Международная миграция. Социальные, политические и экономические последствия

Не так уж давно выходцы из Третьего мира, обосновавшиеся на тот или иной срок в Западной Европе, Северной Америке, Австралии, воспринимались там исключительно или прежде всего как категория экономическая – как иностранная рабочая сила. Теперь же все больше о них говорят как о силе социально-политической, которая оказывает серьезное и растущее влияние на общественный климат развитых стран.

Миграционные процессы последнего десятилетия отличаются достаточной сложностью и напряженностью. Все большее число стран мира испытывают в той или иной степени зависимость своего социально-экономического развития от международной миграции. Для некоторых стран это один из важных источников доходов. В 1991 году в Италию от работающих за границей поступило 780 млн. долл., а также «натуральные» трансферты в виде подарков, посылок и т.п., стоимость которых зачастую превышает сумму денежных переводов.

В конце XX века международная миграция населения стала глобальным процессом, охватившим практически все континенты и страны, все социальные слои. В волне перемещений смешались потоки эмигрантов, выезжающих в другие страны навсегда, временных трудовых мигрантов, специалистов, ученых и студентов, беженцев и лиц, ищущих убежище, нелегальных иммигрантов и туристов. За пределами стран происхождения, по разным оценкам, проживает от 80 до 130 млн. человек. К числу крупных центров притяжения населения в развитой части мира, помимо давних и традиционных стран иммиграции – США, Канады, Австралии, добавилась Западная Европа. Несмотря на попытки государств этого региона превратить его в неприступную для иммигрантов из третьих стран крепость на территорию ЕС (главным образом, в ФРГ (таб.3), Италию, Францию и Англию) ежегодно «прорывается», только с разрешения властей, около 2 мл. иностранцев, что превышает масштабы легальной иммиграции в США (700-800 тыс. человек в год).

Даже отказ развитых стран от крупномасштабного импорта рабочей силы, антииммиграционные кордоны, усилия по репатриации или ассимиляции пришлого населения не сокращают численности иностранцев – она продолжает расти. В Западной Европе – с 5 млн. в 1950 году до 17 млн. в 1990 году. В США в начале 90-х годов пришлое население насчитывало 21 млн., в Канаде и Австралии – по 4 млн. человек. Доля иностранцев в общей численности населения составляет в основных странах иммиграции 5-15%, в рабочей силе – 10-25%.

В обстановке ужесточения иммиграционной политики, сделавшего для временных иностранных рабочих весьма проблематичными последующие приезды в развитые страны на заработки, многие из них стали не только уклоняться от возвращения на родину, но и добиваться переселения к себе близких родственников. В результате миграция стала цепной – устойчивый приток новых мигрантов пошел по каналам воссоединения семей, а также по другим каналам, открытым прежними переселенцами, - и превратились в постоянный, неизбежный и фактически необратимый процесс. Сформированные мигрантами сети неформальных социальных связей облегчили массовое проникновение в развитые страны беженцев и нелегальных иммигрантов из числа их соотечественников, придавая иммиграции все более спонтанный и трудно контролируемый характер. Разрастанию иммигрантских общин, особенно при воссоединении семей и растущей феминизации иммиграции, способствовал и интенсивный естественный прирост иностранного населения вследствие высокой рождаемости у выходцев из Третьего мира.

Обрастая сетью разнообразных связей и отношений между иммигрантским общинами и знаменуя собой их новый – трансгосударственный – образ жизни, миграция все более утрачивает характер одностороннего движения иммигрантов из стран происхождения в страны поселения, и приобретает черты транснационального процесса – «трансмиграции», сопровождающейся маятниковым, «челночным» переносом политической практики, процессов и проблем с одной земли на другую. Массовое присутствие иностранцев в принимающих обществах привело к расширению масштабов неправительственных, зачастую не поддающихся эффективному контролю со стороны властей, контактов между странами исхода и приема и усилило подверженность политических систем и тех и других внешним, в том числе дестабилизирующим, политическим влияниям.

Характерной чертой современного иностранного населения стало преобладание в его структуре длительно проживающих поселенцев, имеющих постоянный вид на жительство. В ФРГ 2/3, а в Австрии и Швейцарии ѕ иностранцев имеют статус постоянных жителей. Средняя продолжительность пребывания иностранцев в Западной Европе превышает 10 лет, причем в Германии ј их проживает более 20 лет.

Постоянные иностранные жители, являясь и производителями национального дохода, и налогоплательщиками, фактически стали членами принимающих обществ. Однако иностранцы с постоянным видом на жительство, не будучи гражданами принимающих обществ, не обрели полноправного членства, что ярко проявляется в их отстранении от процесса принятия политических решений.

Существенной особенностью иностранного населения стало стремительное изменение его этнической структуры – возрастание доли «цветных» иммигрантов, которые прибывают из стран, весьма далеких от принимающих не только географически, но и культурно. Доля лиц, приезжающих в Западную Европу из неевропейских стран, в первую очередь из Азии и Африки, в общем потоке иммигрантов возросла с 26% в 1976 году до 63% в 1991 году. В США процент выходцев из Латинской Америки и Азии в общем числе иммигрантов, прибывающих в страну, увеличился за 1951-1990 гг. с 12% до 88%. К 2020 году этнические меньшинства могут насчитывать там 91 млн. человек – 34% всего населения и около 40% рабочей силы. Приток населения из Третьего мира, сопровождающийся образованием в принимающих государствах новых национальных меньшинств, ведет к изменению сложившегося национально-этнического облика этих обществ.

Расселение иммигрантов, в первую очередь выходцев из развивающихся стран, отличается высокой и все усиливающейся территориальной их концентрацией в ряде городских районов, создающей местные очаги социальной напряженности, нагнетаемой усилением нагрузки на местные бюджеты, сферу социальных услуг, рынок труда, ухудшением криминогенной и эпидемиологической обстановки.

Еще одним чисто демографическим аспектом воздействия иммиграционных потоков на социальную жизнь принимающих стран является снижение среднего возраста. Это весьма существенно для государств, отнесенных к категории «старых» в соответствии с международной рекомендацией (удельный вес населения старше 65 лет приближается к 15%).

Ксенофобия и расизм, всегда считавшиеся спутниками иммиграции, в 90-е годы резко усилились, что было спровоцировано кризисными явлениями в экономике, утратой веры в левые утопии, упадком рабочего движения и др. Иммиграцию из неевропейских стран окрестили «иностранной интервенцией», «аннексионизмом Третьего мира» и даже «биологическим оружием»,а иммигрантов – «внутренними врагами», которым вменяют в вину чуть ли не все экономические и социальные недуги современных обществ и на которых, соответственно, переводится недовольство коренного населения. Даже «к беженцам все чаще относятся не как к жертвам насилия или преследования, а как к угрозе политической и социально-экономической стабильности европейских государств».

Неприятие иностранцев стало весьма распространенным явлением, хотя и не всегда непосредственно проявляющимся и открыто выражаемым. По данным опроса 1992 года, в основных европейских странах иммиграции около 30% населения испытывали раздражение в связи с присутствием иностранцев. О довольно высокой степени враждебности местного населения к иностранцам говорят также ответы немцев (1398 человек старше 14 лет) в 1993 году по пяти пунктам «шкалы ксенофобии»: недовольство соотношением немцев и иностранцев в жилых кварталах; стремление избегать контактов с иммигрантами; сочувствие публичным агрессивным акциям против них; принадлежность к сторонникам ужесточения иммиграционной политики и ухудшения социально-правового положения иностранцев; сохранение социального отмежевания от этнических меньшинств. Было выяснено, что 16% респондентов испытывают сильную неприязнь, почти столько же – ее почти не питают и только 15% совсем не питают.

Ксенофобия и межэтнические трения стали серьезной проблемой развитых обществ. В значительной степени они связаны с предрассудками и предубеждениями против иммигрантов. Сравнительные исследования степени ксенофобии местного населения в Германии среди тех, кто ежедневно сталкивается с иностранцами на работе, и тех, кто старается уклоняться от контактов с ними, обнаружили гораздо большую толерантность к иммигрантам у первой группы, чем у второй. Преодоление острой неприязни к определенным группам иностранцев – во многом дело времени, и причем немалого, целенаправленных усилий правительств, общественных организаций и самих иммигрантов.

Современная миграция как социальное явление в большинстве случаев характеризуется усилившимся единообразием мотивации. Для основной массы мигрантов остается главной движущей силой стремление к более высокому уровню жизни, как это было и в конце прошлого века. Тем не менее не следует сбрасывать со счетов и другие факторы. В этой связи уместно кратко привести разработанную МОТ классификацию видов современной международной миграции. Существует пять основных ее типов:

· Переселенцы, т.е. переезжающие на постоянное место жительства. Эта группа мигрантов, как и прежде, ориентирована на переезд в промышленно развитые государства, особенно в США, Канаду и Австралию. В Европе особое место занимает ФРГ. Однако во всех странах миграционный поток базируется прежде всего на принципе воссоединения семей – первичная иммиграция в последние годы существенно затруднена национальными законодательствами;

· Работающие по контракту, в котором четко оговорен срок пребывания в принимающей стране. В основном это сезонные рабочие, приезжающие на уборку урожая, например из стран Карибского региона в США и Канаду, а также неквалифицированные или мало квалифицированные;

· Профессионалы, которых отличает высокий уровень подготовки, то есть наличие соответствующего образования и практического опыта работы. К этой же группе относят представителей профессорско-преподавательского состава и студентов, свободнее, чем когда-либо прежде, перемещающихся в мировой системе высшего образования;

· Нелегальные иммигранты, в число которых наряду с теми, кто прямо соответствует названию данной категории, входят иностранцы с просроченной или туристической визой, занимающиеся тем не менее трудовой деятельностью. Миллионы представителей этой группы постоянно пребывают в США, государствах Европы, а также в Южной Америке и Африке.

· Беженцы – лица, вынужденные эмигрировать из своих стран из-за какой-либо угрозы. По состоянию на 1995 год их общая численность во всем мире оценивалась в 18 млн. человек. В последние годы отмечен ее рост, особенно в Африке, где только в 1992 году число ищущих убежища увеличилось почти на 1 млн.

Присутствие иностранной рабочей силы – непреложный факт социально-экономической ситуации во всех без исключения странах. К сожалению, размеры этой резервной армии труда не всегда коррелируют с циклами экономического развития принимающих стран. Соответственно присутствие иностранцев в качестве претендентов на рабочие места может быть как позитивным, так и отрицательным фактором для принимающей страны.

В подавляющем большинстве иностранные рабочие занимают места, не представляющие интереса для местного населения. В конце 80-х годов почти 85% экономически активных иммигрантов в ФРГ были заняты на тяжелых, монотонных, а зачастую и опасных работах;. 60% из них относились к разряду неквалифицированных или низкоквалифицированных рабочих. В тот же период во Франции 69% иммигрантов трудились с использованием ручного труда.

Работающие по контракту иммигранты прекрасно осведомлены, что их заработная плата ниже ставок для местного населения, что существуют различия в правилах приема на работу и в очередности увольнения, а также в процедуре признания квалификации. Несмотря на эти и ряд других по существу дискриминационных моментов, немалая – а в некоторых странах и существенная часть -экономически активного населения приходится на иностранцев.

Относительно новым, но стабильным явлением следует признать повышение доли иммигрантов-профессионалов в общей численности трудовых ресурсов. Отсчет процессу «утечки мозгов» был дан в 60-х годах, когда немалое число ученых и инженерно-технических работников высшей квалификации из разных частей света, но особенно из Европы, в частности из Великобритании и Ирландии, эмигрировали в США. Основным побудительным мотивом к перемене места жительства был более высокий уровень оплаты и большие возможности творческого роста.

В настоящее время уместнее говорить о качественно новом этапе этого процесса, который характеризуется несколькими взаимосвязанными и взаимообусловленными чертами.

Во-первых, на смену «утечке мозгов» пришла их циркуляция: произошла диверсификация направлений миграции. США продолжают оставаться общепризнанным центром притяжения для профессионалов. Однако одновременно из промышленно развитых стран представители профессиональной элиты едут на временную работу в развивающиеся страны, такие, как Малайзия или Тайвань.

Во-вторых, принципиально новым явлением стало движение профессионалов не только «к капиталу», но и «одновременно с капиталом или вслед за ним». Прежде всего это связано с деятельностью транснациональных корпораций, имеющих сеть филиалов по всему миру. Для профессионалов это связано с большими возможностями карьерного продвижения.

В-третьих, современному этапу миграции профессионалов присущ принципиально иной организационный уровень, выразившийся в возникновении своеобразной международной корпорации «охотников за головами».

В-четвертых, отмеченная организационная форма теснейшим образом связана еще с одной качественной характеристикой – интеграцией системы высшего образования. Последняя предполагает продолжение обучения студентов из многих регионов мира, например, в США, стране, авторитет которой в области технической подготовки очень высок. Безусловна результативность подобного способа подготовки специалистов высшего уровня для посылающих стран. Одновременно также отметим, что тысячи иностранных выпускников американских университетов остаются на длительный период, а порой и навсегда работать за океаном.

Все перечисленные качественные характеристики процесса миграции наиболее квалифицированных специалистов отражаются в росте соответствующих статистических показателей, включая общую численность мигрантов и их долю в населении и трудовых ресурсах.

В 90-е годы максимальный удельный вес наиболее квалифицированных трудящихся в численности временно работающих отмечен в США. Одновременно происходит рост их абсолютного числа – 123,2 тыс. и 147,5 тыс. человек.

Аналогичные относительные данные за 1995 год составляли (%): в Канаде – 43; Великобритании – 42; Нидерландах – 28; Германии – 22; Австралии – 18, исключением является Германия, где в 1992 году численность данной группы иммигрантов составляла 115 тыс. против 56 тыс. в 1195 году; т.е. сократилась более чем в два раза. Это результат осуществления программы взаимодействия германских и иностранных предприятий в реализации конкретных проектов, рассчитанных в основном на два года.

Иммиграция стала важным фактором изменений в партийно-политической системе, в механизмах и институтах политического участия и представительства. Она выявила силу и слабость политических систем и культур. Политика политических партий в отношении этнических меньшинств во многом показала их способность мобилизовать поддержку и агрегировать интересы. Происшедшие сдвиги особенно зримо вырисовываются в политических успехах, которых добились в 90-е годы партии новых правых и другие экстремистские группы националистической и профашистской ориентации, всплывшие на волне ксенофобии и расизма. Особенно сильный импульс политический экстремизм получил во Франции.

Разыгрывая карту иммиграции в политической борьбе, многие партии, однако, ограничивались предвыборной риторикой и громкими посулами, многим из которых не суждено было воплотиться в практической политике.

Политическое участие иностранцев ограничено низшими уровнями социальной активности и проявляется главным образом в разного рода выступлениях, связанных с использованием гражданских прав, в деятельности профсоюзов, политических и других организаций, консультативных кампаниях. Основными объектами политических акций иммигрантов являются жилье, работа, расизм, иммиграционная политика, политические права и право на гражданство.

Политическая активность иностранцев привела к постановке на повестку для общественной жизни развитых стран новых политических вопросов, связанных с иммиграцией, к возрождению таких, казалось, забытых приемов политической борьбы, как голодные забастовки, уличные протесты и бойкоты, к появлению новых групп избирателей, что в определенной мере содействовало улучшению положения иммигрантов.

Как долгосрочные последствия иммиграции все более очевидно в последние годы стали заявлять о себе институционально-правовые и социокультурные проблемы, связанные с образованием новых, неевропейских, национальных меньшинств в принимающих странах и превращением этих стран, прежде отличавшихся более или менее гомогенной этнической структурой, в многонациональные и поликультурные. На смену переставшему работать ассимиляционному подходу приходит мультикультуралистский, предусматривающий равноправие коренного и пришлого населения, сохранение за последним права на культурную автономию, на использование родного языка и вероисповедания.

С учетом растущего культурного многообразия населения Австралия и Канада пересмотрели концепции своей национальной идентичности и реформировали институционально-правовые структуры. Эти страны добились успехов в решении проблем, порожденных новой полиэтничностью общества.

Крупномасштабная этническая миграция последних десятилетий оказала глубокое воздействие на социально-экономические, политические процессы в принимающих странах и регионах. Она стала фактором серьезных изменений в сфере массового сознания, в политической культуре, партийно-политическом механизме; институционально-правовых основах государства и системе международных отношений. Последствия иммиграции носят зачастую конфликтный, дестабилизирующий характер, проявляющийся в межэтнических трениях, усилении политических позиций антидемократических сил, в "диких" забастовках и акциях протеста иностранцев, в их оппозиции режимам на родине.

Предпринятые принимающими странами попытки свести к минимуму «деструктивное» воздействие миграции, адаптироваться к новым общественно-политическим реальностям, свидетельствуют о достаточно большой гибкости современных западных политических и правовых систем. В этом смысле иммиграция сыграла заметную роль в развитии и обновлении политических и правовых институтов и механизмов, в первую очередь системы политического и представительства, гражданства и конституционного права.