Открытие большой платины

1.

Известие о выделении министерством денег для поисков платины на севере Корякии привез в Корф руководителям Северо-Камчатской экспедиции Фарид Кутыев. Главный геолог экспедиции Леонид Леонидович Ляшенко тут же вызвал к себе старшего геолога по поискам Юрия Павловича Рожкова и геолога Владимира Николаевича Мелкомукова, имевшего опыт работы с платиной на Куюльском массиве. Вчетвером они сели перед геологической картой района и стали совещаться.

Кутыев рекомендовал провести работы в районе Сейнавского массива. Мелкомуков уточнил: в районе соседнего с ним Гальмоэнанского массива, так как именно там, по его предварительным теоретическим разработкам, следовало искать именно железистую платину. Тогда решили, что в участок работ должны войти оба массива.

- Володя, теперь слово за тобой. Начинай заниматься организацией новой партии, пиши проект работ на 1990-й год, - напутствовали собравшиеся Владимира Мелкомукова.

Кандидатура Мелкомукова не была случайной. К тому времени Владимир Николаевич уже 15 лет проработал в Северо-Камчатской экспедиции и хорошо знал и геологию региона, и геологию платины. К тому же это был настоящий труженик, закаленный многими полевыми сезонами, проведенными в тундре.

Его назначили начальником новой партии, несмотря на то, что он в это время был занят составлением геологической карты листа Р-59-XVI, которому отдал несколько последних лет работы. Составление карты и отчета шло к завершению, защищать их оставили другого геолога - Александра Разумного, а Мелкомукова перебросили на новый объект. И он согласился, потому что речь шла о платине, которой он давно интересовался.

Владимир Николаевич Мелкомуков окончил геологический факультет Пермского университета. Это было в 1972 году. Тогда же он был призван в армию. Служил в Петропавловске-Камчатском, был лейтенантом, командиром взвода. После службы, в сентябре 1974 года, пришел в Камчатское геологическое управление и попросился на работу. Его направили старшим техником-геологом на далекий Север - в Сергеевскую партию. С тех пор он и посвятил себя исследованию недр Корякии.

За считанные год-два из бывшего студента и бравого лейтенанта Мелкомуков превратился в хорошего геолога. Но на разведке Сергеевского золоторудного месторождения долго не задержался - через год был переведен геологом Каменистой геолого-поисковой партии, а еще через несколько месяцев стал ее начальником. Так и был затем много лет связан с поисками различных полезных ископаемых, прошел через несколько партий - Малиновскую, Белогорскую, Пенжинскую геолого-съемочную, Пикасьваямскую, Куюльский отряд. И вот теперь ему поручили организовать новую партию - платиновую. Назвали её Сейнавской, по имени горы, в районе которой она должна была работать.

Не откладывая дело в долгий ящик, Мелкомуков сел за составление проекта работ.

2.

Базу для летней стоянки партии Владимир Мелкомуков наметил в верховьях реки Левтыринываям. Ранней весной он отправился туда на вездеходе для разведки.

Управлял вездеходом Александр Базелеев, который знает тундру от Ильпыря до истоков Пенжины как свои пять пальцев. Он начал работать на севере одновременно с Мелкомуковым - в 1974 году, и достаточно успел помотаться по партиям и участкам.

Когда приехали на Левтыринываям, обнаружилось, что долина реки сплошь покрыта наледью и вверх, как намечалось, пробиться невозможно. Тогда нашли другое подходящее место, выгрузили привезенные стройматериалы. Мелкомуков прошел по наледи вдоль береговых обрывов, мысленно порадовался тому, что здесь было очень много удобных мест, где можно заложить расчистки для изучения рыхлых отложений речных террас и долины. Тогда Мелкомуков еще не знал, что волею судьбы выбрал место для летней базы и наметил первые расчистки как раз в центре будущей промышленной платиновой россыпи, ее самого богатого участка. Как будто бы глас сверху ему сказал: "Дальше ехать незачем, остановись и ищи здесь".

Предвкушение большой, интересной работы не покидало его всю обратную дорогу. Хотелось поторопить время, чтобы быстрее растаяли снега, и партия смогла окончательно выехать в поле и приступить к поискам.

Первыми из состава партии вылетели на новый участок техник-геолог Сергей Слободчук и рабочий В. С. Петренко, которого все называли Сергеичем. В их задачу входила организация лагеря и строительство бани. Для этого вертолетом забросили бревна и доски.

Вскоре, следом за передовой группой отправились на участок все остальные. Кроме самого Мелкомукова это были студенты-практиканты: девушки Е. М. Дудник из Благовещенского техникума, Д. В. Блохина из ДВПИ, Марина Митюхина из Московского техникума и двое ребят из Львовского университета - В. Г. Чупровский и А. М. Бучек. Навалившись, всем миром достроили баню, поставили 5 палаток, кое-как обустроили свои временные жилища и приступили к работе.

Для начала Мелкомуков собрал своих студентов и повел их вдоль реки, чтобы обучить работе с лотком, показать, где и как нужно отбирать шлиховые пробы. Это был рекогносцировочный, учебный маршрут, но, к большому удивлению самого Владимира Николаевича, буквально в первых же отмытых пробах оказалась мелкая платина.

"Для студентов это имело большое значение, - вспоминает В. Н. Мелкомуков. - Они сразу увидели платину, научились отличать ее от других темных минералов в шлихе, убедились, что территория непустая. Им по-настоящему стало интересно.

Все лето мы ходили в маршруты, отбирали по сетке металлометрические пробы. Сергеич проходил расчистки. Вскоре мы убедились, что в реке Левтыринываям четко прослеживается шлиховой платиновый ореол. Как ни странно, но геологи-съёмщики пропустили его, у них вообще был здесь нуль по шлиховой платине. А мы начали получать серьезные подтверждения о наличии промышленного металла. Уже во второй расчистке, пройденной на низкой террасе реки, были также обнаружены первые зерна платины, а в 8-й расчистке пошла уже платина весовая, настоящая ".

В сентябре партию усилили техниками-геологами Александром Собакиным, Николаем Семеновым и геологом Александром Ицковым. Из бассейна Левтыринываяма геологи перешли в бассейн реки Ветвей. Ее притоки ручьи Ледяной и Сентябрь совсем не даром были так названы - их шлиховали в сентябре и даже позже, когда пошли забереги, вода стала невыносимо холодной. Здесь также был получен весовой металл.

Так, летом 1990 года геологом Владимиром Николаевичем Мелкомуковым была найдена россыпная платина в Сейнав-Гальмоэнанском узле. Еще не было обнаружено ни одной россыпи, как таковой, но уже было ясно, что они обязательно здесь будут. Но какими они будут? Удастся ли найти Большую платину? Разрешение этих вопросов переносилось на следующий, 1991-й год. Объект оставался в плане работ Северо-Камчатской экспедиции, министерство снова выделило на него деньги.

3.

Зимой 1991 года в Сейнавскую партию был назначен старшим геологом Игорь Матюшкин. Приехала молодая специалистка, супруга Ицкова - Елена. В полевых работах принял участие геолог Андрей Горячев. Готовые шлихи изучала Людмила Семиколенных. И, конечно, в партии оставались прежние сотрудники - Сергей Слободчук, Александр Собакин, Николай Семенов, Александр Ицков.

К выезду в поле партия была хорошо укомплектована и оснащена. Ей уже уделяли в экспедиции серьезное внимание. Кроме металлометрической съемки и проходки расчисток на этот раз на реке Левтыринываям было организовано бурение под руководством мастера Михаила Ивановича Шевченко. Бурили установкой, смонтированной на трелевочном тракторе. Бурение давалось тяжело, но в скважинах, которые удалось пройти, была обнаружена платина. Всего в 1991 году было пройдено 5 поисковых линий буровых скважин.

На ручьях Ледяной и Сентябрь поиски велись при помощи маршрутов и проходки расчисток. В расчистке №36, которую задал старший геолог Игорь Матюшкин, были получены промышленные содержания платины.

Министр природных ресурсов России А. Орлов вспоминает в одной из телепередач Льва Николаева "Цивилизация": "Ребята, съемщики с Камчатки, пришли ко мне в кабинет и принесли пробирочку. В ней было насыпано с полсантиметра этого серого металла. Я спросил: где? Потому что у нас была монопольно платина в Норильске и Хабаровском крае, всего два объекта, остальное - мелочь. Оценили геологическую ситуацию, посмотрели геологические материалы. И поддержали…".

"К этому времени были получены такие результаты, что объект интересовал уже всех - от геологов разных институтов и нашего объединения до министерского начальства, - говорит Владимир Николаевич Мелкомуков. - Пошли разговоры о том, что надо писать дополнение к проекту, резко увеличивать объемы работ, применять ударно-канатное бурение. Денег сулили сколько хочешь. 1992 год должен был стать решающим. Он и стал решающим. На ручье Ледяном мы пробурили линии 253, 235, 227, 272, 16-ю по Левому Левтыринываяму и половину 199-й линии. И все скважины на них получили промышленный металл. Это была территория длиной 6 километров. Таким образом, летом 1992 года на ручье Ледяном была открыта первая промышленная платиновая россыпь Камчатки. Я посчитал там прогнозные ресурсы, и у меня получилось 1,5 тонны. Это был первый подсчет на Ледяном. На следующий год мы подсчитали в центральной части россыпи, в блоке длиной 1,5 километра, уже запасы по категории С2, и получилось более 3-х тонн".

Геолог Владимир Полетаев, курирующий тогда в ПГО "Камчатгеология" работы по платине, провел в партии Мелкомукова половину полевого сезона. Он вспоминает: "Мелкомуков - великий труженик. Я не переставал ему удивляться. Он не сидел на месте, сам ходил с лопатой, лотком. Ведь найти платину не всякий может, ее трудно поднять, до нее докопаться надо. Почему предыдущие исследователи не находили даже ее следов? Да потому, что она тяжелая, проседает на самое дно пласта, а пробы для промывки берут обычно почти сверху. Мелкомуков же копал до самого низа, до дна, не сидел на месте, искал правильно, толково, целенаправленно. И результат - нашел".

Нашел! Большая платина, о которой мечтали Фарид Кутыев и его сподвижники, коллеги по МЦНПО "Платина", их идейный вдохновитель академик Николай Алексеевич Шило, была открыта.

К сожалению, Кутыеву не довелось "искупаться" в славе одного из первооткрывателей платины на Камчатке, не довелось по-настоящему порадоваться открытию. В феврале 1993 года он улетел на Аляску - решил вкусить зарубежной жизни, поучиться уму-разуму у американцев. К тому же там у него были друзья, в том числе жительница Аляски Эбигайль Вудбридж, годом раньше привозившая на Камчатку своих соплеменников-туристов. Вскоре с Аляски на Камчатку пришло официальное письмо, подписанное начальником полиции Гленном А. Харбетом: "Ф. Кутыев умер 29 марта 1993 года, вероятно, от сердечного приступа во время работы грузчиком на Уналашке". В другом документе - телеграмме - сообщалось, что тело Кутыева отправлено в Анкоридж на кремацию. Подписано: "Эби Вудбридж" (по упомянутой выше рукописи А. И. Цюрупы).