Я твоя. 2 page

- Понятно. А что там делают люди?

- Кто что. Как правило, просто отдыхают. Играют. Есть специальные площадки, куда все заходят командами. Например, команда зайцев и волков, львов и оленей. Одни убегают, другие должны найти и догнать. Бывает очень весело.

- А настоящих животных там нет?

- Конечно, нет, - он рассмеялся. - Кто бы тогда рискнул туда входить меньше, чем слоном?

Кая тоже засмеялась.

- Ты сейчас не на работе? - спросила она.

- Нет, - он покачал головой и посмотрел на часы. - У меня еще много свободного времени. Хочешь сходить во второй?

- Ага. Покажешь?

- Да, - Касиан полез в карман брюк за карточкой и махнул официанту, чтобы у него приняли оплату.

- Я тоже так хочу, - поджарая тигрица повернулась к тигру, и тот мысленно улыбнулся. Им повезло, они попали на игру вовремя, и Кая смогла наблюдать за этим развлечением с самого начала. Играли в прятки; четверо судей-белок расположились по краям выгороженного куска леса. Они сидели на деревьях, периодически перескакивая с одной ели на другую, чтобы держать в поле зрения обе команды. Касиан и Кая перемещались по кромке игрового поля, чтобы не мешать игрокам. Им удалось увидеть все основные события игры.

Кая смотрела во все глаза, время от времени подпрыгивая на месте от возбуждения. В этой забаве участвовали семь зайцев и три лисы: первые должны были прятаться, постепенно перебираясь с одного конца условной площадки в другой. Их задачей было пересечь кромку противоположного конца поля от места, где они стартовали. Задачей лис, стартовавших с задержкой в несколько секунд, было помешать им это сделать. Лисы отлавливали зайцев и относили их в выгороженное место, откуда те уже не вправе были сбегать и наблюдали за игрой в качестве зрителей.

- Если хоть один заяц достигнет своей цели, то он освободит еще двух захваченных и начнется второй раунд. Если два - то свободны будут пятеро. Три - все семеро, - пояснил Касиан.

- А если больше?

- Тогда они победят, - сказал он, медленно перемещаясь между деревьями.

- А ты за кого болеешь? - спросила Кая, следя за одной лисицей. Рыжая хищница стояла в шаге от зайца, затаившегося в крохотной норке, но не видела его. А Кая видела и всей душой болела за косого. Он казался очень маленьким и беззащитным, и, хотя она знала, что его не съедят, все равно хотела, чтобы тот спасся.

- Мои друзья и там, и там, так что... просто наблюдаю, - ответил Касиан.

- Ой! - вскрикнула Кая, когда лисица все-таки обнаружила ушастого. Он попытался юркнуть между ее лап, но она бесцеремонно шлепнула его передней лапой и, схватив зубами за загривок, поволокла к краю площадки.

Касиан рассмеялся, наблюдая за этим вместе с ней. Заяц бешено молотил в воздухе лапками, но вырваться не мог.

- Знаешь, что самое смешное? - сказал он, подходя ближе и почти дыша в ухо Кае.

- Что? - она слегка повернула морду, все еще не сводя глаз с незадачливого зайца, который был зажат в остреньких зубах лисицы.

- Это ее муж, - хмыкнул Касиан.

- Кто? - не поняла Кая.

- Заяц. Это мой подчиненный, офицер, его зовут Йаммана. Я тебя познакомлю потом. А его жена Мария.

- Так это она своего мужа так лапой огрела? - охнула Кая.

- Ну да, - Касиан снова хмыкнул. - Сдается мне, она за это еще поплатится.

Кая захихикала.

- Это так весело, даже жаль, что все уже кончилось, - вздохнула она после игры.

- Да, сегодня лисы были в ударе, - улыбнулся Касиан, - обычно больше раундов бывает. Хочешь, завтра поиграем?

- Очень хочу!

- Подожди тогда, я нас запишу, - он подошел к толпе лисиц, зайцев и белок, которые, по всей видимости, обсуждали итоги игры.

Кая наблюдала, стоя чуть поодаль. Ей неудобно было подходить к незнакомым людям, которых, к тому же, было так много. Она была не из тех, кто легко знакомится: всегда немного стеснялась.

Но потом Касиан сам подвел к ней одну зайчиху, зайца и лисицу.

- Идем в первый, - сказал он Кае, - на восточную площадку.

Девушка кивнула, расслабляясь, вызывая в памяти очертания восточной площадки для перемещений. Через несколько секунд они уже были там. Прямо перед ней возникла девушка в красном платье. Оно было таким изящным, что Кая сначала уделила внимание ему, а уж потом той, которая его носила. Оттенок красного наводил на мысль о гранатах, тем более, что лиф платья был выкрашен неоднородно, переливался зернистым рисунком. Наряд был полностью ассиметричным, но каким-то непостижимым образом его форма выгодно подчеркивала фигуру во всех местах, от округлой, крепкой груди до длинных, стройных ног. Длинный край юбки справа опускался почти до земли, зато слева бедро девушки было едва прикрыто. На ней не было традиционных штанишек, только плотные темно-коричневые колготки. Этот наряд, явно экстравагантный, тем не менее, не выглядел ни театрально, ни вульгарно, и Кая невольно подумала о том, что платье очень дорогое.

Посмотрев, наконец, в лицо незнакомке, Кая отметила очень большие карие глаза, обрамленные черными ресницами так красиво, что стало даже завидно. Вот какое лицо бы ей хотелось иметь. Слегка загорелую кожу, яркие глаза, пухлый рот. Густые, черные и прямые волосы девушки тоже вызвали у нее острую зависть. Не повезло же ей родиться с рыжими вьющимися локонами, жесткими и упрямыми, не желающими укладываться ни в какую прическу.

- Меня зовут Джара, - с улыбкой произнесла незнакомка, и Кая тоже улыбнулась, скользя взглядом по девушке. Ух, какая же она красавица. И она разговаривала с ней, Каей.

Она с готовностью представилась, переводя взгляд на другую девушку и мужчину, стоявшего рядом с ней. Похоже, это как раз и была супружеская пара, о которой ей говорил Касиан. С любопытством осмотрев высокого серьезного мужчину, она вспомнила, как смешно дергал лапами заяц в зубах у лисицы, и невольно прыснула.

- Что? - спросил незнакомец, улыбаясь. Кая залилась краской и махнула рукой.

- Я думаю, она вспоминает тебя в зайчишечьей шкурке, любимый, - сладко пропела его спутница, хихикнув.

- Ничего-ничего, вот завтра мы вас волками погоняем. Вот уж я тебе наподдам, - нисколько не смутившись, пригрозил мужчина, весело глядя на жену.

- Не догонишь, - задиристо ответила та, показав благоверному язык. Джара и Кая засмеялись. Касиан подошел к девушкам и обнял обеих за плечи:

- Как насчет пары коктейлей? Тут рядом новый бар открылся.

- С удовольствием, - отозвалась Джара, Кая тоже кивнула, поглядев на часы. У нее оставалось еще полтора часа до работы.

- Офицер... вы ведь полицейский, да?

Шон Уорд обернулся. Перед ним стояла перепуганная женщина лет тридцати пяти на вид. Все лицо мокрое от слез, косметика размазана. Крыльев нет, рост маленький - спящая. Надо же, разглядела его.

Первое время Шон пугался, когда к нему обращались спящие. Несмотря на жесткие инструкции, он терялся, видя перед собой перепуганных людей. Ему невольно хотелось помочь им, хотя он и знал, что причина их страха только в мыслях. Его опекун, агент службы безопасности, объяснял ему, что спящие время от времени обращаются к полицейским. При этом они продолжают спать, но их сон - какая-нибудь страшилка на тему погони или убийств - требует появления полицейского, и тогда они настолько сильно желают встречи с ним, что могут даже разглядеть местного офицера, оказавшись рядом. Ведь их форма была похожа на реальную.

- Да, я полицейский, мисс. Что случилось? - ровным голосом сказал Шон. Судя по внешнему виду женщины, она не была ни американкой, ни англичанкой. Возможно, уроженка Восточной Европы. Но он свободно говорил с ней по-английски, зная, что она поймет. Его слова прозвучат для нее на ее родном языке и даже обращение к ней войдет в рамки ее привычной лексики. Так, немка вместо "мисс" услышит "фрейлен", француженка - "мадемуазель", а русская... Уорд задумался, сообразив, что не знает, как обращаться к русской девушке. А любопытно. Не товарищ же? Это вроде у них только при Советском Союзе было. Впрочем, от русских никогда не знаешь, чего ожидать, подумал он.

- Меня хотят убить, - прошептала женщина, в ужасе оглядываясь.

Полицейский вздохнул. Почему людям так часто снится, что их хотят убить? В реальности такое происходит далеко не с каждым, и уж точно не каждый день. Но он по себе знал, что такие сны действительно снятся постоянно, и ничего невозможно с этим поделать.

- Все будет хорошо, - максимально уверенно сказал он, глядя в глаза женщине. Шон применил легкий гипноз, и ее лицо просветлело. Теперь ей снилось, что она гуляет по цветущему лугу и собирает цветы. Она уже не видела Шона, как и городской улицы, по которой шла, удаляясь от него. Она наклонялась, срывая видимые только для нее разноцветные тюльпаны, пребывая в галлюцинации, навязанной ей Уордом.

Он отвел глаза от спящей. Инструкция предписывала просто стать для нее невидимым, не вмешиваясь в сон. Но ему всегда было жаль перепуганных людей. Конечно, он не мог помочь каждому: большинство спящих, населявших город, находились в постоянной панике и ужасе. Если бы он стал гипнотизировать всех подряд, то упал в обморок от перегрузки нервной системы уже через полчаса. Но когда люди обращались к нему за помощью, Шон помогал, хоть это и требовало ощутимого напряжения. Он считал, что обязан.

Поглядев на часы, Уорд решил, что вправе устроить себе небольшой перерыв. У него давно посасывало в желудке, и он взлетел, направляясь к единственному в городе ресторану. Уже через пять минут он вошел в просторный зал, где ели одни полицейские. Спящие сюда не заглядывали - они попросту не видели никакого ресторана. А полноценные местные в городе спящих не питались: какой в этом смысл, если они могли мгновенно перенестись в любой из городов, где был куда больший выбор ресторанов? Кроме того, каждый из местных мог пообедать и дома, заказав пищу по коммуникатору.

Город спящих населяли, соответственно, одни спящие. Шон работал здесь всего несколько дней, но уже узнал его вдоль и поперек. Архитекторы явно не трудились над тем, чтобы сделать его красивым или сколько-нибудь оригинальным. Однообразные улицы с монотонными коробками домов, различавшихся только высотой, проспекты с небоскребами – все безликое, лишенное индивидуальности. Центральная площадь с торговым центром, памятником непонятно кому - просто какой-то человек на постаменте.

Усредненный земной город. Каждое здание в нем, будь то банк, супермаркет, аптека или жилой дом - бутафория. В них заходили спящие, что-то себе фантазировали, но там никто не жил. Если туда заходил не спящий, то видел реальную картину: пустые бетонные площадки и лестницы. Внутри не было ни офисов, ни квартир, ни какой-либо обстановки. По лестницам и площадкам шарахались туда-сюда спящие: кто-то представлял, что идет на работу или домой, кто-то спасался от преследования. Их воображение рисовало любую обстановку из той, что они только могли представить. Но даже очертания этого города, который представлял собой, по сути, макет в натуральную величину, оказывали удивительное влияние на сознание спящих.

В книге по истории, написанной создателем семи миров - Ксеаром, Шон прочитал, что создание бутафорского города спящих было призвано задержать их в пространстве первого мира. До этого они появлялись редко и спонтанно, слишком быстро исчезали. Научный институт по изучению первого мира в 135-м году выяснил, что воспроизведение земной обстановки притягивает спящих в миры, и Ксеар распорядился создать специальное место для них. Это также помогло увеличить количество проснувшихся, то есть граждан Первого, потому что некоторые спящие, часто бывавшие в мирах, вдруг начинали различать их реальность. Как и сам Шон Уорд, который еще месяц назад имел только одно гражданство - Соединенных Штатов Америки. И был уверен, что сон нужен только для того, чтобы спать.

Он и сам не понимал, как ему удалось тогда уйти из города спящих в пригород, в пустыню. Теперь-то ему было известно, что город неплохо охраняется. Он помнил только, что вдруг начал различать происходящее вокруг и испытал очень неприятное чувство, увидев рядом людей с безумными взглядами. Да что там - он перепугался и удирал. Воспоминания были рваными, как обычное сновидение. Потом он очень долго шел и полз по пустыне. Прежде, чем его нашла Альбумена.

Подумав об этой женщине, полицейский хмыкнул. Весь комизм ситуации он оценил позже, когда уже довольно много узнал об обычаях миров. А она, наверное, здорово перепугалась, когда он внезапно проснулся. И потом, когда увидела его злость. Впервые поняв это, Шон долго смеялся. Он не поленился, прочитал о ней все, что смог достать в коммуникаторе, как и о других повелителях стихий.

Ее история поразила его и тронула: тридцать лет назад она потеряла любимого человека, который был убит. Это было, безусловно, ужасно само по себе, но еще хуже, конечно, было обвинение в его убийстве. А уж о страданиях человека, заключенного в психиатрической клинике, он даже думать не мог без содрогания. Хорошо, что она теперь здорова и снова в семи мирах. Хоть некоторые газетчики и высказывали сомнения в этом, но Шон не сомневался: та женщина, с которой он разговаривал, полностью адекватна.

«Шон, привет, присоединяйся», - услышал он, едва зайдя в ресторан.

К нему обращался приятель, расположившийся за ближайшим столиком, офицер по имени Зарин. Совместные дежурства быстро способствуют обретению друзей. В городе спящих, как правило, скучновато. Пару раз за дежурство приходится разнимать дерущихся, если спящие в бреду начинали вдруг нападать друг на друга. Время от времени - пресекать выход из города. А самое главное, ради чего они были здесь - пробуждение спящих - происходило редко, может, раз в неделю. Шон еще ни разу этого не видел своими глазами. Поэтому большую часть времени полицейские просто болтали друг с другом, патрулируя улицы.

- Я сегодня новенького в СБ транспортировал. Опять мужчина, - сообщил Зарин, едва Уорд опустился за столик.

- Что делать, - отозвался Шон. Он уже был в курсе проблемы с нехваткой женщин. Офицеры полиции в большинстве случаев были первым звеном в цепочке регистрации новеньких, и сами видели всю картину, которая по-прежнему была неутешительной: мужчин в мирах появлялось примерно в два раза больше.

- Если так дальше пойдет, я никогда не женюсь, - грустно сказал Зарин, ковыряя вилкой спагетти.

- Да брось, - Уорд насмешливо посмотрел на собеседника. Сам он сокрушаться по такому поводу не собирался и не понимал огорчения других на эту тему. Можно подумать, на Земле количество мужчин и женщин кто-то линейкой вымеряет. Кто ищет, тот найдет.

- Между прочим, женщин, желающих вступить в брак, куда больше, чем мужчин, так что считай, все ровно, - заметил Шон вслух, изучая меню. Оно было таким огромным, что даже за несколько дней он ни разу не дочитал его до конца. В отличие от земных ресторанов, оно не было изложено на бумаге. Каждый мог открыть его в своем коммуникаторе, введя код ресторана, обозначенный на всех столиках.

- Да, но они в основном хотят замуж за тех, кто ходит хотя бы во второй, а еще лучше - в третий, - мрачно сказал Зарин.

- А мне кажется, ты просто комплексуешь, - наклонил голову Шон.

К ним подошла официантка, очень жизнерадостная, и он улыбнулся девушке, делая заказ. Зарин, все еще пребывая в своих мыслях, попросил счет.

- Вот, - сказал ему Шон, когда девушка ушла. - А она, между прочим, тебе улыбалась.

- Кто? - не понял Зарин, и тут же дернул головой в сторону официантки, - Лиана? Она всем улыбается, я ее десять лет знаю.

- Ну и что, что ты ее десять лет знаешь? Она же не замужем, - Шон пожал плечами.

- Уорд, ты... думаешь, я ей нравлюсь? - вдруг серьезно спросил Зарин и снова посмотрел в сторону девушки. На его лице отразились мучительные сомнения, затем - размышления, а потом - снова сомнения. Он даже губу покусал, словно ребенок, решающий сложную задачу в контрольной работе. Подумать только, пятьдесят три местных года человеку. Не говоря еще о земном возрасте.

Шон дернул уголком рта, пытаясь скрыть улыбку, но в конце концов не справился с собой и засмеялся.

- Тьфу, да ну тебя, Уорд, - Зарин бросил салфетку и обиженно отвернулся.

Шон зевнул и в который раз потянулся к коммуникатору, чтобы взглянуть на часы. Рабочий день выдался на редкость скучный. После обеда они еще немного поболтали с Зарином, потом разошлись в разные кварталы. Ничего не происходило, вообще ничего. К нему никто не подходил, никто не дрался на улицах, спящие вели себя как обычно: быстро проходили деловой походкой или медленно бегали по улицам.

Шон уже насмотрелся на этот феномен: пока спящие оставались спокойны, они могли передвигаться довольно быстро. Стоило им чего-то испугаться и побежать, как ноги отказывались подчиняться, как будто приклеиваясь к асфальту. Тогда спящие падали на четвереньки и принимались ползти, но тоже мучительно медленно, поминутно оглядываясь в ужасе. Уорд хорошо помнил это мерзкое ощущение по собственным снам. Стоит решить, что надо бежать - и все. Будто находишься глубоко под водой, которая оказывает сопротивление каждому движению. Он обходил этих бедолаг, стараясь не смотреть на них, как будто боялся их смутить, хоть и знал, что они не могут его видеть.

Свернув за угол, он увидел мальчика с тонкими серыми крылышками, лет семи. На нем были желтые штаны, а в руке большая машинка. И глаза заплаканные - проснувшийся ребенок. Он никуда не бежал, не полз. Он стоял посреди улицы и широко раскрытыми глазами созерцал людей вокруг, которые производили на него впечатление безумцев. Мальчик пытался обращаться к проходившим мимо него дядям и тетям, но никто не обращал на него внимания. Увидев, как одна женщина толкнула малыша, проходя мимо, и он едва не упал, Шон встрепенулся. Он осознал, что некоторое время просто стоял и смотрел на мальчика, ошеломленный, забыв обо всех инструкциях. А инструкция, между тем, гласила, что проснувшегося ребенка нужно немедленно увести из города спящих.

- Привет, - широко улыбаясь, чтобы успокоить мальчика, Шон подошел к нему.

- Здравствуйте, - пролепетал тот, глядя на него снизу вверх, как крохотный гномик на великана. Шон присел на корточки:

- Ты потерялся? Как тебя зовут?

- Майкл, - пролепетал мальчик, - я... я искал маму.

- Мы ее обязательно найдем, Майкл, - уверенно сказал Шон, - посмотри мне в глаза.

На секунду померк свет - и вот они уже были на площадке возле входа в регистрационный зал службы безопасности.

- Ой, - мальчик завертел головой, не понимая, что произошло.

- Все в порядке, не бойся, - Шон взял ребенка на руки и прошел с ним внутрь огромной пещеры. Один из агентов, скучавших за стойкой, поспешил навстречу, едва увидев мальчика. Он мгновенно посмотрел малышу в глаза:

- Привет, малыш. Как тебя зовут?

- Майкл.

- Вот здорово. Иди ко мне, я тебе покажу чудесную игровую площадку. Ты такой еще не видел.

- А мама...

- А твоя мама скоро придет, - не моргнув глазом, соврал агент. - Мы уже ей позвонили. Ты поиграешь немного, и она придет.

- Хорошо, - пролепетал мальчик.

Шон удивленно моргнул, глядя, как мальчик доверчиво прижался к агенту. Если бы он не знал, что неспящих нельзя гипнотизировать, то непременно бы подумал, что тот приворожил малыша.

Агент, тем временем, молча кивнул Уорду, предлагая следовать за ним, и Шон пошел за ним через зал, а потом по длинному коридору, уходящему внутрь скалы.

Возле одной из дверей агент остановился, отодвинул ее, и Шон потрясенно замер. За ней оказалась огромная игровая комната, где веселились десятки детей. Там было столько игровых сооружений, сколько он и не видел никогда в одном месте. Качели, горки, тоннели, батуты, лесенки, бассейны, наполненные мягкими мячиками, карусели, канатные дорожки, качающиеся лошадки. А уж всевозможных игрушек там было столько, что хватило бы на сотни и сотни маленьких девочек и мальчиков.

Ватага малышей находились под присмотром трех аниматоров, которые играли с самыми маленькими и следили, чтобы дети постарше не обижали друг друга.

- О боже, - прошептал он, пораженный. Агент улыбнулся мальчику и спустил его с рук.

- Ну что, поиграешь здесь?

Не сомневаясь ни секунды, ребенок взвизгнул от радости и бросился к ближайшим качелям.

- Как это? - изумился Шон.

- Что именно? - агент закрыл дверь в игровую и последовал дальше по коридору. Уорд поспешил за ним.

- Как вы его так быстро убедили? Я думал, он сейчас плакать начнет и к маме проситься...

- Бывает и так. Но обычно все-таки дети доверяют взрослым, если уверенно с ними говорить.

- А я читал, что детей в Первом не держат. Что Ксеар их удаляет и запрещает новый вход в миры до шестнадцати лет.

- Так и есть. Мы же не можем разлучить их с родителями, - пожал плечами агент. - Кроме того, воспитывать их здесь некому, да и расти они будут слишком быстро по сравнению с реальностью.

- Но что они там делают? - не понял Шон.

Агент глянул на него с тоской человека, который вынужден разъяснять кому-то таблицу умножения:

- Детей появляется здесь очень много. Кратно больше, чем взрослых. Их отлавливают по всему Первому, не говоря уже о втором и третьем мире - чуть ли не каждые десять минут. Ксеар не может каждые десять минут прилетать сюда, чтобы удалять их. Поэтому он делает это дважды в день, а до тех пор они развлекаются в игровой. Их кормят пирожными и шоколадом с газировкой... малышковый рай. Вы новенький, офицер?

- Да, я только пять дней работаю.

- Ясно.

Агент открыл новую дверь, за которой оказался небольшой кабинет со скромным рабочим столом, на котором стоял только огромный монитор. Подключив к нему свой коммуникатор, агент поднял глаза на Шона:

- Где вы нашли мальчика?

- В городе спящих, улица Н-18, второй квартал.

- Он что-нибудь говорил?

- Я спросил его имя, он ответил: Майкл. Сказал, что маму ищет. Это все.

- Ваше имя?

- Шон Уорд. Младший офицер полиции.

Агент занес все данные в компьютер и отпустил его.

А Шон после работы обрушил кучу вопросов на своего опекуна, который неосторожно согласился с ним пообедать.

- Я правильно понимаю, что здесь никто не может иметь детей?

- Разумеется, нет.

Лей Ситте кивнул, с завидным аппетитом поглощая овощной салат. Эта его любовь к зелени и овощам вызывала искреннюю зависть Шона. Сам Уорд предпочитал что-то более питательное, и сейчас перед ним лежала огромная сырная пицца с грибами. Жаль, что в меню отсутствовали сэндвичи с ветчиной. Страсть Ксеара к вегетарианству удручала его. Ну почему нужно лишать всех местных мяса из-за какой-то дурацкой прихоти? Однажды, в один из первых дней, он высказал свое раздражение Лею, и тот рассмеялся. "Шон, ты же сам утверждаешь, что это сон, что все вокруг виртуально. Строго говоря, ты можешь вообще не есть. Ты от этого не умрешь." Шон мрачно посмотрел на опекуна. "Еще как умру, я уже умираю, как хочу сочный стейк", - пробормотал он, и Лей снова засмеялся. "Зато с каким удовольствием ты съешь его, когда попадешь в реальность", - резонно заметил он.

- А если родители попадают сюда вместе с ребенком?

- Все равно Ксеар не разрешает, да они и сами не захотят, - Лей серьезно посмотрел на Шона: Ну, сам вообрази, через год в реальности пятилетнему ребенку здесь сравняется двадцать пять. А там он останется ребенком, причем не только в смысле грубой физической формы, но и гормонально, и, возможно, даже психически. Никто ведь не изучал проблематику взросления сознания в отрыве от тела. Последствия, по сути, непредсказуемы. Так и до психушки недалеко.

Шон задумался, потом медленно кивнул.

- А как же они живут? - спросил он.

- Им приходится делать выбор. Либо они отказываются от гражданства Первого, либо терпят. Видятся с детьми раз в двадцать дней. Как правило, люди соглашаются. В конце концов, не в одних детях проблема. У всех есть родственники, друзья, у многих - даже супруги. И все равно - соглашаются.

- Да уж. Я как-то пока не думал об этом, - признался Уорд.

- Ну, ты же думал о своих родственниках, - Лей пронзил его неожиданно внимательным взглядом, и Шон придал лицу абсолютно непроницаемое выражение, послав такой ответный взгляд, что Лей закашлялся, а потом тихо рассмеялся:

- Уорд, ты сам случайно не в ЦРУ в реальности работаешь? Больно у тебя глаза странные, - сказал он, продолжая изучать его взглядом.

- Нет, в МИ-6, - фыркнул Шон.

Он почти ничего не рассказывал опекуну о себе в реальности, но и о Лее ничего не знал. Уорду было даже точно не известно, чем его опекун занимается здесь, в мирах. Агент службы безопасности - слишком расплывчатое понятие. Как узнал Шон, это может означать что угодно - от секретаря-регистратора до следователя по уголовным делам, от оперативного работника до помощников главы СБ, Яльсикара Бьякки.

- Может, все-таки скажешь, какая у тебя специализация? - Лей доел салат и отодвинул тарелку, - Подыскали бы тебе работу поинтереснее.

- Меня все устраивает пока, - Шон улыбнулся одними глазами, и Ситте махнул рукой:

- Как хочешь.

- Ну, хорошо, - Шон задумчиво повел в воздухе большим куском сырной пиццы, который намеревался положить себе в рот, - а как насчет браков? Получается, в реале одна жена, да еще дети, а тут другая?

- Ну, это уже личное дело каждого. Как относиться. Есть несколько разных теорий на эту тему, - Лей поднес к губам бокал вина. - Часть людей предпочитают считать, что это такой красивый сон. И поэтому моральные рамки отсутствуют. Другие полагают, что эта параллельная жизнь, не связанная с той, что в реальности. И действуют, исходя из этого. А третьи считают, что это и есть реальность, а та - только сон. Поэтому там они делают лишь то, что необходимо для поддержания здоровья и заработка, а здесь живут полной жизнью.

- А ты как считаешь? - с любопытством спросил Уорд.

- Я в целях сохранения психического здоровья стараюсь жить одной жизнью. Той, которая длиннее, - улыбнулся Лей. - Так что можешь смело отнести меня к третьей категории.

- Но ты ведь не женат.

- Да зачем мне это надо? - Рассмеялся агент. - Миры полны симпатичных девочек. И потом, какие мои годы...

- Какие? - Уорд с еще большим любопытством впился глазами в опекуна. Тот засмеялся:

- Ну, нет, Шон, ты первый.

- Так не честно. Я тебя спрашиваю о местном возрасте, а не реальном.

- Ну ладно, - сдался Лей. - Это не секрет. Мне двадцать пять местных лет.

Он помолчал, потом продолжил:

- Есть и еще один вариант.

- Какой? - не понял Шон.

- Совместить обе жизни, - медленно сказал Лей. - Жениться здесь, потом найти друг друга на Земле и пожениться там тоже. Некоторые так делают, хотя это трудно.

Уорд кивнул. Он понимал, о чем говорит Ситте. Одно дело - жить вместе в мирах, не зная культурных и языковых различий. Другое дело - обнаружить, что твоя жена на Земле, к примеру, не так уж прекрасна внешне, какой ты привык ее знать. Не говорит на твоем языке, не понимает твоих шуток. И может запросто не любить и не признавать твоей культуры, религии. Бытовые проблемы, опять же, появятся. Проще уж вовсе не знакомиться, а то вместо второй свадьбы захочешь получить развод.

4.

- Вы полицейский? - спросила тоненьким голоском заплаканная девчушка. Шон не спеша обернулся: его взгляд, обращенный к ребенку, был немного уставшим. Несмотря на то, что на работу и отдых отводилось ровно по десять часов, это время никогда не текло равномерно. Все, как на Земле. Скучные дежурства тянулись долго, а часы отдыха пролетали как один миг. Летя на службу, он невольно задумался о предложении Ситте. Может, и правда перейти в службу безопасности, чтобы не было так скучно? Для этого достаточно было сообщить, что в США он сотрудник ФБР и имеет опыт расследований уголовных дел. Но Шон хотел сначала получше узнать устройство миров, да и законы здесь были другими. А, кроме того, он всерьез задумался о том, чтобы сменить профессию. Почему бы и нет, если впереди - сотни лет жизни? Он успеет получить еще столько дополнительных образований, сколько захочет. Может, ему лучше стать юристом-теоретиком? Ведь когда-то он не собирался связывать свою жизнь с расследованиями серийных убийств.

Почитав некоторые своды законов семи миров, Уорд убедился, что они нуждаются в существенной доработке. По-видимому, профессиональных юристов, особенно тех, кто мог бы сформировать законодательство для целого мира, здесь было мало. Парламент как таковой отсутствовал. Система государственных органов была причудливой, с одной стороны, подразумевавшей вертикальное подчинение Ксеару, с другой - подразумевалось и разветвление властей. Так, читая новости и аналитические статьи, Шон убедился, что в епархию Бьякки Ксеар почти не лез. Слово Яльсикара было последним во всем, что касалось борьбы с преступностью и обеспечения порядка в Семи мирах. Он формировал руководство полиции, которая была отдельной структурой лишь формально - все равно все было замкнуто на Бьякку. Он же формировал концепции безопасности по всем мирам - начиная от количества полицейских, которые в каждый момент времени должны были находиться на улицах и заканчивая системами сигнализаций в каждом доме, правилами регистрации новичков и прочего.

Тем не менее, каждый житель миров, начиная от самых обычных постовых офицеров или официанток, вплоть до высших чинов Ксеариата и повелителей подчинялся Ксеару. Сначала Шона это возмутило до глубины души. Он не был слепым фанатом демократии, понимая, что у этой формы управления есть свои недостатки, но разве кто-то на земле изобрел более справедливый способ государственного устройства? Абсолютная монархия ему претила. Мало ли что придет в голову одному человеку? Да, может, у него в один прекрасный день крыша съедет от ничем и никем не ограниченной власти?