ЗОЛОТО‑МОРЕ

Есть Золото‑Море.

На Золоте‑Море,

Которое молча горит,

Есть Золото‑Древо,

Оно одиноко

В безбрежном гореньи стоит.

На Золоте‑Древе

Есть Золото‑Птица,

Но когти железны у ней.

И рвет она в клочья

Того, кто ей нелюб,

Меж красных и желтых огней.

Есть Золото‑Море.

На Золоте‑Море,

Бел Камень, белея, стоит.

На Камне, на белом,

Сидит Красна Дева,

А Море безбрежно горит.

На Золоте‑Море,

Под Камнем, под белым,

Подъяты железны врата.

Сидит Красна Дева,

Под нею – глубины,

Под камнем ее – темнота.

И Золото‑Море

Сверкает безбрежно,

Но в глубь опускается труп

То Красная Дева

В бездонности топит

Того, кто ей вправду был люб.

КВЕТЦАЛЬКОАТЛЬ‑ВОТАН

Созвездье Южного Креста

Сияло надо мной.

Была воздушна темнота

С шумящею волной.

Усумасинтою я плыл,

Могучею рекой,

Несущий свежесть влажных сил,

Как все, в простор морской.

Усумасинтою я плыл,

Рекою Майских стран,

Где сотни лет назад скользил

В своей ладье Вотан.

То был таинственный пришелец

Строитель Пирамид

Остаток их, его венец,

Сном длительности спит.

То был возлюбленник волны,

Чье имя влажно – Атль.

Пророк, в зеркальность вливший сны,

Дракон Кветцалькоатль

Он научил чужих людей,

Кветцалькодтль‑Вотан,

Что пламень ласковых лучей

Живым для жизни дан.

Что на уступах Пирамид

Не кровь цвести должна

И вот на выси твердых плит

Вошла в цветах Весна.

Душистость красочных цветов

И благовонный дым

И звучный зов напевных слов

Навеки слиты с ним.

Он был, прошел, он жил, любил,

Среди лесистых мест,

Оставив символ вешних сил,

Равносторонний крест.

Ушел, но вторит высота,

Над тишью Майских стран,

Созвездьем Южного Креста,

Что здесь прошел – Вотан.