Августа 1988 года. В 10 часов утра выехали в Усть-Каменогорск

В 10 часов утра выехали в Усть-Каменогорск. По дороге встретили отару овец, стадо коров и верблюдов. До того они были хороши! Перед Усть-Каменогорском скалы, называются «Три монастыря». Рудный Алтай богат, в Усть-Каменогорске представлена вся таблица Менделеева. Там жил Бажов.

В машине С.Т. предложил играть в «двадцать один вопрос» и загадал мне «голову Иоанна Крестителя» («Саломея» Уайлда, «Саломея» Рихарда Штрауса). Еле отгадала.

Едем. С.Т. рассказал про тбилисскую постановку «Саломеи», как они выучили оперу на немецком языке.

По дороге поражают мусульманские кладбища — миниатюрные минареты, мечети. На земле проходит лишь ничтожная частичка нашего существования, — важно обеспечить себе будущее.

Все уже еле дышат. Качает из стороны в сторону. С.Т. по-прежнему держится стоически, хотя, конечно, устал. Очень жарко. Увидели воочию пустыню, полупустыню, солончаки, и на горизонте горные хребты.

− Святослав Теофилович! Вся ваша жизнь — преодоление.

− Нет, почему?

− Конечно, преодоление. Вы все время ставите себе какие-то немыслимые задачи.

− Главное преодоление — это преодолеть себя. А вот это-то мне и не удается.

Цель поездки, превратившейся теперь в гонки, — «отомстить» Н.Л. за тот крюк, который он сделал по ее вине, заехав в Любек к Юстусу Францу, где пробыл вместо трех дней две недели и сыграл пять концертов. Теперь из-за этого всюду опаздывает — лейтмотив продолжает звучать.

Усть-Каменогорск — зеленый! Свежая листва мощных крон. По берегам Иртыша новые внушительные здания. Почему-то город похож на южный. Все бы хорошо, но и на всю эту красоту нашелся свой свинцово-цинковый комбинат, отравляющий воду, воздух, людей.

Рихтеру предоставили номер Колбина! (Партийная шишка тех времен.)

Батыр Амангельдыевич Амангельдыев — художественный руководитель и начальник отдела по работе с областными филармониями Казахконцерта. 35 пунктов (автор — Васильев!) требований по организации гастролей Рихтера выполняет. Говорит о себе в третьем лице.

− В обкомах возмущаются, но Батыр говорит: иначе концерт не состоится. По велению сердца делает все Батыр. Сейчас в этом номере жил Колбин, — Батыр говорит им: «Что Колбин? Был и нет. А Рихтер — навсегда! Это гениальный человек!»

И в самом деле, кто такой был Колбин? Я уже не помню.