Глава 8. Листва уже начинала отливать желтым и красным, и Эгрет‑Пойнт был украшен в соответствии с временем года

Листва уже начинала отливать желтым и красным, и Эгрет‑Пойнт был украшен в соответствии с временем года. Деревья по обе стороны Мэйн‑стрит были обложены высокими высушенными и раскрашенными стеблями кукурузы, связанными ярко‑оранжевыми лентами. Большие, жирные, круглые тыквы всех возможных оттенков лежали рядом с горами зеленых, желтых, белых и оранжевых горлянок. Между деревьями стояли корзины красных и желтых яблок. Через улицу была протянута растяжка с объявлением о местном празднике урожая.

– Пойдем на праздник в воскресенье, – предложила Эшли мужу. – Гарпии прибудут в субботу. Я хочу попросить твою мать и Фрэнки остаться на ночь.

– А я думал, что мы проведем эти два дня только вдвоем, – пожаловался Райан. – Кроме того, Фрэнки не приедет. В школе Святого Петра родительский день, и она еще ни одного не пропустила. А это ее последний – в июне племянник оканчивает школу.

– Нельзя мне попросить твою мать остаться на ночь? Мне она нравится, Райан! Я почти не помню собственной матери. Она погибла, когда мне было четырнадцать. О, у меня есть фотографии. Но почти не осталось воспоминаний. И мне так не хватает матери! Твоя мать – чудесная женщина! Подумай, она сама отправилась к Рею, чтобы он помог найти тебе жену. И она была так добра со мной, хотя я оказалась не той невесткой, которую она ожидала. Кроме того, неужели ты хочешь, чтобы ей пришлось ехать домой в компании гарпий и их мужей?

– Ты слишком мягкосердечна, женщина, – пробормотал Райан, притягивая ее к себе и целуя. – Так и быть. Спроси ма, не хочет ли она переночевать у нас. И позвони Фрэнки. Она волновалась, что ты расстроишься, не увидев ее. Но ей не хочется огорчать сына.

Наутро Эшли позвонила любимой золовке.

– Все в порядке, – сказала она. – Я понимаю. И сама справлюсь с гарпиями. Я хотела попросить тебя и твою ма переночевать только для того, чтобы их позлить.

Фрэнки рассмеялась:

– Ма уже рассказала о вашем разговоре. Она считает, что ты ужасно добра, и, конечно, проведет у вас уик‑энд, потому что ей очень понравилось в твоем доме. Прости, что бросаю тебя в лапы гарпиям, но сын для меня на первом месте. Сама поймешь, когда родишь своего.

– Надеюсь, ты приедешь на Рождество с ним и Линой? – спросила Эшли.

– Обязательно! – заверила Фрэнки и, помедлив, добавила: – Сегодня у тебя голос другой. Словно ты действительно счастлива. Полагаю, между тобой и моим братом все хорошо.

– Если таким способом ты пытаешься выведать, что происходит, с удовольствием расскажу. Похоже, что мы, несмотря ни на что, влюбились друг в друга. Мы уже поговариваем о детях, хотя я еще не готова выбросить свои таблетки. Сначала мне нужно открыть оба новых магазина.

– О Боже! – ахнула Фрэнки. – Я так рада, Эш! Рада за тебя и брата! Он хороший парень, и я искренне желаю ему счастья. А мама знает?

– Пусть догадывается сама, – хмыкнула Эшли.

– Эш, только не разлюби Райана после того, как встретишь гарпий. Пожалуйста! – взмолилась Фрэнки. – Они попытаются держать себя в руках, но к концу дня окончательно распустятся. Уж такие они, ничего тут не поделаешь. Боюсь, они и между собой не очень ладят. Постоянно ревнуют друг друга.

– Должна признаться, что буду очень рада, когда отправлю их обратно, – вздохнула Эшли.

– Мне пора, – спохватилась Фрэнки. – В любую минуту может прийти клиент. Удачи тебе в субботу, солнышко.

В субботу они встали довольно поздно, неторопливо позавтракали и переоделись к встрече гостей. Эшли надела легкие шерстяные слаксы в красно‑желто‑черную клетку – цветов пледа королевской династии Стюартов – и сероватый хлопчатобумажный свитер грубой вязки с круглым вырезом. На ногах были удобные кожаные ботинки. Райан предпочел светло‑серые слаксы, серовато‑бежевый итальянский свитер, связанный из шелковых и хлопковых нитей, и дорогие итальянские мокасины. Оба словно сошли со страниц модного журнала, где рекламировалась повседневная одежда для состоятельных людей.

В начале двенадцатого сотовый Эшли зазвонил.

– Слушаю, – сказала она, нажав кнопку.

– Это Билл, миссис Малкахи. Мы в пяти минутах езды от вашего дома.

– Спасибо, Билл. После того как высадите гостей, Бернс покажет вам, как пройти на кухню, где вы сможете пообедать, а позже и поужинать перед отъездом в город.

– Спасибо, мэм.

Телефон смолк.

– Кто это? – спросил Райан.

– Водитель. Они уже почти приехали, дорогой. Так что наберись терпения.

– Я предпочел бы сейчас лежать с тобой в постели. Ты просто восхитительна, беби. Я только и думаю что о той минуте, когда мы наконец их проводим. И не смотри на меня такими глазами, Эшли, иначе я просто не выдержу. Ты словно таешь под моим взглядом. Или хочешь, чтобы я встречал пятерых гарпий с разошедшейся молнией на ширинке? – Он драматически вздохнул и развел руками: – Mamma mia!

– Неужели после прошлой ночи твоя похоть так и не унялась? – засмеялась Эшли.

– Не могу тобой насытиться, – прошептал он.

– Возьми себя в руки, большой парень! – остерегла она. – О, я слышу, как на дорожку въезжает лимузин. Идем к двери, и помни: улыбка, улыбка и еще раз улыбка.

Настала очередь Райана смеяться.

– Придется растягивать губы пальцами, – едва выговорил он.

Эшли покачала головой.

Они, обнявшись, вышли из дома как раз в ту минуту, как на дорожке остановился гигантский лимузин. Водитель немедленно вышел, чтобы открыть дверь. Первой появилась Анджелина Малкахи. И Райан, и Эшли тепло ее приветствовали. Эшли крепко обняла свекровь.

– Держись, дорогая, – тихо пробормотала Лина, пока сестры Райана по одной выходили из машины. Их мужья выбрались с другой стороны и сгрудились толпой, явно не зная, что делать.

– Добро пожаловать в Кимбро‑Холл, – улыбнулась Эшли. – Я очень рада, что погода не испортилась.

– Путь сюда не близкий. Я Брайд, – объявила высокая темноволосая женщина и тоже улыбнулась, правда, одними губами.

– Надеюсь, вам было удобно в машине, – ответила Эшли.

– О да, очень мило, но это слишком дорогое удовольствие. Мы могли бы приехать в собственных машинах. Я Элизабет, – заявила вторая сестра, гораздо ниже ростом, чем Брайд, и с ярко‑рыжими волосами.

– Кэтлин, – представилась третья, протягивая руку. Эта была платиновой блондинкой, а рукопожатие оказалось слабым и вялым.

– Магдален, – выступила вперед четвертая, пухленькая и очень похожая на Анджелину. Седые волосы сильно старили ее, хотя она была моложе первых трех сестер.

– Я Дейдре. – буркнула четвертая, темноволосая и высокая, как Брайд.

Ни одна не попыталась поцеловать Эшли.

– Доброе утро, леди, – жизнерадостно приветствовал Райан. – Приятно видеть всех вас вместе.

– Да уж, – ухмыльнулся один из мужчин. – Если хочешь пойти с ними на прогулку, сейчас самое время.

– Хорошая мысль, Кевин, но я знаю, как сильно вы станете скучать по женам, – пошутил Райан, после чего представил зятьев Эшли. В целом мужчины казались дружелюбнее, чем их жены.

– Заходите в дом, – пригласила Эшли и повела всех в гостиную, где уже ждал дворецкий. – Бернс, если кто‑то захочет кофе, не будете так добры принести?

– Сейчас, миссис Малкахи, – слегка поклонился Бернс.

– У вас есть слуги? – удивилась Брайд, садясь в большое мягкое кресло, откуда могла наблюдать за комнатой и всеми присутствующими.

– Они идут в пакете с домом, – пошутила Эшли. Мужчины рассмеялись. – Да, у меня есть слуги. Они воспитывали меня после смерти родителей. Благодаря мистеру и миссис Бернс здесь идеальный порядок. Я не смогла бы обходиться без них.

– Мои дочери пытаются казаться вежливыми, но на самом деле умирают от желания узнать, как вы с Райаном встретились, – вмешалась Лина. – Надеюсь, дорогая, ты расскажешь им все.

Эшли бросила благодарный взгляд на свекровь. Слава Богу, больше ни к чему хранить секреты!

– Несколько месяцев назад нас познакомили наши поверенные в одном из своих офисов. Поскольку у нас с Райаном была одна и та же проблема, мы решили, что это будет брак по расчету. Собственно говоря, это Лина и Фрэнки обратились к Рею и попросили найти Райану жену. Рей упомянул об этой странной просьбе моему адвокату и своему кузену Джо.

– Значит, у вас была та же проблема, что и у моего брата? – уточнила Брайд с каменным лицом.

– Ваш отец хотел видеть Райана женатым, понимая, что нельзя жить одной работой, иначе мужчина навсегда останется одиноким. А мой дед считал, что женщине для счастья необходимо найти мужа. Оба джентльмена добавили к завещанию одинаковые условия. Только Райану предстояло жениться до сорока лет, а мне – выйти замуж до тридцати пяти, в противном случае все состояние переходило к некоей нелепой организации, в которой состояла последняя приятельница моего деда. Она называется ОПВЖ, Общество поисков внеземной жизни. Вашему брату тоже предстояло потерять все, а это могло стать для него ужасным ударом. Уверена, что теперь, когда у вас было время подумать, вы это поняли.

Сестры злобно уставились на Эшли.

– Ваш брак не может быть настоящим! – объявила наконец Брайд. – И вам следует знать, что мы наняли адвоката и решили подать на тебя в суд, Райан. Ты женился только назло нам, черт возьми!

– Брайд, ты сама понимаешь, что несешь? – спросил Райан.

– В завещании Фина говорится только, что твой брат должен жениться, – спокойно напомнила Лина. – Там не указано, на ком именно и каким должен быть этот брак. Только требование жениться.

– Но это мошенничество! – яростно прошипела Брайд. – Не что иное, как деловое соглашение. Это не настоящий брак. Их даже не венчали в церкви, так что никто не признает подобного союза.

– Наш адвокат считает, что мы можем выиграть дело, – вставила Кэтлин.

– Мы поженились по закону штата, и это делает брак законным, невзирая на ваши религиозные верования, – сухо бросила Эшли. – Мы подписали брачные контракты, где указаны все условия, на которых мы вступили в брак.

– Да, там есть параграф, по которому обе стороны могут по желанию заниматься сексом, – ехидно напомнил Райан. – И мы немедленно им воспользовались. Я просто не могу оторваться от Эшли. – Он плотоядно улыбнулся сестрам, на миг лишившимся дара речи.

– Не будь вульгарным! – рявкнула наконец Брайд. – Подумаешь, вы занимались сексом! Все в наше время занимаются сексом. И это обстоятельство вовсе не делает ваш брак настоящим!

– Дражайшая сестрица, мне плевать на то, что ты думаешь. Да и на всех вас, вместе взятых. Мы с Эшли женаты и еженощно занимаемся сексом, когда я здесь. Мы…

– Что значит – когда ты здесь? – удивилась Дейдре.

– Две ночи в неделю я провожу в городе. Но вообще‑то окончательно перебрался сюда, в Эгрет‑Пойнт. Да, я сохранил за собой квартиру, но пытаюсь найти способ руководить фирмой отсюда. Сдавайтесь, девушки. Вам не продать «Р и Р». И вам никак не доказать, что наш брак незаконен. Кроме того, мы любим друг друга.

– Любите?! – взвизгнула Брайд.

– Да! – подтвердила Эшли. – Ну разве не чудесно? Все эти годы мы с Райаном искали любовь, и только благодаря этим дурацким завещаниям нам повезло встретиться, пожениться, а потом влюбиться. Это чудо, волшебная сказка, сбывшийся сон.

– Вздор! – воскликнула молчавшая до сих пор Магдален. – Никто неспособен влюбиться так быстро. Любовь с первого взгляда – это миф. Вы просто пытаетесь нас провести.

– Прошу вас, – строго сказала Эшли. – Вы гости в моем доме, и я не потерплю ссор и скандалов. И пригласила вас только затем, чтобы познакомиться. Я планировала провести прекрасный день. Хотела показать вам Эгрет‑Пойнт. Мои предки были в числе его основателей. Мы с братом – последние Кимбро. И Райан на самом деле любит меня, и я его – тоже. Я счастлива и хочу, чтобы вы тоже были счастливы.

– Вы очень добры, – неожиданно вмешался Кевин Магуайр, муж Кэтлин. – И я согласен с вами. Райан женат. И деньги эти с самого начала не были нашими, так что бросьте молоть чушь и будем одной семьей, как и полагается приличным людям.

– Кевин! – воскликнула его жена.

– Да, Кев совершенно прав, – кивнул Роберт Наполи, муж Дейдре.

– И мы тоже так думаем, – объявил Фрэнк Батлер, муж Магдален.

Мужчины согласно закивали.

– Хорошо вам, мужчинам, говорить! Это не ваш отец оставил деньги вашему брату, – процедила Брайд.

– Эти деньги не принадлежали отцу, и ты это знаешь! – рявкнул Пит Франклин, ее муж. – Твой старик был прекрасным мастером, но его бизнес приносил не более ста тысяч в год, пока Райан не стал руководить фирмой. Это Райан сколотил капитал и позаботился о том, чтобы Фин упомянул каждую из вас в своем завещании. Хватит с нас вашего нытья и стервозности! Мы позволили вам делать с унаследованными деньгами все, что пожелаете, и большинство их ушло сквозь пальцы, как вода в песок. Вы промотали целое состояние. Жаль, конечно, но все когда‑нибудь кончается, и постарайтесь это пережить. Эшли, добро пожаловать в семью. Райан отхватил настоящую красавицу! И к тому же умницу.

Эшли выступила вперед и обняла Пита.

– Спасибо. Но откуда вы знаете, умна я или нет?

– Я бухгалтер, – пояснил Пит. – У вас один магазин, и вы открываете еще два. Вы продаете то, что нужно женщинам. Так что вы умница.

– Так оно и есть, – рассмеялась Эшли и обратилась к другим гостям: – Я хотела показать вам дом и сад. Потом мы пообедаем. В этот уик‑энд в городе проходит ежегодный праздник урожая, и я подумала, что вы захотите там побывать. Но если вы не согласны, мы просто посидим и поговорим, а завтра я все равно пойду на праздник с Райаном.

– Как чудесно, дорогая! – воскликнула Лина. – Я с удовольствием посмотрю на праздник. А ярмарка тут есть?

– О да. Вся выручка идет в нашу больницу. Продают домашнюю выпечку, вязаные вещи, птичьи домики. А наша писательница подписывает свой последний роман. Ее издатель жертвует книги, чтобы выручка тоже пошла в пользу больницы.

– А как фамилия автора? – не выдержала сгоравшая от любопытства Брайд.

– Ее псевдоним – Эмилия Шанн. Но настоящая фамилия – Девлин. Эмили Девлин. Она скорее всего будет на ярмарке, хотя недавно родила. Ее предки тоже были основателями Эгрет‑Пойнт, и, возможно, мы очень дальняя родня. За прошедшие столетия Кимбро и Данемы непременно должны были хотя бы однажды соединить свои судьбы.

– Так Эмилия Шанн живет здесь?! – разволновалась Элизабет. – Обожаю ее книги! Особенно с тех пор, как в них появились эротические сцены. Вы с ней знакомы?

– Конечно. Учились в одном классе.

– Значит, мы пойдем на праздник! – решила Элизабет. – Шанн – мой любимый автор! Как по‑вашему, она подпишет мне книгу?

– Разумеется, если вы заплатите, – кивнула Эшли, втайне раздраженная тем, что золовка – одна из поклонниц Эмили. – И помните, все идет на благотворительность. Но пока что мы с Райаном покажем вам дом. Фрэнки отделывала наши комнаты. Она настоящий талант!

– Особенно хороши стулья с обивкой в цветочек, – хмыкнул Райан. Его зятья дружно рассмеялись.

Сестры Райана, несмотря на всю враждебность, восхищались домом и обстановкой. Их удивили широкие доски пола, и Эшли немедленно объяснила, что они напилены из деревьев, росших в этой местности, в 1742 году, когда был построен дом. Город был основан годом раньше.

– Мой предок, Эдмунд Кимбро, хотел иметь точную копию того особняка в Англии, где он родился и вырос.

– В Англии есть точно такой дом? – уточнила Магдален.

– Да, в Девоне. И тоже называется Кимбро‑Холл. Та ветвь семьи все еще достаточно многочисленна.

– Откуда ваша семья взяла деньги на такой дом? – осведомилась Элизабет, преподававшая историю в частной школе.

– Ром, патока и рабы, – пояснила Эшли. – Совсем как у большинства семей первых поселенцев. Потом, в 1840 году, мы стали торговать с Китаем. В числе судов семейного флота были и китобойные. Потом Кимбро вкладывали деньги в строительство железных дорог, основали несколько банков и получили место на Нью‑Йоркской фондовой бирже. Дед продал его перед смертью. Национальный банк Эгрет‑Пойнт принадлежит мне, вернее, семье Кимбро. Я, конечно, состою в совете директоров, хотя почти не имею отношения к управлению банком. Семья моей покойной матери приехала сюда из Ирландии в середине девятнадцатого века, перед Гражданской войной. Все они держали магазины, так что это у меня наследственное. Но вот потомства они почти не оставили, если не считать меня и брата.

Старшие сестры Райана зачарованно слушали ее повествование. Их мужья почтительно взирали на рассказчицу. Райан решил, что теперь у гарпий вряд ли будут основания считать Эшли охотницей за его деньгами.

– Что ж, пойдем дальше, – весело предложила Эшли, переходя из столовой в комнату для завтраков и библиотеку.

Наконец они поднялись наверх, и она открыла дверь первой спальни.

– По слухам, сам президент Вашингтон останавливался здесь по пути в Нью‑Йорк и обратно. Тогда Нью‑Йорк еще был столицей.

Гости с жадным интересом оглядели комнату. Мебель восемнадцатого века. Даже шторы на окнах казались подлинной стариной.

– Немногие люди знают, что Нью‑Йорк был первой столицей, – заметила Элизабет. – А шторы настоящие?

Эшли покачала головой:

– Очень хорошая копия. Оригиналы висели здесь еще двадцать лет назад, но чистить их становилось все труднее.

Остальные спальни тоже были оценены по достоинству. Наконец очередь дошла до комнат Райана и Эшли. Сестры сгрудились в гостиной, осматривая обстановку.

– Хороший диван, – с улыбкой заметил Роберт Наполи. – Выглядит весьма удобным.

– Заткнись, Боб, – велела жена.

– Ты прав, диван действительно очень удобен, – весело заверил Райан.

Сестры осмотрели спальню, и кто‑то ахнул при виде гигантской кровати.

– Пришлось заказать такую, потому что ваш брат – настоящий великан, – пояснила Эшли.

– Я видела слуховые окна под крышей, – заметила Кэтлин.

– Это третий этаж. В прежние времена, когда в доме был полный штат слуг, они жили там. Теперь он почти пуст. Только чердак и кладовые. Что ж, леди и джентльмены, полагаю, ленч уже готов, а миссис Би не любит, когда ее заставляют ждать.

Она повела их вниз, в столовую, где на столе уже красовались подставки для тарелок из вышитого полотна. Рядом с каждой стояли карточки с именами. Райан сел во главе стола, Эшли – на противоположном конце, а Лину посадили справа от сына. Блюда подавали Бернс и девушка, нанятая специально для этого случая. Они поставили перед каждым тарелки с бульоном и салатом. На буфете ждала своей очереди большая жареная индейка. Бернс разрезал ее, раскладывая по тарелкам ровные ломтики. Гарниром служили пюре из репы, зеленые бобы и батат, взбитый с маслом, корицей и кленовым сиропом.

– Я не знала, какие блюда вы любите, но, думаю, всем понравится индейка, – пробормотала Эшли. – Брайд, попробуйте эти крошечные кукурузные булочки. Миссис Би славится ими. А клюква, которая пошла на соус, собрана на местном болоте.

– Зато овощи – из нашего огорода, – гордо заявил Райан. – И индейка куплена на здешней ферме. Когда вы в последний раз ели такие свежие продукты?

– Наверное, жизнь в провинции имеет свои преимущества, – кивнула Брайд.

Эшли невольно заметила, что за столом почти не разговаривали. Зато ели с завидным аппетитом. Когда подали десерт – шоколадный мусс с малиной, в комнате раздались блаженные вздохи. Наконец, очистив тарелки, все стали подниматься из‑за стола.

– А теперь идем на праздник! – весело объявила Эшли. – Билл может ехать за нашей машиной. Бернс, передайте водителю, что он нам нужен, и объясните зачем.

– Хорошо, миссис Малкахи, – кивнул Бернс и поспешил выполнить указание.

– Ну, как говорит принц Уэльский, никогда не упускай возможности, – заметила Эшли. – Если кому‑то нужно в ванную, сейчас самое время. Вторая дверь налево по коридору. Кроме того, наверху при каждой спальне тоже есть ванные.

Гости поспешно рассеялись по дому.

– Что ж, – шепнул Райан, когда они остались одни, – не знаю, сумела ли ты завоевать сердца гарпий, но даже то, что не дала им скандалить, само по себе удивительно.

– День еще не закончился, – остерегла Эшли. – Но я готова расцеловать Пита – своей небольшой речью он действительно помог установить мир. Слушая слова мужа, Брайд буквально исходила злобой.

– Все мои зятья – хорошие парни, – заверил Райан. – Пит обычно дает Брайд полную волю, но когда его терпение лопается, высказывает свое мнение, к которому она, как правило, прислушивается. Как я понял, мужчины сыты по горло. Никто из них не рассчитывал завладеть фирмой. Для них это с самого начала было несбыточной мечтой. Они парни умные, и знали, что я всеми силами постараюсь выполнить условие отца. Но если бы не это условие… – Он схватил Эшли в объятия и крепко поцеловал. – Если бы не это условие, я никогда бы не получил тебя, Эш. Моя сексуальная, умная, красивая жена. Когда мы начнем делать детей?

– Скоро. Очень скоро. Обещаю. О, Райан, отпусти меня. Твой «петушок» уже встал. Что, если остальные увидят? – Она поспешно отстранилась от него.

Гости вернулись. Лимузин уже ждал у дома, и все дружно отправились на праздник урожая. Сестры, сидевшие в большой машине, были вынуждены признать, что город с его маленькими магазинами и кафе просто очарователен. Они то и дело просили Билла сбросить скорость, особенно когда лимузин проезжал мимо «Лейси натингс», в витринах которого красовались корзины с осенними овощами, высились груды красных и желтых листьев, лежали маленькие вилы, и все это – вперемежку с голубыми, зелеными и фиолетовыми кружевными лифчиками, трусиками‑танга, боди и ломкими рубашками.

Наконец они прибыли к месту праздника, и Билл припарковал лимузин на соседнем поле рядом со спортивной машиной Эшли.

Вся компания направилась к столам и лоткам под матерчатыми навесами. Здесь продавались всяческие самодельные товары. Вскоре сестры Райана уже нагрузили мужей покупками. Дейдре и Кэтлин ожидали рождения внуков, и когда набрели на лоток, торгующий детской сшитой и вязаной одеждой, не смогли устоять.

– О, я обожаю соленые арбузы! – воскликнула Магдален и немедленно купила шесть банок, добавив к ним три банки маринованной кукурузы и несколько банок джема.

Выйдя на открытое место, они заметили джентльмена, сидевшего над бочкой с чем‑то зеленым. Вокруг собралась толпа.

– Что это еще такое? – удивилась Брайд.

– Это доктор Сэм‑«окуни меня». Доктор Сэм – главный врач местной больницы. Все в городе его обожают. Его предки были здешними докторами со дня основания города. За два доллара вы получаете три мяча и три попытки. Если попадете в цель, доктор падает в бочку с желе. Все деньги идут на нужды больницы. Он молодец: мужественно переносит испытания и всегда зарабатывает хорошие денежки. Кто‑нибудь хочет попытаться?

Все ее зятья купили по три мяча. Но никто не лопал в цель. Даже Райан попытался, хоть и безуспешно. И тут вперед выступила Эшли, помахивая двумя долларами, и в толпе раздались смешки.

– Вот оно, мое несчастье, – вздохнул доктор Сэм. – Привет, Эшли. Опять собираешься окунуть меня, как в прежние годы?

– И на этот раз вы непременно окунетесь в бочку, – хмыкнула Эшли.

Дважды она промахнулась, но Райан видел, что жена сделала это намеренно, и доктор Сэм, очевидно, все прекрасно понял. Зато третий мяч ударил прямо в цель, и доктор опрокинулся в зеленое желе под радостные крики зевак и звяканье колокольчика.

– Увидимся в будущем году, доктор Сэм, – весело крикнула Эшли, отходя.

– Прекрасный удар, – заметил Кевин. – Можно сказать, вам повезло.

– Нет, – ухмыльнулась Эшли. – Говоря по правде, я могла попасть в него все три раза, но мы с доктором договорились, что я делаю это только один раз в год, но никак не больше. Когда‑то, еще в школе, я была подающей в софтбольной[11]женской команде.

– А писательница здесь, Эшли? – оживилась Элизабет.

Эшли огляделась и наконец заметила Эмили Девлин. Та сидела за карточным столиком под полосатой маркизой. Гора книг перед ней уменьшилась до трех. Эшли подвела свою компанию к столу.

– Привет, Эмили.

– Эшли! – обрадовалась та, поднимая глаза.

Но тут Эшли увидела корзинку рядом со стулом Эмили.

– Ой, это и есть твой малыш! – взволнованно взвизгнула она.

Ребенок беззубо улыбнулся.

Эмили мгновенно просияла и, нагнувшись, подняла черноволосого кудрявого мальчика.

– Познакомься – Шон Майкл Девлин. Родился двадцать девятого июня.

Эшли вздохнула. Остальные женщины умиленно ворковали, восхищаясь младенцем.

– Это мои золовки, – представила Эшли. – Брайд Франклин, Кэтлин Магуайр, Магдален Батлер, Дейдре Наполи и Элизабет Суини, большая поклонница творчества Эмилии Шанн. Ты подпишешь для нее новую книгу?

– Конечно, подпишу, – с улыбкой кивнула Эмили. – Элизабет, вам нравятся более эротичные книги?

– Я их просто обожаю! – выпалила Элизабет. – То есть я всегда любила ваши книги, мисс Шанн, но прошлогодняя, «Строптивая герцогиня», была просто потрясающей. Та‑а‑ак романтично! Я еще не купила новую. – Она взглянула на обложку книги. – «Игривый принц». Мне наверняка понравится. Она такая же эротичная?

– Гораздо эротичнее, – заверила Эмили.

– У нее имеется прекрасная ролевая модель для героев, – заметил высокий, темноволосый и очень красивый джентльмен, подходя к столу. – Нагнувшись, он поцеловал Эмили. – Пора взять наследника и идти домой, дорогая. Привет, Эшли.

– Привет, Мик. Это Майкл Девлин, муж и редактор Эмили. Мик, это мой муж, Райан Малкахи.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Я хотел позвонить вам, – сказал Майкл. – Отдать на реставрацию журнальный столик. Можно с вами связаться?

– Я буду в офисе во вторник, – сообщил Райан.

Майкл кивнул и подхватил корзинку с сыном.

– Жду тебя у машины, – сказал он Эмили.

– Микроавтобус еще не купили? – поддела Эшли.

– Корзинка прекрасно помещается в багажнике «хилп». Но, думаю, рано или поздно придется подумать и о микроавтобусе. Мы, похоже, двигаемся к этому огромными шагами.

Он с улыбкой кивнул собравшимся и ушел, унося сына.

Эмили подписала книгу Элизабет, но Эшли не позволила золовке заплатить.

– Небольшой сувенир в память об этом дне, – улыбнулась она. – Эм, я возьму оставшиеся книги. Только подпиши их. Одну я подарю Нине, другую – Бренди.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом. Эшли повела родственников к лимузину. Они направились к дому, где всех уже ждал чай. Бернс подал крошечные сандвичи и пирожные. На улице становилось все холоднее, так что после чая гости распрощались.

Все очень удивились, когда мать сказала, что остается.

– Мы с Линой хотим пообщаться, – мило улыбнулась Эшли. – Рада была познакомиться с вами. Надеюсь, вы будете приезжать на праздники.

Они с Райаном помахали вслед отъезжающему лимузину и вернулись в гостиную, где оставалась Лиина, и где Бернс уже разжег огонь в камине.

– Итак, дети мои, это любовь? – с улыбкой спросила Лина, сидевшая в мягком кресле у огня с кашемировым пледом на коленях. Ее модные туфли от Феррагамо были аккуратно поставлены у кресла. В свои семьдесят три года Анджелина казалась моложе благодаря темным волосам, стройной фигуре и чудесной коже.

Райан, нагнувшись, поцеловал мать.

– Да. Это любовь. Можешь себе представить?

Лина вопросительно уставилась на Эшли.

– Любовь, – чистосердечно призналась та. – Никогда не думала, что такое может со мной случиться.

– Но ты же любила других, не так ли? – удивилась Лина.

– Но не так, как вашего сына.

Лина кивнула:

– Тогда я счастлива. Наверное, стоило вернуться домой вместе с дочерьми. – Ее карие глаза искрились лукавством.

– Мы поместим вас в самую дальнюю спальню, – шутливо пообещала Эшли.

Лина весело рассмеялась и погрозила невестке пальцем.

Райан расплылся в улыбке, очень довольный тем, как хорошо ладят женщины. Он налил всем вина, и все трое тихо беседовали, пока не появился Бернс с сервировочным столиком.

– Я подумал, что вы захотите спокойно поужинать у огня, особенно после стольких треволнений, – заметил он.

– Чем так хорошо пахнет? – облизнулась Эшли.

– Похлебка со свининой, кукурузой и овощами и поджаренный сырный хлеб, – объявил Бернс, раздавая салфетки, после чего стал разливать похлебку в керамические чашки. Открыв блюдо с намазанными маслом тостами из сырного хлеба, он показал на нижний уровень столика, где был включен подогрев:

– Там чайник и печеные яблоки. Когда вы поедите, я приду и соберу посуду.

– До чего же вам повезло! – воскликнула Лина после его ухода.

– Знаю, – согласилась Эшли.

– Тосты просто восхитительны! – заметила Лина.

– Миссис Би печет настоящий сырный хлеб, – пояснила невестка.

После ужина Эшли вытащила коробу с «Монополией».

– Я не играла с тех пор, как дети были маленькими, – вздохнула Лина, но тут же показала себя грозным противником, побив их обоих, забрав все деньги и легко выиграв несколько партий.

– Вижу, ты не потеряла хватки, ма, – заметил Райан. – Не поверишь, Эшли, но мы вечно ей проигрывали.

– Мог бы и предупредить, – шутливо пожаловалась Эшли.

– Думаю, мне пора отдохнуть, – сказала Лина. – День действительно был долгим.

Она сунула ноги в туфли, встала и, расцеловав сына и невестку, поднялась наверх. Вернувшийся Бернс собрал посуду и увез столик.

– Доброй ночи, мистер и миссис Малкахи, – сказал он на прощание.

Через минуту Эшли уже сидела на коленях мужа и целовала его в губы. Его рука скользнула под свитер, дернула застежку лифчика и стала ласкать теплую мягкую грудь.

Один поцелуй перетекал в другой, пока оба не потеряли голову. Райан рывком задрал ее свитер и взял сосок в рот.

– О, как хорошо… – пробормотала Эшли, когда он стал сосать.

Он уже успел расстегнуть ее слаксы и просунул руку… ниже… ниже… ниже, пока не сжал пухлый холмик.

– Я весь день хотел взять тебя, – тихо признался он. – Весь день, пока сестры надоедали нам, приставали и вязались к каждому слову, я думал о том, как поимею тебя вечером. – Кончик его языка обвел ушную раковинку. – Ты знала, что я об этом думаю? И тоже не могла дождаться вечера? Краснела при мысли о том, как мой большой «петушок» вонзается в тебя?

– Ты такой нехороший мальчишка! – пробормотала Эшли. – Но я все знала. Ты почти весь день с трудом передвигаешься. Надеюсь, твои сестры не заметили. – Она прикусила его нижнюю губу. – Скажи, как сильно ты меня хочешь? Скажи, что собираешься делать со мной, милый.

– Прежде всего, – начал он, – я хочу найти твой капризный маленький клитор, беби.

Его палец скользнул между складок ее лона, гладя, лаская… Наконец он обнаружил крохотную изюминку.

– О‑о, – простонала Эшли. – О, это так чудесно, дорогой. Только не останавливайся!

Она заерзала на его коленях, стараясь устроиться поудобнее. В ней начало копиться восхитительное пульсирующее напряжение. Она уже была очень мокрой, и он сумел быстро подарить ей наслаждение. Эшли вздохнула и тихо застонала:

– Сделай это еще раз, Райан. Мне так хорошо…

– Ты жадная маленькая ведьма. Но я разгорячился, как раскаленное железо.

Он стал снова играть с ней, и через несколько секунд она снова вскрикнула.

Он резко вонзил два пальца в ее лоно, принимаясь быстро двигать ими взад‑вперед.

– О да, дорогой! – ахнула Эшли. – Сделай это! Сделай это со мной! Только не останавливайся!

– Но, беби, все развлечения достались тебе, – пожаловался он. – А я? Мне тоже хочется позабавиться. Тебя когда‑нибудь трахали на полу у огня?

Он осторожно столкнул ее с колен.

– Я хочу сделать это сейчас. Сейчас и здесь, – заявил Райан, показывая на пол перед камином.

– А если кто‑то войдет? – нерешительно спросила Эшли.

– Кто может войти? Дверь закрыта. Мать поднялась наверх. Бернсы ушли к себе. Идеальное время и место! Ну же, Эш, раздевайся поскорее, и сделаем это прямо сейчас, – уговаривал Райан, сбрасывая элегантные мокасины и стаскивая свитер. За свитером последовали брюки, которые он оттолкнул ногой подальше от камина. – Иди ко мне, беби, – проворковал он, стягивая шелковые трусы с узких бедер. Его массивная плоть вырвалась наружу.

Эшли, кажется, забыла о необходимости дышать. Какое восхитительное тело!

Она протянула руку, чтобы сжать его восставшую плоть, но Райан отстранился.

– Сначала ты разденешься, – велел он, грозя ей пальцем.

Эшли уже успела сбросить ботинки. Теперь она сняла свитер, слаксы, лифчик и сжала груди, словно предлагая их мужу.

– Избавься от трусиков, беби, иначе мы не сможем поиграть, – прошептал Райан.

– Возьми на себя этот труд, – предложила она. Райан шагнул ближе, но Эшли покачала головой.

– Зубами, – уточнила она.

– Ты очень скверная девчонка, – вздохнул он, но все же умудрился стянуть зубами шелковый лоскуток.

– Да, и меня нужно отшлепать, – согласилась Эшли, чуть отступив и принимаясь сосать его пальцы. – Хорошая трепка всегда помогает воспитывать непослушных девчонок, – пробормотала она, не прерывая своего занятия, – а я была очень плохой.

– Иди сюда, – грубо приказал он, садясь на стул и перегибая ее через колено. – И вы действительно заслужили наказание, леди.

Его большая ладонь опустилась на ее пухлые ягодицы, и Эшли взвизгнула. Иисусе, да она действительно умеет его завести! Его жена открылась совершенно с новой стороны!

Райан шлепнул ее несколько раз. Наконец круглая попка порозовела.

– Ну, теперь ты просишь прощения? – спросил он.

– Нет! – воскликнула Эшли.

Райан трудился еще несколько минут, пока розовый цвет не сменился красным.

– Ты ужасно непослушная девчонка, – упрекнул он, не прерывая своего занятия. – Ну, теперь ты раскаиваешься?

Раздался очередной хлесткий шлепок.

– Может быть, – неохотно выдавила она наконец.

– Ладно, пока этого хватит, беби, – рассмеялся он. Эшли встала и поцеловала мужа.

– Умеешь ты наказать девушку. Мне иногда это очень нравится.

Опустившись на колени, она взяла его напряженную плоть.

– А твои любовницы когда‑нибудь тебя шлепали? – полюбопытствовала она, принимаясь лизать бархатистую головку.

– Нет, – покачал головой Райан. – Ты хочешь отшлепать меня, Эшли?

– Наверное. Со временем. Не сегодня.

– А ты когда‑нибудь наказывала мужчин?

– Только не в этой жизни, – хихикнула Эшли. В конце концов, «Ченнел» нельзя назвать реальной жизнью, не так ли? «Ченнел» – это мир фантазий. – Но мне всегда этого хотелось. Я слышала, что после хорошей порки мужской «петушок» очень долго остается твердым.

Она взяла его в рот и стала сосать.

– Наверное, я сам никогда не смог бы найти такую женщину. Ты такая же страстная, как я. О‑о, беби, это чудесно, но не давай мне кончить. Я хочу взять тебя. Войти глубоко, так, чтобы ты кричала от наслаждения.

Райан нежно погладил ее по голове.

– Адвокаты всего лишь хотели спасти наши деньги. Откуда им было знать, что из нас выйдет прекрасная пара!

Он прикрыл глаза, не желая, чтобы она отстранилась. Эшли продолжала дразнить его языком, но он хотел войти в нее.

– Довольно! Ложись на спину, жена, и раздвинь для меня ноги!

Эшли поспешно подчинилась, и он скользнул между ее бедер.

Она обвела языком губы.

– Сделай это! Я так хочу тебя, Райан. И просто взорвусь, если ты не вонзишь в меня свой большой «петушок»! Резко! Глубоко! И быстро!

Он одним ударом наполнил ее и стал двигаться, в точности так, как просила Эшли. Она обвила его ногами, вбирая все глубже, и застонала, когда его плоть нашла то заветное место, прикосновение к которому неизменно приводило ее к завершению. Но на этот раз он коснулся этого местечка всего раз‑другой и не закончил начатого. Ее пятки забарабанили по его спине, и он тихо рассмеялся:

– Не любишь, когда тебя дразнят? Странно, а мне так нравится тебя дразнить!

Он снова коснулся волшебного местечка, прежде чем отстраниться, и Эшли, тихо всхлипнув, вонзила ногти в его спину.

– О, Райан! Не нужно, дорогой! Заставь меня кончить! Заставь меня кончить!

– Рано! – неумолимо бросил он. – Ты слишком алчная. Неужели не хочется продлить удовольствие?

– Нет, черт возьми, я хочу кончить! – завопила она. Райан зажал ей рот ладонью:

– Не желаешь же ты привлечь внимание к тому, что мы делаем?!

Он засмеялся, но Эшли укусила его ладонь. Райан с воплем отдернул руку.

– Ладно, маленькая сучка, – прорычал он. – Хочешь кончить? Так я тебя заставлю.

И он сдержал слово. Эшли с тихим криком забилась под ним, изнемогая от наслаждения.

– О Боже, это было так хорошо…

– Неужели? – промурлыкал он. – Немного погодя ты сделаешь это снова, беби, потому что если ты насытилась, то я, черт возьми, нет!

Только тогда Эшли поняла, что он так и не вышел из нее и по‑прежнему очень‑очень тверд.

– Прости, я не хотела быть такой жадной, – пробормотала она.

– Хотела. Но ты заплатишь за это, жена.

И он снова стал двигаться, на этот раз медленно и размеренно, и скоро Эшли вновь застонала. Никогда раньше она не знала такого вожделения. Ее ноги снова сомкнулись кольцом на его спине. А он проникал все глубже. Длинные ногти бороздили его спину, и он на секунду остановился, чтобы сжать ее запястья и поднять руки за головой.

– Тебе это нравится, правда? – шепнул он ей на ухо.

– Да. Да! Поцелуй меня, Райан.

Он яростно завладел ее губами. Язык скользнул в горячую пещерку ее рта, вонзаясь во влажные глубины в одном ритме с мужской плотью.

Эшли стала сосать его язык, сжимая его губами, как раз в ту минуту, как мышцы ее лона неожиданно сократились вокруг огромного «петушка», вонзавшегося в нее. Райан застонал, и она приподняла бедра, чтобы встретить очередной выпад. На этот раз они кончили вместе. Сердца бешено бились в унисон, и потоки их горячих соков слились.

– О Господи, – выдавила наконец Эшли, отталкивая его. – Никогда в жизни у меня не было такого невероятного секса. Мы еще живы?

– Думаю, да, – простонал он, целуя ее руку. – И ты невероятная женщина. Я так рад, что мы нашли друг друга. Я люблю тебя. В жизни не думал, что могу сказать это женщине, не солгав, но я люблю тебя, беби.

– Я тоже люблю тебя, – тихо призналась она. – Раньше я не верила в судьбу, зато верю сейчас. Только судьба могла свести нас. И, похоже, мы идеально подходим друг другу.

Они долго молча лежали на ковре, и позже Эшли решила, что оба даже успели подремать.

– Нам пора подняться наверх, беби, – сказал Райан наконец, – иначе я засну прямо здесь.

Они не потрудились одеться, зная, что никого не встретят. Лина крепко спит в гостевой спальне, а комнаты Бернсов – в другом конце дома.

Собрав одежду, они поспешили к себе, где, утомленные страстью, упали в постель.

Райан проснулся раньше жены. Приняв душ и одевшись, он поцеловал спящую Эшли и спустился в кухню, чтобы сварить кофе. К его удивлению, почти сразу же пришла мать. Очевидно, она уже успела прогуляться.

– Ты уже встала? Доброе утро, – приветствовал Райан. – Сок? У нас есть апельсиновый, ананасный и томатный.

– Ананасный, – решила Лина. – Апельсиновый я и без того пью каждый день.

Сын протянул ей стакан.

– Ты счастлив, – констатировала она.

– Я всем тебе обязан, мама. И тем, что люблю ее.

– Но мог бы не полюбить, – вздохнула мать.

– Эшли говорит, что это судьба.

– Она верит в судьбу? – улыбнулась Лина.

– До этих пор, по ее словам, не верила, – пояснил Райан.

– Судьба свела твоего отца и меня, – задумчиво произнесла Лина.

– Вы были счастливы?

– Скорее, довольны, – честно ответила мать. – И хотя он был ирландцем, а я итальянкой, у нас имелось много общего. Религия. Любовь к труду. Но я никогда не любила Финбара Малкахи. Хорошо к нему относилась, это да. Но не любила.

– И это при том, что у вас семеро детей! – воскликнул Райан.

– Мы оба были пылкими натурами. Я знаю, мать не должна говорить на такие темы с собственным сыном, но это правда. Нам было хорошо в постели, и мы прекрасно друг другу подходили. И оба хотели детей. Конечно, не семерых, но отец мечтал о наследнике, а у меня рождались одни девочки. После твоего появления на свет мы попробовали зачать еще одного мальчика и получили Франческу. Тогда мы решили послать к черту папские проповеди, и твой отец стал пользоваться презервативами, пока у меня не закончился климакс. Знаешь, как тебе повезло, сын мой? Ты познал любовь. Это благословение Божье!

– Я и не подозревал, что это так. До настоящего момента, – признался Райан. – Хочешь есть? Я прекрасно жарю яичницу. Учился у мастера своего дела.

– Где Эшли? – улыбнулась Лина.

– Пусть еще немного поспит. Итак, яичницу?

– Да, пожалуйста, – рассмеялась она, но, тут же став серьезной, спросила: – Скажи, Райан, она любит тебя? И вы подарите мне внуков?

– Любит, – кивнул он, – и обещает, что, как только откроет магазины и наладит работу, выбросит свои противозачаточные таблетки. Но разве у тебя не достаточно внуков, ма?

– У меня много внуков. Но ни один не носит фамилию Малкахи.

– Не волнуйся. Эшли хочет детей, – заверил Райан.

– А Бернсы? Они не работают по воскресеньям?

– Воскресенье и среда у них выходные, – пояснил он и принялся разбивать яйца в большую миску. – Эй, как давно мы не завтракали вместе?

– Дай мне бекон, – велела она, – я его поджарю.

Мать и сын в четыре руки приготовили завтрак; яичница и поджаренный хрустящий бекон. Миссис Би оставила в кладовой с вечера крошечные булочки с клюквой и яблоками.

Наконец Лина наполнила тарелку и протянула Райану:

– Отнеси Эшли завтрак, а потом поедим сами. Ты, очевидно, вконец ее вымотал.

– Ничего, она умеет держаться на равных, – ухмыльнулся Райан.

– Слишком много информации, – строго отрезала Лина.

– И это после того, что ты мне тут рассказала? – смеясь, спросил он.

– Я не открыла тебе ничего нового, Райан. Если бы мы с отцом не любили секс, тебя и твоих сестер не было бы на свете. Не аист же тебя принес, в конце концов?!

Он взял тарелку и чашку кофе, разбавленного сливками.

– Я скоро вернусь, ма.

– Если не вернешься к завтраку, я сразу пойму, чем ты занимаешься, – шутливо пригрозила Лина.

Райан, смеясь, поспешил наверх. Ничего не скажешь, его мать и жена – необыкновенные женщины. Он рад, что они подружились!