Глава 29. Свадебное платье Эдриен превзошло все её детские мечты

Свадебное платье Эдриен превзошло все её детские мечты. Оно было сшито из шёлка цвета сапфира и изысканных кружев, с вышивкой сверкающими серебристыми нитями на горловине, рукавах и подоле в виде вьющихся роз. Лидия гордо извлекла его из запертого обшитого кедром дубового сундука; ещё одного искусного творения Хока. Она просушила его, пропарила в закрытой кухне над чанами кипящей воды, потом слегка подушила его лавандой. Платье облегало грудь и бёдра и спадало на пол волнами роскошной ткани.

Оно было сшито цыганами, сказала ей Лидия, суетясь с десятком служанок вокруг Эдриен, для её свадьбы с отцом Хока. Свадьба Лидии тоже отмечалась в Далкит-на-море во время празднования Белтайна перед такими же двойными кострами, как те, что выложили на Самайн.

Но сейчас Лидия ушла вперёд, к холмам. Служанки тоже ушли, Эдриен прогнала их четверть часа назад. Потребовалась каждая унция мужества Эдриен, чтобы выдержать предыдущие несколько часов.

Лидия была такой ликующей, практически танцевала по комнате, а Эдриен чувствовала себя такой задеревеневшей внутри – заставляя себя притворяться. Она собиралась сделать нечто такое, что гарантированно заставит Лидию и Хока презирать её, но у неё не было выбора.

Как она вынесет выражение на их лицах, когда она сделает это? Как вытерпит ненависть и предательство, которые увидит в их глазах?

Эдриен стояла одна в прекрасной спальне Лидии, среди медленно охлаждающихся круглых утюгов и отвергнутых вариантов нижнего белья, наполовину опустошённых чашек чая, оставшихся недопитыми во взволнованном ожидании.

Время приближалось.

И её сердце замерзало, с каждым мучительным вздохом. Она задрожала, когда свежий ветерок влетел в открытое окно спальни Лидии. Она пересекла комнату, намереваясь закрыть его, но замерла, положив руку на прохладный каменный выступ. Она, как зачарованная, смотрела в ночь.

Я буду помнить это всегда.

Она упивалась Далкитом, сохраняя каждую драгоценную деталь в своей памяти. Полная луна заворожила её, залив холмы серебристым сиянием. Казалось, она была ближе к земле и намного больше, чем обычно. Возможно, она смогла бы шагнуть в небо, чтобы стать прямо рядом с ней – возможно, слегка подтолкнуть её локтем и смотреть, как она катится по горизонту.

Эдриен восхищалась красотой всего этого. Это место было волшебным.

Из окна ей открывался великолепный вид на праздник. Холмы ожили вместе с сотнями людей, сидящих на ярких пледах у костров, разговаривающих, веселящихся, танцующих. Вино, эль и шотландское виски лились рекой, когда люди праздновали приход сбора урожая. Богатого урожая, её муж проследил за этим.

Дети играли в свои игры, бегая и визжа, кружась вокруг любящих родителей. А музыка…о, музыка доплывала до открытого окно, смешиваясь с тихим рёвом океана. Мощное гипнотизирующее звучание барабанов, волынок и дикие песнопения.

Между двух кругов костра, она наконец смогла увидеть его, Лэрд Далкита-на-море танцевал, откинув голову назад, добавляя свой глубокий тягучий, как ириски, голос к общей песне. Её муж. По крайней мере, она получила возможность любить его какое-то время – может не навсегда, но…

Бой барабанов усилился, и она видела, как он кружит у костра. Такой примитивный и дикий, но всё же такой любящий и нежный.

Я обожаю это место, думала она. Если я когда-либо буду мечтать о том, куда бы поехать, вернувшись в двадцатый век, то я буду мечтать об этом месте.

Она прижалась лбом к прохладной каменной стене на долгое время и удержалась от слёз.

- Я люблю его больше, чем саму жизнь, - прошептала она вслух.

И это было решающим моментом.

* * *

- Нет. - Хок поднял руки в насмешливом протесте. - Оставьте мне силы для того, чтобы жениться и уложить жену в постель этим вечером, - поддразнил он смеющихся женщин, пытавшихся увлечь его в ещё один танец.

Несмотря на разочарованные взгляды и дерзкие замечания по поводу его мужественности, Хок поднялся выше по холму. Он видел, как Лидия брела в этом направлении с Тэвисом, пока он танцевал. Он остановился на мгновение и обернулся, чтобы взглянуть на замок, сосредоточенно отыскивая глазами окна. Вот оно. Комната Лидии, силуэт его жены, виднеющийся в ярко освещённом окне. Он видел, как она повернулась спиной. Она была уже в пути.

Его затылок обдало холодом, пока он изучал ее спину. Он долго смотрел на нее, и когда она не сдвинулась с места, он задался вопросом, что же она делает.

«Мне следовало настоять, чтобы она оставила охрану при себе».

«Может, они будут застёгивать мне платье?» - поддразнила она его, и порыв ревности, закружившийся в нём при мысли, что кто-то из его стражи прикоснется к шелковистой коже его жены, решил этот вопрос.

С холма он мог видеть каждый шаг ее продвижения, да и замок не был совершенно покинутым. Холм был совсем близко, в нескольких минутах ходьбы или даже меньше того. С ней будет всё в порядке. Но все же он беспокоился….

- Ты видел Гримма? - Лидия легко коснулась его руки, чтобы привлечь внимание.

Хок оторвал свой взгляд от окна.

- Нет. А ты?

- Нет. И это беспокоит меня. Он твой лучший друг, Хок. Я думала, он будет здесь. Что могло его задержать?

Хок пожал плечами и бросил взгляд на замок. Ах, наконец-то. Свечи погасли и его жена была уже на пути к нему. Комната Лидии была совершенно тёмной. Вдруг отсутствие Гримма показался ему несущественным. Даже недовольство ложью Гримма соскользнуло с его плеч при мысли о его возлюбленной Эдриен.

Этой ночью я привяжу её к себе навечно, тихо пообещал он.

- Хок? - Лидия помахала рукой перед его лицом, и он с трудом оторвал взгляд от замка.

- Хм-м?

- О мой дорогой, - вздохнула Лидия. - Как же сильно ты напоминаешь мне твоего отца, когда смотришь вот так.

- Как так? - протянул Хок, глядя на крыльцо, и ожидая появления своей жены.

- Как какой-то жестокий викинг, собирающийся завоевать и взять в плен.

- В этом случае пленником являюсь я, мама, - фыркнул Хок. – Я думаю, что девушка точно околдовала меня.

В ответ прозвенел радостный смех Лидии.

- Хорошо. Тогда так и должно быть. - Она быстро поцеловала его. - Она появится с минуты на минуту. - Лидия разгладила его рубашку, которую не было нужды разглаживать, пригладила его безупречные волосы, которые не надо было приглаживать, и вообще кудахтала над ним, как всполошённая наседка.

- Мама, - прорычал он.

- Я просто хочу, чтобы ты выглядел как можно лучше… - Лидия замолчала. Она нервно посмеялась над собой. - Только посмотрите на меня, пугливая мамаша, волнующаяся на свадьбе своего сына.

- Она уже видела меня с худшей стороны и любит меня, несмотря на это. И почему ты суетишься вокруг меня? Я думал, мы не разговариваем. Какие планы ты вынашиваешь на этот раз? - потребовал он. Он знал её слишком хорошо, чтобы поверить, что она спокойно капитулирует перед их планом уехать этим вечером.

- Хок, - запротестовала Лидия, - ты ранишь меня!

Хок фыркнул.

- Я снова спрашиваю тебя, какой бесчестный заговор ты придумала, чтобы попытаться удержать нас здесь? Подмешала что-нибудь в вино? Наняла жестоких наёмников, чтобы те держали нас в плену в моём собственном замке? Нет, я догадался – ты отправила послание МакЛеодам и сообщила им, что сейчас самое удачное время для того, чтобы осадить Далкит, так? - Он не удивился бы, если бы она сделала что-нибудь из перечисленного. Лидия вызывала опасения, когда что-нибудь задумывала. Она могла сделать все, что угодно, если бы это могло привести к тому, что она удержит Эдриен рядом с собой. Какая мать, такой и сын, с сожалением признал он.

Лидия старательно смотрела вдаль.

- Я просто отказываюсь думать о том, что вы уезжаете, до того как придёт время, когда вы попытаетесь это сделать. До этого я намереваюсь наслаждаться каждой минутой свадьбы моего сына. Кроме того, видимо, Эдриен не имеет ни малейшего представления о том, что ты задумал. Я не совсем уверена, что она откажется поддержать меня, - дерзко добавила она.

- Вот она идёт, - Тэвис прервал их пререкания и привлек их внимание к каменным ступеням, которые спускались в нижний двор.

- О! Разве она не прекрасна? - выдохнула Лидия.

Общий вдох раздался в ночи и смешался с благоухающим бризом, овевающим холмы.

- Она могла бы быть принцессой!

- Нет, королевой!

- Она прекраснее королевы Эльфов! - Маленькая девочка с белокурыми локонами восторженно захлопала в ладошки.

- Леди Далкита-на-море. - Арендатор снял шапку и прижал её к сердцу в знак верности.

Улыбка Лидии исчезла, когда она увидела, что Эдриен направилась к конюшне.

Никто не произнёс ни слова, пока она не появилась снова несколько мгновений спустя, ведя лошадь к ближайшей стене.

- Но что? Что это…лошадь? Ах, мне кажется она собирается приехать вверх на лошади, - пробормотала сбитая с толку Лидия.

- Лошадь? Почему бы ей просто не пройтись? Тут идти-то всего ничего, скажу вам, - удивился Тэвис.

Под яркой луной они видели, как она встала на низкую каменную стену и села на лошадь – в свадебном платье и прочих украшениях.

Хок задумчиво прищурил глаза. Его тело напряглось и он подавил проклятие, когда увидел как Рушка, который молча стоял рядом с ними, начертил в воздухе какой-то жест.

- Что ты делаешь! - прорычал Хок, схватив цыгана за руку.

Рушка остановился и его карие глаза остановились на Хоке с глубокой любовью и еще большей печалью.

- Мы надеялись, что он не придёт, мой друг. Мы приняли все меры предосторожности…рябиновые кресты. Руны. Я сделал всё, что мог, чтобы предотвратить это.

- Кто не придёт? О чём ты говоришь? Предотвратить что? - проговорил Хок сквозь зубы. Каждый дюйм его тела вдруг ожил. Весь день что-то терзало его, требуя, чтобы он принял меры, и сейчас это взорвалось в его крови крайней степенью возбуждения. Ему ничего не хотелось больше, чем принять меры – но против чего? Что происходило? Грохот приближающихся лошадей сотряс землю позади него.

- Он идёт. - Рушка попытался вырвать руку из железного захвата Хока, но было бы гораздо проще сдвинуть валун со своей груди.

Стук подков лошадей, взбирающихся на холм, послышался ближе.

- Скажи мне, - произнес Хок сквозь зубы, сердито глядя на Рушку. - Сейчас.

- Хок? - взволнованно спросила Лидия.

- Хок, - предостерёг Тэвис.

- Хок. - Хриплый голос его жены прорезал тишину ночи позади него.

Хок замер, его взгляд застыл на пожилом цыгане, который был ему вместо отца в течение многих лет. Огонь, вспыхнувший в глазах этого человека предупредил его о том, чтобы он не оборачивался. Просто сделал вид, что ничего не произошло. «Не смотри на свою жену», - говорили глаза Рушки. Он видел её отражение глубоко в карих глазах цыгана. Не оборачиваться? Невозможно.

Хок оторвал разъярённый взгляд от Рушки. Медленно развернулся на одном каблуке.

Его жена. И рядом с ней, на чёрном боевом коне, принадлежащем Хоку, сидел Адам. Хок стоял молча, руки, прижатые к бокам, сжались в кулаки. Холм погрузился в зловещую тишину, не было слышно ни писка ребёнка, ни хотя бы шёпота или взволнованного вздоха какого-нибудь арендатора.

- Хранитель знаний. - Адам кивнул Рушке, подтверждая их давнее знакомство, и взгляд Хока заметался между странным кузнецом и своим цыганским другом. Рушка стал белым, как только что выпавший снег. Его карие глаза стали огромными и глубокими, его худощавое тело неподвижно замерло. Он не ответил на его приветствие, а устремил взгляд на землю, яростно вырисовывая рукой эти странные знаки.

Адам засмеялся.

- Можно подумать, что ты ещё не понял, что пока это не помогает, старик. Брось это. Даже твоя…жертва…не помогла. Хотя она немного смягчила меня.

Лидия задохнулась.

- Какая жертва?

Никто не ответил ей.

- Какая жертва? - кратко повторила она. - Он имеет в виду Эсмеральду? - Когда снова никто не ответил, она схватила Рушку за руку. - Это так?- Её глаза вернулись к Адаму. - Кто ты? – требовательно спросила она, её глаза сузились, как у медведицы, приготовившейся защищать своих детёнышей.

Рушка потянул её к себе за спину.

- Тихо, миледи, - произнес он сквозь зубы. - Не вмешивайтесь в то, чего не понимаете.

- Не говори мне, что я... - гневно начала Лидия, но замолчала под смертоносным взглядом Хока.

Хок повернулся обратно к Эдриен и спокойно протянул руки, чтобы помочь ей спешится, словно все было в порядке.

Адам снова рассмеялся, и от его смеха у Хока по коже побежали мурашки.

- Она едет со мной, Лорд Канюк.

- Она останется со мной. Она моя жена. И я Хок - Ястреб. Лорд Хок для тебя.

- Нет. Стервятник, жалкий мусорщик, который подбирает ненужные остатки, лорд Канюк. Она выбирает – такой был уговор, ты помнишь? Я спас твою жену за определённую цену. Теперь эту цену нужно заплатить. Ты проиграл.

- Нет. - Хок медленно покачал головой. - Она уже выбрала, и выбрала меня.

- Похоже, она передумала выбирать тебя, - насмешливо ответил Адам.

- Слезь с моей лошади, кузнец. Сейчас же.

- Хок! - предупредил Рушка, тихо и взволнованно.

- Хок. – Именно голос Эдриен остановил его. Заставил застыть в полушаге от кузнеца. До этого момента, Хок сосредоточил свое внимание и свой гнев только на кузнеце. И он знал почему. По той же причине, из-за которой не спешил оборачиваться, когда услышал приближение лошадей. Из-за которой вместо этого его взгляд был прикован к Рушке. Он боялся смотреть на свою жену, и того, что он мог увидеть в её прекрасных глазах. Могла ли она на самом деле передумать выбирать его? Мог ли он так сильно ошибаться? Он помедлил, его рука легла на рукоятку меча, и заставил себя поднять глаза на неё. Неуверенность, которая охватила его с самого первого дня, когда он увидел свою жену возле кузницы, охватила его с удвоенной силой.

Её лицо было спокойным и лишённым каких либо эмоций.

- Он говорит правду. Я выбрала его.

Он в изумлении уставился на нее. Ни малейшего проблеска эмоций в её серебристых глазах.

- Как он заставил тебя лгать, девушка? - Хок отказывался верить её словам, цепляясь за свою веру в неё. - Чем он угрожал тебе, сердце моё?

- Ничем, - холодно сказала Эдриен. - И прекрати называть меня так! Я никогда не была твоим сердцем. Я говорила тебе это с самого начала. Я не хочу тебя. Это я все время хотела Адама.

Хок всматривался в её лицо. Холодная, сдержанная, она сидела на лошади, как королева. Величественная и недостижимая.

- А чем же, черт возьми, был тогда Устер? - прорычал он.

Она пожала плечами, приподняв вверх ладони.

- Увеселительной прогулкой? - легкомысленно ответила она.

Хок напрягся, стиснув челюсти.

- А чем была конюшня этим днем…

- Ошибкой, - спокойно перебил его Адам. - Которую она больше не повторит.

Взгляд Хока не сдвинулся ни на дюйм с лица Эдриен.

- Это была ошибка? - тихо спросил он.

Эдриен склонила голову. Сделала паузу длиной в удар сердца.

- Да.

Хок не увидел ни единого проблеска эмоций на её лице.

- В какую игру ты играешь, девушка? - выдохнул он, каждый дюйм его напряженной позы излучал опасность, заряжая воздух вокруг них.

Ночь стала вдруг душной и безмолвной. На холме ни один человек не шевелился, прикованный к ужасной сцене, разворачивающейся перед глазами.

- Никаких игр, Хок. Всё закончено между нами. Мне жаль. - Она ещё раз небрежно пожала плечами.

- Эдриен, хватит шутить… - зарычал он.

- Это не шутка, - оборвала она его с внезапной яростью. – Смеяться здесь можно только над тобой! Ты же не думал на самом деле, что я могла остаться здесь? Да брось ты! - Она махнула рукой на великолепие свадебного праздника. - Я из двадцатого века, ты, глупец. Я привыкла к роскоши. Тем штучкам, которыми балуют. Кофе. Горячий душ, лимузины, весь тот шум и блеск. Это было отличноё развлечение – вполне миленькое приключенье с одним из самых обворожительных мужчин…. - Она улыбнулась Адаму, и Хоку понадобилась каждая унция его воли, чтобы не броситься на кузнеца и не вытряхнуть жизнь из этого высокомерного тела.

Вместо этого, он стоял как мраморное изваяние, с руками, прижатыми к бокам.

- Ты была девственницей…

- И что? Ты научил меня удовольствию. Но кузнец дал мне больше. Это так просто. - Эдриен вертела в руках поводья своей лошади.

- Нет! - взревел Хок. - Это какая-то игра! Чем ты угрожал моей жене, кузнец?

Но Эдриен ответила вместо него всё тем же спокойным, полностью беспристрастным голосом. Этот хриплый голос, который заставлял его думать, что он сошла с ума, потому что слова, которые были сказаны, могли быть только ложью. И всё же она не выглядела так, словно её принуждали. К ее горлу не был приставлен меч. Не было блеска слёз в её глазах. А её голос, ах…он был спокойным и ровным.

- Он угрожал мне только большим удовольствием, чем ты когда-либо дал мне. Он владеет настоящим волшебством. Не трать своё время, охотясь за нами. Ты нас не найдёшь. Он пообещал меня взять в места, о существовании которых я никогда даже не мечтала. - Эдриен двинула свою лошадь поближе к жеребцу кузнеца.

Адам послал Хоку ослепительную улыбку.

- Похоже, ты всё-таки проиграл, прелестный птенчик.

- Нет! - взревел Хок, рванувшись к кузнецу и одним молниеносным движением выхватив меч. Жеребец встал на дыбы от рёва Хока и дико попятился назад.

Рушка ухватился за руку Хока и ударил по ней своим кулаком с такой силой, что выпавший меч застрял в земле у его ног.

Адам поднял руку.

- Нет! - Эдриен быстро удержала руку кузнеца. - Ты не тронешь его! Никакого кровопролития. Ты обещ… – это грязно, - добавила она. - Мне не нравится кровь. Мне становится плохо.

Адам приподнял голову и опустил свою руку.

- Твоё желание – приказ для меня, красотка.

- Это правда то, чего ты хочешь, милая? - глаза Хока стали чёрными и бездушными.

- Да, - сказала она тихо. И осторожно.

- Он не принуждает тебя? - «Скажи мне, произнеси только одно слово, и я убью его голыми руками».

Она покачала головой и спокойно встретила его взгляд.

- Скажи это, - проскрежетал Хок сквозь зубы. - Он не заставляет тебя?

- Он не применяет…силы против…меня.

- Ты…любишь…его? - Он возненавидел себя в момент, когда его голос сломался до хрипоты на этих словах. Его горло так сжалось, что он мог едва дышать.

- Я люблю его, как любила Эберхарда, - вздохнула она. Она вяло улыбнулась Адаму, который вдруг резко прищурил глаза на после этих ее слов.

- Достаточно, красотка, - Адам завладел её рукой. - Весь мир ожидает нас и твоё удовольствие закон для меня.

Сердце Хока переворачивалось в груди и разрывалось на куски от боли. Проклятый Эвер-Хард. Её первая любовь, и не важно занимался он с ней любовью или нет. Он отвернулся, иначе единолично устроил бы кровавую бойню на холмах.

Когда он, наконец, повернулся, чтобы посмотреть на нее, было уже слишком поздно – она уехала.

Сотни людей на холме Далкит-на-море стояли, окаменев, наблюдая за тем, как всадники вместе с лошадьми просто растворились в ночном воздухе. В это мгновение они были здесь. В следующее мгновение их уже не было.

Но ветер принес тихий голос.

«Ты был прав насчёт своих соколов, Сидхок», - донеслись странные последние слова женщины, которую он любил и которая практически уничтожила некогда гордого Лэрда Далкита-на-море.

Лидия безвольно схватила его за руку.

Рушка резко выругался на языке, которого никто никогда раньше не слышал.

И только Хок невидящими глазами смотрел в ночь.