Непроизвольный механизм

Опубликованная запись отрывков лекций, прочитанных в 1976 году в рамках
основного курса Краниальной обучающей организации Сазерленда в Милуоки, штат

Висконсин.

ДАВАЙТЕ ПОГОВОРИМ О природе первичного респираторного механизма, который
является простой, основной, первичной, ритмической единицей функционирования. По
своей природе он полностью непроизвольный; он включает в себя всю анатомию и
физиологию; опытный врач может почувствовать его при помощи пальпации в любой
части тела; он обеспечивает физиологические проявления здоровья внутри всей
физиологии тела, так же, как и проявления утраты этого здоровья в любой области
дисфункции. Его можно использовать как диагностический инструмент, так и как
лечебный, и он является проявлением жизни внутри пациента, проявлением, которое
врач может использовать при восстановлении здоровья этого пациента.

Первичный респираторный механизм был поделен на пять компонентов с
обучающими целями, однако он остается единым функциональным целым. Все эти
компоненты являются частью простой, ритмической, первичной единицы внутри
физиологии тела. Заметьте, что я не просто сказал «внутри первичного респираторного
механизма», но «внутри физиологии тела». Все целое обладает этим фактором. Все
подчиняется законам сжатия / внешней ротации и растяжения / внутренней ротации
анатомии и физиологии. Все мы полностью зависим от этого простого, ритмического,
текучего, подвижного механизма.

Все части тела обладают непроизвольным механизмом. Ваша поясничная
мышца, даже если она больна, предназначена для того, чтобы осуществлять внешнюю
и внутреннюю ротацию. Ваша ступня предназначена для того, чтобы совершать
внешнюю и внутреннюю ротацию 10-12 раз в минуту, не просто из-за наличия
первичного респираторного механизма, но потому что этот первичный респираторный
механизм может функционировать только так; вот почему мы должны изучить его
правила и способы их регулирования.

Позвольте мне процитировать вам один отрывок, содержащий в себе несколько
интересных замечаний, которые я хотел бы особо подчеркнуть. Этот текст был написан
Лореном Эйсли (Loren Eiseley) в его книге очерков. Если вы не читали произведения
этого автора, вам следует это сделать; если вы хотите научиться правильно проводить
пальпацию, прочтите одну из его книг. Когда вы читаете его книги, вы обнаруживаете в
них опыт его устаревших исследований. У вас создается впечатление, что вы
возвращаетесь назад во времени и присутствуете при описываемых им событиях. Вы
можете провести пальпацию вместе с Лореном Эйсли и ощутить этот процесс всем
своим существом. Мне кажется, что это будет очень полезно. Вот эта цитата:

Представьте на мгновенье, что вы сделали глоток из волшебного кубка.
Поверните вспять необратимый поток времени. Спуститесь вглубь длинного
темного колодца, из которого исходит этот поток. Вы очутитесь на самой нижней
ступеньке времени, скользя, спотыкаясь и утопая в грязи и тине, из которой вы
появились на свет. Пройдите сквозь ворчание и безмолвное шипение из-под
последних трех папоротников. Не видя солнечного света и ничего не слыша,
плывите в первобытных водах. Поглощайте смутные вкусы, плывущие в воде.
Неподвижный в вашем бесформенном изменении остается лишь вид. Скользящие

крупицы, соки и трансформации работают в изысканно установленном ритме,
целью которого является сохранить вас — целостность, амебовидное существо,
содержащее в себе непостижимое будущее. Так происходит с каждым человеком,
который идет наверх из вод своего рождения. Даже если в любой момент
волшебник, склоняющийся над вами, попросит вас рассказать ему о проделанном
вами пути, вы не сможете ответить, хотя вы сохраните об этом ощущения, и это
одна из величайших тайн — сила, оказываемая действие на ваше тело. Вы не
можете ни описать, как функционирует ваше тело, ни изобразить либо
проконтролировать это прядение из танцующих молекул, ни объяснить, почему
они предпочитают танцевать таким особым образом, чтобы получились вы, или
почему наверху этой длинной лестницы они переходят из одного состояния в
другое. Именно поэтому я больше не интересуюсь конечными частицами.
Следуйте за ними, преследуйте их до тех пор, пока они не станут безымянными
кристаллами белка, повторяющимися на краю жизни. Используйте великую силу
своего разума и идите назад до тех пор, пока вы с устрашающим лицом
победителя не очутитесь в водородных облаках, из которых родилось солнце.
Тогда вы осуществите наивысший обман, который требует от вас наша
аналитическая эпоха. Однако облако будет по-прежнему скрывать в себе тайну, и
если это не облако, то небытие. Облако может растаять. Если можно так
выразиться, тайна находится в эпохе ночи.

Теперь, после многих периодов развития, наше тело стало тем, чем оно является
сегодня. Следуя предписаниям своего происхождения, оно обладает непроизвольным
механизмом, который заставляет его двигаться, поддерживать в нем жизнь для того,
чтобы наш организм был тем, чем он является, то есть структурой, объединяющей
разум и тело, анатомо-физиологическим, функционирующим механизмом. В нашем
теле находится много непроизвольных систем — циркуляторная, пищеварительная и
так далее, — но лишь один особенный непроизвольный механизм — своеобразный
ключ к человеческому телу. Каждая отдельная клетка тела, каждая клетка, находящаяся
в жидкостях, в которых она была образована, сжимается и растягивается и
осуществляет внешнюю и внутреннюю ротацию 10-12 раз в минуту.

Итак, если мы имеем дело со здоровым пациентом — что бы он ни делал:
спокойно сидел, ходил, крепко спал, бежал, находился в активном состоянии или на
отдыхе — внутри него находится непроизвольное физиологическое движение функции
во всем организме. Нейро-краниальный и сакральный механизм являются частями, на
которые мы обратим свое внимание как на проявления этого механизма — этого
непроизвольного движения. Однако физиологическое функционирование нейро-
краниальной и сакральной осей активности является более или менее подвижной осью
той системы, все колесики и ролики которой на всем ее протяжении сделаны для того,
чтобы выполнять свою работу, состоящую в сжатии/внешней ротации и
растяжении/внутренней ротации. Итак, невозможно отделить нейро-краниальный и
сакральный механизмы от физиологии всего тела. Каждый раз, когда мы кладем наши
руки на тело пациента, мы имеем дело с самой обширной, самой важной
непроизвольной системой в человеческом теле. Каждый раз, когда мы прикасаемся к
какой-либо части тела пациента, будь то маленький сустав пальца или же вся нога, нам
потребуется настроиться на этот непроизвольный физиологический механизм.

Непроизвольные механизмы — это все то, что часть мозга, принимающая
решение, намеревается делать с этой непроизвольной структурой. Я решаю, что мне
делать — ходить, стоять на месте или сидеть; я решаю, следует мне говорить, есть или
думать (или же думать, что думаю); я принимаю решение делать миллион вещей. Я
решаю испытывать эмоции или мысли — все эти процессы произвольны. Они являются
теми видами активности, которые мы можем использовать разумно, пытаясь не
оскорбить их, не дать им умереть от голода или переутомить. Мы лишь используем их

в обычной повседневной жизни, и как только мы прекращаем использовать их, они
просто отступают туда, откуда пришли, и наш непроизвольный механизм продолжает
поддерживать нас до тех пор, пока мы снова не дадим указания относительно того, что
мы сознательно намерены делать. Именно произвольная часть жизни ведет нас к
проблемам, а не непроизвольная.

Когда ко мне на прием приходит пациент, страдающий стрессом или
напряжением на любом уровне — будь то ментальная усталость, эмоциональный шок
либо физические последствия заболевания или травмы, — когда я спокойно сижу у
себя в кабинете и работаю над проблемой этого пациента, когда мои руки спокойно
начинают поиск внутри, снаружи и на всем протяжении клеточных структур, фасций,
жидкостей и механизмов этого человеческого тела, я осознаю тот факт, что еще до
того, как я вступил в контакт с этим механизмом, он автоматически пытался избавиться
от этой проблемы при помощи своего непроизвольного механизма. Когда я спокойно
помещаю свои руки на этот механизм, я настраиваюсь на него — на непроизвольное
физиологическое движение под травмой. Я стараюсь прочувствовать весь этот
непроизвольный механизм, внутри которого произошла травма. И затем я пытаюсь
работать, достигая равновесие на мельчайшем микроскопическом уровне, что
необходимо для нахождения той точки, на которой этот непроизвольный механизм
может разрубить цепи, сковывающие его. В этом месте я могу почувствовать
наступление незначительного изменения внутри пациента, которое как бы говорит мне:
«Да, теперь я могу попытаться как-нибудь разрешить эту проблему», и когда это
изменение пройдет сквозь свою точку опоры, свою неподвижную точку, свою точку
равновесия, оно перестанет сдерживать непроизвольный механизм конкретной части
тела пациента. Это изменение может высунуть свою голову и сказать: «Отлично,
теперь я могу приступить к работе», это подобно камню, брошенному в спокойную
воду пруда; вы увидите, как волны этой непроизвольной активности начнут
распространяться не только с той стороны, на которой вы работаете, но на протяжении
всех непроизвольных систем тела — вы лишь сможете почувствовать, как эта
активность распространяется по направлению наружу.

После того, как произошло это перемещение, я обнаруживаю, что когда я
возвращаюсь назад, чтобы проверить или проследить, как ведет себя произвольно
вызванная травма или процесс, если случай был не очень тяжелым, я обнаруживаю, что
этой травмы там больше нет. При рассмотрении всего этого процесса я никогда не
уделяю внимания самому напряжению, до тех пор, пока не пробужу этот
непроизвольный механизм. Обычно после того, как это сделано, то, что требуется
исправить, очень незначительно, оно практически не существует, и для его
исправления требуется приложение весьма незначительного усилия.

А теперь нужно ответить на вопрос, чем является это изменение, происходящее
в непроизвольном механизме? Сколько времени потребуется для того, чтобы оно
произошло? Это прекрасно проиллюстрировал Ешер (Escher), изобразив ступеньки
лестницы. Куда идут ступеньки — вверх или вниз? Исследуйте это до тех пор, пока вы
не увидите, как они перемещаются. В мгновение ока в вашем восприятии они будут
перемещаться, направляясь вверх, а затем вниз. Именно о таком перемещении говорит
Эйсли — о несметном числе структур, находящихся между одним состоянием и другим
в тех непроизвольных механизмах, с которыми вы работаете. Именно на протяжении
этого отрезка времени и происходит такое изменение, за этот период и происходит
перемещение. Наша задача как врачей состоит в том, чтобы спокойно настроиться всем
нашим существом на понимание этого процесса. Наше понимание исходит из того, что
мы не можем объяснить, хотя мы и можем это почувствовать. То, что мы чувствуем, в
силу того факта, что мы можем это ощущать, является лишь результатом. Однако, тем
не менее, мы знаем, что за это мгновение кое-что происходит. Мы можем наблюдать за
тем, что было до, как и за тем, что стало после, и при нашем разумном понимании этого

непроизвольного механизма (поскольку мы изучили все детали физиологического
движения каждой части непроизвольного механизма, не только краниосакральные оси,
но всю систему), мы должны рассматривать этот механизм в общем контексте
функционирования и использования.