Седые корабли

Я давно питаю слабость к флоту.
Синь морская у меня в чести.

Корабли выходят на работу

В будни — в семь, а в праздники — к шести.

Экскурсанты сгрудились у трапа.
Затолкали ветер. Он затих.

Золотая солнечная лапа

Обнимает каждого из них.

А вокруг кавказские красоты.
От пейзажа глаз не отвести.

Корабли выходят на работу

В будни — в семь, а в праздники — к шести.

Каждый день одно и то же дело:
Синеву вдоль берега паши.

И уж так им это надоело,

Хоть письмо в «Известия» пиши.

А по вечерам, когда над портом
Небо начинает звёздный час,—
Корабли, приткнувшись к стенке бортом,
Долго-долго не смыкают глаз.

И не слышат, старые, седые,

Как на берегу, невдалеке,

Юноша — попав сюда впервые —
Чтит их

на якутском

языке.

***

Что ищем мы в женщине? Чуда!
А если оно не сбылось?
Была вместо чуда причуда,
И та теперь тянется вкось.

И сердце молчит виновато.
И тянет всё реже домой.
А так ведь светало когда-то.
Так верилось. Боже ты мой!

Но стоит нам только расстаться —
И всё возвращается вновь.
Прости своего домочадца

За странную эту любовь.

Прости. И не надо об этом.
И дело тут вовсе не в том,
Что кто-то придёт за ответом

И в доме замёрзнет пустом.

Нет, нет, я не сломлен покуда.
И счастья тебе, и тепла

За то ожидание чуда,
Которое ты мне дала.

Размышленье

Случалось, когда уходил я в путь,
Люди твердили мне:

— Кому на роду суждено утонуть,
Тот не сгорит в огне!

Потом просили запомнить впредь:
Уж если пришла беда —

Кому на роду суждено сгореть,
Того не возьмёт вода!

А я-то, простак, жил-поживал,
Шагал себе напрямик.

Одолевал в пути перевал.
Отчаянно жить привык.

А я-то кидался в огонь не раз.
Печалился о воде.

Так разве они, в мой тревожный час,
Оставят меня в беде?!

Я падал с коня. Я был на коне.
Ни в чём не жалел души.
И всё-таки лучше сгореть в огне –

Чем прозябать в тиши.

Основа

Мне уже не семнадцать. Не двадцать.
Я уже наигрался с огнём.
Не люблю от земли отрываться
Ии воздушным, ни водным путём.

Не терплю пустоты под собою.
Зыбкой бездны, глухой и слепой.
Я пройду расстоянье любое,
Но к земле припадая стопой.

Мне завещано это издревле.
С колыбельной, что пела мне мать.
Я люблю эту твёрдую землю –

Мне на ней как-то крепче стоять.

Припадаю к ней снова и снова.
Отдаю, ничего не тая.

В ней твердыня моя. И основа.
И душевная прочность моя.

И, влюблённый всю жизнь в голубое,
В тот простор, что зовёт за собой,
Я пройду расстоянье любое,
Но к земле

припадая

стопой…

Обман

Он был ей предан. Был ей предан.
Он верен был. Он дал зарок.
Он ею предан. Ею предан.

Чуть только ступит за порог.

Она в любви клялась отважно.
Сулила верность, в свой черёд.
И всё врала. Многоэтажно.

Теперь ушла. И не придёт.

Он был обманут. Предан. Продан.
О эта лживость на крови!

...В тот самый день, перед уходом,
Она ещё клялась в любви.