Проводник

Им отвели комнату в нижнем и самом обширном этаже дворца, превращенном во временное пристанище всевозможных проходимцев, наемных солдат, проституток, воров, игроков и убийц. Обитатели верхних этажей очень редко спускались сюда. Здесь слуги и шпионы Сферга были предоставлены самим себе.

Жизнь этих людей, по большей части ожидавших, когда узурпатору понадобится какой-либо из их сомнительных талантов, была основана на страхе, взаимном недоверии и слежке. Каждый из негодяев не оставлял надежды когда-нибудь разбогатеть и затаиться в тихом месте, подальше от проклятой Морморы. Любой, даже самый мелкий, жулик был готов на все, чтобы эта возможность осуществилась. В жестких условиях принуждения сброд постепенно превращался в подобие звериной стаи. Поэтому во дворце не были редкостью драки, поножовщина, убийства исподтишка – и, соответственно, мертвецы, которых находили утром. Здесь торжествовали коварство, подлость и изворотливая сила.

В этом смысле Стервятник и Кравиус удачно дополняли друг друга. Тем не менее им предстояло пережить трудную неделю – весьма краткий срок, за который нужно было успеть найти пути к спасению…

* * *

Комната оказалась длинной и узкой, в ней находились две низкие деревянные кровати, стоявшие вдоль голых стен. Другая мебель отсутствовала.

Те, кто побывал в этой камере раньше, постарались, чтобы помещение выглядело не лучше норы. На каменном полу лежала многолетняя грязь, на стенах виднелись следы копоти и борозды, проделанные кинжалами. Повсюду были разбросаны угли, оставшиеся после разведенного тут же костра. Единственное окно, узкое, как бойница, сквозь которое не мог бы пробраться и ребенок, выходило во внутренний двор с многоярусным бассейном. Сейчас он был пуст и давно стал местом, где устроили свои гнезда падальщики. Птицы привыкли к людям и даже не шевелились, когда кто-нибудь из обитателей дворца появлялся на дворе.

Кравиус с брезгливым видом осмотрел комнату. Ему, привыкшему к удобствам, голое грязное жилище внушало особенное отвращение. А вот бродяге Люгеру приходилось ночевать в местах и похуже. Поэтому он с удовольствием отправил аббата добывать что-нибудь на ужин, предоставив тому возможность продемонстрировать свою хитрость. Это было немного жестоко, но Кравиус вполне заслуживал небольшого урока.

Сам Люгер с наслаждением вытянулся на жесткой кровати. Ему пришлось приложить все усилия, чтобы не провалиться в сон. Он не хотел рисковать – во время сна с ним могло произойти что угодно.

Голод и усталость – плохие советчики. Впрочем, Стервятнику было не привыкать. Он не первый раз попадал в сложную переделку, оказываясь без средств к существованию в совершенно незнакомом месте. Три бриллианта из Фирдана стоили слишком дорого и наверняка пригодились бы ему в будущем. Во всяком случае, у Слота не было ни малейшего желания обменивать их на еду или оружие, пока не исчерпаны другие возможности. Полное пренебрежение Сферга к новым слугам, по-видимому, означало, что он отнюдь не считал их незаменимыми.

* * *

Спустя два долгих часа, в течение которых у Люгера сводило кишки от голода, появился Кравиус, неся в ладони несколько мелких монет с профилем Атессы. Вполне возможно, что он выиграл их, но скорее всего просто украл. Такие детали мало интересовали Стервятника. Самое главное, что теперь можно было отправиться в местную таверну и купить на эти деньги немного еды.

Они нашли таверну по запаху и пьяному реву, далеко разносившемуся под гулкими сводами переходов. Это шумное, грязное и задымленное помещение было когда-то одним из трапезных залов дворца. Здесь собралась очень пестрая, странная и довольно опасная на вид публика. Без оружия Люгер чувствовал себя не слишком уверенно, тем более что появление жирного одноглазого человека в забрызганной кровью одежде привлекло всеобщее внимание. Стервятнику ничего не оставалось, кроме как поскорее утолить голод, а затем постараться убраться из таверны, избегая стычек.

По старой привычке он быстро осмотрел помещение, пытаясь определить источник наиболее вероятной угрозы. Он увидел людей со всего света, которых свела здесь одна судьба, – высоких белокожих северян, смуглых обитателей юга, низкорослых и большеголовых уроженцев Белфура и множество почти человеческих лиц и фигур, принадлежавших существам неизвестного ему происхождения. Люгер скользил по ним безразличным взглядом, пока не остановился на одном лице, поразившем его сильнее любых чудес Скел-Моргоса.

За маленьким столом, стоявшим в стороне от остальных, сидел человек, чей муляж он видел на борту летающего корабля. Барон Кергат Галвик или тот, кто ВЫГЛЯДЕЛ как Галвик, располагался к Стервятнику боком, но Слот сразу же узнал безукоризненные черты его бледного лица. Вдобавок на том самом месте, где кулак Люгера проделал дыру в фальшивой коже, был виден свежий шрам… Даже одежда Галвика осталась прежней, словно барон только что поднялся со своего ложа, на котором проспал целую вечность.

Люгер с трудом отвел от него взгляд, стараясь ничем не выдать своего удивления. Тем временем Кравиус успел потратить жалкие гроши и, не обращая внимания на сыпавшиеся со всех сторон издевательские насмешки, устремился к к выходу. Слот благоразумно последовал за ним. Кувшин с пивом и большой кусок мяса, честно поделенный пополам в убогой спальне, послужили обоим достаточным утешением.

После более чем скромного ужина на Стервятника напала такая сонливость, что в голове не осталось даже мыслей о завтрашнем дне. Встреча с Кергатом Галвиком всего лишь пополнила длинный список неразрешимых загадок.

Прежде чем Люгер заснул, он услышал тяжелое размеренное дыхание

Кравиуса. Узкая полоска лунного света падала из окна, и в ней были видны мертвые зрачки на глазницах аббата, неизменно обращенные во враждебный мир, словно они принадлежали неусыпному стражу. Но это было далеко не так.

* * *

Люгер проснулся, внезапно ощутив присутствие постороннего в комнате.

С таким спутником, как Кравиус, поневоле приходилось быть крайне осторожным…

Еще не пошевелившись, Слот открыл глаза и посмотрел на темную тучную фигуру аббата, который спал на соседней кровати. Но Люгер не слышал его дыхания…

Было около полуночи. Из узкого окна по-прежнему падали лучи тусклого лунного света, и в этом светящемся коридоре стоял человек в длинном плаще с капюшоном, полностью скрывавшем его лицо. Стервятник скорее угадал, чем увидел, что возле двери находится еще один плохо различимый силуэт. Оба не издавали ни звука.

То, что на него могут напасть здесь, во дворце, показалось Люгеру маловероятным. В этом не было никакого смысла. Но на всякий случай он все же приготовился защищаться. Потом почуял тонкий аромат благовоний, исходивший от ближайшего незнакомца. Это могла быть переодетая женщина или заскучавший придворный, который спустился с верхних этажей в поисках острых ощущений. Подонки, собравшиеся тут, внизу, распространяли совсем другие запахи…

Видимо, по каким-то едва уловимым признакам ночной гость догадался, что Люгер уже не спит, и жестом поманил его за собой. Слот поднялся, и тихий скрип голых досок показался ему громче крика. Уже приближаясь к двери, он заметил, как блеснул зрачок аббата, который притворялся спящим. Стервятник вполне понимал Кравиуса – тому было о чем беспокоиться.

Существо, ожидавшее у входа, имело четыре ноги, и Люгер с некоторым удивлением узнал в нем Фрога. Вот уж кого он не ожидал увидеть здесь ночью и без хозяина! Глаза пса были полузакрыты. Из щелей, расположенных по обе стороны головы и похожих на жабры, свисали тонкие золотистые нити с бриллиантами, которые мерцали во тьме. Вряд ли они служили только украшениями – навешивать никчемные побрякушки на свое животное было не в стиле сурового и аскетичного Ховела.

Все трое, осторожно ступая, вышли в гулкое пространство под сводами анфилады. Двое людей в компании пустынного пса выглядели довольно странно, но здесь можно было стать свидетелем и более удивительных альянсов.

Изредка в полумраке проскальзывали безликие тени. Кто-то пел песню на незнакомом Люгеру языке, а где-то шла солдатская пьянка…

Ночной гость явно опасался чужих ушей, причем чужими оказались и уши аббата. Он плотно закрыл дверь, за которой остался Кравиус. Потом незнакомец в плаще коснулся головы Фрога, и тот начал кружить вокруг них, двигаясь по расширяющейся спирали. Люгер настороженно следил за его очередным «фокусом».

Когда пес отдалился на расстояние двух десятков шагов, человек подошел к Стервятнику вплотную, но при этом старался держаться так, чтобы валидиец не мог рассмотреть его лицо.

– Я пришел по поручению графини Норгус, – произнес он тихим невыразительным голосом, блеклым, будто дождливый день. Люгер поймал себя на том, что этот голос было бы трудно опознать.

– Она послала меня за тобой, – продолжал незнакомец. – Мы сильно рискуем, но я рискую больше всех. Чем ты заплатишь мне за это? Если цена меня устроит, я отведу тебя к ней. Если нет – забудем о нашей встрече.

Через секунду до Стервятника дошло, что имя графини Норгус теперь носит Арголида. Ему показалось неплохим признаком то, что ее посланец сразу перешел к делу. Люгер еще раз убедился: рано или поздно все сводится к вульгарному торгу. Он был не против. По крайней мере с этой стороны ему вряд ли грозило нечто большее, чем женская ненасытность.

Люгер молча поднял руки и продемонстрировал камни в своих перстнях. Он был слегка обескуражен тем, что Арголида так скоро сделала первый шаг. По зрелом размышлении Слот, вероятно, вообще отказался бы от встречи с ней, однако он никогда не отличался умением избегать опасных связей и преодолевать сильные искушения. Самым сильным, конечно, являлась свобода…

Его камни были недороги, хотя он пребывал в приятном заблуждении, что они оказывают некоторое благотворное влияние на человеческую судьбу.

Когда ответа не последовало, Люгер не без оснований решил, что своим молчанием и неподвижностью незнакомец выразил презрение к столь незначительной плате за услугу.

– Ты, наверное, не понял, что я сказал, – произнес посланец Арголиды после долгой паузы. – Твоя жизнь здесь ничего не стоит. Графиня Норгус любит такие игры, но я могу потерять все. Поэтому прогулка к ней обойдется тебе гораздо дороже…

Люгер посмотрел на темный силуэт Фрога, терпеливо описывавшего вокруг них круги. «Почему бы не рискнуть?» – подумал Стервятник, медленно сгибая правую руку.

– А если я заставлю тебя отвести меня к ней? – спросил он, чтобы отвлечь незнакомца от этого движения.

Но тот оказался искушенным в подобных делах и преподал Люгеру хороший урок. Последовал стремительный выпад, и Стервятник ощутил прикосновение холодного металла к своему горлу еще раньше, чем увидел блеск длинного кинжального клинка.

– Ты что, мерзавец, решил со мной пошутить? – Человек в плаще продолжал говорить шепотом, и даже теперь его голос не приобрел ни малейшей окраски.

При других обстоятельствах кинжал у горла ни в чем не убедил бы Люгера. Однако дальнейшие препирательства с ночным посланцем ни на шаг не приблизили бы его к цели. Вдобавок он услышал тяжелое сопение Фрога у себя за спиной.

Стервятник расслабился. Черты его лица разгладились, и он обезоруживающе улыбнулся:

– Может быть, тогда заплатит графиня?

– Конечно, она заплатит, – с полной уверенностью подтвердил незнакомец. – Но и ты мне кое-что должен. Ведь ты умрешь страшной смертью, если о вашей встрече узнает Сферг.

Стервятник уже ожидал чего-то в этом роде, хотя шантаж показался ему несколько примитивным. Он сунул руку в карман и достал наугад один из бриллиантов, выигранных в «Зеленом гроте». Это был прекрасный алмаз чистейшей воды размером с голубиное яйцо, и стоил он баснословно дорого. Впрочем, Люгер до последней секунды сомневался, что посланец сочтет и такую плату достаточной. Камешки совершенно не заинтересовали барона Ховела, но Ховел был воином-маньяком и благодаря этому не сделался рабом большинства других человеческих страстишек.

Зато на незнакомца бриллиант явно произвел впечатление. В том, как он бережно взял его, чувствовалось благоговение перед драгоценностью и уважение к воплощенному в ней редкому ювелирному искусству, а может быть, и к неведомой тайне. Он долго рассматривал камень, медленно вращая его кончиками пальцев и подставляя отполированные грани лучам скудного света.

– Быть этого не может… Один из камней Шаркада… – прошептал человек в плаще, видимо, в глубочайшем изумлении.

– Что?! Что ты сказал? – Люгер схватил его за руку. Опомнившись, тот грубо оттолкнул Слота, и камень мгновенно исчез у него в кулаке, как будто погасла маленькая луна.

Люгер не узнавал себя – он не испытывал ни малейшего сожаления по поводу утраты бриллианта. Что было этому причиной – близость смертельной опасности или разлука с Сегейлой? Он стиснул зубы, подумав о ней. А вот незнакомец начинал не на шутку раздражать его. Упоминание о Шаркаде означало, что существовала какая-то связь между тремя камнями, полученными в Фирдане от оборотня, и земмурским призраком, но Люгер не любил предаваться бесплодным размышлениям. В конце концов, у него оставались еще два алмаза.

– Ладно, пойдем, – бросил человек в плаще, поворачиваясь к Люгеру спиной. Это была хорошо рассчитанная беспечность, и незнакомец не ошибся. Стервятник уже принял решение. Он отправился к графине Норгус, гадая по пути, застанет ли Кравиуса живым, когда вернется…

* * *

Люгер ожидал, что посланец Арголиды проводит его на верхние этажи дворца, но вместо этого они спускались все ниже и ниже. В одном из подвалов человек в плаще остановился возле глухой и, на первый взгляд, ничем не примечательной стены. Нажимая на едва заметные выступы обеими руками так быстро, что невозможно было запомнить последовательность его движений, незнакомец привел в действие скрытый механизм. Почти бесшумно поднялась тщательно пригнанная каменная плита, открыв вход в подземелье королевского дворца. Но это было только первое препятствие из тех, которые им предстояло преодолеть.

Фрог остался снаружи. Дальше начиналась запретная для него территория. Но у Люгера сложилось впечатление, что пес и сам не вошел бы туда даже под страхом уничтожения.

Об этой части дворца знали только избранные, и лишь очень немногие из них имели доступ в подземелье. Слуги Сферга обнаружили хорошо замаскированный вход уже после смерти короля Атессы, который унес с собой в могилу тайну лабиринта, полного мрачных чудес и смертоносных ловушек. А последний из создателей лабиринта умер на много веков раньше.

Сейчас, спустя два десятка лет после захвата власти, ценой большого числа жертв и значительных усилий, разведчики Сферга сумели изучить некоторую часть подземных помещений, и скорее всего им никогда не удалось бы пройти лабиринт полностью.

В результате Стервятник был гораздо ближе к гибели, чем ему казалось.

Во всяком случае, человек в плаще уже считал чужеземца мертвецом. Он не мог представить себе другого способа сохранить тайну подземелья. Тем не менее, выполняя пожелание любовницы Сферга, он добросовестно провел Люгера мимо многочисленных ловушек, самыми примитивными из которых были скрытые колодцы, двери со створками, унизанными остриями копий, обрушивающиеся с потолков плиты, а также через комнаты, в которых малейшее отступление от сложного маршрута грозило смертью от испепеляющих лучей, ядовитого газа, сводящих с ума звуков или чего-то гораздо более жуткого, потому что его воздействие было неощутимым, но фатальным.

По пути незнакомец подробно рассказывал Люгеру обо всем разнообразии смертей, постигших здесь его предшественников, и, видимо, получал от этого изысканное удовольствие. В свою очередь, Стервятник прекрасно осознавал, что не сумеет выбраться отсюда без посторонней помощи.

Назначение большинства погруженных во мрак помещений оставалось для него загадкой. Кроме огромных темных залов и пустых извилистых коридоров, изредка попадались комнаты, в которых стояла хорошо сохранившаяся деревянная мебель. Благодаря исключительно сухому воздуху, мягкому свету и обилию дорогих безделушек интерьеры выглядели так, словно неведомый хозяин отлучился всего лишь на минуту. Может быть, Атесса и многие поколения его предшественников время от времени уединялись тут в поисках покоя и вкушали недолгий отдых от тяжкого жребия венценосных. А может, именно здесь и протекала большая часть их двойственного существования.

Подземелье было слишком велико для одного человека, одной семьи или даже целого клана – это сразу бросалось в глаза. Люгер ощутил мрачное величие этого места и гнетущее влияние древней загадки. Он проник в тайную обитель тех, чья жизнь была подчинена непонятным обычаям и чуждым законам…

Никто, включая самого Сферга, не мог быть уверенным в том, что до сих пор остававшаяся неизвестной часть подземелья действительно необитаема. По мере дальнейшего продвижения в глубь лабиринта количество изощренных ловушек увеличивалось. Обезвреживание каждой из них требовало длительного времени и большого количества жертв. Последнее обстоятельство вряд ли смущало Сферга, но зато время властвовало над всеми.

Но Арголида, этот падший ангел в теле женщины, довольствовалась тем, что уже имела. Только в подземном лабиринте, несмотря на его опасность, она могла ненадолго спрятаться от кошмара, с которым, впрочем, давно свыклась. Здесь утихали адские страсти, раздиравшие ее душу, здесь она могла испытать нечто, отдаленно похожее на покой или забвение, освободиться от разрушительного напряжения бесконечной борьбы, продолжавшейся наверху. Иногда она предавалась тут порочной любви с мужчинами, женщинами и существами из южных пустынь, но где они были теперь, эти несчастные любовники и любовницы?..

Сейчас она ждала Люгера в одной из роскошных спален подземелья, давно облюбованной ею. Сегодня Арголида пренебрегла осторожностью, необходимой в подобного рода интрижках. На протяжении ночи Сферг не мог помешать ей, и только она одна знала – почему. Это была тайна, воспользовавшись которой, графиня Норгус собиралась укрепить свое положение при дворе узурпатора.

И вот теперь, после многих лет ожидания, ей наконец представился подходящий случай. Кто бы мог подумать – в Скел-Моргосе появился человек из Элизенвара, которого она любила когда-то со страстной силой и к которому снова потянулась ее навеки заблудшая душа. В этом Арголида видела свою судьбу и волю демонов, ведущих человека по жизни и заставляющих его дорого платить за обретенное могущество. Но она готова была платить…