Психопатология и изменение

Явления генерализации, дифференцировки и угашения играют важную роль и в теории классического обусловливания, и в других теориях научения. Поми­мо работы с этими феноменами, Павлов предпринял исследование, которое имело большое значение для объяснения других феноменов — таких, как кон­фликт и развитие неврозов. В лаборатории Павлова была осуществлена первая демонстрация того, что потом было названо экспериментальным неврозом у животных. У собаки был выработан условный рефлекс слюноотделения на сиг­нал в форме круга. Затем была выработана дифференцировка между кругом и эллипсом, так как реакция на эллипс не подкреплялась. Когда форму эллипса постепенно стали менять, делая его все более похожим на круг, собака сначала

Глава 9. Подходы теорий научения к личности

АКТУАЛЬНЫЕ ПРИЛОЖЕНИЯ

СМЕРТЬ ОТ ПЕРЕДОЗИРОВКИ ГЕРОИНА:

ОБЪЯСНЕНИЕ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ КЛАССИЧЕСКОГО ОБУСЛОВЛИВАНИЯ

Дуэйн Гёттель, 31 год, музыкант известной группы металлистов «Скинни Паппи» («Skinny Puppy»), скончался от очевидной передозиров­ки героина 23 августа 1995 г. в ванной комнате в доме своих родителей. Как это могло произойти? Как сообщил журналу «Роллинг Стоун мэгэзин» {«Rolling Stone Magazine») его товарищ по группе, Гёттель заскочил на ми­нутку к родителям, чтобы вколоть дозу наркотика.

Гёттель — всего лишь один из со­тен наркоманов, ежегодно умираю­щих от реакции, которую обычно на­зывают «передозировкой». И тем не менее еще далеко не ясно, почему происходят эти смерти. Почему те, кто много лет употребляет героин, уми­рают от дозы, которую сами не счи­тают смертельной? Исследование Шеппарда Зигеля и его коллег сви­детельствует о том, что некоторые случаи передозировки героина могут быть результатом несрабатывания ме­ханизмов толерантности. Почему нар­коман, который на протяжении не­скольких лет выработал у себя толе­рантность (переносимость) к боль­шим дозам героина, вдруг оказыва­ется жертвой отказа этих механизмов? Теория классического условного реф­лекса, разработанная Павловым, дает нам возможность ответить на этот вопрос.

Павлов предполагал, что прием наркотика представляет собой типич­ный опыт образования условного реф­лекса. Безусловный стимул (БС) — это физическое воздействие наркотика на организм, а безусловный рефлекс (БР) — это реакция организма с це­лью компенсировать это воздействие. Условный рефлекс образуется, когда безусловный стимул (действие нарко­тика) увязывается с условным стиму­лом (УС) — таким, например, как особенности обстановки, которая со­провождает прием наркотика. Други­ми словами, когда у потребителей ге­роина вырабатывается зависимость от наркотика, у них устанавливается ас­социативная связь между действием наркотика и особенностями окружа­ющей среды, в которой они обычно этот наркотик принимают. Вскоре сиг­налы среды сами по себе, без нарко­тика могут вызывать компенсаторный эффект еще до того, как наркотик бу­дет введен. Таким образом, характери­стики внешней среды служат для орга­низма сигналами того, что вот-вот дол­жно произойти действие наркотика. Готовясь к нему, организм упреждаю-ще реагирует на сигналы таким обра­зом, чтобы помочь компенсировать ожидаемое действие наркотика. Этот условный рефлекс (УР) и создает то­лерантность к наркотику, уменьшая эффект его действия.

Павловская теория классического обусловливания

Павловская модель толерантнос­ти к наркотику имеет важное след­ствие: наркоманы с зависимостью от героина рискуют умереть от передо­зировки, если принимают наркотик в обстановке, которая раньше не ас­социировалась с наркотиком. Если особенности окружающей среды, ко­торые обычно сопровождали прием наркотиков, отсутствуют, условная реакция произойти не может, что и порождает сбой механизмов толерант­ности. Потребитель героина принима­ет привычно большую дозу наркоти­ка, а организм оказывается неподго­товленным к ее действию.

Есть ли какие-нибудь эмпиричес­кие подтверждения такого объясне­ния? В одном исследовании, проведен­ном на животных, крысы ежедневно получали инъекцию героина во все возрастающих дозах, причем все вре­мя в одной и той же обстановке. В за­ключительном опыте всем крысам вводилась определенная доза герои­на. Во время этой процедуры поло­вина крыс оставалась в той же самой обстановке, в которой им и раньше вводили героин {крысы в той же сре­де), а другая половина перемещалась в другое место, где им никогда преж­де героин не вводили {крысы в другой среде). Вероятность смерти от инъек­ции была значительно выше для крыс «в другой среде», чем для крыс «в той же среде». Почему? Крысы «в дру­гой среде» оказались менее толерант­ными к героину потому, что нахо­дились в обстановке, которая никог-

да раньше не ассоциировалась с нар­котиком. В отличие от крыс «в той же среде» у них не возникала условная реакция, стимулируемая сигналами обстановки, чтобы подготовить их организм к эффекту действия нарко­тика.

Эксперимент на крысах подтвер­ждает модель Павлова, но происхо­дит ли то же самое и у людей? По очевидным причинам параллельный эксперимент на людях провести не­возможно, так что мы вынуждены опираться на то, что рассказывают нам о своем опыте наркоманы, ко­торым удалось выжить после передо­зировки. К ним и обратился Зигель, чтобы дополнить свои эксперимен­ты на крысах. Он опросил наркома­нов, которые были госпитализиро­ваны после передозировки героина. Большинство выживших сообщили, что обстановка, в которой имел ме­сто эпизод с передозировкой, была нетипичной. Например, один челове признался, что он сделал инъекцию наркотика в туалетной комнате ав­томойки — совершенно необычном для него месте. Эти сведения о лю­дях, оказавшихся жертвами передо­зировки, показывают, что павлов­ская модель толерантности к нарко­тику действительно отвечает существу дела и может быть полезна для по­нимания причин таких трагических смертей, как смерть музыканта Ду-эйна Гёттеля в ванной комнате его родителей.

Источники: Rolling Stone Magazine, Oct. 1995, p. 25; Siegel, 1984; Siegel et al., 1982.

Глава 9. Подходы теорий научения к личности

выработала дифференцировку, но затем, когда стало невозможно отличать круг от эллипса, поведение собаки было полностью дезорганизовано. Павлов так описывал это событие:

Через три недели работы над дифференцировкой она не только перестала улучшаться, но и существенно ухудшилась, и в конце концов исчезла совсем. Спокойная прежде собака начала скулить, дергаться и вырываться из своего станка, она пыталась разорвать зубами приспособление для механической стимуляции кожи и прокусить трубки, соединяющие помещение, где она находилась, с экспериментатором. Так она себя еще никогда не вела. С тех пор, когда эту собаку приводили в комнату для экспериментов, она начинала грозно рычать, что тоже совершенно не походило на ее обычное поведение. Словом, налицо были все симптомы состояния острого невроза.

Источник: Pavlov, 1927, р. 291