Прошлое должно служить современности!

Русские, белорусы и украинцы – не только родные по происхождению, по языку, по современной культуре. У нас общее великое прошлое; период в триста, лет, XI – ХШ вв., общий для наших литератур. Это период полного единства, когда не представляло даже важности, где создан тот или иной памятник – в Киеве, Новгороде, во Владимире Залесском, в Турове или в Полоцке. Это период, когда наша общая литература жила единой любовью к общей родной Руси, едиными идеями, едиными интересами, едиными художественными принципами, едиными связями с литературами южных славян и Византии.

Бессмертное "Слово о полку Игореве" родилось на стыке земель нынешних советских – русского, украинского и белорусского – народов, неоспоримых и бережных хозяев великого "Слова".

"Слово о полку Игореве" создано в тот период истории Руси, когда еще не было разделения на три восточнославянских народа – великорусский, украинский и белорусский. Следовательно, оно в равной мере принадлежит этим трем братским народам. Однако оно – больше, чем просто принадлежит им: в известной мере оно является символом их единства и братства.

Мы – народы-братья, и у нас одна любимая мать – Древняя Русь. Мы должны особенно беречь и изучать эту нашу общую, материнскую литературу, литературу XI – XIII вв., ибо это память о нашей общей матери, во многом определившей последующее развитие братских литератур и все последующие наши литературные связи. Мне хотелось бы дать почувствовать, какой замечательной в художественном отношении была эта материнская литература, какой она была великой и великолепной.

Для этого нужно еще раз сказать о стиле динамического монументализма как о стиле литературы XI – XIII вв. в целом (не только в изображении человека), о стиле, связанном со стилем живописи, архитектуры, науки того времени, о стиле, охватывавшем всю культуру общего нам (белорусам, русским и украинцам) времени.

Несколько слов о том, что я называю "стилем". Я имею в виду не стиль языка писателя, а стиль в искусствоведческом смысле этого слова, охватывающий собой и язык, и композицию, и тематику произведения, и художественный взгляд на мир, и т. д. Неправильно представлять себе стиль как форму – стиль охватывает собой и содержание, и идеи произведения.

Стиль – это некоторое единство, как бы кристаллическая порода всякого искусства, в котором по одному элементу можно определить и все остальные, узнать – "по когтям льва".

Для определения стиля огромное значение имеет нахождение его "доминанты" – доминанты стиля. Для XI – XIII вв. эта доминанта состоит в том, что в этот период эстетически ценным признается все, что воспринято в больших дистанциях – пространственных, исторических, иерархических и, соответственно, все церемониальное, все освещенное и освященное с больших дистанций пространства, времени и ценностей иерархии.

В это время все события рассматриваются как бы с огромной, заоблачной высоты. Даже само творчество как бы требовало того же пространственного характера. Произведения создавались в разных географических пунктах. Многие произведения писались несколькими авторами в разных концах Русской земли. Летописи все время перевозились с места на место и повсюду дополнялись местными записями. Происходил интенсивнейший обмен историческими сведениями между Новгородом и Киевом, Киевом и Черниговом, Черниговом и Полоцком, Переяславлем Русским и Переяславлем Залесским, Владимиром Залесским с Владимиром Волынским. В обмен летописными сведениями были втянуты самые отдаленные пункты Руси. Летописцы как бы искали друг друга за сотни верст. И нет ничего более неправильного, как представлять себе летописцев отрешенными от жизни и замкнутыми в тиши своих тесных келий. Кельи могли и быть, но ощущали летописцы себя в пространстве всей Руси.

Этим же чувством пространства объясняется особый интерес в Древней Руси к жанру "хождений". Литература Руси XI – XIII вв. в целом – это своеобразное "хождение". Завязываются связи с Византией, Болгарией, Сербией, Чехией и Моравией, делаются переводы со многих языков. Это литература, "открытая" для переноса в нее многих произведений с юго-запада и запада Европы. Ее границы с соседними литературами очень условны.

Мы представляем себе монументальность как нечто неподвижное, косное, тяжелое. Монументализм X – XVII вв. иной. Это монументализм силы, а сила – это масса в передвижении. Поэтому Мономах в своем "Поучении" постоянно говорит о своих походах и переездах. Поэтому и в летописи события – это события в движении – походы, переезды князя из одного княжения в другое.

В этих условиях становятся понятными и некоторые черты "Слова о полку Игореве". "Слово" охватывает огромные пространства. Битва с половцами воспринимается как космическое явление. Пение славы "вьется" с Дуная через море до Киева. Плач Ярославны обращен к солнцу, ветру, Днепру. Поэтому такое значение приобретают в художественной ткани "Слова о полку Игореве" птицы, их перелеты на огромные расстояния. Там, где динамизм – там всегда приобретает особое значение время, история.

В Древней Руси имели огромное значение исторические сочинения: летописи, исторические повести, жития. Литература повествовала только о том, что, по мысли их авторов, было, существовало в прошлом, – вернее, происходило в прошлом, совершалось. Поэтому, для того чтобы показать значительность события, надо было его сравнить с большими событиями прошлого: ветхозаветного, новозаветного или с прошлыми событиями истории Древней Руси: "такого не бывало еще от Владимира Старого".

Сравнения с событиями, происшедшими при дедах, пример дедов и отцов – постоянны в летописях, как и слава дедов и прадедов. Вспомните обращение киевлян в летописи к Владимиру Мономаху или вспомните "Слово о полку Игореве", "Слово о погибели" и многие другие произведения Древней Руси.

По-настоящему определить значительность событий настоящего можно только на фоне больших периодов истории. И чем значительнее современность, тем больший период времени необходим для ее оценки.

Итак, "дистанция" – дистанция во времени и пространстве. Но феодальное общество было организовано иерархически, и поэтому требовалась еще одна дистанция – иерархическая.

Героями литературных произведений Древней Руси были по преимуществу люди высоких иерархических положений: князья, иерархи церкви или "иерархи духа"; выдающиеся храбрецы или святые; люди, занимающие высокое положение, даже конкретно высокое; в "Слове о полку Игореве" – высоко на горах Киевских (Святослав Киевский) или высоко на золотом столе в Галиче (Ярослав Осмомысл). От этого особая церемониальность литературы, ее праздничная парадность, этикетность. Даже смерть изображается в литературе с церемониальным оттенком. Вспомните смерть Бориса и Глеба или описание смертей многих князей.

Это была литература "церемониального обряжения жизни". Обратите внимание – какое значительное место эта церемониальность занимает в "Слове о полку Игореве": пение славы, плач, парад "сведомых кметей курян". В церемониальных положениях описаны Ярослав Осмомысл и Святослав Киевский. Даже разгадывание сна боярами – это своеобразная церемония. Вся древнерусская литература этого периода была литературой церемониального обряжения действительности. Именно этим объясняется, что в литературных произведениях действие воспринималось прежде всего как процессия. Огромную роль в произведениях занимали перечисления – церемониальная полнота. Это может быть продемонстрировано на многих примерах.

Каковы же исторические основы стиля динамического мону-ментализма? Откуда он взялся, почему так сразу овладел эстетическим мировоззрением эпохи и в чем его значение?

Стиль этот общий для Древней Руси и южных славян. В нем не было ничего "изобретенного", и он был органически связан с действительностью Древней Руси. Произошла смена формаций. От патриархально-родовой Русь перешла к феодальной. Произошла смена религий. Страх перед стихийными силами природы, типичный для язычества, в значительной мере прошел. Явилось сознание того, что природа дружественна человеку, что она служит человеку. Это с особенной силой выражено в "Поучении" Мономаха. Поэтому окружающее перестало только пугать человека. Человек "расправил плечи". Перед человеком обнаружились пространства – соседние страны – Византия и Болгария в первую очередь. Обнаружилась глубина истории. Исторические события не были "спрессованы" в одном условном "эпическом времени", а распределились хронологически. Появилось летосчисление. Вот почему такое значение приобрела хронологическая канва в летописи и в исторических произведениях. Прошлое оказалось длительным. Время преодолело замкнутость годичного цикла, которым было ограничено язычество.

Историческое значение стиля монументального историзма чрезвычайно велико. Широкий взгляд на мир и историю позволил ярче ощущать единство всей обширной Руси в период, когда политические и экономические связи между отдельными областями ослабели.

Идеология единства, сознание исторической общности и в последующее время в течение всего средневековья питалось теми силами, которые были "взяты в запас" в этот замечательный период, при жизни нашей общей матери – Древней Руси.

Стиль динамического монументализма еще долго выражался в наших древних литературах – древнерусской, древнебелорус-ской и древнеукраинской, выполняя великую историческую миссию, служа идее единства наших народов, конкретно напоминая о единстве всей огромной территории Древней Руси в самой широкой исторической перспективе.

Мы должны быть благодарными сыновьями нашей великой матери – Древней Руси.

Прошлое должно служить современности!

Рекомендуемая литература

Воронин Н. Н. Любите и сохраняйте памятники древнерусского искусства. М., 1960.

Лебедева Ю. А. Древнерусское искусство X – XVII вв. Живопись и архитектура. М., 1962.

Любимов Л. Д. Искусство Древней Руси. М., 1981.

Орфин.ский В. П. Логика красоты. Архитектурные новеллы. Петрозаводск, 1978.

Маймин Е. А. Искусство мыслит образами. М., 1977.

Слово о науке: Афоризмы. Изречения. Литературные ци-таты/Сост. Е. С. Лихтенштейн. Книга 1-я. М., 1976; Книга 2-я. М., 1978.

Белов В. И. Плотницкие рассказы. – В кн.: Воспитание по доктору Споку. М., 1978.

Лихачев Д. С. Великое наследие. Классические произведения литературы древней Руси. М., 1980.

Лихачев Д. С. Культура Руси времени Андрея Рублева, и Епифания Премудрого (конец XIV – начало XV в.). М., 1962.

Лихачев Д. С. Культура русского народа. М., 1961.

Лихачев Д. С. Новгород Великий. Л., 1959.

Серия "Архитектурно-художественные памятники городов СССР". М., 1958 – 1982.

Серия "Дороги к прекрасному". М., 1967 – 1982.

История русского искусства. М., 1953 – 1969, т. 1-Х.

История культуры Древней Руси. В 2-х томах. М. – Л., 1951.

Очерки русской культуры XVI в. М. 1977.

Очерки русской культуры XVII в. В 2-х частях. М. 1979.