не та слабая, неопытная Верховная жрица, которая жила по правилам. Я гораздо выше богини. Разве ты этого не понимаешь? Если бы ты не был так увлечен тем ребенком, мне не пришлось бы этого говорить. Я бессмертна так же, как и ты, Калона! – ее голос звучал жутко, в нем слышала власть. – Мы с тобой отлично подходим друг к другу. Ты думал также, и теперь тебе снова придется поверить в это, как только Зои Редберд перестанет существовать.
Калона смотрел на нее и понимал, что Неферет была совершенно, по-настоящему сумасшедшей, и думал о том, почему это безумие служит только усилению ее власти и красоты.
- Итак, вот что я решила сделать, - продолжила она. - Я буду держать твое сексуальное, бессмертное тело спрятанным где-нибудь в безопасности под землей в то время, как твоя душа будет путешествовать по Потустороннему миру и убеждать Зои не возвращаться сюда.
- Никc никогда не позволит этого! - слова вырвались у него, прежде чем он смог остановить их.
- Никс всегда разрешала свободу воли. Как ее бывшая Верховная Жрица, я знаю без всякого сомнения, что она позволит тебе выбрать путешествие твоей души в Потусторонний мир», - лукаво сказала Неферет. - Помни, Калона, моя истинная любовь, если Зои умрет, ты устранишь последнее препятствие для нас, правящих бок о бок. Мы с тобой будем настолько могущественными, что это невозможно даже представить в этом мире современных чудес. Подумай об этом – мы подчиним себе людей и вернем время правления вампиров со всей их красотой и страстью и безграничной властью. Земля будет нашей. Мы действительно дадим новую жизнь славному прошлому!
Калона знал, что она играла на его слабостях. Молча он проклинал себя за то, что позволил ей узнать слишком много о его самых сокровенных желаниях. Он доверял ей, поэтому Неферет знала, что, поскольку он не был Эребом, он не мог по-настоящему править рядом с Никс в Потустороннем мире, и он был вынужден заново создавать здесь, в современном мире, многое из того, что он потерял.
- Видишь ли, любовь моя, когда ты поймешь, насколько это логично, единственным правильным поступком будет последовать за Зои и разорвать связь между ее душой и телом. Этот поступок просто послужит твоим конечным желаниям, - Неферет говорила небрежно, как если бы они обсуждали выбор материала для ее последнего платья.
- Как я отыщу душу Зои? – он постарался, чтобы его голос прозвучал правдоподобно. – Потусторонний мир – царство столь огромное, что только боги и богини могут пересечь его.
Мягкое выражение на лице Неферет исчезло, и оно так исказилось, что стало невозможным больше смотреть на эту жестокую, ужасную красоту женщины.
- Не притворяйся, что у тебя нет связи с ее душой! – Тси Сгили глубоко вздохнула и затем продолжила уже более спокойным голосом. – Впусти ее, любовь моя. Ты мог бы ее найти, даже если бы никто не смог. Каков твой выбор, Калона? Управлять Землей вместе со мной или оставаться рабом прошлого?
- Я выбираю власть. И всегда буду ее выбирать. – Без всякого колебания ответил Калона.
Как только он произнес это, глаза Неферет, которые некогда были зелеными, полностью покрылись алой пеленой. Она сосредоточила взгляд на мужчине – он был прикован к нему, завлекающий, восхищенный взгляд.
- Тогда слушай меня, Падший Воин Никс. Я обещаю, что сохраню твое тело. Когда Зои Редберд, новая Верховная Жрица Никс, перестанет существовать, я клянусь тебе, что освобожу тебя от цепей тьмы и позволю твоему духу вернуться вновь. А потом я тебя заберу в наш дворец на Капри и позволю небу вдохнуть в тебя силу и жизнь, чтобы ты смог управлять со мной этим царством. Как мой супруг, как мой защитник, мой Эреб.
Пока Калона беспомощно смотрел на нее, не в силах ее остановить, Неферет полоснула длинным ногтем по ладони своей правой руки и разбередила рану, так что в ней скопилась кровь.
- Кровью я утверждаю эту власть, кровью я подтверждаю свою клятву.
Темнота вокруг нее пошевелилась и опустилась на ее ладонь, скручивая ее, вздрагивая, утоляя жажду ее кровью. Калона чувствовал это. Она говорила с его душой властным, обольстительным шепотом.
- Да! – слово вырвалось стоном из его горла, жадная, пожирающая Тьма будто поглотила Калону.
Когда Неферет продолжила, ее голос звучал еще более властным:
- Это твой собственный выбор. Я скрепила кровью свою клятву с Тьмой. Но если ты меня подведешь…
- Я не подведу!
Ее улыбка была неземной в своей красоте, ее глаза наполнялись кровью.
- Если ты, Калона, Падший Воин Никс, нарушишь эту клятву и потерпишь неудачу в попытке уничтожить Зои Редберд, новой Верховной Жрицы Никс, то я буду властвовать над твоим духом до тех пор, пока длиться твое бессмертие.
Непрошенные слова вылетели в ответ, вызванные соблазняющей Тьмой, что в течение многих столетий он предпочитал Свету.
- Если я потерплю неудачу, то ты будешь властвовать над моим духом до тех пор, пока длиться мое бессмертие.
- Итак, клятва свершилась.
Неферет снова порезала свою ладонь, создавая кровавый надрез в форме буквы X в своей плоти. Медный аромат доносился до Калоны, как дым от огня, когда она снова подняла свою руку к Тьме.
- Таким образом это должно свершиться! - Лицо Неферет искривилось от боли, как только Тьма начала пить ее кровь снова, но она не вздрогнула. Она не двигалась до тех пор, пока воздух вокруг нее не запульсировал, раздуваясь с ее кровью и ее клятвой.
Только потом она опустила свою ладонь. Она провела языком по ране, облизывая алую линию и останавливая кровотечение. Неферет подошла к нему, наклонила голову и мягко положила руки с двух сторон на его лицо, как прежде он держал человеческого мальчика, перед тем, как нанести смертельный удар. Он мог чувствовать, что Тьма сгущалась вокруг и внутри нее, как разъяренный бык, ждущий приказа свое хозяйки.
Ее кроваво-красные губы слегка коснулись его.
- Властью, что течет в моей крови и силой взятых мною жизней, Я приказываю тебе, моей силе Тьмы, вытянуть душу этого Поклявшегося Бессмертного из его тела и доставить его в Потусторонний мир. Иди и сделай так, как я велю, и клянусь, что преподнесу тебе невинную жизнь, которую бы ты не смогла испортить. Ты за меня, я повелеваю тому быть!
Неферет сделала глубокий вдох, и Калона увидел темные нити, которые появились между ее полными красными губами. Она вдыхала Тьму, пока все нити не исчезли, а затем ее губы накрыли его, и этим черным, кровавым поцелуем вдохнула Тьму в него с такой силой, что она вырвала его уже раненную душу из его тела. Пока его душа вопила в беззвучной муке, Калона возносился выше и выше в царство, из которого его Богиня изгнала его, оставляя свое безжизненное тело, скованное цепью Клятвы и злом, оставляя его во власти Неферет.

Глава 2

Рафаим

Звучащая барабанная дробь походила на сердцебиение бессмертного: звук был бесконечным, поглощающим и подавляющим. Он отзывался эхом в душе Рефаима, застовляя его кровь стучать в такт. Затем, звуки барабанной дроби принимали форму древних слов. Они обертывали его тело так, чтобы, как раз когда он засыпал, его пульс объединялся в гармонии с нестареющей мелодией. В его сне женские голоса пели:
Древний сон, ожидая, чтобы возникнуть,
Когда власть земли заберёт у священной красноты
Верные планы разработает Королева Тси Сги ли
Он должен быть отмыт от его кровати погребения
Он должен быть отмыт от его кровати погребения
Песня была обольстительна, и как лабиринт, затягивала все дальше и дальше.
Через руку мертвых он свободен
Ужасная красота, чудовищный вид
Управляемы снова они должны быть
Женщины должны становиться на колени для его темной красотой.

Музыка была как искушающий шепот. Как обещание. Как благословение. Как проклятие. Воспоминания о ней, заставили спящего Рафаима беспокойно зашевелиться. Он дернулся и, как брошенный ребенок, пробормотал единственное слово, прозвучавшее как вопрос: "Отец?"
Мелодия, завершалась рифмой, которую Рафаим, выучил наизусть несколько столетий назад:
Песня Калоны нам вечно будет звучать,
Во имя него с холодным сердцем будем мы убивать.
“... с сердцем холодным убивать.” Даже спя, Рефаим ответил на слова. Они не пробуждали, но его биение увеличилось — его руки сжались в кулаки — тело напряглось. На остром выступе между активным и спящим, барабанный бой заикался к остановке, и мягкие голоса женщин были заменены тем, который был глубок и слишком знаком.
"Изменник... трус... предатель... лжец!" Мужской голос был осуждающим. Длинная тирада гнева вторглось в сон Рефайма, встряхнув его, пробуждая его ото сна.
"Отец!" Рафаим принял вертикальное положение, отбросив старые бумаги и отходы картона, из которых он обычно создавал вокруг себя гнездо. "Отец, ты здесь?"
Краем глаз он заметил мерцающее движение, и подался вперед, тревожа его сломанное крыло, поскольку он всматривался в глубь темной, обшитой панелями из кедра комнату.
"Отец?"
Его сердце знало, что Калона не был там даже прежде, чем пар света и движения принял форму, чтобы показать ребенка.
"Кто ты?"
Рефаим сосредоточился, его горящие глаза смотрят на девочку. “Прочь, привидение.”
Вместо того, чтобы исчезнуть, ребенок сузил глаза, чтобы изучить его, из-за любопытства. “Ты не птица, но у тебя есть крылья. И ты не мальчик, но у тебя есть руки и ноги. И твои глаза походят на мальчика, также, только они красные. Так, кто ты?”
Рефаим чувствовал волну гнева. Со вспышкой движения, которое заставило раскаленные добела иглы боли исходить через его тело, он прыгнул от туалета, представ у ног перед хищным, опасным призраком.
“Я - кошмар, живой, дух! Уйди и оставь меня в мире прежде, чем ты узнаешь, что есть вещи, намного хуже чем смерть, которые надо бояться."
При его резком движении детский призрак сделал один маленький шаг назад, так, чтобы теперь ее плечо было напротив низкого оконного стекла. Но там она остановилась, все еще наблюдая за ним с любопытным, умным пристальным взглядом.
“Ты жить не мог без своего отца во сне. Я услышала тебя. Ты не сможешь обмануть меня. Я умна, и я помню многие вещи. Плюс, ты не пугаешь меня, потому что тебе действительно причинили боль и ты один.”
Тогда призрак девочки раздраженно провел рукой по своей тонкой груди, бросила назад длинные светлые волосы, и исчез, оставляя Рефаима таким же, как она назвала его, больным и одного.
Его руки расслабились. Пульс успокоился. Рефаим отошел назад к своему кортонному гнезду и откинул свою голову на приватную стену позади него.
“Взволнованный,” он бормотал громко. “Любимый сын древнего бессмертного, униженный до сокрытия в мусоре и говорящий с призраком человеческого ребенка.” Он попытался рассмеяться, но не смог. Эхо музыки от его мечты, от его прошлого, было все еще слишком громко в воздухе вокруг него. Как и другой голос — тот, который он, мог поклясться, пренадлежал его отцу.
Он не мог сидеть больше. Игнорируя боль в его руке и муку, которая была его крылом, Рефаим задвигался. Он ненавидел слабость, которая проникала в его тело. Как долго он был здесь, раненый, исчерпанный от полета от тунеля, и был в четырёх стенах? Он не помнит. Один день прошел? Два?
Где она? Она сказала, что она приедет к нему ночью. И здесь он был, куда Стиви Рей послал его. Это была ночь, и она не приехала.
Со звуком ненависти он оставил туалет и его гнездо, следуя мимо подоконника, перед которым ребенок девочки подошел к двери, которая привела к балкону крыши. Инстинкт вел его до второго этажа оставленного особняка, только после рассвета, когда он прибыл. В конце даже его большого бассейна силы он думал только о безопасности и сне.
Но сейчас он полностью проснулся.
Он пришел в замешательство в пустых комнатах музея. Град, который падал в течение многих дней с неба, остановился, оставляя огромные деревья, которые окружили холмистую местность, на которой был Музей Гилкрис и его заброшенный особняк с уклоном и разрушенные ветви. Ночное видение Рефаима было хорошо, но он не мог обнаружить движение во всей внешней стороне. Дома, которые заполнили область между музеем и центром Талсы, были почти столь же темными, как они были в его поездке пострассвета. Маленькие огни усеивали пейзаж — не большое, сверкающее электричество, которое Рефаим ожидал от современного города. Они были только слабыми, мерцающими свечами — ничто по сравнению с величественностью власти, которую мог вызвать этот мир.
Не было, конечно, никакой тайны в том, что случилось. Линии, которые несли свет в дома современных людей, были порваны, и упавшие от тяжести льда ветви деревьев лежали повсюду. Рефаим знал, что это было хорошо для него. За исключением упавших ветвей и других развалин, оставленных на шоссе, улицы казались главным образом проходимыми. Если бы большая электрическая машина не была сломана, люди начали ежедневную возобновленную человеческую жизнь.
“Нехватка эллектричества держит в домах людей,” бормотал он себе.“Но что держит ее?”
С унылым стоном, Рефаим, вышел в открытую ветхую дверь, автоматически ища открытое небо как бальзам его нервам. Воздух был прохладным, и плотным, с сыростью. Низко вокруг зимней травы, туман висел в волнистых листах, как будто земля пыталась укрыть себя от его глаз.
Его пристальный взгляд поднялся, и Рефаим потянул длинное, дрожащее дыхание. Он вдыхал небо. Это казалось противоестественно ярким по сравнению с затемненным городом. Звезды подзвыли его, также, как и острый полумесяц уменьшающейся луны.
Рефаим жаждал небо. Он хотел это под своими крыльями, проходя через его темное, крылатое тело, лаская его с близостью матери, которую он никогда не знал.
Его непострадавшее крыло двигалось, протягиваясь больше чем длина тела людей около него. Его другое крыло дрожало, и вечерний воздух, Рефаим вдохнул взыв от него в отчаянном стоне.
Сломанный! Слово било через его ум.
“Нет. Не обязательно.” Рефаим говорил громко. Он покачал своей головой, пытаясь убрать необычную усталость, которая заставляла его чувствовать себя все более и более беспомощным, все более и более поврежденный. “Сконцентрируйся!” Предупреждал себя Рефаим. “Я должен найти отца в это время” Ему все еще не было хорошо, но ум Рефаима, хотя утомленный, был более ясным, чем было после его падения. Он должен быть в состоянии обнаружить некоторый след своего отца. Независимо от того, сколько расстояния или времени отделило их, они были связаны кровью и духом и особенно подарком бессмертия, которое было неотъемлемым правом Рефаима.
Рефаим изучал небо, думая о потоках воздуха, к которым он столь привыкя, к сожалению. Он потянул глубокий вздох, поднял его непострадавшую руку, и протянул дальше, пытаясь коснуться тех неуловимых потоков и остатков темной магии Иного мира, которые томились там. “Покажите где найти его!” Он обратил свою просьбу к ночи.
На мгновение он подумал, что он чувствовал вспышку ответа, далеко, далеко на восток. И затем усталость была всем, что он мог чувствовать. “Почему я не могу ощущать тебя, отец?” Разбитый и необычно исчерпанный, он медленно опустил руку.
Необычная усталость...
“Всеми богами!” Рефаим внезапно понял то, что истощило его силу и оставило его сломанной раковиной себя. Он знал то, что препятствовало ему ощущать путь, который взял его отец. “Она сделала это.” Его голос был тверд. Его глаза сверкали темно-красным.
Да, он был ужасно ранен, но как сын бессмертного, его тело должно было уже начать свой процесс преображения. Он дважды спал, так как Воин стрелял в него от неба. Его ум очистился. Сон должен был продолжить восстанавливать его. Даже если, поскольку он подозревал, его крыло было надолго повреждено, остальная часть его тела должна быть заметно лучше. Его права должны были возвратиться к нему.
Но Красная пила его кровь, и запечатлела его. И при этом, она нарушила баланс бессмертной власти в Рефаиме.
Гнев поднялся навстречу разочарованию.
Она использовала его, а затем бросила.
Так же, как отец.
“Нет!” он немедленно поправил себя. Его отец был изгнан неоперившейся Верховной Жрицей. Он возвратился бы, когда он был в состоянии, и затем Рефаим будет на стороне его отца снова. Это была Красная, тем кто использовал его, а затем отвергал.
Почему сама мысль об этом, вызывает такую непонятную боль в нем? Игнорируя чувство, он поднял свое лицо к знакомому небу. Он не хотел это Запечатление. Он только спас ее, потому что он был должен ей жизнь, и он знал слишком хорошо, что одна из истинных опасностей этого мира, так же как следующее, была властью неоплаченного долга жизни.
Хорошо, она спасла его — перевязала его, укрыла его, и затем освободила его, но на крыше вокзала, он возвратил долг, помогая ее побегу от смерти. Его долг жизни ей был теперь оплачен. Рефаим был сыном бессмертного, не слабого человеческого отпрыска. У него было немного сомнений, он мог разорвать это Запечатление — этот смешной побочный эффект спасения её жизни. Он использовал бы то, что оставили его силы, и затем он действительно начнет заживать.
Он дышал ночью снова. Игнорируя слабость в его теле, Рефаим сосредоточил силу его желания.
“Я призываю власть духа древних бессмертных, который является месторождением неотъемлемого права, чтобы приказать разорваться”
Волна отчаяния пронесла крах по нему, и Рефаим, пошел против рельсов балкона. Печаль шла всюду по его телу с такой силой, что это опутило его на колени. Так он оставался, задыхаясь с болью и шоком.
Что случилось со мной?
Затем, и это странно, чужой страх заполнил его, и Рафаим начал понимать.

“Это не мои чувства,” сказал он себе, пытаясь найти его собственные эмоции в водовороте бедствия. “Это ее чувства.”
Рефаим задыхался, поскольку безнадежность следовала за страхом. Steeling непосредственно против длительного нападения, он изо всех сил пытался стоять, борясь с волнами эмоций Стиви Рей. Решительно, он вынудил себя перейти через нападение и усталость, которая тяжелела неуклонно в нем — чтобы коснуться места власти, которые лежат запертыми и бездействующими для большей части человечества — место, которое его кровь держала под контролем.
Рефаим начал просьбу снова. На сей раз в целом с другим намерением.
Позже он сказал бы себе, что его ответ был автоматическим — что он действовал под влиянием их Запечатления. Это просто было более сильно, чем он ожидал. Это было омерзительное Запечатление, которое заставляло его полагать, что самый верный, самый быстрый способ закончить ужасный поток эмоций от Красной состоял в том, чтобы защитить её от того, что вызывало ее боль.
Не может быть, что он интересуется, что у неё болит. Этого не может быть.
“Я призываю власть духа древних бессмертных, который является месторождением неотъемлемым правом, чтобы приказывать.” Рефаим говорил быстро. Игнорируя боль в его избитом теле, он потянул энергию от самых глубоких теней ночи, и затем направил ту власть через него, обвиняя это в бессмертии. Воздух вокруг него блестел, поскольку это стало запятнанным с темным алым сиянием. “Через бессмертную энергию моего отца, Калоны, которая отбирала мою кровь и дух с властью, я посылаю вас в мою —” Тут, его слова прервались. Его? Она не была чем-нибудь принадлежащим ему. Она была... она была... “Она - Красная! Верховная Жрица вампиров тех, что потеряны,” он наконец выболтал. “Она привязана ко мне через Запечатление крови и через долг жизни. Пойдите к ней. Усильте ее. Приблизьте ее ко мне. Бессмертной частью моего существа я командую этим так!”
Красный туман рассеялся мгновенно, улетев на юг. Он пошёл назад. Чтобы найти ее.
Рафаим озабоченно перевёл взгляд на него. И тогда он ждал.

Глава 3

Стиви Рей

Проснувшись, Стиви Рей чувствовала себя большим куском старого дерьма. Ну, на самом деле она чувствовала себя большим куском измученного старого дерьма. Она запечатлена с Рефаимом. Она чуть не сгорела на этой крыше. На мгновение ей вспомнилась шикарная серия из второго сезона "Настоящей крови", в которой Годерик поджег себя на бутафорской крыше. Стиви Рей усмехнулась. "По телеку это выглядело куда менее жутко."
-Что?

- Сладкие плачущие щенки, Даллас! Ты почти испугал меня.
Стиви Рей ухватилась за белую материю, которая покрывала ее.
- Какого хрена же,Сэм Хилл,ты здесь делаешь?"

Даллас нахмурился.
- Черт побери, успокойся. Я приехал сюда сразу после наступления сумерек, чтобы проверить тебя, и Ленобия сказала мне, что бы я сидел здесь, на случай, если ты проснёшься. Ты ужасно нервная.

- Я чуть не умерла. я думаю, я имею право быть немного нервной.

Даллас выглядел совершенно подавленным. Он присел в кресло и взял её за руку.
- Прости. Ты права. Я очень испугался,когда Эрик рассказал мне все,что случилочь.

- Что сказал Эрик?

Взгляд его теплых карих глаз стал жестким.
- Что ты практически сгорела на той крыше.

- Да это было действительно глупо. Я споткнулась, упала и ударилась головой.
Стиви Рей не обращала внимания на его пристальный взгляд, когда говорила.
- Когда я проснулась, я была как пропеченный тост.

- Да фигня.

- Что?

- Прибереги эту кучу дерьма для Эрика, Ленобии и всех остальных. Те придурки пытались убить тебя, не так ли?

- Даллас, я не знаю о чем ты говоришь, - она попыталась убрать руку,но он держал крепко.

- Эй! - его голос смягчился и он повернул ее лицо, заглянув в глаза. - Это всего лишь я. Ты знаешь, что можешь сказать мне правду, и я буду держать рот на замке.

Стиви рей глубоко выдохнула.
- Я не хочу, чтобы Ленобия или кто - либо из них узнал, особенно синие недолетки.

Даллас долго и пристально смотрел на нее, прежде,чем заговорить.
- Я никому не скажу, но знай, что ты совершаешь большую ошибку. Ты не можешь продолжать защищать их.

- Я не защищала их! - запротестовала она. На этот раз она крепко сжала его руку, пытаясь через прикосновения, заставить его понять то, что она не могла сказать ему.
- Я просто хочу помочь им выбрать мой путь. Если каждый узнает, что они пытались поймать меня там, то все надежды обрушаться. "А что, если Ленобия схватит Николь и ее группу, и они расскажут ей о Рефаиме?" - ужасающие мысли пролетели в голове Стиви Рэй.

- Что ты собираешься с ними сделать? Ты не можешь их просто вот так отпустить.

- Я и не собиралась. Но я за них отвечаю, и поэтому позабочусь о них сама.

Даллас ухмыльнулся:
- Надерешь им задницы, да?

Вроде того, - сказала Стиви Рей, понятия не имея о том, что именно собирается сделать. Потом быстро перевела тему.
- Эй, а сколько времени? Я умираю с голоду!

Усмешка Далласа переросла в смех, когда он встал.
- Сейчас ты звучишь, как моя девочка!
Он поцеловал ее в лоб, а затем повернулся к мини-холодильнику, который был скрыт за металлическими стеллажами по всей комнате.
- Ленобия сказала мне, что здесь есть пакеты крови. Она сказала, что судя по тому, как быстро ты исцелилась и как крепко ты спала, ты, вероятно, проснешься голодной.

Когда он пошел за кровью, Стиви Рей села и осторожно заглянула сзади в больничный халат, морщась от боли, которую ей причинили движения. Она ожидала худшего. Серьезно, спина были сожжена, как скверный гамбургер, когда Ленобия и Эрик вытащили ее из ямы, которую она сделала в земле. Вытащили ее от Рефаима.

"Не думай о нем сейчас. Просто сосредоточиться на..."

О моя богиня, - прошептала Стиви Рей в страхе,так как она смотрела на свою спину. Это был уже не гамбургер. Кожа была гладкой. Ярко-розовая, как если бы она загорела, но гладкая и обновленная, как кожа ребенка.

- Это удивительно. - голос Далласа был тихим. - Настоящее чудо.

Стиви Рей взглянула на него. Их глаза встретились и остановились.

- Ты меня прилично напугала, милая, - сказал он. - Не делай так больше, идет?

- Приложу все силы", - мягко ответила она.

Даллас наклонился и осторожно, лишь кончиками пальцев, коснулся свежей розовой кожи на задней стороне плеча.
- Еще болит?

- Не очень. Я удивительно крепкая.

- Удивительно, - повторил он. - Я хочу сказать, я знаю, Ленобия сказала, что ты исцелялась, пока спала, но ты ранена, и я просто не ожидал ничего подобного.

- Как долго я спала?
Она оборвала его, пытаясь представить себе последствия от рассказа Далласа о ее отсуствиии в течении нескольких дней. Что бы Рефаим подумал, если бы она не показывалась? Хуже-то, что он будет делать?

- Всего лишь один день.

Облегчение переполняло ее.
- Один день? В самом деле?

- Да,сумерки были пару часов назад, так что ты технически спала дольше, чем один день. Они принесли тебя сюдаь вчера после восхода солнца. Это было довольно драматично. Эрик ехал на хаммере через площадки, сбил забор, полы и попал прямо в сарай Ленобии. Потом мы все испугались, как сумасшедшие,перенесли тебя через школу сюда, в больницу.

- Да, я разговаривала с Зет в хаммере на пути сюда, и я чувствовала себя почти нормально, но потом как будто кто-то выключил свет. Мне кажется, я потеряла сознание.

- Я знаю, я понимаю.

- Ну, черт побери позор, - Стиви Рей улыбнулась. - Мне бы хотелось видеть всю эту драму.

- Да, - он улыбнулся ей в глаза, - Это именно то, о чем я соображал в тот момент, когда я думал, что ты умрешь.

- Я не собираюсь умирать, - строго сказала она.

- Ну, я рад это слышать.
Даллас наклонился, обхватил ее за подбородок рукой, и поцеловал ее нежно в губы.

Что странно, автоматически Стиви Рей отпрянула от него.

- Ух, что насчет пакетика крови? - быстро ответила она.

- О, да.
Даллас отмахнулся от ее отказа, но щеки были неестественно розовые, когда он протянул ей пакет.
- К сожалению, я не подумал. Я знаю, тебе больно, и я не хочу, эээ, ну, ты понимаешь... - его голос замер, и он посмотрел суперпронзительно.

Стиви Рей знала, что она должна что-то сказать. В конце концов, они с Далласом были вместе. Он был сладким и умным, и он доказал, что он понял ее, стоя там, растерянно глядя на всех извиняюще, и опустив голову восхитительным образом, что делало его похожим на маленького мальчика. И он был милый, высокий, худой, с как раз нужным количество мышц и густыми волосами цвета пляжного песка. Она на самом деле любила целоваться с ним. Или раньше любила...

- Разве она до сих пор?

Из-за незнакомого чувства беспокойства она не могла найти подходящих слов, которые успокоили бы его, так что вместо того чтобы говорить, Стиви Рэй взяла пакетик с кровью, разорвал углу, и кровь полилась по ее горлу,она сработала, как мега выстрел Рэд Бул, активизируя остальные части ее тела.
Она не хотела, но где-то глубоко внутри, Стиви Рей чувствовала разницу:она чувствовала себя обычно от крови простых смертных,в то время как кровь Рефаима ударяла молниеносным зарядом по всему телу.
Ее руки дрожали,когда она вытерла рот и посмотрела на Далласа.

- Так лучше? - спросил он, смотря равнодушным взглядом.

- А еще можно?

Он улыбнулся и протянул ей еще один пакет.
- Все, что пожелаешь,Ковбойша.

- Спасибо, Даллас.
Она остановилась, прежде чем осушить пакет в секунду.
- Понимаешь, я сейчас не чувствую себя на все сто процентов нормально.

- Понимаю, - кивнул Даллас.

- У нас все в порядке?

- Ага, - сказал он. - Если ты в порядке, то и мы в порядке.

- Ну, это поможет.
Стиви Рей открывала пакетик, когда Ленобия зашла в комнату.

- Эй, Ленобия, наша спящая красавица наконец-то проснулась, - сказал Даллас.

Стиви Рей поглотила последние капли крови и повернулася к двери, но приветственная улыбка, которую она уже натянула на свое лицо, застыла при первом взгляде на Ленобию.
Хозяйка лошадей плакала. Сильно.

- О мой Бог, что стряслось?
Стиви Рей был так потрясена, увидев обычно сильную Ленобию в слезах, что ее первой реакцией было погладить кровать рядом с собой, пригласив Ленобию посидеть с ней, как ее мама делала, когда она ушиблась один раз и пришла в слезах.
Ленобия сделала несколько деревянных шагов в комнаты. Она не села на кровать Стиви Рей. Она стояла около нее и глубоко вздохнула, как если бы готовилась сделать что-то действительно страшное.

- Может, мне выйти? - нерешительно спросил Даллас.

- Нет,стой. Она может понадобиться вам.
Голос Ленобии был грубый и со слезамив голосе. Она встретилась глазами со Стиви Рей.
- Это Зои. Что-то случилось.

Толчок страха уарил током Стиви Рей в кишечнике, и у нее вырвалось прежде, чем она могла себя остановить.
- С ней ведь все хорошо! Я разговаривала с ней, помнишь? Когда мы уезжали из депо, до того как дневной свет и боль отлючили меня, и я потеряла сознание. Это было только вчера.

- Эрке,моя подруга, которая служит в качестве помощника Верховного Совета, пыталась связаться со мной в течение нескольких часов. Я по глупости оставила свой телефон в хаммере, так что я не разговаривала с ней до этого момента. Калона убил Хита.

-Черт! - Даллас ахнул.

Стиви Рей проигнорировала его и посмотрела на Ленобию. Отец Рефаима убил Хита! Болезненный страх в ее желудке становился все хуже и хуже с каждой секундой.
- Зои не умерла. Я бы знала, если бы она была мертва.

- Зои не умерла, но она увидела,как Калона убил Хита. Она попыталась остановить его и не смогла. Это разбило ее, Стиви Рей.
Слезы начали течь по форфоровым щекам Ленобии.

- Разбило ее? Что это значит?

- Это значит, ее тело все еще дышит, но ее душа покинула ее. Когда душа Жрицы разбита, это только вопрос времени, когда ее тело тоже увянет.

- Увянет? Я не знаю, что ты мелешь. Вы пытаетесь сказать мне, что она исчезнет?

- Нет,-сказала Ленобия отрывисто. - Она умрет

Стиви Рей начала трясти головой вперед-назад,вправо-влево.
- Нет. Нет. Нет! Мы просто должны привезти ее сюда. Тогда она будет в порядке!

- Даже если ее тело вернется сюда, Зои невернется, Стиви Рей. Ты должна подготовить себя к этому.

Нет! - закричала Стиви Рей. - Я не могу! Даллас, дай мне мои джинсы и все остальное. Я должна выбраться отсюда. Я должна найти способ помочь Зет. Она не отказалась от меня, и я ее не брошу!

Речь не о тебе, - сказал Дракон Ланкфорд через открытую дверь в лазарет. Его лицо было суровым и измученным из-за новости о потере соплеменника, но голос был спокойным и уверенным. - Речь о том что Зои столкнулась с горем, которое она не в состоянии была перенести. А я что-то, да понимаю в горе. Когда оно разрывает душу, путь назад к телу разрушается, а без наполняющей тело души наши тела быстро умирают.

- Нет, пожалуйста! Этого не могло случиться, - сказала ему Стиви Рей.

- Ты первая красная Вампирша, Верховная Жрица. Ты должна найти в себе силы принять эту потерю. Твои недолетки нуждаются в тебе, - произнес Дракон.

- Мы не знаем, куда Калона бежал, и мы не знаем роль Неферет во всем этом, - сказала Ленобия.

- Мы знаем, что смерть Зои будет отличным моментом, чтобы они восстали против нас, - добавил Дракон.

"Смерть Зои..."
Слова эхом отозвались в уме Стиви Рей, оставляя за ударной волной страх и отчаяние.

- Твои силы огромны. Быстрота выздоровленя показывает это, - сказала Ленобия. - И мы нуждаемся в каждой силе, что мы можем использовать против тьмы, которая точно будет опускаться на нас.

- Контролируй свое горе, - сухо сказал Дракон. - И займи место Зои.

- Никто не может стать Зои! - закричала Стиви Рей.

- Мы не просим тебя быть ею.Мы олько просим тебя помочьостальны заполнить пустоту ее ухода, - ответила Ленобия.

- Я...Я должна подумать, - сказала Стиви Рей. - Вы не могли бы оставить меня одну на некоторое время? Я хочу одеться и подумать.

- Конечно, - сказала Ленобия. - Мы будем в зале Совета. Приходи к нам туда, когда будешь готова.
Она и Дракон вышли из комнаты молча, растроенные, но решительные.

- Эй, ты в порядке?, - Даллас подошел к ней, потянувшись взять ее за руку.

Она дала ему прикоснуться к ней только на минуту, прежде чем она сжала его руку и удалилась.
- Мне нужна моя одежда.

- Я нашел ее там, в шкафу.
Даллас мотнул головой в сторону шкафов на противоположной стороне комнаты.

- Хорошо, спасибо, - Стиви Рей сказала быстро. - Ты должен выйти, чтобы я могла одеться.

- Ты не ответила на мой вопрос, - сказал он, наблюдая за ней.

- Нет. И не буду в порядке, пока они говорят, что Зет умрет.

- Но, Стиви Рэй, даже я слышал о том, что происходит, когда душа покидает тело, - человек умирает, - хмуро сказал он, явно стараясь говорить грубые слова мягко.

- Не сейчас, - сказала Стиви Рей. - Сейчас иди отсюда, чтобы я могла одеться.

Даллас вздохнул.
- Я подожду снаружи.

- Отлично. Я не долго.

- Не торопись, - мягко сказал Даллас. - Я не против подождать.
Но как только закрылась дверь, Стиви Рей не вскочила и не натянула на себя одежду, как она подразумевала. Вместо этого ее память была занята просматриванием ее Руководства для начинающих и останавливаясь на супер грустной истории о древней, разрушенной душе Верховной Жрицы. Стиви Рей не могла вспомнить, что заставило душу Жрицы разрушится - фактически, она многое не помнила об этой истории - исключая, что Верховная Жрица умерла. Вне зависимости от того, что любой пытался сделать, чтобы спасти ее - Верховная Жрица умерла.
Верховная Жрица умерла," - прошептала Стиви Рей. А Зои даже не была настоящей, взрослой Верховной Жрицей. Технически она все еще оставалась недолеткой. Как она может вернуться из места, убившего Верховную Жрицу?
Правда была в том, что она не могла.
Это несправедливо! Они все прошли через столько ужасных вещей, а теперь Зои просто умрет? Стиви Рей не хочела в это верить. Она хотела бороться и кричать и найти способ, чтобы исправить ее BFF, но как она могла? Зет была в Италии, и она была в Талсе. И, черт побери! Стиви Рей не могла понять, как решить поблемы с этой кучей боли-в-заднице красных недолеток. Кто она такая, чтобы думать, что она может сделать что-нибудь с чем-то таким ужасным, как душа Зет, оторванная от ее тела?
Она даже не может сказать правду о том, запечатлена вместе с сыном существа, которое вызвало это страшное явление.
клубочком, притянула подушку к груди и, наматывая белокурый локон вокруг пальца, как бывало прежде, когда она была маленькой, начала плакать. Рыдания разрушали ее, и она уткнулась лицом в подушку, так Даллас не слышал, что она плачет, теряя себя шок и страх, и полное отчаяние.
Подобно тому, как она давала ему, самое худшее, что воздух вокруг нее двигался. Это было похоже как будто кто-то сломал окно в маленькой комнате.
потерявшись в слезах, не заботясь о тупом холодном ветре. Но он был настойчив. Он затронул свежую розовая кожа подвергается ее прохладной ласке, что было удивительно приятно. На мгновение она расслабилась, позволяя себе поглощать комфорт от прикосновения.
Прикосновение? Она же сказала ему ждать снаружи! Выстрел в голову Стиви Рей. Она оскалилась и зарычала на предполагаемого Далласа.
В комнате никого не было. Она была одна. Абсолютно одна.
Она опустила свое лицо на ладони. Шок совершенно свел ее с ума? У нее не было времени, чтобы сойти с ума! Она должна была встать и одеться. Она должна была поставить одну ногу перед другой и выйти и там иметь дело с правдой о том, что случилось с Зои, и с ее красными недолетками, и Калоной, и, в конечном счете, с Рефаимом.
Рафаим...
Его имя отозвалось эхом в воздухе, другой холодной нежности против ее кожи, обертывающей вокруг нее. Не только касаясь ее спины, но и проскаьзыая вниз по длине ее рук и циркулируя вокруг ее талии и по ее ногам. И всюду прохлада коснулась, немного ее горя, было смыто. На сей раз, когда она искала, она более управлялась в ее реакции. Она вытерла свои глаза, ясные и смущенные в ее теле.
Туман, окружавший ее состоял из крошечных капель, в которых она узнала его глаза.
"Рефаим." Против ее воли, она шептала его имя.
Он зовет тебя..
- Что, черт возьми, происходит? - бормотала Стиви Рей, со сквозящим сквозь отчаяние гневом.
Иди к нему..
- Идти к нему? - сказала она, чувствуя себя все более и более раздраженной. - Да, его отец этого и добивался.
Иди к нему..
Поток прохладной нежности и красного гнева принимает ее решение за Стиви Рей, дергая ее одежду. Она пошла бы к Рефаиму, но только потому, что он мог бы знать кое-что, что она могла использовать, чтобы помочь Зои. Он был сыном опасного и сильного бессмертного. Очевидно, у него были способности, о которых она не знала. Красный материал, который плавал вокруг нее, был определенно от него, и это должно быть сделано из некоторого духа.
Поток прохладной нежности и красного гнева принимает ее решение за Стиви Рей, дергая ее одежду. Она пошла бы к Рефаиму, но только потому, что он мог бы знать кое-что, что она могла использовать, чтобы помочь Зои. Он был сыном опасного и сильного бессмертного. Очевидно, у него были способности, о которых она не знала. Красный материал, который плавал вокруг нее, был определенно от него, и это должно быть сделано из некоторого духа.
Правда была в том, что она не могла.

- Прекрасно, - громко сказала она туману. - Я пойду к нему.

В тот момент, когда она громко сказала эти слова, красный туман испарился, оставив только вялую прохладу на ее кожу и странное, потустороннее чувство спокойствия.

"Я пойду к нему, и если он не сможет помочь мне, тогда я думаю,плевать, Запечатление или никакое это не Запечатление - я оказываюсь перед необходимостью убить его."

Глава 4

Афродита

"Серьезно, Эрке, я ПОВТОРЮ ЕЩЕ РАЗ. Мне наплевать на ваши глупые правила. Зои там. "Афродита остановился и указал ухоженным палцем на закрытую дверь камень. "А это значит, я буду там.

"Афродита", ты человек, который даже не супруга вампира. Вы не можете просто ворвался в Верховный Совет палаты со всеми своей истерикой,особенно в кризисные времена, подобные этому. Совет будет приглашаем Вас присоединиться к ним. Может быть. До этого, вы должны подождать.

"Я не истеричка." Афродита говорила слова медленно, внятно и с принудительным спокойствием, стараясь полностью компенсировать тот факт, что причина, по которой она осталась за пределами Верховного Совета, когда Старк, а затем Дарий, Дэмьен, Близняшки, и даже Джек понесли безжизненное тело Зои внутрь, было полностью, то, что именно Эрке назвала ее истеричкой. Она не была в состоянии идти в ногу с остальными, в основном так как она плакала так сильно,что сопли и слезы мешали ей дышать или смотреть. К тому времени, как она взяла себя в руки, дверь была закрыта перед ее лицом, с Эрке, выступающей в роли чертового привратника.

Но Эрке в высшей степени была не права если считала, Афродиту не способной обращаться с властными взрослыми ведущими себя как «шило в заднице». Ее воспитала женищина в сравнении с которой Эрке просто «долбаная» Мери Попинс.

"Так вы думаете, я просто человеческий ребенок, не так ли?" Афродита шагнула в личное пространстве вампирши, что заставило Эрке автоматически сделать шаг назад. "Подумайте еще раз. Я пророчица Никс. Помните ее? Никс, ваша богиня, который является вашим начальником. Мне не нужно быть холодильником для какого-то парня, чтобы иметь право обращаться в Верховный Совет. Никс сама дала мне это право. Теперь уйдите к черту с моего пути! "

"Хоть она могла бы сформулировать более вежливо, ребенок делает уважительный смысл, Эркен. Пусть она пройдет. Я возьму на себя ответственность за ее присутствие, если Совет не одобряет ".

Афродита почувствовала как волоски поднялись на вее когда ровный голос Неферетпрозвучал позади нее6

"Это не обычно" сказала Эрке, но ее капитуляция была уже очевидна

"необычно, это когда разбивапется душа недолетки" сказала Неферет

"Должна согласиться с вами, жрица" Эрке шагнула в сторону и открылла толстую каменную дверь. "И теперь вы отвечаете за ее присутствие в зале"

“Спасибо, Эрке. Это мило с твоей стороны. О, и у меня есть несколько из Воинов Совета,которые поставляют кое-что сюда.Позволь им проходить, также, пожалуйста?”

Афродита не оглядывалась, как Эрке бормотала предсказуемое, “Конечно, Жрица.” Вместо этого она шагала в древнее здание.

“Разве это не странно, что еще раз мы - союзники, дитя?” Голос Неферет, следовавший позади нее.

“Мы никогда не будем союзниками, и я не ребенок,” сказала Афродита, не смотря на нее или замедление. Холл входа открылся к огромному каменному амфитеатру, который распространялся вокруг нее в круглом ряду после ряда. Глаза Афродиты были сразу приклеены к окну из цветного стекла прямо перед нею, которое изображало Никс, созданной блестящей пентаграммой, изящное поднятое оружие и в форме чаши полумесяц.

"Это прекрасно, не правда ли?" Голос Неферет был легкий и непринужденный. "Вампиры всегда создавали величайшие произведения искусства".

Афродита все еще отказывалаь смотреть на экс-верховную Жрицу. Вместо этого она пожала плечами. “У вампов есть деньги. Деньги покупают симпатичные вещи, сделаны ли они людьми или нелюдьми. И ты не знаешь наверняка, что вампы сделали то окно. Я подразумеваю, ты стара, но не что старая.” Поскольку Афродита попыталась проигнорировать мягкий, снисходительный смех Неферет, ее пристальный взгляд спустился к центру палаты. Сначала она действительно не постигала то, что она видела, и затем когда она поняла это, это было, как будто кто-то ударил кулаком ее в живот.

Было семь вырезанных мраморных тронов на огромной поднятой платформе, которая составляла внутренний пол палаты. Вампиры были усажены в тронах, но они не были тем, что поймало пристальный взгляд Афродиты. То, на что она не могла прекратить смотреть, было Зои, лежащая на возвышении перед тронами как труп, протянутый на похоронной плите. Около неё был Страк. Он был на коленях около Зои. Он был повёрнут только достаточно так, чтобы Афродита могла видеть его лицо. Он не издал ни один звук, но слезы падали свободно вниз его щекам и обьединялись на его рубашке. Дарий стоял рядом с ним, и он говорил что-то, что она не могла услышать, брюнетке, сидящей в первом троне, густые волосы которой были пронесены с серым. Дэмьен, Джек, и Близняшки были запиханы вместе, подобно овцам, в соседнем ряду каменных скамей. Они кричали, также, но их громкие, грязные слезы столь же отличались от тихого страдания Старка, как океан от болтливого ручья.

Афродита автоматически двинулась вперед, но Неферет схватила ее за запястья. И, в итоге ей пришлось развернуться к своей бывшей наставнице.

"Вам следует отпустить меня" - тихо сказала Афродита

Неферет подняла одну бровь. “Ты наконец научилась противостоять женщине, подходящей на роль матери?”

Афродита позволяла ожогу гнева спокойно распострониться в пределах нее.Ты - не женщина имющая материнские чувства!Я научилась отличать *сучек двным-давно"

Неферет нахмурилась и выпустила ее запястье. “Мне никогда не нравился твой грубый язык.”

“Я не грубая, я реалестичная. Две разных вещи. И ты думаешь я забочусь, что ты любишь или не любишь?” Неферет вздохнула, чтобы ответить, но Афродита отключала ее. “Только что, черт возьми, ты делаешь здесь?"

Неферет заморгала в удивлении. “Я здесь, потому что здесь есть раненная недолетка.”

“О, это - такое дерьмо! Ты здесь только, потому что так или иначе собираешься получить что-то, что ты хочешь. Это - то, как ты работаешь, Неферет, знают они это или нет.” Афродита дернула свой подбородок в сторону Высшего Совета.

осторожнее Афродита. я могу понадобиться тебе в скором будущем

Афродита поймала пристальный взгляд Неферет и испытала шок, когда поняла, что глаза той изменились. Они больше не были кристально зеленого цвета. они потемнели. Была ли это красная пелена, которая поднималась из их глубин? Как только Афродита подумала об этом, Неферет моргнула. Ее глаза стали ясными и были вновь цвета дорогих бриллиантов

Афродита перевела шаткое дыхание, и маленькие волоски на ее руках поднялись снова, но ее голос был плоским и саркастичным, когда она сказала, “Это хорошо. Я рискну без вашей ‘помощи.’” Она показала ковычки вокруг последнего слова.

“Неферет, Совет признает тебя!”

Неферет повернулась, чтобы стоять перед Советом, но прежде, чем она спускалась по лестнице к ним, она сделала паузу и сделала изящный жест, который включал Афродиту.

я прошу Совет разрешить Этому человеку присутствовать. Это Афродита, дитя, претендующее быть пророчицей Никс

Афродита обошла Неферет и обвела взглядом членов совета одного за другим. "Я не претендую быть пророчицей Никс. Я и есть пророчица, как желает того богиня. И правда в том, что если бы у меня был выбор, я не стала бы ею." Она продолжала говорить несмотря на то что некоторые члены совета задыхались от шока. "И кстати, Я не говорю о том, чего никс не знает"

"Богиня верит в Афродиту, даже несмотря на то что она сама сомневается в себе"- сказал Дарий. афродита улыбнулась ему. Он был больше чем ее большой, горячий, твердый как скала воин. Она могла положиться на Дария: он всегда видел в ней самое лучшее.

"Дарий, почему ты говоришь за этого человека?"- спросила Брюнетка

"Дуантия, я говорю за Эту пророчицу,- Он особенно подчеркнул ее титул_- потому что я принес ей клятву война"

Её война? - Неферет не cмогла скрыть удивления в голосе."Но это значит..."

“Это означает, что я не могу быть полностью человечным, потому что для вампира Воина невозможно принести Клятву Воина человеку,” Афродита закончила для нее.

"Ты можешь присоединиться к собранию, Афродита, Пророчица Никс. Совет признает тебя" - провозгласила Дуантия

Афродита поспешила вниз по лестнице, оставляя Неферет идущей за собой. Ей хотелось подойти прямо к Зои, но ее инстинкт заставил ее остановиться сначала перед брюнеткой по имени Дантия. Она церемонно сжала руку в кулак и прижала к сердцу, почтительно поклонившись. “Спасибо, что разрешили мне присутствовать здесь.”

"Чрезвычайные времена заставляют нас принимать необычные решения." Это было от высокого, худого вампира с глазами цвета ночи.

Афродита не была уверена, что сказать вампу, таким образом она только кивала и двигалась к Зои. Она скользнула своей рукой к Дарию и сильно сжала его руку, пытаясь заимствовать часть удивительной силы ее Воина. Тогда она посмотрела вниз на свою подругу.

Она не поверила своим глазам. Татуировки Зои действительно исчезли! Только небольшой полумесяц по середине лба. Она была чертовски бледная! Зои выглядит мертвой. Афродита не хотела даже думать об этом, потому что сердце еще билось. Зои.Не.Мертва.

“Богиня показывает что-нибудь тебе, когда ты смотришь на нее, Предсказательница?” спросила высокая, худая женщина, которая говорила с нею прежде.
Афродита отпустила руку Дария и медленно упала на колени рядом с Зои. Она взглянула на Старка, он стоял на коленях прямо напротив Зет, но он не шелохнулся. Он почти не моргал. Все, что он делал, плакал тихо и смотрел на Зои. Это то, что сделал бы Дарий, если бы что-то случилось со мной? Афродита покорчилась от болезненной мысли и взглянулана Зои. Медленно, она протянула руку и положила руку на плечо своего друга.

Её кожа была так холодна, как-будто она уже давно была мертва. Афродита ждала, что что-то произойдет. Но у неё не случилось даже ни малейшего приступа боли от видения или ощущения чего-нибудь.

Со вздохом расстройства Афродита покачала своей головой. “Нет. Я ничего не могу сказать. Я не могу управлять своими видениями. Они только поражают меня, хочу ли я их видеть или нет, и правда, это обычно - случайность.”

“Ты не используешь все подарки, которые Никс сделала тебе, Пророчице.”

Удивленная, Афродита оторвалась от Зои, чтобы посмотреть на черноглазого Вампира,подходящего к ней.

“Ты - истинная Пророчица Никс,не так ли?” спросила она.

“Да, я,” сказала Афродита без колебания, но с равными частями замешательства и осуждения.

Женщина,в порхании шелковых одежд цвета вечернего неба, становилась на колени около Афродиты. “Я - Танатос. Ты знаешь то, что означает мое имя?”

Афродита тряхнула головой, желая, чтобы Демьен сидел ближе, так, чтобы она смогла заглянуть в него для ответа.

“Это означает смерть. Я не Лидер Совета. У Дуантии есть та честь, но у меня есть уникальная привилегия того, чтобы быть необычно близко к нашей Богине, как подарок она дала мне, способность помочь душам, поскольку они проходят от этого мира до следующего.”

"Вы можете говорить с душами"?

Улыбка Танатос преобразила ее строгое лицо и сделала ее почти симпатичной. “В принципе, да, я могу. И из-за этого подарка, я знаю кое-что о видениях.”

"Серьезно? Видения не были чем-то вроде общения с духами."

“Нет? Из какого мира приходят твои видения? Не, точнее, в каком мире ты находишься,когда получаешь видения?”

Афродита думала, как у нее было слишком много проклятых смертельных видений и как она начала фактически видеть дерьмо, которое случалось с точек зрения мертвых людей. Она потянула в быстром дыхании, и в порыве понимания допущенного, “я получаю видения от потустороннего мира!”

Танатос кивнула. "Твоя связь с Потусторонним миром и царством духов намного сильнее,чем моя, Предсказательница. Все, что я делаю, это только направляю мертвых когда они осуществляют переход, и через них я смотрю на Потусторонний мир"

Афродита посмотрела торопливо вниз на Зои. “Она не мертва.”

"Нет,пока нет. Но её тело не менее семи дней в состояние без души, так что она уже близка к смерти. Так близка, что Потусторонний мир уже крепко удерживает её, даже сильнее, чем только что умершего. Прикоснись к ней снова, Предсказательница. В этот раз сфокусируйся и используй большинство данного тебе дара "

"Но я..."

Танатос раздраженно остановила её.“Предсказательница, сделай то, что Никс хотела бы, чтобы ты сделала.”
“Я не знаю, каково это!”

Строгое выражение Танатос расслабилось, и она снова улыбнулась. “О, дитя, просто попроси ее о помощи.”
Афродита моргнула. “И всё?"

"Да,Предсказательница, именно так"

Медленно, Афродита положила руку обратно холодную руку Зои. На этот раз она закрыла глаза и сделав три длинных, глубоких вдохов и выдохов, посмотрела на Зоя. Потом послала тихую, но горячую молитву к Никс: Я бы не спросила, если это не было столь важно, что вы знаете, я не люблю просить милостей. Не от кого. Афродита вздохнула. Никс, мне нужна ваша помощь. Танатос кажется, что я могу быть посыльником до Иного Мира. Если это правда, могли бы вы пожалуйста, дать мне знать, что происходит с Зои? Она сделала паузу в своей молитве, вздохнул. Богиня, пожалуйста. И не только потому, что Зои, как моя мама была слишком большой эгоисткой. Мне нужна ваша помощь в этом, потому что многие люди зависят от Зои, и, к сожалению, что является более важной, чем я.

Афродита почувствовал тепло. Оно начинает разгораться под ее ладонью, а потом она выскользнула из своего тела и попала в Зои. Она была только не на минуту, не более чем на 1 удар сердца, в своей подруге, но то, что она чувствовала и видела, знала, шокировало ее так сильно, что в следующее мгновение она оказалась в собственноом теле. Одной рукой она гладила Зои, прижавшись к груди, задыхаясь от страха. Затем, со стоном, удвоилось головокружение, а слезы потекли по её лицу.

“Что это, Предсказательница? Что ты видела?” Танатос спросила спокойно, поскольку она вытерла щеки Афродиты и придерживала ее сильной рукой вокруг ее талии.

“Она ушла!” Афродита воздержалась от рыдания и начала собираться. “Я чувствовал то, что случилось с нею. Только в течение секунды. Зои бросила духа в Калону. Она попыталась остановить его, и это не сработало. Хит умер перед нею. Это разорвало ее дух к частям.” Чувствуя себя удачливой и легкомысленной, она безнадежно смотрела через ее слезы на Танатос. “Вы знаете, где она, также, не так ли?”

“Я думаю, что знаю. Но ты должна подтвердить это.”

"Кусочки её духа со смертью в Потустороннем мире,"- сказала Афродита, тяжело моргая, пытаясь справиться с жгучей краснотой глаз. "Зои полностью ушла. Она просто не смогла выдержать того,что здесь произошло - до сих пор не может выдержать"

“Ты не видела ничего больше? Ничто, что могло бы помочь Зои?”

Афродита сглотнула вн