Гай валерий Катулл веронский

(ок. 87 – ок. 54 гг. до н. э.)

Когда речь заходит о Катулле, то чаще всего вспоминают две знаменитые его строки:

НЕНАВИЖУ – ЛЮБЛЮ

Да! Ненавижу и все же люблю. Как возможно, ты спросишь?

Не объясню я. Но чувствую, смертно томясь.

(Перевод А.И. Пиотровского)

Катулл жил в I веке до н. э. Рим всего сто лет как стал великой державой. Все честолюбивые люди с окраин империи стремились в Рим. Катулл приехал в столицу из Вероны, жители которой еще не обладали правами римского гражданства. Отец Катулла был знатным и богатым и хотел, чтобы сын получил хорошее образование и присмотрел в Риме жену – тогда дети бы их были уже римскими гражданами и имели бы доступ к политической карьере, о чем тогда мечтали во всех знатных домах.

В Риме Катулл вел привольную жизнь, благо отец снабдил сына и деньгами, и связями, он был знаком со многими знатными людьми Рима, в том числе и с Цезарем.

Катулл сразу стал посетителем дома наместника Галлии – Метелла и даже стал любовником его жены Клодии, которую в стихах стал называть Лесбией.

Исследователи установили, что лучшие стихи о любви к Лесбии написаны Катуллом не в годы их отношений, а гораздо позже. На закате жизни Катулл как бы вспыхнул, вспомнив дни горячей любви, и переплавил этой вспышкой воспоминание в прекрасные стихи.

Будем, Лесбия, жить. Любя друг друга!

Пусть ворчат старики – за весь их ропот

Мы одной не дадим монетки медной!

Пусть заходят и вновь восходят солнца, –

Помни: только лишь день погаснет краткий,

Бесконечную ночь нам спать придется.

Дай же тысячу сто мне поцелуев,

Снова тысячу дай и снова сотню,

И до тысячи вновь, и снова до ста,

А когда мы дойдем до многих тысяч,

Перепутаем счет, чтоб мы не знали Чтобы сглазить не мог нас злой завистник,

Зная, сколько с тобой мы целовались.

(Перевод СВ. Шервинского)

Самый крупный исследователь творчества Катулла у нас в стране, академик М.Л. Гаспаров пишет: «Значение Катулла в римской поэзии в том, что он страстно любил свою Лесбию и с непосредственной искренностью изливал свой пыл в стихах. Оно в том, что Катулл первый задумался о своей любви и стал искать для ее выражения новые точные слова: стал писать не о женщине, которую он любит, а о любви как таковой. Поиск точных слов давался трудно. Нынешний поэт с легкостью бы написал „я тебя по‑прежнему желаю, но уже не по‑прежнему люблю“, и это было бы понятно. Но в латинском языке слово „любить“ означало именно „желать“, и для понятия „любить“ в нынешнем смысле слова нужно было искать другие выражения… Это был тяжелый душевный труд, но результатом его было создание новой (для мужской поэзии) любви: не потребительской, а деятельной, не любви‑болезни и любви‑развлечения, а любви‑внимания и любви‑служения. Катулл начал, элегики завершили, а этот культ любви‑служения перешел от римской „статичности“ к" вежеству" Средневековья, „светскости“ нового времени и „культурности“ наших дней. Он вошел в плоть и кровь европейской цивилизации».

Сведений о жизни Катулла осталось очень мало. Их больше выискивают в самих стихах. Некоторые исследователи считают, что роман с Лесбией – Клодией был вообще короткой интрижкой, а потом поэт уже довоображал сюжет. Возможно, такой псевдоним поэт дал возлюбленной в честь Сапфо.

Своим вдохновением прикоснулся к стихам Катулла и наш гений Александр Сергеевич Пушкин.

МАЛЬЧИКУ

Пьяной горечью Фалерна

Чашу мне наполни, мальчик!

Так Постумия велела,

Председательница оргий.

Вы же, воды, прочь теките

И струей, вину враждебной Строгих постников поите:

Чистый нам любезен Бахус.

В основном, Катулл пишет стихи любимым своим размером – одиннадцатисложником. В его стихах соседствуют архаизмы и словечки из модного разговорного языка, галльские провинциализмы и обороты, скопированные с греческого, тяжелая проза и новые слова, сочиненные самим Катуллом. Он стремится к изяществу, легкости и соразмерности.

Геннадий Иванов

ОВИДИЙ

(43 г. до н. э. – 18 г.)

Овидий творил в эпоху правления Августа. Это был золотой век римской литературы. Римская империя расширила свои границы до Кавказа на севере и до Марокко в Африке.

Август проводил политику замирения врагов – парфянам вернули знамена и пленников. Для замирения сословий в Риме и даже в самых далеких провинциях устраивались для народа зрелища и гладиаторские бои. Для удовольствия публики проводили и морские бои – в одном из таких боев были задействованы

30 кораблей и около 30 тысяч воинов.

При Августе Рим стал настоящей столицей мира. Начали возводить великолепные храмы и библиотеки.

В такой благодатный период римской истории жил и творил Овидий. Родился он в городке Сульмоне, что в 90 милях от Рима. Сегодня в этом городке главная улица называется Корсо Овидио, там есть гимназия его имени и памятник. На цоколе памятника две надписи: «Сульмона – моя родина» и «Меня назовут славой племени пелигнов». Овидий происходил из этого племени.

Прошло две тысячи лет, но останки «виллы» поэта и могилы его предков сохранились.

Овидий получил образование в Риме, сначала в риторической школе, потом в декламационной, где обучался грамматике и греческому языку.

В 18 лет он впервые выступил перед читателями со своими творениями. В 25 лет он становится любимейшим поэтом римлян.

Часто твердил мне отец: за пустое ты дело берешься.

Даже Гомер по себе много ль оставил богатств?

Тронутый речью отца и забросивши муз, с Геликона

Стал было я сочинять, вовсе чуждаясь стиха,

Сами, однако, собой слова в мерные строились стопы,

То, что я прозой писал, в стих выливалось само.

В своей первой книге, «Героини» Овидий описал чувства покинутых влюбленных женщин – Федры, Пенелопы, Медеи, Сапфо и других. Книга состоит из писем, которые эти женщины пишут своим любимым. Такой исповедальный жанр позволил поэту сказать многое о женской душе.

Книга Овидия «Искусство любви» содержит советы поэта мужчинам и женщинам. «Любовь подобна сражению. На поле сражения нечего делать трусам, ибо здесь нередко приходится выносить много неприятного и тяжелого». Женщине автор советует сохранять красоту, быть элегантной, не краситься в присутствии возлюбленного, не смеяться громко, скрывать недостатки своей фигуры… Он презирал кокетливых мужчин, требовал простоты в одежде, считал умение себя держать главным достоинством мужчины.

Пушкин назвал Овидия «певцом любви и страсти нежной».

Именно любовные темы и привели в дальнейшем Овидия к печальным событиям в его личной судьбе. Формально поэт служил одной возлюбленной – Корине, но в реальной жизни он три раза женился, входил в кружок Мессаля Корвина, который проповедовал легкое отношение к браку, к семье. Книги Овидия «Искусство любви» и «Средство от любви» «работали» не на укрепление семьи, за что боролся Август, а на «падение нравов». Овидий довольно много писал о любовной игре, о любовной связи вне брака.

Август же даже родную дочь изгнал из Рима за безнравственность и разнузданность. До сих пор не выяснено точно, почему Август выслал поэта на север Римской империи, но принято считать, что за «моральное разложение» граждан. Но еще существует гипотеза, что Овидия отправили в ссылку за то, что он принимал участие в заговоре. Так это или нет, мы вряд ли теперь узнаем.

Овидий льстиво просил Августа вернуть его из ссылки, но просьбы остались без ответа. Он так и умер в ссылке в Томах (нынешняя Констанца). Человечеству он оставил «Скорбные песни» – элегии о своей тоске по родине.

Главный поэтический труд Овидия – «Метаморфозы». Это собрание греческих мифов, которые поэт изложил легко, поэтично, свободно и ярко.

Начинается поэма такими словами: «Душу мою влечет желание воспеть, как тела меняют свои формы. О боги – ведь именно вы изменяете людей, – помогите моим начинаниям (дуньте в мои паруса) и доведите эту поэму в непрерывном движении от начала мира до моего времени».

Легенды о смене обличий встречаются у всех народов мира. Овидий создал из множества мифов «историю человечества» от образования гармонического космоса из хаоса до века Августа, когда гражданские войны сменились миром.

Люди меняют свой облик под влиянием страстей, по воле богов, из‑за роковых ошибок. Превращение – это промежуточное состояние между жизнью и смертью, переводящее человека на низшие ступени существования. Сохранение своего «я» в веках – удел избранных: Геракла, Ромула – основателя Рима, Юлия Цезаря, Августа. А также философов, поэтов и великих возлюбленных.

Овидий заканчивает «Метаморфозы» словами «я буду жить». Он считал, что воплотил свою жизнь в бессмертное слово.

Геннадий Иванов