Глава 2. Тот день начался как обычно

Тот день начался как обычно. С утра Лина пришла в свой кабинет, села за стол и включила компьютер. Потом поблагодарила дежурившего в фойе Уилли Стайера за стаканчик кофе, который тот принес ей прямо на рабочее место – во время его недельных смен это происходило каждый день. Когда Уилли ушел, Лина устроилась поудобнее и, прихлебывая горячий напиток – который был не так уж плох, несмотря на то что его готовил автомат, – погрузилась в текущие дела.

До самого вечера она напряженно работала и, естественно, устала, что не могло не сказаться на ее мыслительных способностях. Впрочем, и Уилли Стайер тоже, наверное, притомился, иначе не допустил бы оплошности, которая случилась, когда Лина уже готовилась отправиться домой. Если бы он пребывал в бодром состоянии, то непременно проверил бы документы у позднего посетителя, добивавшегося встречи с Линой Хоули. А так Уилли просто зашел к ней в кабинет и сказал:

– Тебя хочет видеть мистер Нортон.

Это имя было Лине незнакомо, поэтому она переспросила:

– Кто?

– Мистер Нортон. Он сказал, что представляет интересы некой мисс Жарден.

– А! Дело о взломе полицейской базы данных. – Лина взглянула на Уилли. – Мистер Нортон, говоришь? Не знаю адвоката с таким именем. Наверное, новичок. – Она посмотрела на часы и вздохнула. – Что ж, зови. Формально я еще целых семь минут должна оставаться на рабочем месте.

Уилли пожал плечами.

– Если не хочешь встречаться с мистером Нортоном сейчас, я предложу ему заглянуть к тебе завтра в более подходящее время, скажем утром.

По большому счету он пришел поздновато.

Однако Лина покачала головой.

– Не имеет смысла. И потом, какая разница, когда он станет отнимать у меня время? Зови сейчас.

В глазах Уилли промелькнула тень сомнения.

– Хорошо, только через пять минут все сотрудники разойдутся. Охранник, конечно, останется, но он отправится по этажам с проверкой и ты окажешься со своим посетителем наедине. Хоть он и адвокат, но мало ли что… Ведь лично вы не знакомы. – Чуть помедлив, Уилли добавил:

– Хочешь, я задержусь, пока не закончится ваша беседа?

В этом году Уилли уходил на пенсию и к службе относился хоть и с прежней исполнительностью, но далеко не так рьяно, как прежде. Глядя на него, Лина улыбнулась.

– Не нужно. Я ведь знаю, что тебе не терпится поскорее вернуться домой, к жене. К тому же ты вовсе не обязан задерживаться на работе.

– Уверена? – все еще с нотками сомнения в голосе произнес Уилли.

Лина негромко рассмеялась.

– Что со мной сделается? И потом, я ведь встречаюсь с адвокатом, а не с пациентом психиатрической лечебницы. Так что спокойно поезжай домой, все будет в порядке.

– Ну хорошо, сейчас направлю его к тебе, – сказал Уилли, выходя из кабинета.

Вскоре воцарившаяся было тишина была нарушена звуком шагов. Лина подняла голову в ожидании посетителя, и тот не замедлил появиться. В следующее мгновение она пожалела, что отпустила Уилли.

Перешагнувший порог человек был гораздо выше среднего роста и так широк в плечах, что поневоле возникал вопрос, не приходится ли ему шить костюмы на заказ. У Лины сразу возникло чувство, будто в помещении больше не осталось места, и она даже ощутила некоторую нехватку воздуха.

В общем, ей стало не по себе. Она очень не любила, когда кто‑то вваливался в ее кабинет и нависал над рабочим столом, заполняя собой все свободное пространство. Подобной привычкой отличалась Дора Спрингстин, здешний курьер. Заслышав ее тяжелую поступь, Лина заранее готовилась к предстоящему испытанию.

Затем Дора возникала собственной персоной и прямиком направлялась к столу. Упершись в него кулаками, она наклонялась поближе к Лине, словно из опасения, что у той плохо со слухом, и сообщала о цели своего визита. В подобные минуты Лине казалось, что еще немного – и Дора придавит ее своим могучим бюстом.

Нынешний нежданный посетитель ничего подобного не делал, однако впечатление от его появления в кабинете было аналогичным. Казалось, он здесь хозяин, а вовсе не Лина.

На нем был элегантный деловой костюм, но что‑то во внешности мистера Нортона подсказывало, что гораздо уютнее он чувствует себя в менее официальном одеянии. Например, в джинсах. Кроме того, окружавшая его аура резко отличалась от скучновато‑чопорного духа прочих юристов, с которыми Лине время от времени приходилось общаться по долгу службы.

Отметив про себя эту небольшую странность, она внимательно посмотрела на мистера Нортона. На вид ему было года тридцать три или чуть больше. Светлые, выгоревшие на солнце волосы ниспадали на лоб кудрями и закрывали воротник костюма. Серые глаза в сочетании с бронзового оттенка загаром казались синими.

Прямой нос и резко очерченный подбородок указывали на твердость характера. Взгляд был внимательным, в глубине его словно содержался некий вопрос.

Несколько мгновений хозяйка кабинета и посетитель пристально разглядывали друг друга. Да, более необычного адвоката мне еще не доводилось видеть, подумала Лина.

– Простите, что занимаю ваше личное время. Дежурный сообщил мне, что рабочий день окончен, но… – Мистер Нортон сделал паузу.

Какой красивый голос! – невольно отметила Лина. Его раскатистые бархатистые интонации словно проникали под кожу и вызывали отклик нервных окончаний. Все вместе взятое – и ощущение напора, и необъяснимо завораживающее воздействие его присутствия – создавало странный, двойственный эффект. С одной стороны, Лине хотелось поскорее избавиться от посетителя, с другой – подольше оставаться в пределах досягаемости его приятной ауры.

–...но дело у меня неотложное, – наконец закончил фразу мистер Нортон. Затем, словно спохватившись, добавил:

– Простите, забыл представиться: Алекс Нортон.

– Лина Хоули. Должна признаться, что не понимаю причин вашего беспокойства. Ведь вы пришли сюда по делу Элли Жарден?

– Совершенно верно, – кивнул Нортон.

– Но следствие по ее делу еще не завершено, и я даже не знаю, когда материалы будут переданы в суд. Поэтому, мне кажется, вы слишком рано обратились ко мне.

Однако Алекс Нортон, похоже, не был склонен взирать на ситуацию с подобным спокойствием.

– Не только не рано, но, напротив, поздно! – горячо произнес он, сверкнув глазами.

Лина недоуменно посмотрела на него.

– Ведь я буду давать показания, только когда девушка предстанет перед судом. А этого еще неизвестно сколько ждать. Насколько я знаю, доказательная база пока не готова.

– И тем не менее мне нужно серьезно побеседовать с вами, – заявил Алекс Нортон.

Она усмехнулась.

– Вижу, вы взялись за дело Элли Жарден с пылкостью стажера. Это делает вам честь, однако я все‑таки никак не могу взять в толк, почему понадобилось пороть горячку. Можно подумать, от этого дела зависит вся ваша карьера.

– Больше – вся жизнь! – воскликнул тот.

– Не преувеличивайте. Ваша жизнь не может зависеть от такого несложного судебного дела.

Алекс Нортон нетерпеливо качнул головой.

– Не обо мне речь, об Элли. Подумайте сами, она ведь еще совсем юная. Тюрьма может поставить крест на всем ее дальнейшем существовании!

Лина нахмурилась.

– Интересно, что заставляет вас так говорить?

Профессиональная этика? Или это вы просто так сказали, ради красного словца? В таком случае оглянитесь вокруг, где вы видите здесь присяжных? Кроме нас с вами, тут никого нет, так что приберегите свое красноречие до суда. Меня же убеждать не нужно. Я прекрасно знаю суть дела, потому что лично выследила Элли Жарден. Можно сказать, поймала за руку, когда та в очередной раз пыталась взломать код доступа к полицейской базе данных. – Она сокрушенно покачала головой. – У девчонки определенно талант, только завел он ее в опасную область. Зачем ей понадобилось влезать в полицейские файлы, ума не приложу. Единственное приемлемое объяснение, которое приходит в голову, – что это делалось из чистого хулиганства.

Алекс Нортон хмуро выслушал Лину, потом заметил:

– Я разговаривал с Элли. Она утверждает, что у нее были весомые причины искать доступ к закрытым файлам.

– Вот как? – хмыкнула Лина. – Значит, девчонка призналась в содеянном?

Он мрачно покачал головой.

– Элли не говорит ни «да», ни «нет», после чего сразу замыкается в себе.

Плотно сжав губы, Лина с минуту смотрела на Нортона, прежде чем убежденно произнести:

– И тем не менее это была она. Больше некому. След вывел на телефонный номер в квартире, которую Элли Жарден арендует вместе с другой девушкой… не помню ее имени.

– Синди Бейкер, – произнес Нортон.

– Возможно. Главное не имя, а то, что она студентка колледжа изобразительных искусств и в компьютерной области разбирается приблизительно как я в балете. Зато Элли Жарден чувствует себя в электронной сфере как рыба в воде.

И единственный найденный в квартире компьютер принадлежит ей.

– Знаете, что вы только что сказали? – прищурился Алекс Нортон.

– Что?

– Что у следствия нет ни единого прямого доказательства, только косвенные.

Лина дернула плечом.

– Я ведь упомянула, что доказательная база не готова. Но это дело времени. Рано или поздно Элли Жарден придется сесть на скамью подсудимых и разделить судьбу большинства выявленных хакеров. – Она с усмешкой взглянула на Алекса Нортона. – Вот тогда и наступит момент для нашего с вами общения. Тогда и вызывайте меня в качестве главного свидетеля по делу.

– Непременно, – проворчал он. – Только это сделаю не я, а адвокат Элли. И поверьте, у нее будет хороший защитник!

Повисла пауза. Последние слова Алекса Нортона заставили Лину почувствовать себя еще неуютнее, чем в самом начале разговора.

– Что значит «будет»? – медленно произнесла она. – А вы разве не адвокат?

– Я? – машинально переспросил тот, думая о чем‑то своем. – Нет.

По спине Лины побежали мурашки. Она вдруг вспомнила, что, кроме нее и ее собеседника, назвавшегося Алексом Нортоном, на этаже скорее всего уже никого больше нет. Даже дежурный Уилли Стайер отправился домой. Лина сама его отпустила. Разумеется, где‑то бродит по зданию охранник, проверяя, все или в порядке, но разве до него докричишься в случае чего?

Прекрати паниковать! – приказала себе Лина, косясь на возвышающегося над ее рабочим столом мужчину. Этот человек не сделает тебе ничего плохого. Лучше спокойно выясни что к чему.

– Но… разве вы не сказали дежурному, что представляете интересы Элли Жарден?

Алекс Нортон – или кто бы он ни был – взглянул на нее, будто пытаясь понять, куда она клонит.

– Именно так я и сказал.

Пальцы Лины непроизвольно сжались в кулаки, и она убрала руки под стол, положив на колени.

– Зачем же вы солгали?

– У меня и в мыслях не было! – возмущенно ответил он. – Я действительно представляю интересы Элли Жарден, потому что она моя дочь!

Лина вздрогнула. Она настолько успела привыкнуть к мысли, что беседует с адвокатом компьютерного взломщика – в роли которого на сей раз выступала девушка, – что его заявление ошеломило ее. Меньше всего на свете ей хотелось встречаться с родственниками выявленных ею хакеров.

– Откуда вы узнали, что Элли выследила я? – тихо спросила она. – Это закрытая информация.

Алекс Нортон невесело усмехнулся.

– Наверное, это у нас фамильная способность. – несмотря ни на что, добывать необходимые сведения.

– А все‑таки откуда вы узнали мое имя? – вкрадчиво задала Лина новый вопрос.

– Так я вам и сказал! Чтобы вы еще одного человека упекли за решетку?

Неожиданно Лина рассердилась. Как он смеет так разговаривать с ней!

– Послушайте, не нужно выставлять меня монстром. В отличие от вашей дочери – если только вы действительно являетесь отцом Элли Жарден – я выполняла свою работу. Она же совершила преступление, предусмотренное статьей Уголовного кодекса. Так что не стоит производить в отношении меня психологическую обработку. Я по всем меркам права.

Алекс смерил ее взглядом, и – хотя тот был просто хмурым, и больше ничего, – Лина почему‑то почувствовала себя едва ли не голой.

Все‑таки этот белокурый красавец способен каким‑то образом воздействовать на нее. Причем самыми уязвимыми оказывались те области сознания, которые имели отношение к интимной сфере человеческих взаимоотношений.

– Не сомневайтесь, Элли действительно моя дочь, – сказал он.

Лина в свою очередь окинула его подозрительным взглядом.

– Выходит, вы назвали вымышленную фамилию?

– Ох, ну почему вам непременно хочется представить меня этаким злодеем?! – воскликнул Алекс. – У нас с Элли разные фамилии, ее мать предпочла дать ей свою. Элли плод моей юношеской влюбленности. Я был бы очень рад, если бы девочка жила со мной, но поначалу мать не позволяла этого, а сейчас… Когда Элли исполнилось шестнадцать, она на пару с подружкой, такой же студенткой, как и она сама, только из другого колледжа, сняла квартиру, и уже полгода они живут вдвоем.

– Шестнадцать? И мать не возражала против того, чтобы в таком возрасте девочка ушла из дому?

– Мать Элли в третий раз вышла замуж, так что ей сейчас не до того. Насколько мне известно, она в курсе, что Элли попала в беду, однако по‑настоящему помочь девочке способен лишь я один. Потому и пришел к вам.

– Зачем?

– Вы начали это дело, вы же должны его и закончить, – твердо произнес Алекс.

Лине не понравился ни его тон, ни суть сказанного.

– Что значит «должна»? Я ничего не должна вам, мистер Нортон, равно как и Элли Жарден, независимо от того, приходится она вам дочерью или нет. Относительно же того, кто начал это дело, позвольте еще раз напомнить следующее: не мне, а Элли вздумалось взломать систему защиты полицейской базы данных. Я только проследила за вашей шаловливой дочуркой, а затем вывела ее на чистую воду.

Прежде чем что‑либо ответить, Алекс уперся в стол загорелыми кулаками и склонился над Линой, точь‑в‑точь как это делала курьер Дора Спрингстин. Его поза свидетельствовала о том, что он намерен во что бы то ни стало добиться своего.

Однако все эти соображения возникли в голове Лины позже. Сначала ее внимание сосредоточилось на окружавших Алекса запахах. Сейчас, когда он оказался еще ближе к ней, те стали ощутимее. Лина различила аромат дорогого туалетного мыла, лосьона для бритья и запах чего‑то, что она назвала бы механическим, потому что это определенно относилось к каким‑то металлическим деталям или конструкциям. И лишь через несколько мгновений мозг Лины переключился собственно на действия Алекса Нортона.

– Чего вы добиваетесь? – спросила она, тут же с неудовольствием отметив, что голос ее едва заметно дрогнул. Оставалось лишь надеяться, что Алекс этого не заметил.

– Сейчас объясню, – сказал он, сверкнув глазами. – Не сомневайтесь, я не уйду отсюда, не достигнув желаемого.

Лина откинулась на спинку стула.

– Угрожаете? Я сейчас вызову охранника.

Но Алекс нетерпеливо качнул головой.

– Вы не правильно меня поняли. Мне необходимо только одно: чтобы вы вошли в положение моей дочери и помогли выпутаться из него.

В глазах Лины промелькнуло изумление.

– Выпутаться? Как, по‑вашему, я могу это сделать? – Она нахмурилась. – Что‑то мне не нравится этот разговор. Прошу вас прекратить его и покинуть мой кабинет.

– Нет, – сказал Алекс.

Лина выпрямилась на стуле.

– Послушайте, – сказала она, массируя кончиками пальцев ноющий висок, – у меня был трудный день, поэтому, умоляю, давайте обойдемся без скандала. Просто выйдите за дверь, и все.

– Нет, – повторил он.

– Нет? – выдохнула Лина. – Хорошо же! – Она потянулась рукой к телефонной трубке, но не успела снять: Алекс накрыл ее пальцы ладонью.

– Неужели вы не понимаете, как это глупо?

Чего вы добьетесь? Лишь того, что я выйду на улицу и подкараулю момент, когда вы покинете здание. И вам все равно придется выслушать меня.

На миг Лина оцепенела. Но не от слов Алекса, а из‑за странного ощущения, пронзившего ее в тот момент, когда он дотронулся до нее.

Собственно, странного во всем этом как раз было мало – вполне естественно, что Лину охватил трепет, ведь после ее развода с мужем прошло уже почти два года и все это время она ни единому мужчине не позволяла прикоснуться к себе. И ничего незнакомого в охвативших Лину ощущениях тоже не было. Обыкновенное желание интимной близости. Сколько раз она прежде испытывала его!

Пожалуй, необычным было лишь то, что это желание оказалось направлено на совершенно постороннего человека. Лина впервые в жизни видела Алекса Нортона и тем не менее очень бурно среагировала на его прикосновение. Неудивительно, что это поразило и насторожило ее.

– Видите ли, мистер Нортон, – сказала она, аккуратно извлекая руку из‑под его ладони, – не знаю, что вы себе вообразили, но дело в том, что мне незачем вас выслушивать. Я не в состоянии помочь вашей дочери. Она должна была десять раз подумать, прежде чем решиться на подобное дело.

Алекс проследил за ее действием, усмехнулся, но ничего не сказал.

Лина почувствовала, что кончики ее ушей заалели. Изо всех сил пряча смущение, она добавила:

– Как бы то ни было, Элли совершила преступление, и теперь единственное, что вы можете для нее сделать, это нанять хорошего адвоката. Возможно, ему удастся убедить суд назначить вашей дочери минимальный срок.

Алекс встрепенулся. Усмешка сползла с его лица.

– За адвокатом дело не станет, – сумрачно произнес он.

Лина нетерпеливо пошевелилась на стуле.

– Вот и замечательно. И если так, то вообще непонятно, что привело вас в мой кабинет.

– Адвокат не решит всей проблемы. Главное – вы.

– Боже мой, да что же я могу сделать?! – раздраженно воскликнула Лина.

Выпрямившись, Алекс смерил ее взглядом.

– Вы прикидываетесь или в самом деле не понимаете?

Она лишь бровью повела, всем своим видом демонстрируя недовольство по поводу того, что он до сих пор находится в ее кабинете.

– Ведь вы вами не менее двух раз упомянули, что доказательная база по делу Элли не готова. И насколько я могу судить, доказательств‑то особых нет. Есть только собранные вами косвенные улики, которые любой уважающий себя судья обязан подвергнуть сомнению.

– Вот пусть этим и займется, – сердито произнесла Лина. – При чем здесь я? Не мне же предстоит исполнять обязанности судьи на предстоящем процессе.

– Нет, но вам придется давать свидетельские показания. – В глазах Алекса промелькнула какая‑то мысль. – Боже правый! – вдруг воскликнул он. – Я только сейчас понял. Ведь вы не просто свидетель, а единственный свидетель.

И на ваших показаниях будет строиться и защита, и обвинение.

Лина пожала плечами.

– Разумеется. И, как всегда, я намерена говорить правду, и только правду.

– Я не призываю вас лгать! – с горячностью воскликнул Алекс. – Но, если вы станете давать показания… ну, скажем, неуверенным тоном, это непременно произведет на присяжных именно то впечатление, которое нам нужно!

– Нам? – быстро произнесла Лина.

Алекс прищурился.

– Послушайте, не пытайтесь приуменьшить свою роль в этом деле. Если бы не вы, у моей дочери сейчас не было бы проблем!

– Если бы не я?! – От возмущения у Лины на миг перехватило дыхание. – Если бы не я? – Она медленно поднялась со стула. – Так вы пришли сюда, чтобы растолковать мне, сколь неблаговидно мое участие в судьбе вашей дочери? Ну, знаете! – Взяв сумочку, она обогнула стол с намерением немедленно завершить неприятный для нее разговор. Если Алекс Нортон не желает покидать кабинет, придется это сделать ей! – Благодарю за намерение помочь мне разобраться в ситуации, но пока я сама способна с этим справиться, – холодно добавила она. – Все, мистер Нортон, наша беседа завершена. И вам вовсе незачем подкарауливать меня на улице. Желаю вам всего хорошего, а вашей дочери – удачи.

Лина шагнула вперед, однако уйти из кабинета ей не удалось. Алекс не только не пропустил ее, но, наоборот, решительно преградил дорогу.

Остановившись, Лина окинула взглядом всю его мощную, но на удивление стройную и гибкую фигуру и поняла, что выход заблокирован.

Понадобилось бы, наверное, четверо таких, как она, чтобы сдвинуть его с места.

– Ну и профессию вы себе выбрали, должен заметить! – покачал он головой.

– Ну извините, если не угодила! – ответила Лина в тон.

– Неужели вам доставляет удовольствие мысль, что вы испортите будущее девушки, которая стоит на самом пороге жизни?

Она саркастически усмехнулась.

– Нет. Однако позволю и себе заметить, что девушка сама все сделала для того, чтобы ее будущее оказалось испорченным. Постарайтесь наконец понять, мистер Нортон: мое участие в этом деле вторично, инициатива же принадлежит вашей дочери.

– Отчего же, я все прекрасно понимаю, – язвительно произнес тот. – И ваша позиция мне совершенно ясна. Вы выполняли свой долг, верно? Что ж, подобное уже случалось в истории человечества.

Лина нахмурилась. Намек Алекса Нортона был весьма прозрачен и крайне для нее неприятен. Однако, несмотря на то что ситуация складывалась именно так, как он говорил, Лина не чувствовала за собой вины.

– Я не заставляла вашу дочь становиться хакером, – сдержанно обронила она. – Элли сделала сознательный выбор.

– Ей еще нет и семнадцати, – напомнил Алекс. – Ветер в голове гуляет.

С губ Лины слетел усталый вздох. Она подумала о том, что была бы рада никогда в жизни не знать ни Элли Жарден, ни ее настырного отца.

– Клоните к тому, что девчонка несовершеннолетняя? Что ж, надеюсь, на суде данный факт послужит смягчающим вину обстоятельством. И еще к этому следует добавить, что, несмотря на юный возраст, дочурка у вас довольно смышленая. Впрочем, попадаются и более юные хакеры. И родители тоже стараются их выгородить, точь‑в‑точь как вы сейчас.

– Моя Элли не такая, как прочие взломщики… – начал было Алекс, однако Лина прервала его.

– Вы необъективны. Элли ваша дочь, поэтому вам кажется, что ее случай особенный.

– Но она говорит, что у нее были очень веские причины добиваться доступа к той информации…

Губы Лины изогнулись в ироничной усмешке.

– Все они так говорят.

– Оставьте этот пренебрежительный тон! – вспылил Алекс. – Так высказываться может только человек, у которого нет собственных детей.

Его слова укололи Лину в сердце. Детей у нее действительно не было, и вряд ли она когда‑нибудь сможет стать матерью. Во всяком случае, так сказали ей врачи после выкидыша, который случился у нее после того, как она споткнулась в спальне о ковер и упала, ударившись боком о тумбочку. Такова была официальная версия Лины. В действительности все произошло несколько иначе. Она в самом деле сильно стукнулась о тумбочку, но виной тому был не ковер, а Фрэнк, во время очередного приступа бешенства ударом поваливший ее на пол.

Отвратительная картинка из прошлого промчалась перед поспешно опущенным взором Лины, и она прикусила губу, предупреждая появление слез перед посторонним человеком.

Ей понадобилось некоторое время, чтобы взять себя в руки. Подняв глаза, она увидела, что Алекс Нортон внимательно наблюдает за ней.

– Что? Угадал?

– Есть у меня дети или нет, вас это абсолютно не касается, – сухо произнесла Лина. И на том закончим разговор.

Алекс еще несколько секунд сверлил ее взглядом.

– У вас нет никаких доказательств, что полицейскую базу данных взломала именно моя Элли, – наконец произнес он. – И вы сами не уверены, что вышли на след именно того человека, который вам нужен!

С этими словами Алекс повернулся и покинул кабинет.