Функционирование системы государственного призрения в Российской империи

Необходимость формирования целостной системы государственного призрения диктовалась значительным ростом на рубеже XVII—XVIII вв. численности нищих, живших милостыней. Перенимая опыт стран Запада, Петр I стремился использовать в России их практику административного ограничения нищенства. Политика запретительных действий, широко использовавшаяся в Западной Европе, в условиях России трансформировалась в систему репрессивных мер в отношении профессиональных нищих. Специальным указом 1712 г. «О воспрещении нищенства» вводилась жесткая система наказания за нищенский промысел. Нищих, пойманных первый раз, предписывалось бить «нещадно ба-тажьем», т. е. особыми палками, и отсылать в места прежнего проживания. Если они попадались за праздношатание второй или третий раз, то подвергались публичному избиению кнутом и принудительному направлению на каторжные работы или в работные дома закрытого типа. В этом случае за «неприсмотр» за своими людьми наказывались помещики, сельские старосты или приказчики. Они штрафовались по 5 руб. за каждого праздношатающегося беглеца.

Наиболее болезненно в российском обществе воспринималось требование властей не давать «безразборно» милостыню нищим. По распоряжению Петра I предписывалось наказывать людей, поступавших так. Их было велено доставлять в монастырский приказ и штрафовать первый раз на 5 руб., а в следующий — на 10 руб. Лицам, желавшим оказать милостыню, властями предписывалось передавать ее в богадельни, госпиталя и другие заведения подобного типа. Запрет подавать милостыню непосредственно просящим вызвал протест в общественных кругах. Одним из выразители его был писатель И.Т. Посошков. Вскоре и сам император осознал, что в данном вопросе «перегнул палку». Свидетельством этого стало официальное разрешение прошения милостыни при наличии «лрокормежного» письма, а также подготовка проекта нового царского указа о раздаче нищих по монастырям.

Однако административно-насильственными мерами борьба с профессиональными нищими не ограничивалась. Петр I понимал, что немало есть бедных людей, которые нищенствуют не по своему желанию, а из-за безысходности и невозможности по состоянию здоровья зарабатывать на хлеб насущный. Следуя примеру французского короля Людовика XIV, царь-реформатор намеревался во всех губерниях создать приюты-госпитали «для всякого рода призреваемых».

Система государственного призрения, существовавшая в России с петровской эпохи до начала XX в., была ориентирована на оказание социальной помощи и поддержки нуждающимся слоям населения. Среди ее основных компонентов можно выделить: деятельность государства по увеличению числа богаделен-госпиталей, работных домов, сиротских приютов; государственное обеспечение функционирования приказов общественного призрения; организацию общественных работ; социальное обеспечение отставных чиновников, военнослужащих и их семей; формирование правовых и организационных основ социального страхования и др.

Заботясь о судьбе больных и увечных воинов, Петр I своим указом от 31 января 1712г. повелел учреждать повсеместно для призрения за ними особые госпитали. Одним из них, предназначенных для больных и увечных матросов, стала «Матросская тишина». Позднее она была переоборудована в известную тюрьму для государственных преступников. За неполных первых два десятилетия XVIII в. число госпиталей-богаделен возросло в Москве почти в десять раз: с 9 до 90. Во столько же раз увеличилась и численность призреваемых в них, составив к началу 1719 г. около 4 тыс. человек.

Во второй половине XVIII в. и позже была продолжена практика государственной поддержки функционирования различных социальных учреждений. Для примера можно сослаться на императорский указ от 20 апреля 1762 г. о постройке особых лечебных домов для умалишенных. Ранее их направляли в монастырские приюты и богадельни.

Для привлечения к труду физически здоровых нищих, бездомных и беспризорных в императорской России стали организовываться работные дома. Их разновидностью были смирительные дома. Специальным указом императрицы Екатерины II

(1775 г.) предполагалось расширить сеть работных домов и передать их в ведение полиции. В то время сюда направляли не только профессиональных нищих, но и лиц аморального поведения (хулиганов, проституток и др.). Праздношатающиеся люди находились здесь временно, а по решению губернского правления или суда могли содержаться и на постоянной основе.

В первой половине XIX в. для упорядочения работы по оказанию помощи нищим стали создаваться специальные организационные структуры, одной из которых был Московский комитет по разбору и призрению нищих. Сюда они доставлялись со столичных улиц. Прсле прохождения медицинского осмотра их мыли в бане, одевали в новую одежду из солдатского сукна, кормили. Немощные затем направлялись в приюты, богадельни, а здоровые нищие — на работы. В 1839 г. Комитету был передан для заведования Московский работный дом, где трудоспособные нищие шили сапоги и рукави-, цы, щипали пеньку, кололи дрова и выполняли другие виды работ. Деньги, получаемые ими за труд (от 50 до 90 копеек), частично удерживались за питание и проживание, а остальные выдавались при выходе из работного дома.

К числу работных домов с более мягким режимом содержания относились дома трудолюбия. Это были в основном женские заведения, в которых на полном содержании жили и обучались бедные беспризорные девочки. В первой половине XIX в. дома трудолюбия функционировали в Петербур-ге, Москве, Калуге, Рязани, Тамбове и в других городах. В| 1847 г. некоторые из них были переименованы в елизаветинские училища.

Государственных средств, выделяемых на содержание работных домов, было недостаточно. Поэтому различные благотворительные общества, активно действовавшие в России во второй половине XIX — начале XX в., привлекали на этй§ цели частные пожертвования. Так, в Москве в 1890 г. Обще-З ство помощи бедным открыло дом трудолюбия. Здесь п зреваемые получали ночлег, питание и возможность работа Некоторый процент их заработка передавался в пользу щества.

Социальной обязанностью государства во все времена являлась забота о детях-сиротах. Численность сиротских приютов, существовавших в нашей стране к началу XVIII в., была недостаточной. Особенно бедственной была судьба внебрачных детей, многие из которых погибали от рук своих же родителей. В1706 е новгородский митрополит Иова открыл вблизи Новгорода сиротский дом для таких «зазорных младенцев». Петр I поддержал эту инициативу, определив на содержание сиротского учреждения доходы с нескольких монастырских вотчин. Позже в специальных царских указах (1714, 1715 гг.) ставилась задача более широкого распространения практики создания сиротских домов. В период правления Екатерины II было усилено внимание к Проблеме детей-сирот. Для их содержания и обучения стали создаваться воспитательные дома. В 1763 т. в Москве учредили первое такое заведение. Вначале сюда принимали детей-сирот в возрасте до трех лет. В 1771 г. петербургское отделение Московского воспитательного дома преобразовалось в самостоятельное сиротское учреждение. Позже воспитательные дома были открыты в Новгороде, Архангельске, Воронеже, Смоленске, Туле, Калуге, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Тобольске и в других городах России. В них находили приют младенцы, подброшенные к церквям, дверям богатых домов или переданные сюда непосредственно. На рубеже XVIII—XIX вв. за сирот, привезенных в столичные воспитательные дома из провинции, назначалось денежное вознаграждение: за двухлетнего ребенка — 10 руб., трехлетнего — 18 руб., четырехлетнего — 24 руб. _г пятилетнего — 30 руб.¹ При некоторых воспитательных домах создавались госпитали-богадельни для неимущих женщин с малолетними детьми. Кроме государственных средств на содержание воспитательных домов направлялись и средства городов, где они функционировали. Причем со временем роль последних все более возрастала. Государство же со своей стороны предоставляло этим сиротским учреждениям определенные льготы (освобождение от пошлин при заключении контрактов, возмож-