Афиши в Париже

В этот самый год на стенах Парижа появляется афиша, объявляющая о "видимом и невидимом" присутствии розенкрейцеров в этом городе. Жерар Ноде в своём "Осведомлении Франции об истинной истории Братьев Розы и Креста" (1623) приводит этот текст, гласящий: "Мы, депутаты Главной Коллегии Розы и Креста, милостью Всевышнего, к Которому обращены сердца всех Праведных, видимым и невидимым образом присутствуем в этом городе. Мы извещаем людей и без помощи книг или записей учим умению говорить на языках тех стран, где мы решили обосноваться, дабы спасти себе подобных от смертельно опасных заблуждений". За этой афишей вскоре последовала другая, в которой говорилось: "Тот, кто хочет узнать нас из праздного любопытства, никогда нас не узнает; но тому, кто искренне стремится войти в ряды нашего Братства, мы, ведающие мысли, докажем истинность своих обещаний; и мы не раскроем места нашего пребывания в этом городе, ибо мысли, соединённые с подлинной волей читающего эти строки, позволят ему узнать нас, а нам - его" (7).

Эти афиши вызовут огромный отклик. Жерар Ноде говорит об "урагане, пронёсшимся над всей Францией, при известии о прибытии из Германии таинственного братства". Вскоре появляются памфлеты, направленные против розенкрейцеров. Считается, что Орден направил в мир тридцать шесть депутатов, шесть из которых находятся в Париже, и что общаться с ними можно только посредством мысли. Их иронически называют "Невидимками". Жерар Ноде умножает свои нападки в книгах с красноречивыми названиями как, например, "Ужасные договоры, заключённые между дьяволом и так называемыми Невидимками" (1623). Позже, впрочем, он станет более уступчив в отношении эзотеризма, публикуя "Апологию всех великих людей, ложно подозреваемых в занятиях магией" (8).

Появление афиш совпадает во времени с возвращением Декарта, и это пробуждает воображение некоторых парижан. По столице распространяется слух, что Рене Декарт вступил в братство, и даже, может быть, что происхождение таинственных афиш связано с ним. Чтобы положить конец этим слухам, философ вызывает к себе своих друзей, чтобы показать им, что он не "невидимка" и не имеет ничего общего со всей этой историей. Он рассказывает, что, действительно, он искал розенкрейцеров в Германии, но не встретил их. Говорил ли он правду или хотел защитить себя? Как бы то ни было, ситуация такова, что даже если он и встречался с розенкрейцерами, что представляется возможным, то он ничего бы об этом не рассказал.

Действительно, в ту пору Франция была отнюдь не гостеприимна к розенкрейцерам. Франсес Йейтс говорит по этому поводу о "страхе перед розенкрейцерами", который царил тогда в этой стране (9). Церковь видит в них заговор протестантов и называет Орден дьявольским сообществом. В год появления афиш друг Рене Декарта аббат Мерсенн (1588-1648), философ и учёный, жёстко выступает против розенкрейцерства. Он публикует "Questiones celeberrimae in genesim:", где отрицает герметическую философию и каббалу Ренессанса, как и их различных представителей. Особенно пристрастен он к английскому розенкрейцеру Роберту Фладду. Но на деле Марсенн испытывает страх перед тем, чего не знает, и его понимание эзотеризма карикатурно. Он воображает, что Францию наводнили невидимые колдуны, которые повсюду распространяют порочные учения.

Один из близких друзей Марсенна, философ и математик Гассенди, также атакует Роберта Фладда. В это же время Франсуа Гарасс публикует "Занятное учение остроумных людей нашего времени" (1623), в котором осуждает "секту розенкрейцеров и её секретаря Михаэля Майера". А теологический факультет Парижского университета вскоре официально запретит "Amphitheatrum Sapientiae Aeternae" Генриха Кунрата (в 1625 г.).