Скнюсик — три гудка

Рядом с плакатом висит деревянный шарик на веревочке. Тур-Непс дергает три раза. Раздаются три протяжных гудка.

— Нету, — немного подождав, снова говорит Тур-Непс.

— Тогда у нас есть два предложения, — объявляет Плюсминус. — Начинать ученый совет. И не начинать. Я думаю — начинать. А ты?

— Я думаю не начинать.

— Теперь у нас уже четыре предложения, — считает Плюсминус. — Два «начинать» и два «не начинать». Что будем делать? Я думаю, начинать.

— А я — не начинать.

— Теперь у нас уже шесть предложений.

Под нарастающее количество предложений входят Скнюсик и Афанасий Петрович.

— Это наш ученый совет, — показывает гостю Скнюсик. — Это цветы. Это кресла. Это наш уголок. А это наши ученые.

«Начинать!» — «Не начинать!» — продолжают свой спор ученые, не обращая внимания на пришедших.

— Теперь у нас уже есть восемнадцать предложений, — подсчитывает Плюсминус. — Девять «начинать» и девять «не начинать».

— Да бросьте вы спорить! — говорит Скнюсик. — К вам гость пришел, а вы даже не здороваетесь.

— Ой! — спохватываются ученые. — Здравствуйте. Это кто?

— Это наш друг. Он к нам пришел.

— Откуда? — спрашивает Плюсминус.

— Из моря, — отвечает Афанасий Петрович.

— Понятно, — говорит Плюсминус.

— Он хочет нам помочь, — продолжает Скнюсик.

— Это замечательно!

— Чудесно! — оживляются ученые. — Познакомь же нас с ним.

— Хорошо, — отвечает Скнюсик и начинает представлять хозяев.

— Это наш самый главный ученый. Председатель ученого совета. Его зовут Плюсминус.

— Плюсминус — сел на примус! — радостно кричит попугай.

— Молчи, Кеке.

— Очень приятно, — кланяется Плюсминус и делает по сцене ласточку на коньках-роликах.

— А это Тур-Непс, — продолжает Скнюсик. — Он у нас садовод.

Тур-Непс степенно подает Афанасию Петровичу руку.

— Ну, а я на нашем острове доктор. Зовут меня Печальный Скнюсик, Скнюсик — это имя, а Печальный фамилия. А может быть, наоборот.

— А вас как зовут? — спрашивает Плюсминус.

— Меня зовут Афанасий Петрович. А для друзей я просто Афанасий.

— Афанасий, — повторяют ученые.

— Афанасий — восемь на семь, — вмешивается попугай.

— Молчи, Кеке, — останавливает его Скнюсик.

— А что? — говорит Плюсминус. — Восемь на семь это лучше, чем Афанасий.

— Понятнее, — поддерживает Тур-Непс, — давайте мы вас так и будем звать — Восемьнасий.

— Хорошо, — соглашается Скнюсик. — И скромно, и красиво.

— А мне не нравится, — возражает гость. — Это и не имя вовсе — Восемьнасий. Восемьнасий-Семьнавосий.

— А если подойти научно, — говорит Плюсминус, — восемь на семь это будет пятьдесят шесть. Может, вас лучше называть Пятьдесятшестный?

— Это еще хуже. Ладно, если уж вам так хочется, зовите меня Восемьнасий.

— Вот и хорошо, — говорит удовлетворенный Плюсминус. — А теперь начинаем заседание ученого совета. Прошу всех встать к исполнению гимна.

Ученые торжественно встают и начинают петь:

Мы образованный народ,

Мы любим цифры, любим счет

И все такое прочее.

Квадратный корень извлекать

И общий множитель искать

Готовы дни и ночи.

Ученые, ученые,

Люди увлеченные,

Думаем и спорим целый день —

Дома, на работе,

И в гостях у тети,

И когда нам дали бюллетень.

Мы знаем сколько в небе звезд,

Зачем комете нужен хвост,

Из нас ответит всякий:

Как получают кислород,

Кто были Бойль и Мариотт

И где зимуют раки.

Ученые, ученые,

Люди увлеченные,

Светлые и ясные умы.

Кто придумал порох?

Кто придумал творог?

Сами понимаете, что мы!

Спев песню, ученые садятся.

— Итак, все вы знаете, — начинает главный, — что на нас хочет напасть Адис-Абеба. Что же мы будем делать?

— Можно я скажу? — поднимает руку Скнюсик. — Надо повесить на берегу табличку: «ОСТРОВ ЗАКРЫТ НА УЧЕТ». Они подъедут, прочтут и уедут ни с чем.

— Ура! Молодец! — кричат ученые. — Здорово.

— Нет, не здорово, — возражает Скнюсик. — А если они читать не умеют, а?

— Верно, — соглашаются ученые, — не годится.

— А ты что предложишь? — спрашивает Плюсминус Тур-Непса.

— Ничего. Мне некогда было думать. Я грядки копал.

— Как же так? Нам грозит такая опасность, а ты даже не думал.

— Ну и что? А ты-то сам думал?

— Конечно, думал. Я всю ночь думал. Вот и думал так: на чем к нам приплывут пираты? На корабле. А почему корабль так быстро движется? (Все это он говорит, как будто читает студентам лекцию.) Потому, что на воде меньше трения. Значит, если на земле уменьшится трение, человек будет двигаться быстрее. А как это сделать? Можно налить на землю подсолнечное масло, но это дорого. И тогда я придумал…

— Что? — спрашивают ученые.

— Коньки!

— Какие коньки?

— Вот эти коньки. Имени Плюсминуса. Один левый, другой, сами понимаете, правый.

Едет по сцене.

— А при чем здесь пираты? — спрашивает Скнюсик.

— Какие пираты? — переспрашивает председатель ученого совета, с удовольствием катаясь на коньках.

— Ну те, которые на нас нападут.

— Ах, те, пираты, — вспоминает Плюсминус. — Не знаю.

— Слушайте, — вмешивается Афанасий Петрович, — можно я скажу?

— Говорите, уважаемый Восемьнасий.

— А есть у вас на острове пушка?

— Пушка? — удивляются ученые. — А что это такое?

— Ну, это… как бы вам сказать? Это… минуточку.

(Выходит на авансцену к ребятам. Ученые застывают. И в дальнейшем, когда Афанасий Петрович разговаривает с залом, действие на сцене прекращается.)

Афанасий Петрович обращается к зрителям:

— Ребята, вот как объяснить человеку, что такое пушка, если он никогда ее не видел? Что ему сказать? Кто знает? Ты, мальчик? Ну, скажи.

— Пушка — это устройство для стрельбы, — говорит мальчик из зрительного зала.

— Спасибо, мальчик. Вот, ребята, я им так и скажу. — Афанасий Петрович возвращается на сцену.

— Пушка, — говорит он ученым, — это устройство для стрельбы. Есть у вас такая штука?

— Нет, — отвечает Скнюсик, — не изобрели еще.

— А что вы изобрели?

— Вот я резинку изобрел.

— Это не то.

— А я семена новые вывел, — говорит Тур-Непс. — Бросишь семечко в землю, заиграешь на скрипке, и через час дерево вырастет. А на нем яблоки, или арбузы, или груши висят.

— Висит груша — нельзя скушать, — вставляет веское слово попугай.

— Можно, — обижается Тур-Непс.

— Нельзя.

— Можно.

— Нельзя.

— Молчи, Кеке, — успокаивает попугая Скнюсик.

— Это хорошо, — говорит Афанасий Петрович. — Но и это не годится.

— А я, — заявляет Плюсминус, — придумал сонные лучи. — Достает из стола какой-то предмет, похожий на карманный фонарик. — Направишь этот фонарь на человека и человек сразу засыпает.

— Всегда?

— Всегда.

— Даже днем?

— Даже днем.

— Это, кажется, подходит. Я вот что придумал. Слушайте. Надо разойтись в разные концы острова и смотреть на море. Пираты подплывают, мы направляем на них фонарь. Раз — и все они засыпают! А, как я придумал?

— Ура! — после минутной паузы кричат ученые.

— А мне это не нравится, — говорит Тур-Непс. — Я не хочу расходиться в разные концы острова.

— Почему?

— Я занят. Я еще свеклу не прополол.

— Какую еще свеклу?

— Сахарную. Вот какую!

Играет на скрипке.

— Но ведь пираты придут, — не унимается Скнюсик.

— Придут пираты, уйдут пираты. Для свеклы это неважно. Ей что нужно? Прополка, поливка и музыка.

Играет.

— Ну и оставайся со своей свеклой! — обижается Плюсминус. — А мы пошли. Только о нашем плане никому ни слова.

— Это ясно, — соглашается Тур-Непс. — Военная тайна.

— Точно, — говорит Афанасий Петрович.

Кошка сдохла,

Хвост облез,

Кто промолвит…

— Тот балбес! — неожиданно заканчивает творчески настроенный попугай.

— Правильно, Кеке, — соглашается Плюсминус.

Ученые и Афанасий Петрович запевают:

Враг не узнает никогда,

Зачем идем мы и куда…

Куда-то, куда-то…

Вот просто так идут себе

От пункта А до пункта Б

Ребята, ребята…

Мы же с этим аппаратом,

Гоп-тили-тили-тумбия,

Отправляемся к пиратам,

Гоп-тили-тили-тумбия,

В две минуты их исправим,

Гоп-тили-тили-тумбия,

Потому что спать заставим,

Гоп тили-тили-тумбия!

Пришел я, сел на бережок,

Сорвал и нюхаю цветок.

Все шито и крыто…

Держу авоську с фонарем,

Поди узнай, какая в нем

Собака зарыта?

Мы уложим их в подвале,

Гоп-тили-тили-тумбия,

Чтоб они умнее стали,

Гоп-тили-тили-тумбия,

Чтоб учились, чтоб старались,

Гоп-тили-тили-тумбия,

Чтоб вообще не просыпались,

Гоп-тили-тили-тумбия.

Ученые уходят. На сцене остается один Тур-Непс со своей скрипкой и свеклой. Он собирает сельскохозяйственные орудия и довольный напевает:

Я садоводством,

Животноводством

И огородством увлечен,

Мне по наследству

Достался с детства

Сельскохозяйственный уклон.

В это время над сценой раздается страшный свист и грохот. Но Тур-Непс ничего не замечает, он продолжает петь:

Все воскресенья

И дни рожденья

Я на участке провожу.

Я днем и ночью

Взрыхляю почву

И удобрения вношу.

А мой приятель,

Изобретатель,

Не понимает одного:

Что без картошки

Протянешь ножки

И не откроешь ничего.

Крики и свист наверху усиливаются. Тур-Непс на минутку прислушивается, а затем снова продолжает:

Я не философ

В других вопросах,

Но ясно мне, как дважды два:

Была бы грядка,

А к ней лопатка,

Все остальное — трын-трава!

Пританцовывая и довольно потирая руки, он уходит со сцены. И тут же со страшным свистом на парашютных стропах на сцену опускается главный хулиган и оболтус, главарь бандитской шайки Адис-Абеба. Его правая нога согнута в колене. К колену пристегнута традиционная пиратская нога, сделанная из перевернутой бутылки с ромом.

Адис-Абеба торжественно поет:

Адис-Абеба я,

Адис-Абеба.

На этот остров

Свалился с неба —

Бомбардировщик «Б-48»

На парашютах

Сюда нас сбросил.

Раздается свист. Появляется его ближайший помощник и заместитель — хулиган по кличке Чикага. В руках у Чикаги автомат, а на боку транзистор. Адис-Абеба продолжает:

Адис-Абеба я,

Адис-Абеба.

На этом месте

Давно я не был,

Но наведу я свои порядки —

Сожгу все книги,

Порву тетрадки.

Снова раздается свист. Появляется еще один пират — степенный и гладковыбритый Сашафонин с большой саблей на боку. Такие роскошные сабли носили в далекие времена недалекие царские жандармы.

Адис-Абеба продолжает петь:

Адис-Абеба я,

Адис-Абеба.

Могу зарезать

За корку хлеба.

Ах, шарабан мой, американка!

А где тут сейфы?

А где тут банки?

На сцене появляется последний пират. С маленькой кепочкой на голове и в куртке, надетой на тельняшку. Это Чубарик.

— Все? — спрашивает главарь.

— Все! — отвечают вразнобой пираты.

— За дело, мальчики!

Компания начинает разгром. Ломает стулья, опрокидывает столы, сбрасывает на пол кадки с цветами. В это время ничего не подозревающий Тур-Непс возвращается со своей скрипкой.

— Шеф, смотри — какой-то мэн! — кричит Чикага и направляет на Тур-Непса автомат.

— Где?

— Да вот.

— А, да это же Пестик — наш учитель ботаники. — Передразнивает Тур-Непса: «В торфяной горшочек Посажу цветочек».

Ну-ка, посмотри сюда, — показывает Тур-Непсу на пуговицу.

Тур-Непс наклоняется.

Адис-Абеба хватает его за нос.

— А? — Адис-Абеба ждет одобрения пиратов.

Пираты смеются.

— А что это у тебя такое? — спрашивает главарь, заметив скрипку. — Ну-ка, дай сюда. Мальчики-убийчики, слушайте меня внимательно. Это — скрипка. Музыкальный инструмент. Из вас кто-нибудь в жизни имел дело с музыкальными инструментами?

— Я имел, — говорит Чубарик.

— Когда?

— Когда меня в пионеры принимали. Я тогда в барабан сажи насыпал, а в горн чернила налил. Барабанщик как стукнет. Горнист как дунет — все в черном, я один в белом!

— Ну и что? — спрашивает Адис-Абеба.

— Не приняли, — со вздохом отвечает Чубарик.

— Жаль, — говорит Адис-Абеба, — нам свои люди в пионерах нужны! Ну, так вот, ребята, ломать барабан — это рядовое событие. А вот ломать скрипку — это уже праздник! Скрипка — инструмент тонкий, аристократический и ломать его надо тонко. Мне не нужна кувалда, я не прошу у вас молоток — принесите мне сахарные щипчики!

— Не надо. Не приносите сахарные щипчики! — не выдерживает Тур-Непс. — Это же необычная скрипка. Когда я играю на ней, все начинает быстрее расти и расцветать.

— Да? — удивляется Адис-Абеба. — А ну-ка сыграй.

Тур-Непс берет бережно скрипку и начинает играть.

Из вазы, стоящей на столе, появляется растение. Оно поднимается вверх и расцветает на глазах у пиратов.

— Потрясающе! — удивляется Сашафонин. — Трава зеленеет, солнышко блестит. — Берет в руки вазу. — Какое великолепное растение!

Хлоп! Ваза летит на пол.

— Ах ты балда! — кричит Тур-Непс и бросается на пирата. — Да я тебя!

Он валит Сашафонина на пол. Пираты кидаются на помощь другу и через минуту связанный Тур-Непс сидит на стуле в углу комнаты. Вокруг веселятся Чубарик, Сашафонин и Чикага. Они приставляют Тур-Непсу рожки, нахлобучивают кепку Чубарика, рисуют усы и засовывают за шиворот цветочки.

Адис-Абеба удовлетворенно прохаживается по сцене, опираясь на бутылочную ногу. Вот он останавливается около списка жильцов.

— Ну ладно, мальчики, повеселились и хватит! Он все-таки у них не главный!

— А кто главный? — спрашивает Чубарик.

— Главный у них Плюсминус — математик. Вот с кем я давно хочу расквитаться!

— Но его нет, шеф, — возражает Чикага. — А этот уже у нас!

— Пока нет. Но скоро будет! И нам даже не придется бегать за ним по острову. — Громко читает: «Плюсминус — два гудка!». — Тянет за веревочку. — Все по местам! А этого быстро убрать.

Тур-Непса вместе со стулом быстро уносят со сцены.

Входит ничего не подозревающий Плюсминус с фонарем. Вся шайка дружно набрасывается на него. Куча-мала. Через минуту видны итоги схватки: Плюсминус, связанный по рукам и ногам, сидит на председательском месте; Чикага обматывает бинтом голову; Сашафонин прикладывает саблю к большому синяку под глазом, а куртка Чубарика лишилась рукавов и превратилась просто в жилетку.

— Так вот, мальчики, — говорит Адис-Абеба, не принимавший участия в схватке. — Это и есть Плюсминус. Именно этот человек мешал моему счастливому детству. Это он заставлял меня решать разные дурацкие задачи. Из пункта А в пункт Б идет пешеход. В одну трубу вливается, в другую выливается. На склад поступило тридцать метров ткани по двадцать две копейки метр. Страшно вспомнить! Кому нужна такая ткань? Но сейчас мы отыграемся за все сразу. Теперь мы будем задавать ему задачки. Решай, учитель. Из пункта А в пункт Б идет пешеход. Со скоростью…

— Шеф, шеф, похитрее надо, — включается Сашафонин. — Чего там в пункт Б?.. В пункт… в пункт… Ё.

— Верно. В пункт Ё идет пешеход.

— На мотоцикле, — вставляет Чубарик.

— И везет трубу, — говорит Чикага.

— Какую трубу? — удивился Адис-Абеба.

— Из которой выливается.

— Что выливается?

— Тридцать метров ткани.

— Какой еще ткани?

— По двадцать две копейки метр, — разъясняет Сашафонин.

— Верно. А навстречу ему из пункта Ё идет… Кто идет?

— Идет вдохновенный чудесник, — говорит Сашафонин.

— Со скоростью пятьдесят километров в час, — добавляет Чубарик.

— Требуется узнать, где встретятся эти пешеходы, — заканчивает атаман, — если второй шел в обратную сторону, а первый… первый наехал на второго?

— Ну, решай, тичер, — говорит Чикага и вынимает у Плюсминуса кляп изо рта.

— Фу, — плюется тот. — Не могу решать.

— Почему?

— У меня руки связаны.

— А ты в уме решай, — советует Чикага.

— Развяжите его, — приказывает шеф.

Ученого развязывают. Немного размяв руки, Плюсминус расталкивает пиратов и бросается к фонарю, лежащему в углу сцены. Чикага ставит ему подножку, а остальные пираты снова связывают его и вставляют кляп.

— Интересно, — говорит Адис-Абеба, — очень интересно!

— Что интересно, начальник? — спрашивает Чубарик.

— А вот что. Почему он побежал не сюда, где лежал автомат Чикаги, и не к Сашафонину, чтобы схватить его саблю? А кинулся вот сюда, к этому странному безобидному карманному фонарю? А?

— А может, там золото, шеф? — высказывает предположение Сашафонин.

— Посмотрим. — Атаман открывает фонарь. — Какие-то батарейки, провода, лампочки, а золота нет.

— А может, он хотел нас бить фонарем? — спрашивает Чубарик.

Адис-Абеба взвешивает фонарь на руке:

— Не думаю. Легковат.

— Шеф, а может, спросить у него самого? — показывает Чикага на Плюсминуса.

— Спроси.

Чикага вытаскивает у ученого кляп.

— Что это за штуковина, тичер?

— Не скажу, — гордо произносит Плюсминус. — Вы никогда не узнаете этой тайны!

— Молчит, — говорит Чубарик и делает ученому козу двумя пистолетами. — У, бандит!

— Не скажу, — повторяет пленник.

— Начальник, а начальник, можно я его немножечко застрелю? — просит Чубарик.

— Странное дело, — философски произносит Сашафонин, — он ученый человек, профессор. Доцент. Всю таблицу умножения знает, а мы его можем застрелить. Удивительно! Непостижимо!

— А может, его подпоить, шеф! — предлагает Чикага.

Шеф ставит фонарь на пол и задумывается.

— А что? Это идея? Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке! Так сказал народ. А у нас нет оснований ему не доверять! Вот что, мальчики, — приказывает он, — влейте-ка в этого доцента маленькую кружечку рома! — Отстегивает бутылочную ногу. — Для дела мне ничего не жалко! Это очень крепкий ром! В нем ровно 90 градусов!

— 90 градусов! — поражается Сашафонин. — Целый прямой угол! Невообразимо!

Чикага отвинчивает крышку и вливает в Плюсминуса солидную порцию рома.

Тот мгновенно хмелеет, выпучивает глаза и сразу же запевает:

Вот уже пятнадцать ле-ет

Я храню один секре-ет.

— Какой? — спрашивают пираты.

Плюсминус продолжает петь:

Не ходите дети в кла-асс —

Ваш учитель Фантомас!

— Эй, официант, — обращается он к Сашафонину, — еще вина!

— Я не официант, — обижается тот. — Я — пират. Где это вы видели официанта с саблей?

— Уведите его, — приказывает шеф. — От него теперь никакого толка! Я знаю, кто нам все расскажет!

Снова подходит к списку жильцов:

— Скнюсик — три гудка!

Дергает за веревочку.

Появляется Скнюсик, заранее печальный. Крики, возня. Через минуту на стуле уже сидит связанный доктор, а на плече у него попугай с большой повязкой на носу.

— Что, этого тоже будем поить? — спрашивает Чубарик.

— Нет, — отвечает шеф. — Этого будем пытать! А ну-ка отвечай нам, что это за штуковина такая? — Скнюсик молчит. — Дайте-ка ему сигарету, мальчики! Да покрепче дайте. Махорочную! Чтобы с ног валила!

Чикага вставляет доктору в рот два окурка. Скнюсик кашляет, плюется, но твердо отвечает:

— Все равно не буду говорить.

Атаман в раздумье проходит по залу.

— А ну-ка, Чубарик, скажи ему какое-нибудь наше страшное пиратское ругательство.

Чубарик, вдохновляясь, минуту смотрит в потолок.

— Тысяча дьяволов тебе в душу, а бабушка твоя ведьма!

Пираты смотрят на Скнюсика. Ничего!

— Дьяволов мало, — резюмирует шеф. — А ну-ка прибавь!

— Миллион дьяволов тебе в душу! А бабушка твоя ведьма!

— И дедушка тоже! — добавляет Сашафонин.

Скнюсик бледнеет и падает в обморок.

— Воды! — командует шеф и Чикага выполняет приказание.

— Все равно ничего не скажу, — говорит очнувшийся Скнюсик.

— Шеф, а может, попугай проболтается? — спрашивает Чикага.

— Верно. Развязать его.

Попугая развязывают.

— Сейчас нам все станет ясно, — говорит атаман, потирая руки.

— Станет ясно? — переспрашивает попугай. — Фига с маслом!

— Ах ты дурак! — возмущается Адис-Абеба.

— Сам дурак!

— Что ты сказал?! — замахивается он на попугая. — Ощипать его!

— Есть! — говорят Сашафонин и Чубарик и бросаются выполнять распоряжение.

— Стойте! Стойте! — кричит связанный Скнюсик. — Не трогайте его. Я вам все расскажу! Все, все! Все! И про усыпляющий фонарь! И про жевательную резинку! И про волшебные семена! Только не трогайте его! Только не трогайте моего Кеке!