ПОПОВ Александр Иванович

Каждый, кто увлечется Славяно-Арийской Ведической Культурой, работает с её историко-литературными источниками, неизбежно встречается с загадками происхождения географических названий. К сожалению, отечественная история за последнюю тысячу лет не жаловала сохранение и преемственность Древних Традиций. Многие изначальные названия родных нам городов и Весей претерпевали изменения в угоду религиозным и политическим амбициям. Изменялось название нашей Державы и нашего народа, даже горы, озёра и реки переименовывались по прихоти власть имущих. Теперь нам по крупицам приходится восстанавливать наследие, насильно преданное забвению. Этой важной теме мы всегда будем уделять внимание на страницах нашего журнала.

Здесь мы публикуем отрывки из книги “Следы времён минувших” (издательство “Наука”, Л., 1981 г.). Её автор – Александр Ивановис Попов (1899-1973 г.г.) – по своим научным интнрнсам был на редкость разносторонним учёным: доктор исторических наук, прирождённый филолог, профессор Финно-Угорского языкознание и философии. Не смотря на то, что книга посвящена истории географических названий только Озёрского края, охватывающего Ленинградскую, Псковскую и Новгородскую области (отчасти и Карелию), выводы из неё касается всей Славянской Руси.

Мы надеемся, что публикуемый материал даст возможность нашим читателям ещё раз прикоснуться к истории Родины, поможет им в самостоятельном раскрытии древних тайн, скрытых в названии Славянских поселений.

Особый разряд русских названий населён­ных мест Озёрного края составляют те, ко­торые произошли от древнеславянских лич­ных имён типа Ростислав, Творимир, Житонег, Будигость, Дорогобуд, Доможир, Любожад, Ратибор, Хотовид, Гостомысл и т. п.; на древность таких имён обратили внимание основоположники славяноведения, в том числе знаменитый П.И.Шафарик, указав­ший, что этот тип сложных личных имён свойствен всему индоевропейскому миру, бу­дучи широко распространён в древней индо­иранской, кельтской, греческой, германской и славянской среде.

В настоящее время мы знаем, что подоб­ные индоевропейские сложные личные име­на, состоящие из двух компонентов, засви­детельствованы в глубочайшей древности митаннийскими и хеттскими памятниками II тысячелетия до н. э. С греческих и готских источников VI-VII вв. н. э., указывающих подобные имена у Славян и Антов (Пирагаст, Доброгаст, Ардагаст, Келагаст, Межамир и т.п.), начинается история таких имён в сла­вянской среде, хотя они, несомненно, суще­ствовали у них и ранее.

Что касается восточных Славян, то на рус­ской почве эти имена, как известно, засвиде­тельствованы в древнейшую эпоху. Носили их преимущественно князья (Ярослав, Мстислав, Изяслав, Ярополк, Святополк и др.) и бояре. Очевидно, следует ожидать от­ражения подобных имён в географических названиях Древнерусских земель, в частно­сти в топонимике Озёрного края, территория которого принадлежала Великому Новгороду, а как раз в Новгороде сложные древне-славянские имена бытовали достаточно долго у местного боярства.

Если мы возьмём, например, описание Шелонской пятины Великого Новгорода, составленное в конце XV в. (около 1495 г.), то обнаружим там следующие географичес­кие названия, связанные в подавляющем большинстве случаев с населёнными пунк­тами: Видогоща (от личного имени Видогость), Витенеж (от личного имени Витенег), Витогощ (от Витогость), Вогоща (от Воегость), Вонежица (от Военег), Всевиж (от Всевид), Вунемерь или Унемерь (Унемер или Унемир), Гомысль (Гоемысл), Гонежи (Гоенег), Гославль (Гоеслав), Гостинеж (Гостенег), Доможирово (Доможир), Ждажерино или Здажерино (Ждажир), Щитогощь (Щитогость), Середогощ (Середогость), Славонежицы (Славонег), Твердомир (так же звучит и личное имя), Кромегоща (Кромегость), Любобуж; (Любобуд), Любонега (Любонег), Любочажа (Любочад), Мирогоща (Мирогость), Нежгостицы (Неж(е)гость), Тужерино и Тужирино (Тужир), Угоща и Уегоща (Уегость), Хотобужи и Хотобужцы (Хотобуд), Хотовижи (Хотовид), Хотнеж (Хотонег), Перенежье (Перенег), Радомер (Радомир, Радомер), Радо­неж (Радонег), Радославле (Радослав) и не­которые другие.

Из этого краткого списка видно, что по­добные географические имена существуют чаще всего в притяжательной форме, кото­рая обычно характеризуется смягчением ко­нечного согласного звука, в силу чего и об­разуются Витогощь от Витогость, Всевиж(ь) от Всевид, Радонеж(ь) от Радонег, Радослав­ле от Радослав (как в другом месте: Ярос­лавль от Ярослав).

Разумеется, во многих случаях это смяг­чение далеко не всегда выражено в писцо­вой книге, в которой не редкость и прямые искажения. Тем не менее, общая направлен­ность здесь совершенно ясна: большая часть географических названий образуется от личных собственных имён в притяжатель­ной форме, показывая тем самым истори­ческую принадлежность носителей этих имён к обозначаемой местности.

Заметим, что уже упомянутые искажения в писцовых книгах обычно не мешают вос­становлению истинного личного имени, от которого возникло географическое назва­ние. Даже позднейшие переосмысления и пе­ремены обычно не в состоянии скрыть от нас действительное происхождение географичес­ких названий этого типа, настолько они ха­рактерны. Впрочем, без содействия писцовых книг и других актов восстановление подлин­ной формы имён было бы для нас невозмож­ным.

Например, сейчас хорошо известное на­звание посёлка и станции Уторгош на Ле­нинград-Витебской железной дороге было бы совершенно необъяснимо, если бы мы не знали из писцовой книги XV в. подлинного древнего названия этого места: Утрогощь, образованного от звучного и красивого древнеславянского личного имени Утро-гость. Заметим, что и в писцовой книге оно не всегда пишется точно: например, встре­чается там и форма Вутрогоща, но это уже небольшое и вполне объяснимое отклонение.

Писцы допускали иногда серьёзные ошиб­ки в тех или других местных названиях, так как сами они обычно не были местными жи­телями; в Новгороде Великом XV-XVI вв. писцы были, все без исключения, присланы из Москвы, а не коренные новгородцы. В те же времена можно встретить новгородцев - составителей писцовых книг, переписывав­ших земли в центральных московских обла­стях. От ошибок писцов надо отличать те ме­стные изменения географических имён, про­исшедших от личных собственных, которые возникают естественным образом - в силу диалектных особенностей и различных фо­нетических тенденций в языке, часто замет­но искажающих первоначальное название, связанное с личным собственным именем.

Так, например, хорошо известно древнее новгородское имя Миронег, которое носил один из посадников Великого Новгорода (рубеж XI-XII вв.). Это имя отразилось в географическом названии Меренеж, т. е. в значительно измененной форме, как и неко­торые другие названия подобного рода.

Особенно любопытны в этом отношении некоторые явления перестановок (метатезы), которые наблюдаются в географических именах, происшедших от личных. Так, мы имеем в новгородских писцовых книгах фор­му Диговоща наряду с оригиналом Дивогоща (от Дивогость). Если бы это было еди­ничным явлением, можно было бы припи­сать данный случай простой ошибке писца.

Однако в разных местах Древней Руси мы находим такие образцы, как Миголоща из Милогоща, Рагодоща из Радогоща и т. п., что заставляет предполагать более глубокую причину подобных звуковых перестановок. По-видимому, даже в таком случае, как на­звание р. Чагодоща (в бассейне р. Мологи), мы должны считаться с возможностью формы Чадогоща (от Чадогость), до крайней мере сла­вянизированной, если не совсем славянской.

Наблюдаются и другие разнообразные ис­кажения и народно-этимологические осмысле­ния географических имён этого разряда. Не­обходимо еще заметить, что древнерусские ис­точники часто не различают написания Володимир и Володимер, Ратмирово и Ратмерово и т. п.

Из других географических названий этого типа укажем следующие, встречающиеся в нов­городских писцовых книгах: Будослово (Бу­ди слав), Буславль или Быславле (Буеслав) [15], р. -Видогоща или Ведогоща (Видогость), Всеславле (чистая притяжательная форма от Всеслав[16], Дорогобуж (Дорогобуд), Доброжирь, Доброславль, Жиросло (Жирослав), Житобуж (Жи­то буд), Ирогоще (Ярогость), Милебуж (Милобуд), Милонеж (Милонег), Мирославль (Мирослав), Мологост (Малогость), Радбуж (Радобуд), Радгостицы (Радогость), Раджода (Радожад), Редогоща (Радргость), Рядбуж (Ра­добуд), Стогоща (Стогость), Хотмирицы (Хотмир или Хотимир), Хотнеж (Хот(о)нег), Хотовижи (Хотовид), Чегоща (Чаегость), Чернобуж (Чернобуд), Чесловле (Чеслав) и т. п. Лег­ко здесь заметить, что сравнительно редко лич­ное древнеславянское имя запечатлевается в географическом названии без перемен, хотя и это бывает иногда. Чаще всего окончание лич­ных имен -гость в географическом названии обращается соответственно в -гощъ, -гоще, -гоща; -нег превращается в -неж и т. д. Соот­ветственно –буд в географических названиях выглядит как -буж (-буже), -слав обращается в -славль и т. п.

Все это, как уже было сказано, притяжатель­ные формы, содержащие указания на владель­цев земли. Следует сказать, что далеко не все­гда древнеславянские (древненовгородскне) имена отражены в географических названиях в полной («двухсоставной») форме. Очень ча­сто вместо полных имен употреблялись умень­шительные всякого рода - сокращённые и из­менённые: Твердята, Жирох, Жирята, Ратша, Мирошка, Нежила, Нежата, Домаш, Гостило, Гостята, Селила, Хот и т. п., причём среди них можно встретить и прямые сокращения древ­нейших имён, и всякие приспособления новой ономастики (преимущественно христианской) к обычным старым нормам.

Разумеется, в образовании географических названии приняли участие и другие - сокра­щённые и полные - личные имена «языческо­го» и христианского происхождения, употреби­тельные в русской среде в разные времена. Боль­шинство этих названий вполне прозрачны при разъяснении их состава, но не всегда, так как некоторые уменьшительные формы впослед­ствии вышли из употребления, являясь в то же время отличными от полных имён - общеиз­вестных.

Рассмотрим некоторые такие имена. Уже очень давно (по русским источникам, по край­ней мере с XII в.) у нас входят в употребление личные имена с окончанием -хно, представля­ющие по большей части переделку христианс­ких имен: Сахно - Александр, Юхно - Юрий, Яхно - Яков, Михно - Михаил, Махно - Матвей и т. д.

Эти личные имена в заметном числе отложи­лись в географических названиях разных облас­тей, в том числе и в Озёрном крае, а также в на­званиях деревень (Сахны, Лахны, Стехны и т. п.), распространённых более всего на Псковщине. Заметим, что иногда под эту же суффиксацию подгоняются и названия, возможно, несколько иного происхождения (Брюхны и т. п.), т. е. про­изводные того же типа от прозвищ. Чтобы по­нять и правильно истолковать многие русские географические названия края, необходимо в ряде случаев хорошо знать личную ономастику того или другого времени на Руси, так как мода на имена, клички и прозвища постоянно меня­лась.

Сейчас мы знаем обычно только Григория и Гришу, Гришку, а в XV в. это был по преимуще­ству Гридя, хотя применялся и ряд других форм:

Грихно, Грига и пр. Незнание такого обстоятель­ства ввело некоторых топонимистов в ошибки; они приняли географическое имя Гридино за производное от гридь, гридьба - «младшая дру­жина князя», слова, вышедшего из употребления задолго до XV в. Только знакомство с писцовы­ми книгами, где указывается, что в дер. Гриди­но, только что возникшей, живет Гридя Гридин, может предостеречь от ошибочных заключений, а подробное рассмотрение имеющегося матери­ала, весьма обширного, убеждает в том, что Гри­дя и Григорий - одно и то же имя.

Точно так же, встречая в Псковской области деревню Семейкино, надо помнить не о слове «семья», а о личном имени Семён, которое даже в сравнительно поздних документах XVII сто­летия выступает в форме Семейка очень часто.