За неделю до описанных выше событий 3 page

Лина со злостью на него посмотрела.

- Это почему же?

- А потому что там полное изобилие драных джинсов, юбок для синих чулок и кофточек, то ли для подростков, то ли для старых дев.

- Неправда, там есть и те вещи, которые мы купили в Европе.

- Ага, одно единственное платье, да и то не подходит для твоего нынешнего образа. Тащи сюда все, что вы приобрели с Фэй, будем выбирать самое подходящее.

- Еще чего, может тебе еще и дефиле тут устроить? – Лину унижало и оскорбляло его презрительное отношение к ее вкусу.

- Именно это я и имел ввиду. Я хочу увидеть на тебе все, что вы сегодня купили. У Антуана специфический вкус, особенный. К тому же, как ни противно это признать, просто отменный. Ему нравятся женщины высшего класса, элегантные, сексуальные, умные. Совершенно редкое сочетание в наше время.

Лина бросила на него уничтожающий взгляд, иногда ей казалось, что он специально над ней издевается, чтобы она отказалась, передумала. «Ну, уж нет, тебе меня не сломать, я лично расправлюсь с этой мразью, я проткну насквозь его проклятое сердце. Последнее слово, которое он услышит, будет имя Влада, пусть знает, что он настиг его даже с того света».

Лина решительно направилась в спальню. Самое ненавистное для нее занятие – это примерка, но, если так нужно, она вытерпит. С того момента, как план был полностью одобрен Советом, она жила только единственным желанием – отомстить. Оно придавало ей сил, скрашивало бессонные ночи, слезы, которые не просыхали, когда никто не мог их видеть, и тяжелейшие нагрузки. Боль постепенно превращалась в повседневность, она к ней привыкла, как к постоянному спутнику. Теперь она с ней жила, научилась мириться с ее жестокими приступами, сроднилась с ней как с чем-то неизбежным. Влад… его имя вызывало трепет во всем теле, волну дикого безумного отчаянья и пустоту… ничто и никогда не заполнит в душе эту черную, беспросветную дыру. Иногда длинными, зимними ночами он приходил к ней во сне, только там она вновь была счастлива, могла гладить его длинные, густые волосы, смотреть в черные бездонные глаза, касаться атласной смуглой кожи. Пробуждение всегда было подобно маленькой смерти. Все, что от него осталось, это рубашка, которую он забыл у нее дома, и кольцо с изумрудом. Лина часто плакала, прижимаясь к шелковой ткани лицом, материя сохранила запах его тела, теперь к нему примешивался так же аромат слез, оставляя ее неизменно влажной. В умных книгах написано, что постепенно становится легче, проходит этап боли и отрицания, приходит понимание, а с ним и облегчение. Лине казалось, что она навечно застряла на первом этапе. Боль… боль… боль - вечный спутник, зверь, затаившийся за каждым углом, жестокий и безжалостный. Несколько дней назад Самуил отвез ее в фамильный склеп, позволил остаться с Владом наедине. Самое ужасное, что даже здесь она ощущала одиночество и пустоту, словно его душа отказывалась с ней контактировать, словно там, под каменной плитой, совершенно чужое тело. Хоть горе и захлестнуло все ее существо под сводами мрачного места вечного покоя, но не принесло облегчения и чувства единения, как бывало, когда она приходила на могилу отца.

Лина со вздохом распахнула шкаф и сгребла в охапку все обновки, бросила на постель и с раздражением принялась стягивать с себя одежду.

Ник проводил Лину взглядом полным тоски, эти последние дни стали для него невыносимой пыткой. Он не мог спокойно мириться с тем, на что они посылали Лину. Николас прекрасно осознавал все последствия провала, второго шанса не будет и поблажек тоже, стоит Антуану хоть что-то заподозрить, Лина погибнет, и смерть ее будет ужасной и мучительной. Фэй по-прежнему не смогла вернуть свои магические способности и стала совершенно бесполезной в плане предсказания будущего, поэтому наверняка они ничего не знали. Проклятый Совет, что им стоило принять его предложение, а не этой взбалмошной девчонки, которой месть мешала трезво мыслить. Лина считала, что у нее все получится, но он слабо в это верил. Хоть на тренировках девушка показывала отличные результаты, она по прежнему «новичок», чтобы набраться истинных знаний и сил, нужны века, а у нее всего-то один месяц. Больше всего Нику претило, что Антуан может прикоснуться к ней, поцеловать, обнять, а еще хуже заняться с ней любовью. В глазах женщин этот монстр неотразим, Лина видела его только на фотографиях, но даже она отметила, насколько необычайно он красив. Сочетание белоснежных, словно седых, волос и стальных, белесых глаз производили на женщин неизгладимое впечатление. При жизни до того, как его обратили, Антуан был альбиносом, уже тогда его гены дали сбой и наделили странной, мистической внешностью. Лина сейчас слишком чувствительна и ранима, похоже, никто, кроме него самого не замечал, как она страдает. Каждую ночь Ник слышал доносившиеся из ее комнаты сдавленные рыдания, которые разрывали ему душу, а он ничем не мог помочь или утешить, он даже боялся, что она узнает о том, что он следит за ней, притаившись за окнами. Ее дикое отчаянье сводило его с ума, ему никогда не забыть той жуткой картины, которую он наблюдал в узкое окошко фамильного склепа. В тусклом свете свечей Ник не сразу заметил девушку, но когда увидел, отшатнулся от окна и вздрогнул. Лина лежала на могильной плите лицом вниз, худенькое тело сотрясали рыдания, пальцы судорожно скребли по шершавой поверхности, ломая ногти до крови. Она провела там всю ночь, так же как и он под окнами, охраняя ее боль и покой. Каждая слезинка, стекавшая с любимых глаз, выжигала новую рану на его сердце. Как будто он чувствовал, что творится в ее душе. Девушка вышла из склепа с первыми лучами восходящего солнца, ее лицо бледное, как мел, выражало безмерную муку и пустоту, будто ее вывернули наизнанку и не оставили ничего живого. Словно она уже мертва, и лишь тело продолжает жить своей размеренной, обыденной жизнью. Как же ему хотелось вдохнуть в нее кусочек счастья, забрать себе ее страдания, увидеть улыбку на ее лице, искреннюю, настоящую.

Ник мучился от своих чувств, стыдился своего неистового желания. Лина доверилась ему, она относится к нему, как к другу. Если вдруг она узнает о его чувствах, низменных мечтах, это оскорбит ее. Вчера Самуил вывел его на откровенный разговор. Отец заметил, что сын ходит мрачнее тучи, словно тень прежнего Николаса, дерзкого, веселого, нахального.

- Что с тобой, Ник? Ты сам не свой, расскажи, поделись со мной, возможно, тебе станет легче.

Но как рассказать отцу о том, что он безумно влюблен в девушку своего брата? Разве это можно понять?

- Я не могу так больше, – устало прошептал Ник. – Я медленно схожу с ума.

- Ник, я ничего не понимаю из твоих слов, ты говоришь загадками, я - не Фэй, скажи мне все, как есть, ты не можешь продолжать все держать в себе.

- Ты возненавидишь меня, если узнаешь, – простонал Ник и отвернулся, тут же почувствовал руку отца на своем плече.

- Ты - мой сын, мой ребенок, нет ничего в этой жизни такого, за что я мог бы возненавидеть тебя. Кто я, Бог, чтобы судить? Дьявол, чтобы казнить? Я просто могу тебя выслушать, иногда это самое лучшее, что можно сделать.

Николас с отчаяньем посмотрел на отца и его, словно прорвало, как плотину под напором яростного потока:

- Все! Я не могу больше находиться рядом с ней и скрывать свои чувства, не могу смотреть на нее, вдыхать ее запах, слышать голос. Страсть и порочные желания сводят меня с ума. Мне хочется сбежать, но даже этого я не в состоянии сделать, потому что вдали от нее просто умру. Господи, до чего я дошел, как низко пал даже в своих глазах! – Ник схватился за голову. – Я чувствую, как начинаю ненавидеть Влада, даже тогда, когда они были счастливы вместе, я не испытывал этого ужасного чувства, оно не грызло меня изнутри, как червь. Но сейчас… Он стоит между нами грозной тенью. Меня мучает совесть, и от этого я презираю себя. Возжелать девушку погибшего брата... Я – ничтожество…

Самуил вдруг рывком обнял сына, прижал его к себе.

- Не казни себя, разве мы можем приказывать нашему сердцу? Любовь вампира сильнее, чем у простого смертного, и любим мы всего лишь раз в жизни. Ты не должен так себя терзать…

- Он… я понимаю, что Влад никогда бы так со мной не поступил. Герой, честный, гордый, благородный, где мне с ним тягаться? Лина возвела его на пьедестал, она любит его так отчаянно, так безумно даже мертвого, а я потихоньку схожу с ума. Каждый раз, когда я ее вижу, я, словно падаю в пропасть, у меня нет сил видеть ее слезы. Я понимаю, что мне никогда не занять его места в жизни Лины.

Самуил тяжело вздохнул:

- Я долго слушал тебя, Ник, а теперь ты послушай меня. Да, тебе плохо, ты ешь себя изнутри, ты пытаешься бороться с тем, с чем вести войну совершенно бесполезно. Чувства нельзя контролировать. Ты думаешь, я могу тебя возненавидеть? Нет, ты ошибаешься, прежде всего я хочу, чтобы ты был счастлив. Влад… как ни горько осознавать, никогда не вернется, нужно продолжать жить дальше. Лина для меня, как дочь, и я уверен, что, кроме Влада, только ты смог бы подарить ей счастье. Думай о том, как остро она сейчас нуждается в нашей поддержке, как нужен ей ты с твоими советами, с твоей неиссякаемой энергией. Поверь, если вам суждено быть вместе, это случится. Пусть ее избранником станешь ты, поверь, ты самый достойный. Лине нужно время, сколько, одному Дьяволу известно, но все проходит, и ее боль пройдет….

….Николас посмотрел на девушку, которая неуверенно застыла на пороге комнаты, и с трудом сдержал возглас восхищения. Темно-синий спортивно-деловой костюм, пиджак и узкая юбка-карандаш, в вороте пиджака сверкает голубая блузка, несколько пуговиц расстегнуто так, что видно ключицы и ложбинку между грудями, ноги затянуты в черные чулки и обуты в туфли-лодочки на высоченных каблуках. Ник шумно втянул воздух и залпом осушил свой бокал.

- Неплохо, совсем не плохо. Можешь пройтись?

Девушка сверкнула зелеными глазами-изумрудами и быстро прошлась по комнате.

- Лина, более плавно, мягче, словно ты выхаживаешь перед любимым мужчиной.

Ее лицо на минуту омрачилось, но она все же последовала его совету, развернулась на каблуках и пошла в его сторону. В разрезе юбки мелькнула стройная ножка и краешек резинки чулка, кровь бросилась ему в лицо, мельком он заметил кусочек кожи, и тут же почувствовал, как безумно ему хочется коснуться ее руками, провести по этой ноге жадными пальцами, он тут же одернул себя.

- Переодевайся, – снова налил виски и откинулся в кресле. Девушка удалилась к себе в комнату.

Ник, нервно провел рукой по лицу, в этот момент вернулась Фэй, она подошла к племяннику и скептически посмотрела на бокал с виски.

- Это не поможет, особенно тебе, – сказала она и села рядом с ним.

- Возьми себя в руки, Николас, я знаю, как тебе тяжело, но ты должен справиться с этим. Ради нее. Нам всем очень страшно, особенно мне, я больше не вижу будущего. Не знаю, как все повернется, но у нас нет другого, более надежного варианта, на карту поставлено слишком многое, и месть стоит самой последней в этом списке. Самуил сказал, что у Антуана появился новый помощник, очень странный и загадочный вампир. Он носит черную маску на лице, и никто не знает, откуда он взялся, теперь он тренирует армию Антуана. Нам нужно поторопиться, силы противника крепнут. Твой отец получил очень странное анонимное послание, в котором указывается численность воинов Черного Повелителя. Их намного больше, Ник. Ты даже не представляешь на сколько.

- Анонимное послание? Не от наших агентов? – Николас нахмурил брови и отпил виски.

- Именно. Письмо отпечатано на компьютере и прислано по личной электронной почте Самуила, которую знают только самые близкие.

- IP-адрес проверили? Откуда выслано письмо?

- Проверили, все бесполезно, сервер отправителя находится в Зимбабве, то есть совершенно невозможно, чтобы адресат проживал именно там. Все следы обрываются заграницей.

- Да, все это очень странно, хотя не исключаю возможности дезинформации. Что за вампир в маске? Ищейки нарыли хоть что-то?

Фэй отрицательно покачала головой.

- Ничего, полный ноль. Он появился из ниоткуда, просто пришел вместе с Антуаном и взялся за работу.

- Может кто-то из его европейских друзей? Но почему в маске?

- Не знаю. Возможно, чтобы сохранить анонимность, а вообще ищейки думают, что у него изуродовано лицо. Он очень силен, его боятся все «новобранцы» Антуана, говорят, что новый тренер властен и жесток.

В этот момент Лина вошла в залу.

- Вы о ком?

Они повернулись в ее сторону, и Ник почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Девушка надела белое платье, но в нем она больше раздета, чем, если бы была обнаженной. Вырез спереди тонким треугольником спускался вниз, позволяя рассмотреть соблазнительную ложбинку груди, длинные рукава из кружев обтягивают тонкие руки, юбка крупными фалдами спускается до колен, на ногах белоснежные туфли на высоких каблуках и завершает наряд такой же светлый полушубок. Сочетание черных волос и кружевной материи создавали поразительный эффект. Девушка прошлась по комнате и повернулась на каблуках, юбка взмыла вверх и, совершив круг, опустилась спиралью к ногам. Все успели заметить телесные чулки и стройные бедра. Николас поперхнулся виски и с грохотом поставил бокал на стол. Лина сбросила полушубок, и их взгляду открылся глубокий вырез на спине, когда она покрутилась перед ними, вновь показывая стройные ноги в телесных чулках.

- Ну как? – спросила девушка скорее у Фэй, чем у Ника.

- Потрясающе, – колдунья даже захлопала в ладоши. – Ты такая красавица, он не устоит, правда, Ник?

Николас вздрогнул и словно очнулся ото сна.

- Да уж, не устоит…

«Я бы не смог… Что же это со мной творится? Все это уже превращается в наваждение, может, у меня давно не было женщины? Сегодня же найду кого-то, не то сойду с ума».

- Ник, ну что за мрачная реакция? Тебе нравится наряд? – Фэй с обидой посмотрела на племянника.

- Пожалуй, этот самый лучший. Можешь дальше не переодеваться, Лина, остановимся на этом. Садись, начнем репетировать. Фэй, постарайся не вмешиваться.

Николас достал бумагу с текстом, на котором они составили список вопросов, возможно, несколько из них Антуан задаст Лине.

Девушка отвечала смело открыто, но как-то натянуто и неестественно. Ник положил лист на стол и оборвал Лину на полуслове:

- Не годится! Все полетит к чертям собачьим. Лина, ты должна его соблазнять, заигрывать, строить глазки. «Жесты» тела, они говорят очень о многом, особенно такому умному вампиру, как Антуан.

Глаза Лины вновь блеснули гневом.

- Я не умею соблазнять незнакомцев, прости, этому меня никто не учил.

- Ну, так я могу рассказать, как это делается! – съязвил Ник.

- Кто бы сомневался, у тебя в этом огромный опыт, – огрызнулась девушка. Фэй переводила взгляд с одного на другого, эта перепалка походила на бой. Они словно старались уколоть друг друга побольнее. Николас чувствовал, что перегибает палку, но не мог остановиться. Он испытывал ярость на девушку за то, что она вызывает в нем такие чувства. Ему не хотелось, чтобы Фэй заметила его волнение.

- Во время разговора трогай волосы, поправляй лямки платья. Облизывай губы, все это соблазняет мужчину.

- Тебя? – Лина прищурилась.

- И меня тоже, – невозмутимо ответил Ник и вновь отпил виски, – ногу на ногу забрось, пусть видит твои колени. Ты должна обещать ему наслаждение, покорность, готовность играть по его правилам. А ты просто дерзкая девчонка, немного нахальная, немного остроумная – это не то, что нужно. Не знаю, меня бы не зацепило.

- Конечно, зачем тебе умные девушки? Ведь можно их загипнотизировать и получить любую.

- Так - стоп! – Фэй гневно посмотрела на них обоих. – Перестаньте сейчас же! Зачем вся эта перепалка? Мы в одной команде, и у нас общие цели. Лина, прости, но в этот раз я согласна с Ником. Сейчас ты похожа на любую безработную, пытающуюся показать себя в лучшем свете. Это не то. Попробуй так, как говорит Николас.

- Хорошо, – Лина шумно выдохнула воздух, – ладно, я попробую.

- Лина, и смотри, пожалуйста, на него, а не на меня. Я не мужчина и ничего не пойму.

Они начали сначала, Ник развалился в кресле и насмешливо смотрел на девушку, которая закрыла глаза, пытаясь настроиться, потом сменила позу на стуле, теперь она сидела более раскованно, закинула ногу за ногу, он мельком взглянул на стройную ножку, затянутую в капрон. Девушка начала говорить, и ее тон изменился, голос стал более низким, бархатным с хрипотцой. Николас уловил перемену, и по его телу прошла дрожь, он все так же улыбался, но про себя наслаждался этой переменой. Уже через несколько минут ему захотелось нервно заерзать в кресле. Девушка томно прикрывала глаза, кокетливо пожимала плечами, тонкие пальчики теребили и гладили шелковую прядь волос. Другая рука чувственно поглаживала коленку. Лина чудесно вошла в образ, Ник чувствовал, как постепенно забывает, зачем они здесь собрались, он жадно следил за ее губами, за розовым язычком, который то и дело облизывал пухлую нижнюю губку, оставляя влажный блеск. Она подалась вперед, оперлась локтями на стол, и Николас уже не мог оторвать взгляд от ее глубокого декольте, в котором свободно колыхнулась упругая девичья грудь. Краска бросилась ему в лицо, когда он понял, что на ней нет нижнего белья. Лина пустила в ход весь арсенал женских уловок, и он уже чувствовал, как его тело покрывается капельками пота, как навязчиво ноет в паху. «Черт, да она великолепная актриса, если бы Лина взялась соблазнять меня, то я был бы у ее ног уже через минуту разговора. Ее губы… такие влажные, манящие. Хоть бы раз коснуться их своими губами и познать, что такое рай на земле. Дьявол, если она немедленно не остановится, у меня снесет крышу».

- Ну?! – Лина с торжеством откинулась на стуле. Фэй восторженно зааплодировала, а Ник нахмурился и с деланным интересом принялся что-то выискивать на дне бокала.

- Ну же, Ник, похвали ее. Получилось просто потрясающе, не будь букой, – Фэй ткнула его в бок, и он посмотрел на Лину.

- Нормально, уже лучше.

- Да ладно тебе! Лина, все просто отлично, будь я мужчиной, я бы уже умирала от желания.

«Как я сейчас», - мрачно подумал Ник и резко встал с кресла.

- Лина, все намного лучше. Прорепетируй с Фэй, я должен идти. Не ждите меня до утра.

Девушки проводили его взглядом до дверей, Фэй понимающе кивнула, а Лина смотрела с удивлением. Потом она повернулась к колдунье и вопросительно на нее посмотрела:

- Ну и какого черта мы тут стараемся? Он просто встал и ушел. Даже не сказал куда.

- Скорей всего, по девочкам, – засмеялась Фэй, а Лина почувствовала волну злости.

- Что значит по девочкам?

- Ну, Ник у нас страстный парень, а я давно уже не слышала, чтобы у него была подружка, обычно, он никогда не бывает один. Думаю, что сегодня он решил приголубить одну из своих поклонниц.

Лина почувствовала, как в ней поднимается волна протеста. От одной мысли, что Ник будет заниматься любовью с другой, ею овладевало странное чувство гнева. «А мне то что? Пусть идет и трахает все, что движется, он на это способен. Кобель несчастный! Стоп! А почему меня это должно волновать? Почему я злюсь?» - Лина бросила взгляд на Фэй, которая не сводила с девушки пристального взгляда и ее щеки вспыхнули. Только бы колдунья не узнала, о чем Лина сейчас подумала.

- Ник - ужасный бабник, всегда был таким, – заметила Фэй и вновь заглянула Лине в самую душу.

- Мне все равно пусть идет и развлекается хоть до следующей недели.

- Ты злишься?

- Еще чего? Какое мне дело до Ника?

Лина тоже встала со стула.

- Я очень устала и пойду спать. Прости, не составлю тебе компанию за чашкой чая.

- Иди, тебе нужно отдыхать, завтра опять тяжелый день.

Лине по-прежнему казалось, что Фэй видит ее насквозь.

Николас с раздражением встал с постели и подошел к окну, его мускулистое, обнаженное тело освещали тусклые лучи ночника. Рельефная спина бугрится мышцами, узкая талия плавно переходит в крепкие бедра и безупречные ягодицы. Девица, лежащая на постели, томно позвала его обратно, если бы она видела, какая внутренняя борьба происходит в нем, как горят его нечеловеческие глаза и сверкают клыки, она бы просто сбежала. Николас огромным усилием воли взял себя в руки. Уже долгое время он не пил «живой» крови. Теперь ему невыносимо хотелось загрызть эту девку за то, что так и не принесла ему необходимой физической разрядки. Он трудился над ее потным, от многочисленных оргазмов, телом часами, но желанное завершение и наслаждение так и не пришло к нему. Он яростно врывался в плоть этой случайной бабочки, но думал только о Лине. Постепенно желание скатилось на убыль, и он в гневе оставил случайную любовницу. Она умоляла Ника вернуться в постель, и его уже раздражал ее писклявый голос, Николас подлетел к ней, рывком запрокинул ей голову, ее яремная вена пульсировала под тонкой кожей, призывая его испить, вкусить… Но в самый последний момент Ник отшвырнул девушку, она испуганно заплакала, он стер из ее памяти последние несколько минут и приказал ехать домой. Сунул ночной красавице приличную сумму денег и выпроводил за дверь. Затем яростно ударил кулаком о стену, рухнул на постель и зарычал от бессилия.

Глава

Полигон напоминал собой обычную военную базу, если не учитывать его секретность. Пустынная местность обнесена высоченным забором с колючей проволокой. Повсюду вышки с охраной, в южной части несколько бараков и склад с оружием. Пройти на территорию полигона могли только те, у кого имелся специальный пропуск, галогенная карточка с личным номером и фотографией. Людская нога не ступала за каменный забор, лишь иногда крытые грузовики привозили партию «еды», несчастных, приговоренных к страшной смерти. Для них имелось особое помещение под землей, которое строго охранялось несколькими десятками воинов. «Живая пища» ценилась очень высоко, полакомиться ею можно было лишь раз в неделю, когда заканчивались тренировки. Все остальное время воины питались из пакетиков в столовой. Люди всегда строго пересчитаны и занесены в книгу учета, ни один человек не исчезал без того, чтобы не быть вычеркнутым из списка с особой печатью Антуана.

Влад провожал взглядом крытый брезентом военный грузовик, и все внутри него клокотало от ярости – теперь он тайный сообщник Антуана. Он участвует в этом, и уже сегодня получит свою порцию «живой еды», от которой не в его праве отказаться. Крики несчастных резали слух, разрывали сердце, только теперь он понимал на самом деле, к каким страшным монстрам примкнул, и его уверенность в собственных силах шла на убыль. Полигон нужно уничтожить, всех сжечь и уравнять землю. Каждый день в этом аду отпечатывался в его памяти раскаленным клеймом вины. Когда он впервые приехал сюда неделю назад, испытал чувство брезгливости и ужаса, он забыл, что значит бояться, уже много веков назад, но эта машина смерти не могла оставить равнодушным даже его. Антуан выстроил своих солдат в шеренгу, и Влад содрогнулся, когда понял, что на самом деле армия Повелителя превышает даже его максимальные расчеты. Здесь собраны представители самых разных кланов, в большинстве своем все «новорожденные», дикие, вечно голодные, не поддающиеся контролю. С такими всегда трудно справиться, большинство принадлежат к клану Носферату, Влад был уверен, что это не просто случайность, Антуан выбрал самый неуправляемый и кровожадный клан. Ни одного Черного Льва, только Гиены и Летучие Мыши. Ему предстояло тренировать эту толпу, отдавать им свои знания собранные годами под непрестанным контролем ищеек Повелителя. Учить их убивать своих собратьев, своих верноподданных. Первое наступление планировалось начать через месяц, к этому времени Антуан рассчитывал закончить обучение. Влад получил чистую и просторную комнату в бараке для приближенных Хозяина. У него теперь имелся личный компьютер с постоянно меняющимся IP-адресом, неограниченный доступ к интернету. Конечно, за ним следят, и Влад уверен, что в его комнате понатыкано огромное количество жучков. Неделю назад ему все же удалось отправить письмо отцу и указать численность армии Антуана. Каждый день король лихорадочно разрабатывал различные планы действий. Осматривая самые укромные уголки полигона, выискивая лазейки, проколы охраны, изучая расписание дня воинов. Постепенно он пришел к выводу, что нельзя допустить, чтобы армия вышла за пределы полигона, как только свора этих диких хищников попадет в город, начнутся массовые убийства, мир людей превратится в ад, кровавую бойню. Вампирам Самуила с ними не справиться, баланс будет нарушен в тот же миг, охотники объединятся, и им будет уже наплевать, кто есть кто. Правительство организует облавы. Армию нужно похоронить здесь, в этом месте, и времени у короля слишком мало. Некому доверять, не с кем говорить, нет связи с внешним миром. Если бы тайно связаться с отцом и рассказать о своих планах, тогда, возможно, у них появится шанс на удачу. Но как это сделать? Связаться с Фэй тоже не представлялось возможным - Чанкр Антуана полностью контролировал колдунью.

Влад отошел от окна и приблизился к зеркалу, посмотрел на свое лицо, изуродованное грубым багровым шрамом, и криво усмехнулся. Вот теперь он настоящее чудовище, даже человек ужаснется при виде этого обезображенного лица. Король протянул руку к ненавистной маске, одел, привычным движением, спрятав под ней свою боль и отчаянье. В прорезях сверкали черные, как уголь, глаза, маска скрывала лицо до половины, оставляя открытыми лишь линию губ и волевой подбородок. Его невозможно было узнать теперь, аккуратно подстриженная короткая борода и усы, больше похожие на отросшую щетину, изменили внешность окончательно. Влад подстриг длинные волосы, полностью сменил стиль одежды. Теперь на нем непременно одет черный военный костюм, больше похожий на солдатскую форму, но без камуфляжной окраски. Высокие военные ботинки на массивной подошве, рубашка из грубого хлопка застегнутая по самое горло и короткая куртка из кожи, спортивного покроя. На лбу неизменная черная повязка, чтобы длинная челка не лезла в глаза. Сейчас он выйдет к ним и с наслаждением почувствует кожей их липкий страх. Да, они его боятся, после того, как он подверг наказанию несколько из них, а других одной рукой уложил на землю, приставив к груди деревянный кол. Он усмирил этих ребят еще в первый день, на глазах у Антуана, который с удовольствием отдал его на растерзание своим псам. Король понимал, что этого психопата устроит любой расклад, даже если его воины раздерут нового тренера на куски. Но Влад показал ему, насколько глупы и слабы его «новобранцы», один древний вампир с легкостью, за несколько минут, уложит минимум дюжину из них. Он видел, как лицо Антуана постепенно теряло выражение уверенности, а гадкая улыбочка стерлась с тонких губ. Теперь его ноздри трепетали от гнева, а белые брови сошлись на переносице. Он наорал на своих воинов, в ярости убил нескольких из них, а потом отвел Влада в сторону и прошипел:

- Если через неделю они не смогут справиться с тобой, и ты не научишь их тому, что знаешь – я вырву тебе сердце.

Влад усмехнулся и дерзко ответил:

- Ты думаешь, я боюсь смерти Антуан? Я заберу с собой половину твоих псов, а может и тебя самого.

Их взгляды скрестились, и с наслаждением Влад увидел, как Повелитель старается придать своему лицу самое невинное выражение.

- Шутка, Влад. Я просто пошутил. Ты мне нужен, научи этих идиотов всему, что знаешь, клянусь, что моя награда будет щедрой.

«Самая лучшая для меня – это твоя смерть и я ее получу, чего бы мне это не стоило. Как бы я ни учил твоих хищников, ни один из них не станет сильнее меня и Самуила, а так же других моих ребят».

В дверь постучали.

- Открыто.

Влад поправил воротник куртки и теперь раскладывал на столе оружие. Скривился от раздражения, почуяв, кто именно стоит на пороге.

- Какого черта ты тут делаешь, Магда?

Женщина скользнула в комнату и встала позади него.

- Я – твой новый помощник, Влад. Теперь я всегда буду рядом – таков приказ Повелителя. Антуан уехал в свой концерн и оставил меня за главную. Как думаешь – мы сработаемся?

Мужчина резко к ней обернулся.

- У меня есть выбор? Потому что если «да», то я предпочитаю кого-то другого.

- Нет, выбора у тебя не будет.

Она подошла к нему вплотную.

- Ненавидишь меня, король? Презираешь… мечтаешь казнить меня, как гонца, принесшего плохие вести? Не можешь мне простить, что показала тебе истинные лица твоего брата и девушки?

Влад отвернулся от нее и принялся дальше складывать деревянные колы и лимонки, наполненные вербной кислотой.

- Разве я виновата, что твой брат подонок, а девка жалкая шлюха.

Уже через секунду она лежала на полу, а мужчина сидел сверху приставив кол к ее сердцу.

- Еще одно слово о Лине и убью тебя, не думаю, что твой любовник сильно обидится.

- Блеф, – Магда засмеялась, – ты не посмеешь!

Глаза Влада налились кровью, и он надавил острием посильнее, уже причиняя боль.

- Посмею, еще как посмею, Повелителю я сейчас очень нужен, без меня его жалкие псы не протянут в бою и минуты, а вот насчет тебя у меня большие сомнения. Думаешь, Антуан расстроится, когда тебя не станет? Он заведет себе новую любовницу, а про тебя забудет в ту же минуту, как твое тело превратится в пепел.

Магда силой оттолкнула руку короля, и он отпустил ее, позволяя встать. Она знала, что он прав. Для Повелителя Магда не больше, чем очередная покорная игрушка.

- Ты, дурак, Влад. Я и ты могли бы…

- Замолчи, несчастная, вся комната утыкана жучками.