Блокадницу в центре Петербурга заедают комары

Корреспондент «ВП» увидел изнанку «дома трех Бенуа»

В минувшее воскресенье корреспондента «ВП» покусали комары. Никто не верит. Все говорят, комаров 20 января не бывает. Бывают!

За водой блокадница ходит в... церковь.

Просто ваш корреспондент побывал в гостях у блокадницы Светланы Еременко. Двухкомнатная квартира, бывшая дворницкая. Две небольшие комнаты на первом этаже (квартира у нее двухъярусная) и — вниз по ступеням — в цокольном этаже большая кухня. Правда, вот незадача — туда протекла вода из общего подвала со всеми вытекающими... Запах и вид соответствуют. В общем, канализации по колено. Отсюда и комары, и мухи. Даже крысы плавают.

Светлана Александровна пишет письма с просьбой решить ее проблему. Одни чиновники обещали, а потом забывали. Другие сразу отказывали. Но уже много лет женщина на кухню попасть не может. Да и лестница давно развалилась. А как следствие — у блокадницы нет воды. И батареи еле-еле «тянут». Поэтому все окна наглухо зашиты.

Мы бы поняли, если б жила Светлана Александровна с такой кухней и такими подвалами в каком-нибудь старом неприглядном домишке с деревянными перекрытиями и соседями-маргиналами. Так нет, живет она в знаменитом доме Бенуа, который своими шикарными фасадами выходит сразу на Каменноостровский проспект и Кронверкскую улицу. В «доме трех Бенуа», поскольку строили его два брата и один их дальний родственник. Где что ни квартира — то какой-нибудь зажиточный квартировладелец, а еще жилищный отдел администрации Петроградского района, Музей С. М. Кирова, который тоже когда-то жил в этом доме, Театр «Остров» и куча баров с ресторанами. Но похоже, вода в подвале одну Еременко и волнует.

Устала блокадница просить милости. Набрала телефон нашей редакции. Корреспондент «ВП» срочно прибыл на место происшествия.

Это санузел в квартире Светланы Александровны...

Как рассказала Светлана Александровна, она — дитя блокады. Мать родила ее в апреле 1940 года в доме №13 по 3-й линии... но не Васильевского острова, а на 3-й линии территории мясокомбината на улице Ленсовета. Там и жила до 1942 года. Потом отец погиб на Невском пятачке. Мама умерла после выезда на рытье окопов. И отправили ее в детдом. Государство вывело в люди. Последним местом работы был ОБХСС. В 2002 году решила разменять квартиру, в которой они жили с сыном. И когда ей предложили переехать в дом Бенуа, она немедленно согласилась, ведь на Петроградской стороне прошло ее детство. Да еще такой исторический дом. Так Светлана Александровна попала в двухъярусную дворницкую.

На кухню с самого начала было не пройти. Правда, воды там было сантиметров пять, и она думала, что ей помогут справиться с проблемой. Но время уходило, а вода подступала. Она недоумевала, почему ее письма игнорируют, пока не попала к юристам, которые предложили «помощь». Сказали: «Ты, бабка, отдай нам квартиру, а мы тебе жилье подберем».

Вход на кухню

Да, наверное, человек с деньгами быстро бы сделал ремонт. Но блокаднице это не по средствам, а уезжать из дома Бенуа она не хочет. Кстати, виды на площадь блокадницы у разных людей имеются. Например, кто-то пробил из подвала в ее кухню стену и вставил железную дверь. Блокадница подозревает владельцев соседнего вычурного бара. Во всяком случае ключей у нее нет. Теперь дверь к кухонной лестнице приходится закрывать на висячий замок.

С комарами Светлана Александровна все время борется. Уже какие-то новомодные фумигаторы за бешеные деньги покупала, но толку никакого. Болото в кухне плодит их быстрее. Ладно, с комарами все ясно. Но как же без воды?

— А я воду в храмах беру, — рассказывает Светлана Александровна, — по выходным в церковь хожу помолиться и бутылки наполнить. Если заканчивается на неделе, охранники воду дают. Отхожее место — ведро.

— Почему? Вон же у вас унитаз стоит...
— Так это муляж. Вернее, унитаз настоящий, только куда ему работать, если все стекает в кухню. Как поставили власти, так и не пользуюсь. Муляж и есть муляж.

— А моетесь как?
— В баню на Чкаловский проспект хожу. Только там часто горячей воды не бывает.