УСТРАНЕНИЕ СТРОПТИВОГО 3 page

– Сядь, Степ, и расслабься! – кивнул на стул Логинов.

Сам он поднялся, протянул Горову сигареты, потом прикурил сам и включил чайник. Горов жадно затянулся и посмотрел на Логинова:

– Нет, ну это вообще…

– Все! Забудь!.. – махнул рукой Виктор. – Этот Кащеев полжизни со всяким уголовным отребьем общался, поэтому по‑другому разговаривать просто не умеет! А насчет чмо… Он далеко не такой дурак, каким кажется. И вопросы он задает достаточно грамотно…

– Так а чего он вообще хотел от меня добиться? Узнать, не трахаюсь ли я тайно с какой‑нибудь журналисткой? Или со скольких лет я курю?

– Да нет, просто у дома Башманова на маршруте отхода преступников служебная собака вчера нашла зажигалку, выпущенную специально к юбилею ФСБ. Помнишь были такие? На торжественном вечере всем сотрудникам выдавали…

– Ну да… У меня и шампанское до сих пор где‑то дома стоит – «Антитеррор».

– Ну вот, а за ночь кто‑то слил инфо, и сегодня об этом с утра растрезвонили все западные телеканалы. С комментариями…

– Типа, что на Башманова кто‑то из наших напал? – даже фыркнул от возмущения Горов.

– Типа, да.

– Фигня это!.. Если бы это был кто‑то из наших, Башманова сделали бы без шума и пыли! И лежал бы он сейчас не с сотрясением, а с трепанацией, и не в ЦКБ, а в морге… А насчет утечки – так это или кто‑то из криминалистов журналюгам стукнул, или вообще милиционер какой‑нибудь районный, они у телеканалов постоянно на подхвате – о всяких сенсациях сообщают…

Зазвонил телефон.

– Логинов, слушаю!

– Это Сапунов… – тяжело вздохнули в трубке.

– Здравия желаю!

– Здравствуйте, полковник. Вы новости уже смотрели сегодня?

– Начальство недавно показывало.

– Мне тоже только что в кабинете генерального прокурора показывали, – пожаловался следователь. – В общем, мне как руководителю оперативно‑следственной группы дано категорическое указание максимально ускорить отработку всех версий! Извините… – В трубке раздался шорох, негромкий звон и бульканье. Натужно проглотивший таблетку следователь заговорил снова: – Давление подскочило опять. Надо врачу показаться. А я ведь в генпрокуратуру пришел несколько лет назад практически здоровым человеком. И волосы были, как у молодого Есенина. Верите, полковник?

– Верю.

– А я уже нет… Ладно, с лирикой закончили! Что у вас по отработке причастности крайних группировок?

– Сузили круг до двух – скинхедов и «лимоновцев».

– А РНЕ?

– У нас там в руководстве информатор, и он убежден, что они к нападению отношения не имеют. Куратор с ним сегодня встретился.

– Хорошо! Что по двум оставшимся?

– Хочу попробовать внедрение…

– Так! Когда?

– Я еще не получил добро от начальства, меня тут по утечке целое утро таскали…

– Мне тоже досталось… – вздохнул следователь. – Так что, за сегодня управитесь?

– Шутите? Надо же какие‑никакие легенды подготовить и все остальное. Ну и с начальством решить вопрос о прикрытии…

– И сколько это займет времени?

– Пару дней точно.

– Смерти моей хотите, полковник?..

– Упаси бог, но это же не прогулка к бабушке! Пару бригад «топтунов» нужно по‑любому, плюс группу захвата на колесах для физической поддержки… А начальство такие силы выделяет неохотно…

– Так идите и стучитесь к нему ногами!..

– Зачем ногами?.. – не понял Виктор.

– Затем, что если мы не раскроем это дело в ближайшее время, меня инсульт с инфарктом хватят и вам тоже не поздоровится, полковник! Вы что, не понимаете, что после заявлений Сосновского следствие возьмут на контроль на самом верху?

– Да нет, понимаю.

– Ну тогда работайте! А звонок вашему начальству я сейчас организую!

– Понял, спасибо, – сказал Логинов и положил трубку.

Горов, с интересом прислушивавшийся к разговору, спросил:

– Следователь?

– Он самый…

– И чего сказал?

– Чтоб ты шел работать! – поднялся Виктор. – Все! Выметайся, Степан… Я пошел стучаться к начальству ногами!

– Все, ни пуха ни пера, Степан! – сказал Виктор, положив руку Горову на плечо.

– К черту, шеф!

В следующий миг майор Горов выбрался из машины и неторопливо направился на исходную: к станции метро «Динамо». День заканчивался, приближался час пик, в районе стадиона было людно. Горов свернул к растянувшемуся вдоль проспекта ряду ларьков. Выглядел Степан сносно.

Униформу ему спешно подобрали в огромной гардеробной управления наружного наблюдения. В принципе, там была одежда на любой вкус – от мини‑бикини до оранжевых жилетов работников ДЭЗов.

Горова вырядили в высоченные ботинки со шнуровкой, брюки с камуфляжными болотными пятнами и слегка потрескавшуюся куртку‑косуху. Кроме того, фээсбэшная парикмахерша состригла с боков его головы волосы, так что получилась почти скинхедовская прическа. Горов, правда, шибко матерился, глядя на себя в зеркало, но Логинов на это старался не обращать внимания.

Расследование нападения на Башманова действительно взяли на контроль на самом верху, так что начальство требовало решительных действий…

По команде Виктора Аникеев тронул «Ауди» с места, проехал по проезду и вскоре припарковался с другой стороны рынка у станции метро. Выйдя из машины, Степан пошел вдоль ларьков, поедая на ходу купленный хот‑дог. Наконец он приблизился к кафе.

В этот момент к обочине Ленинградского проспекта свернул новенький «бимер» пятой серии. Из него выбрался стройный молодой мужчина кавказской национальности. Одет он был в дорогую сорочку без пиджака. Узел шикарного галстука был ослаблен, на запястье поблескивали золотые часы, в манжетах – запонки. Суженные книзу брюки были идеально отутюжены.

Ступив на тротуар, кавказец самодовольно оглянулся на идеально отполированную машину и с горделивым видом направился сквозь толпу к ларьку с цветами.

Горов, стоявший у секс‑шопа, уныло дожевал свою сиротскую сосиску и двинулся к троллейбусной остановке. В этот момент из цветочного ларька вынырнул кавказец с дорогим букетом и пошел к своему «бимеру».

На прохожих он обращал внимания не больше, чем на насекомых. Уверенно рассекая толпу, владелец «БМВ» почти дошел до своей машины. Горов смотрел в сторону Белорусского вокзала. Кавказец, проходя мимо, толкнул его и как ни в чем не бывало двинулся дальше.

Степан быстро повернулся и возмущенно крикнул:

– Эй, черный, озверел?..

Кавказец мгновенно оглянулся. Его тонкие ноздри раздувались от возмущения.

– Что ты сказал, козел?

– Ты кого назвал козлом, зверь?.. – шагнул к кавказцу Горов.

Тот свирепо бросил:

– Ты знаешь, кто я? Живым закопаю!

– Замучишься закапывать! – вплотную приблизился к кавказцу Горов.

Вокруг участников конфликта почти сразу же образовалось свободное пространство. Кавказец злобно ухмыльнулся и достал мобильный.

– Тебе конец, козел! – пообещал он.

Горов только презрительно хмыкнул. Кавказец ткнул пальцем в кнопку вызова и приложил телефон к уху. Вернее, он попытался это сделать, потому что в этот момент Горов хорошо поставленным правым прямым отбросил его на капот «БМВ».

Машина возмущенно моргнула фарами, противно завыла сигнализация.

Какая‑то женщина невольно вскрикнула. Кавказец выронил телефон и ошарашенно посмотрел на Степана. В следующий миг он отшвырнул букет и со звериным рыком бросился на Горова.

Поначалу тот пропустил пару ударов, но быстро оправился, ушел нырком в сторону и эффектной серией заставил кавказца вновь отступить к подвывающему «бимеру». Здесь Степан и нанес противнику сокрушительный хук.

Сознания владелец «БМВ» не потерял, но удар его потряс. Он «поплыл» и стал легкой добычей Горова. Ухватив кавказца за воротник, Степан демонстративно несколько раз ударил его лицом о капот. Ноги противника подогнулись, на идеально полированный капот закапала кровь, яркие пятна проступили на белоснежной сорочке.

Из кафе тем временем высыпали тусовавшиеся там скинхеды. Кто‑то из них крикнул:

– Бей хачей!

Горов наконец отпустил противника и напоследок отвесил ему пинка. Со стороны кафе послышались одобрительные возгласы, однако в этот момент у «БМВ» вдруг притормозил патрульный «Форд». Милиционер в нем оказался только один, но он очень быстро выскочил и метнулся к Степану.

– Стоять! – разнесся вопль милиционера.

Он попытался ухватить Горова за руку, но тот с криком: «Да пошел ты!» – увернулся и бахнул стража порядка в челюсть. Удар вышел сильным. Форменная фуражка слетела, милиционер попятился, качнулся и упал. При этом он стукнулся головой и остался лежать без движения.

– А‑а! – завопила какая‑то бабка. – Убили‑и‑и!

Горов испуганно оглянулся. От станции «Динамо» уже бежали патрульные милиционеры. Степан бросился в сторону кафе. Один из стоявших у него бритоголовых крикнул:

– Свал! Менты всех загребут!

Топая ботинками на рифленых подошвах, парни и пара девушек бросились в проход и исчезли за ларьками. Горову ничего не оставалось, как побежать за ними.

Логинов в оперативной «Ауди» потянулся за сигаретой и быстро посмотрел на Аникеева:

– Кажись, сработало. Осторожно за ними!

Шары с грохотом раскатились. Высокий крепкий парень с огромным перстнем в виде черепа оглянулся на бильярный стол, потом отхлебнул пива и снова повернулся к сидящему рядом с ним у стойки Горову:

– Так ты, значит, из Краснодара?

– Из Новороссийска.

– Понятно… Был я там когда‑то. А в Москве как, проездом?

– Да не, в бегах я, – сообщил Степан. – У нас там хачи на каждом шагу. Вообще обнаглели. А я после армии их на дух не переношу. Ну одного на место и поставил. Чтоб он, значит, наших девок не трогал. Только перестарался слегка… – Тут Горов красноречиво почесал покрытый шрамами кулак.

Парня с перстнем звали Стиксом, у бритоголовых он был вроде смотрящего.

В кафе после нескольких бутылок пива, выпитых в ознаменование победы Степана над кавказцем, Горова привели скинхеды, вместе с которыми он убежал.

Стикс посмотрел на кулак Степана и спросил:

– И что?.. Хачи новороссийские теперь тебя ищут?

– И ментовка тоже, – вздохнул Степан. – Я… сильно перестарался. Жить этот хач будет, но наших девок трогать – уже навряд ли.

Стикс одобрительно кивнул и снова посмотрел в сторону ярко освещенного бильярдного стола. Бритоголовая девушка как раз наклонилась, чтобы произвести удар. Посмотреть там действительно было на что, и Горов тоже оглянулся. Шар с глухим стуком влетел в лузу.

Стикс вернулся к реальности и спросил, поболтав пиво в бокале:

– Что теперь делать собираешься?

– Не знаю. Я только ночью приехал. А тут эта фигня возле «Динамо»… Уехать бы куда, так бабки нужны. Работенку бы какую найти. У тебя нет знакомых, которым надо какого‑нибудь хача грохнуть? Или еще кого? Я много не возьму, лишь бы на билет хватило куда‑нибудь на север…

Стикс внимательно посмотрел на Горова. Потом сказал:

– Да мои знакомые сами хачей грохают, за бесплатно.

– Понятно… – шмыгнул носом Горов, поежившись. – Мне бы где перекантоваться пару дней. Я заплачу, раздену какого‑нибудь черного. А, Стикс?..

– Я со своих денег не беру! Только у меня негде, в двух комнатах сестра с мужем и их спиногрызы в комплекте…

– Ясно… Все, блин, из‑за этих иноземцев проклятых! – стукнул кулаком в ладонь Горов и уставился ненавидящим взглядом в стойку. – Ну ничего, я сегодня кого‑нибудь из них еще подловлю…

Стикс несколько секунд смотрел на него, потом сказал:

– Ты бы не спешил, Степан.

– Что?..

– Говорю, не фиг пороть горячку. Сесть ты всегда успеешь… Короче, вон телка стоит, видишь? Слева…

– Ну вижу.

– Сюзанкой зовут. У нее как раз в личной жизни штиль, а живет она одна. Предки в Африке, бабка на даче. В общем, можешь попробовать выпить с ней пива…

– Ага! Понял!

– Только смотри, девка она ураган, потому с ней долго никто и не выдерживает…

– Логинов, слушаю!

– Как у тебя обстановка, полковник? – спросил оперативный дежурный.

– Нормально, в Войковском загораем, у бара.

– Это хорошо, потому что я у тебя группу прикрытия забираю!

– Не понял?

– Начальство приказало! В УФСБ дали добро на задержание в Северном округе наркоторговцев, а они народ серьезный! Так что каждый ствол на счету! Мало ли как обернется…

– Так а мы что, в игрушки играем?

– Начальство приказало, Логинов! Объясняй ему! – сказал оперативный дежурный и отключился.

Логинов выматерился. Аникеев вопросительно посмотрел на него. Виктор немного поколебался, но звонить начальству не стал, поскольку понимал – без толку.

– Группу прикрытия отзывают, – сообщил он Аникееву.

Леня перевел взгляд на вход в скинхедовский бар и невольно поежился.

«Топтунов» начальство отозвало сразу – это именно они сыграли у «Динамо» кавказца и милиционера. Теперь уезжала и группа спецназа УФСБ Москвы и области. Так что, в случае чего, помогать Горову уносить ноги из бара предстояло им двоим. Публика внутри была еще та, поэтому перспектива вырисовывалась не из радужных…

– Ничего, прорвемся, – сказал Логинов.

В этот момент на «торпеде» «заговорила» рация:

– Кречет‑три к Кречету‑один!

– На связи! – ответил Виктор.

– Нас снимают, Первый! Команда от Коршуна…

– Я в курсе. Удачи!

– Вам тоже, Первый! Конец связи…

Несколько секунд спустя из‑за соседней блочной девятиэтажки вынырнул синий микроавтобус. Проехав по двору, он свернул на улицу и направился в сторону МАИ. Логинов проводил взглядом машину спецназовцев и взялся за ручку двери:

– Посмотри тут сам. Я схожу туалет поищу…

После уютного прогретого салона «Ауди» на улице было холодновато.

Логинов запахнул куртку и направился к мусорным контейнерам. За домами на сталинской высотке районной управы полоскался подсвеченный прожектором триколор. У дальнего подъезда тявкала болонка. Возле скинхедовского бара все было пока спокойно…

– Не, ты че, гонишь?.. Отдай, я сказала! – пьяно качнулась Сюзанка.

Она набралась еще в баре. А теперь вот решила догнаться по дороге…

Горову это надоело, и он забрал только что купленную в ларьке бутылку пива.

– Отдай!.. – с угрозой повторила девушка.

Горов отрицательно качнул головой и попытался ее обнять:

– Пошли, Сюзан! Дома…

Однако девушка вдруг схватила Степана за рукав. Тот попытался перехватить бутылку другой рукой, но недооценил свою спутницу. Сюзанка все‑таки вырвала пиво, но не удержала его.

– Бам!.. – звонко ударила бутылка в окно ларька.

Стекло жалобно хрустнуло. Бутылка упала на землю и разбилась. Белая пена, словно из огнетушителя, брызнула во все стороны под звон посыпавшегося стекла. Ларешница завопила, высунувшись в окошко.

– Твою мать! – прорычал Степан.

Сграбастав Сюзанку в охапку, он поволок ее за павильон во дворы. Сзади хлопнула дверь и послышался топот.

– Эй, стой! Стой, я сказал! – услышал Горов.

Оглянувшись на ходу, Степан увидел молодого парня. То ли бойфренда ларешницы, то ли охранника. Выглядел он довольно спортивно. «Боксер!» – догадался Горов.

Затащив Сюзанку за угол павильона, Степан прошипел:

– Тихо, дура!

– Пошел ты!.. – отмахнулась Сюзанка.

Спорить с ней было некогда. Горов быстро развернулся. Он был опытным рукопашником и не собирался обмениваться с преследователем ударами. Едва тот выскочил из‑за угла, Степан молниеносно повалил его на спину.

В таком положении от боксерской техники толку не было никакого. Парень, правда, махнул рукой, но его удар был не сильнее комариного укуса. Степан же наклонился и коротко стукнул противника в солнечное сплетение. Тот сразу затих. Горов метнулся к Сюзанке и ухватил ее за руку:

– Уматываем!

Держась в тени, они нырнули за ряд гаражей‑ракушек. Здесь девушка вырвала руку:

– Из‑за тебя, блин, пиво разбилось!

– Да хватит тебе пива! Обоссышься, блин!

– Да пошел ты!

Продолжая обмениваться любезностями, они завернули за угол и быстро двинулись мимо пятиэтажки к темнеющим справа в глубине двора приземистым строениям. Сюзанка разразилась заковыристым матом. Горов зло посоветовал ей заткнуться. Девушка открыла было рот, чтобы огрызнуться, и вдруг резко остановилась:

– А ты чего вылупился, чертов нигер?..

Степан удивленно оглянулся. В двери подъезда действительно стоял негр – очень приличный, в галстуке – и белозубо улыбался. Сюзанка с криком рванулась к нему. Негр перестал улыбаться и подался назад.

– Стой, дура! – попытался перехватить девушку Горов, но опоздал.

Как на грех, негр споткнулся о порог и не успел захлопнуть подъездную дверь. Злая на весь мир, Сюзанка, словно дикая кошка, вцепилась в него.

– Назад, дура! – заорал подскочивший Горов, пытаясь оттащить ее. – Пошли, твою мать!

– Отпустите! – кричал негр. – Отпустите!

– Ненавижу нигеров! – визжала Сюзанка.

За этим шумом никто из них не расслышал, как к подъезду подкатил резво свернувший во двор «УАЗ».

– Эти они! – ткнул пальцем сидевший на переднем сиденье старший группы. – Быстро!

Выскочившие из «УАЗа» милиционеры с дубинками бросились к подъезду.

Негр радостно завопил:

– Спасите, убивают!

Горов, быстро оглянувшись, выматерился и в последний момент прикрыл голову руками. Но это не помогло. Вошедшая в раж Сюзанка как‑то исхитрилась укусить одного из ментов, после чего на них с Горовым обрушился буквально град ударов.

К тому времени, когда из свернувшей во двор «Ауди» выскочил Логинов, спасать Степана было уже поздно…

– И сигарет оставьте, шеф, – попросил Горов, оглянувшись на приоткрытую больничную дверь с матовым стеклом.

– Да‑да, держи, Степ! – торопливо протянул пачку Логинов.

На Горова он старался не смотреть. Узнать Степана было проблематично. Распухшее лицо его имело стойкий бордово‑фиолетовый оттенок. Левый глаз майора вообще заплыл, правый едва проглядывал из узкой щелочки…

Но самое паршивое было то, что, одевая на Горова наручники, бравые войковские милиционеры сильно перестарались. Едва сросшиеся кости треснули, и правая рука Горова снова была в гипсе. Горов взял сигареты левой рукой и кивнул:

– Спасибо, шеф! Ну что, я, наверное, пойду прилягу, а то башка, блин, раскалывается…

– Да, Степа, давай! – Логинов протянул было для рукопожатия правую руку, но спохватился и осторожно коснулся плеча Горова. – В общем, пару дней тут перекантуешься, на случай, если Стикс вдруг клюнет, а там в госпиталь тебя переведем. Лады?..

– Ага, – глухо сказал Горов. Если он и испытывал энтузиазм, то очень умело его скрывал. – Только навряд ли он теперь клюнет, шеф. Кому нужен загипсованный киллер…

Телефонный звонок полоснул по нервам. Голова была тяжелой, словно Логинов и не спал вовсе.

– Да! – сиплым голосом ответил он.

– Это Сапунов, полковник! Я вам звонил на рабочий, но там говорят…

– Да, я еще дома… – резко сел на кровати Виктор.

– Виктор Павлович!.. – В голосе следователя прозвучали возмущение и обида одновременно.

– Я просто не хотел вас будить, – сказал Логинов. – Сегодня ночью внедренный к скинхедам майор Горов попал больницу.

– Его что, раскрыли?

– Да нет. Его девушка‑скинхедка, если это создание, конечно, можно назвать девушкой, спровоцировала по пьянке конфликт на расовой почве. В общем, милиция перестаралась…

– Так Горов ранен?

– Перелом без смещения. Вернее, трещина, но гипс наложили. Я на всякий случай пока поместил его в межрайонную больницу вместе с этой его девушкой. Горов успел забросить крючок, но навряд ли это теперь сработает. В общем, посмотрим…

– Понятно. А с «лимоновцами» как?

– Капитан Аникеев, – посмотрел на часы Виктор, – через пару часов будет на презентации.

– На какой презентации?

– Живой классик Эдичка Лимонов одарил мир очередным романом. Аникеев будет изображать левацки настроенного журналиста.

– Понятно. Живут же люди, – вздохнул следователь, – книги пишут, презентации проводят…

– Да, – согласился Виктор. – Поэтому и не верю я, что это что‑то даст. Лимонов свой срок отмотал, и это стало для него хорошим уроком. Навряд ли он горит желанием снова угодить на нары… В общем, по‑моему, тут что‑то не то.

– Что не то? – не понял следователь.

– Да с версиями нашими. Вы не возражаете, если я по вашему поручению переговорю с Башмановым? Может, он сможет навести нас на верный след?

– Да нет, конечно. Вы думаете, он что‑то скрыл?

– Не знаю, честно. Просто чувствую, что с этими группировками мы тянем пустышку…

Павел Андреевич Башманов лежал поверх одеяла на своей кровати в палате ЦКБ. На нем был темный спортивный костюм «Адидас» с цветными вставками и льняные носки. Прическа была безукоризненной, на носу красовались очки без оправы. Павел Андреевич изображал, что всецело поглощен чтением какой‑то англоязычной газеты.

– Здравствуйте, к вам можно?.. – спросил Виктор.

Башманов после небольшой паузы удивленно уставился на него поверх очков. Получилось это у него очень натурально. Не знай Логинов, что медсестра предупредила больного о посетителе, он бы, пожалуй, даже поверил.

– Ну, раз пропустили, значит, можно! – кивнул Башманов. – Здравствуйте! Прошу!

Павел Андреевич сел, свернул газету и положил на тумбочку. Очки он также снял. Логинов отодвинул стул для посетителей и, подобрав полы хрустящего халата, сел напротив него.

– Чему обязан? – спросил Башманов, продолжая играть недоумение.

– Полковник Логинов! Управление по борьбе с терроризмом!

– Ясно… – презрительно искривил нижнюю губу Башманов и перевел взгляд на газету. Лежала она так, чтобы Виктор мог прочитать англоязычный заголовок статьи: «ФСБ – дубинка Кремля». – Получили задание своих коллег выгораживать?

Логинов спокойно смотрел на Башманова и молчал. Пауза затянулась, и Павел Андреевич, в конце концов, был вынужден поменять свою эффектную позу. Повернувшись, он спросил:

– Почему вы молчите?

– Я, Павел Андреевич, офицер управления по борьбе с терроризмом. И моя работа заключается не в том, чтобы кого‑то выгораживать, а в том, чтобы спасать жизни людей – вне зависимости от того, кто они…

– Так, значит, вы пришли меня спасать?..

– Можно и так сказать, – серьезно кивнул Виктор. – А можно сказать и по‑другому: просто наше управление привлекли к расследованию, и мы стараемся честно выполнить свою работу, то есть найти и обезвредить преступников…

– И как успехи?.. – саркастически улыбнулся Башманов.

– Пока не очень, – признался Виктор. – Именно поэтому я к вам и пришел… А насчет вашего сарказма… Один из моих подчиненных, стараясь раскрыть нападение на вас, получил сегодня ночью многочисленные травмы и угодил в больницу. Далеко не такую комфортабельную, Павел Андреевич…

– Вы хотитет меня разжалобить?

– Нет. Конечно, это наша работа. Никто не заставлял нас ее выбирать. И мы не требуем, чтобы вы нами восхищались. Но на элементарное уважение вправе рассчитывать. Не так ли?

Башманов промолчал. Виктор продолжал:

– Поверьте мне, мы отрабатываем различные версии, Павел Андреевич. Однако интуиция подсказывает мне, что следствие пока чего‑то не видит… Одним словом, вы не могли бы еще раз рассказать мне со всеми подробностями, как все произошло?..

Башманов страдальчески поморщился.

– Я понимаю, что для вас это мучительно, – кивнул Логинов. – Но это в ваших же интересах. Поймите!..

Башманов опустил голову и некоторое время раздумывал. Потом проговорил:

– Не знаю почему, но я вам верю. Это случайно не вас в девяносто шестом президент награждал в Екатерининском зале Кремля орденом Мужества по закрытому указу? Там еще пианист был этот, как его…

– Случайно меня, – посмотрел в окно Виктор. – Адельянц его фамилия. В смысле пианиста.

– Значит, я не ошибся, – сказал Башманов и зажал руки между коленями, как будто ему вдруг стало холодно. – Хорошо. Я расскажу вам, как это было…

– Ясно, – сказал Логинов. – И они вообще ничего не говорили?

– Нет! В том‑то и ужас. Они были как киборги в этих своих масках…

– И между собой? – на всякий случай спросил Виктор.

– Нет… – покачал головой Башманов, передернув плечами.

Его взгляд был устремлен в угол, лицо словно искажено судорогой.

Башманов снова переживал самые ужасные секунды своей жизни. Логинов сказал:

– Ну что же, тогда…

В этот момент не слышавший его Павел Андреевич вдруг дернул головой.

– Хотя… Постойте… – зашевелил он губами. – Да!

Логинов осекся и замер. Башманов прищурился и проговорил:

– Когда я уже лежал, один из них сказал… вернее не сказал, а‑а… негромко крикнул: «Жалеешь?!»

– «Жалеешь?..»

– Нет, скорее «Жалеешь!» Не с вопросительной интонацией… Да, точно, – наконец перевел взгляд на Логинова Башманов. – Он крикнул: «Жалеешь!» Мол, давай, действуй!

Логинов прямо из ЦКБ позвонил Сапунову, чтобы сообщить о разговоре с Башмановым, но ни один телефон следователя не отвечал. Это могло означать только одно: Сапунова в очередной раз выдернули к начальству. Логинов посмотрел на часы и вдруг подумал, что нужно бы пообедать, пока есть возможность…

Двигаясь в потоке машин, он автоматически крутил баранку, в голове же крутилось это «Жалеешь!» Впереди показалась внушительная пробка. Логинов свернул, чтобы ее объехать, и совершенно случайно оказался возле рынка. На его задворках выстроилась куча машин. За ними кружком стояло несколько кавказцев.

Логинов ехал довольно быстро. Неожиданно на дорогу выскочила бездомная собака. Прямо под колеса. Логинов среагировал мгновенно. «Ауди» взвизгнула тормозами и встала как вкопанная, но собаку все‑таки задела. Чуть‑чуть.

– Твою мать! – выругался Виктор.

Собака, скуля, бросилась к рынку. Она слегка прихрамывала, но отделалась легко. Логинов тронул «Ауди» с места.

Кавказцы повернули головы и что‑то загалдели. Логинов уловил всего два слова: «тухш» и «джалеш». Он не был силен в чеченском, но в командировки в Грозный ездил часто. Смысл фразы был то ли «чуть не убил собаку», то ли «я бы убил эту собаку…»

И тут Виктора осенило. Он быстро оглянулся на кавказцев. Судя по всему, это были владельцы торговых точек. И среди них были чеченцы. То ли тоже владельцы, то ли их помощники – по бизнесу и, так сказать, безопасности…

А ведь напавшие на Башманова явно не были профессиональными боевиками, работающими на одну из криминальных группировок. Иначе Павел Андреевич навряд ли спасся бы. И один из них крикнул «Джалеш!» То есть «Собака!» А Башманов принял это за «Жалеешь!»

Повинуясь неожиданному порыву, Логинов сбросил скорость и стал высматривать место для парковки. Пристроить «Ауди» удалось только в конце квартала. Логинов закурил и пешком вернулся к рынку. Несколько минут спустя он уже заглянул в милицейскую каморку.

Офис был небольшой, но отделанный со вкусом, под «еврик». За столом восседал огромный русоволосый милиционер в новенькой форме и, барабаня пальцами по столу, угрюмо смотрел сквозь прикрытое жалюзи окошко на рыночную толчею. Подбородок стража порядка был выбрит неровно, лицо выглядело страдальческим. Логинов с ходу понял, что терзает хозяина каморки извечный русский вопрос: похмелиться или все‑таки дотерпеть до вечера…

– Привет доблестной милиции! – с едва заметной ухмылкой поздоровался Логинов, прикрывая за собой дверь.

Милиционер недовольно повернул к нему голову. Впрочем, для того чтобы понять, ху из Виктор, ему потребовалось всего мгновение. Затем хозяин кабинета неожиданно легко для своих габаритов поднялся.

– Всегда к услугам органов! Прапорщик Борейко!

– Полковник Логинов! – пожал Виктор протянутую руку.

– Прошу! – кивнул прапорщик.

В этот момент за дверью раздались шаги, в кабинет просунулся какой‑то мясник в фартуке с пакетом:

– Тимофеич, я вот тут для тебя…

– Я занят! У меня санинспектор! Не видишь, что ли?

– Извиняюсь, извиняюсь!.. – мясник тут же закрыл дверь.

– Боятся? – хмыкнул Логинов.

– Уважают… Так чем могу помочь, товарищ полковник?

– Присаживайся, Тимофеич, – махнул головой Логинов, вытаскивая сигареты. – Можно?..

– Само собой! – сказал прапорщик, выуживая откуда‑то белую итальянскую пепельницу с черной крышкой‑решеткой.

Виктор кивнул и сказал, прикурив:

– Дело такое… У тебя на рынке кавказцы торгуют?

– Торгуют.

– И чеченцы, я так понял, имеются?..

– Так точно, имеются, товарищ полковник. Но немного. В основном – даги и ары.

– И что, много чеченцев?.. – спросил Виктор.

– Да я не считал, но если надо, могу… – вздохнул прапорщик и посмотрел на Логинова страдальческим похмельным взглядом – мол, не томите, товарищ полковник, свой я, в доску, не видите, что ли. – Или вам конкретно кто‑то нужен?