Глава 14

Это не сон, это…^{«Техношок»!}

Я понял, что торговать в розницу электроникой стало интереснее. Продажи телевизоров оптом в Кемерове, Новосибирске и Омске приносили всё меньше денег, и в итоге я закрыл там филиалы. Нужна своя сеть магазинов!

В начале 1994 года я за 200 тысяч долларов купил у компании «Юни‑лэнд», принадлежавшей Олегу Леонову, магазин на улице Маяковского в Питере. Заплатили мы гигантскую сумму – 200 тысяч долларов. В те времена покупка‑продажа бизнеса, да ещё в Петербурге, была фантастикой. Наша сделка говорит о том, насколько продвинутый человек Олег Леонов, мы по‑прежнему дружим. Он тогда решил сосредоточиться на косметическом бизнесе, поэтому избавился от магазина. Впоследствии Олег построит торговую сеть «Дикси» и удачно её продаст за миллиард долларов Игорю Кесаеву из группы «Меркурий». Потенциал Олега Леонова был виден уже тогда. Он моложе меня на полтора года, но в 20 с небольшим лет уже вел по‑настоящему серьёзные дела. Он стал одним из первых СТРУКТУРНЫХ бизнесменов Питера, а может, и России.

Первая большая публикация обо мне вышла 13 августа 1996 года в газете «Деловой Петербург»

Параллельно мы запускали магазин Sony на Малом проспекте Васильевского острова. Менеджеры Sony поначалу отнеслись к идее скептически, но вынуждены были смириться. Во‑первых, по законам того времени нам нельзя было предъявить юридических претензий – ведь торговать мы собирались действительно продукцией Sony. Во‑вторых, мы закупали аппаратуру не через официальное представительство Sony, а ввозили «по‑серому» из Сингапура. Дилеров Sony открытие магазина не обрадовало: «Если мы Sony, кто тогда они?» По сути, мы подрывали дилерскую систему, но, поскольку Sony ничего с нами поделать не могла, то на конечном этапе даже помогла, предоставив элементы дизайна магазина, буклеты и слайды.

23 марта 1994 года газета «Деловой Петербург» писала: «В Петербурге появился первый специализированный магазин Sony. Открывшая его компания «Петросиб» – дилер японской корпорации Sony рассчитывает, что в 1994 году его оборот составит три миллиона долларов… Цена на товары, по словам президента «Петросиба» 26‑летнего Олега Тинькова, выше европейской на величину налогов и таможенных пошлин. Продавцы нового магазина «Петросиба» прошли предварительное обучение у специалистов корпорации. Олег Тиньков намерен добиться успеха у покупателей именно за счёт торгового сервиса».

На открытие магазина всё‑таки прилетел Энди, несмотря на свой испуг от стрельбы по Белому дому. «Ты очень амбициозен», – сказал он мне в ресторане, когда мы отмечали открытие магазина. Тогда слово «амбициозный» воспринималось в России негативно. Я переспросил:

– Энди, что ты имеешь в виду?

– Ты далеко пойдёшь.

Такая формулировка устраивала меня больше. Энди познакомил меня со словом «амбиции», и я понял, что это сугубо позитивная вещь. Слава Богу, и в России начали понимать, что «быть амбициозным» и «быть негодяем» – это не одно и то же.

Магазин Sony продавал товара на 20 тысяч долларов в день, и прибыль была феноменальная! Основной работой менеджмента было – шить мешки для денег!

В Сингапуре я познакомился не только с прекрасной кухней, но и со стилем ведения бизнеса. Понял, что номер телефона можно иметь один, а пользоваться им будут многие – меня это поразило в офисе компании Future Systems Electronics. Я купил телефонную станцию Panasonic: три канала входящих и восемь исходящих. Мы все привыкли к одинаковым советским звонкам, и особое удовольствие я получал, когда каждый день менял тон. И, разумеется, я заставил секретаршу говорить: «Здравствуйте, чем я могу вам помочь?» Как в Сингапуре, где секретарь спрашивала: «May I help you?» Возможно, мы были первой питерской фирмой, спрашивавшей у звонящих клиентов, чем мы можем им помочь. В хаотичных 90‑х годах люди от такого обращения впадали в ступор, многие просто бросали трубку.

Офис работал и не требовал моего постоянного присутствия, поэтому летом 1994 года мы с Риной взяли маленькую Дашу и полетели в Санта‑Розу в наш дом на Литтл‑Ривер‑авеню. Тогда я познакомился с Александром Корецким, потомком старых русских эмигрантов. Саша помогал мне с английским языком, а я ему – с русским, и вместе мы открыли офис Petrosib USA. Офис выполнял почти те же функции, что и я в 1993 году из дома Санкина: находил интересный товар и довольно крупными партиями отправлял в мои розничные магазины в Питере. Мы даже взяли секретаря и пару работников.

Америка мне нравилась, и я не исключал, что навсегда обоснуюсь там. Я нашёл квартиру в Сан‑Франциско на знаменитой Лобмард‑стрит – с отличным видом на «Золотые Ворота» и весь город. Квартира нам с Риной пришлась по душе, и мы решили продать дом в Санта‑Розе и купить её.

Но совсем осесть в Штатах не получалось. Мой торговый бизнес рос и приносил хорошую прибыль. Приходилось им заниматься непосредственно в России.

Видя перспективы, в конце 1994 года я – о, чудо! – решил взять юриста и маркетолога. Где‑то прочитал, что нужно делать это через специализированные фирмы – кадровые агентства, тогда их ещё не называли хэдхантерами. И решил попробовать.

Первый опыт превзошёл все мои ожидания. Я обратился в фирму «БизнесЛинк Персонал» с заказом на две эти позиции. Фирма эта возникла в самом начале 90‑х. Когда Procter & Gamble выходил на питерский рынок, искать персонал ему помогли сотрудники Санкт‑Петербургского университета. Опыт признали удачным и зарегистрировали фирму, по сей день успешно работающую. На меня работа с агентством произвела странное впечатление: я ехал к ним в офис, там в специальную комнату для переговоров по одному заводили кандидатов, и я с ними беседовал.

Мне сразу же понравился паренёк, только что закончивший юридический факультет университета с красным дипломом. Тот самый факультет, где учились Путин и Медведев. Паренька звали Саша Котин.

Он оказался прилежным учеником. Мы начали структурировать компанию – правильно занимать деньги, правильно составлять контракты. Это впоследствии мне очень помогло. Если бы не Саша и не его правильные юридические действия, в первый кризис 1998 года мне бы ох как не сладко пришлось! Скорее всего бизнес забрали бы нехорошие люди. Саша бился за каждый цент, за каждый доллар, за доброе имя фирмы. Был суперлоялен, хотя и не имел статуса партнёра. Очень правильный, умный, интеллигентный, интеллектуальный, эффективный управленец. Потом с Сашей, к сожалению, произошла трагедия, о ней я расскажу позже.

Так же, как и с Сашей, мне жутко повезло с маркетологом. «Бизнес‑Линк» нашёл Самвела Аветисяна. Он работал научным сотрудником в Государственной публичной библиотеке на Фонтанке и получал рублей 200. Я в него поверил и предложил долларов 300 в месяц – по тем временам очень хорошие деньги. Сейчас Самвел – великий маркетолог, у него своя компания «Архидея», разрабатывающая маркетинговые концепции.

Первый опыт найма через агентство оказался мегауспешным. До этого я в соответствии с российской традицией брал на работу знакомых и друзей или тех, кого рекомендовали друзья и знакомые. И Самвел, и Саша демонстрировали сумасшедшие эффективность, работоспособность и знания. Особенно хорошо это проявлялось в контрасте с менеджерами, взятыми по знакомству. С тех пор я понял, что нанимать людей через кадровые агентства правильно, прогрессивно и рационально. Каждый бизнесмен, если он таковым хочет себя считать, должен рано или поздно обратиться в кадровое агентство. Потому что нанимать только знакомых – верный способ загубить свой бизнес. Если хочешь похоронить дело, если хочешь никогда не вернуть инвестиции – так и делай!

Как только появились два магазина, я стал задумываться о ЕДИНОМ названии для сети. Ведь это уже была сеть. Мы провели опрос среди сотрудников: как назовем сеть? И Андрей Рязанцев, один из наших менеджеров‑продавцов, предложил: «Давайте назовем магазины «Электрошок»». Название зацепило, но показалось негативным, «пугающим». И в итоге мы пришли к названию «Техношок». Авторство себе приписывают разные люди, правильнее будет сказать, что это продукт коллективного разума.

Я, Игорь Спиридонов, Андрей Сурков и Алекс Корецкий на венгерском этапе Формулы 1 в 1995 году. В тот летний сезон я решил стать блондином

Но мало назвать, надо раскрутить. Я из Штатов названивал Самвелу, узнавал, как идёт работа над нашей рекламной кампанией. Тогда – о боже! – я даже не догадывался, как это правильно называлось. Позже, четыре года спустя, учась в Бёркли, узнал, что мы планировали integrated marketing campaign – интегрированную маркетинговую кампанию. Мы впервые применили такой инструмент в Петербурге, а может быть, даже в России. Это признали и Александр Минеев из фирмы «Партия», и Игорь Яковлев из «Эльдорадо». Ну, а ребята из «Техносилы» потом говорили, что название у них родилось под впечатлением от «Техношока». Даже цветовая гамма в их логотипе такая же – жёлто‑зелёная.

И 1 сентября 1995 года началось. Город погряз в «Техношоке». Мы забукировали максимально возможное количество билбордов, максимально возможное количество радиоспотов, повесили растяжки на Малом проспекте и улице Маяковского, на петербургском телеканале крутили ролик, снятый Олегом Гусевым. В те времена Олег снимал клипы для Пугачёвой и Киркорова – как раз вышла его знаменитая «Зайка моя».

В нашем ролике пелось:

А нести сюда мешок вам совсем не надо,

Всё, что надо, «Техношок»

вам доставит на дом.

Нонсенс, но мы в одночасье стали суперизвестными! У магазинов появились очереди. Мы не успевали подвозить технику. Оборот магазина составлял от 20 до 50 тысяч долларов в день. Мы просто штамповали, по сути, деньги. Инкассаторы из «Промстройбанка» только успевали приезжать и увозить наличку. Отдельное спасибо хочу сказать «Промстройбанка» и Владимиру Когану, поверившему в меня и давшему кредитную линию в семь миллионов долларов. Для России того времени это были серьёзные деньги: в 1995 году оборот двух наших магазинов составил порядка 20 миллионов долларов.

Бизнес шёл очень хорошо, и мы стали расширяться: арендовали помещения и открыли третий магазин на Комендантском аэродроме, а четвёртый – на Московском проспекте. К началу 1996 года у нас действовала полноценная сеть: пять магазинов в Петербурге, по два в Омске и Кемерово и один – в Новосибирске.

В Петербурге мы, по сути, доминировали и продавали ДОРОЖЕ всех. НО! У нас были сервис, качество и продавцы в белых рубашках, прошедшие обучение в американской сети Good Guys (она, кстати, разорилась в 2006 году). Сервис шокировал – персонал подсказывал людям, какую радиолу купить или как выбрать телевизор. Мы принесли, не побоюсь этого слова, цивилизованный ритейл в страну. Я напомню, что такую крупную розничную сеть, как «Пятёрочка», Андрей Рогачёв открыл только в 1999 году.

Почему мы сделали прорыв? Всё очень просто – отдыхая на озере Тахо в Калифорнии, я взял толстую книжку «Основы маркетинга» Филиппа Котлера (кстати, очень рекомендую) и прочитал, как свои маркетинговые кампании делали такие монстры, как Procter & Gamble, Unilever и др. Мы просто реализовали схему в России. Узнаваемость бренда стала максимальной, что позволило нам больше денег брать за сервис – бренд создавал для компании дополнительную стоимость. Много для этого сделал Самвел Аветисян. Он, не имея специального образования, всё делал по наитию и зарекомендовал себя как талантливый маркетолог и рекламист.

* * *

Случилась метаморфоза. Из спекулянта, барыги, летающего туда‑сюда, я превратился в серьёзного бизнесмена, ритейлера, надел галстук. Я вообще перестал летать в Сингапур, оттуда сами шли контейнеры с техникой. Мы стали официальными дилерами Indesit, Panasonic, Aiwa, JVC, Siemens, Bosch и других ведущих брендов и принимали товар от них уже здесь, в России. Это был уже серьёзный бизнес – наш центральный офис на Садовой, 10 разросся примерно до 50 человек. Я летал только в Москву, на встречи с офисами или на отраслевые выставки, такие, как Consumer Electronic Show в Лас‑Вегасе, где в январе каждого года представляются новинки электроники. Также ездил на выставки в Германию и Японию, смотрел, выбирал товар для своих магазинов.

Неудивительно, что я уже не знал всех своих сотрудников. Интересная в этом смысле история произошла в октябре 1995 года. Я набрал внутренний номер, но ответил мне незнакомый голос.

Я, естественно, спросил:

– Это кто?

– А это кто?

– Чего‑то я не понял… Ну, иди сюда, поговорим.

Оказалось, что это говорил наш новый менеджер по маркетингу Вадим Стасовский, которого нашёл и взял на работу Самвел. Со всеми в офисе он уже был знаком, но про меня толком не знал. Вадим, наверное, думал, что эта стычка для него плохо закончится. Но мы познакомились и абсолютно нормально поговорили. Вадим как маркетолог выполнял грандиозные задачи. Мы его отправляли в соседние магазины, и он считал, сколько коробок продавали конкуренты. Зимой стоял по два часа у одного магазина, потом ещё два часа у другого, считал коробки, примерно оценивал их стоимость и составлял гигантские аналитические отчёты о продажах конкурентов. Мы поняли, что считает Вадим хорошо. И сделали его финансистом. Тогда корпоративные финансы были не такими, как сейчас. Практиковались в основном всего две арифметических операции – сложение и умножение. Поэтому тот, кто лучше всех ими владел, становился финансистом. Вадим в моей команде уже 15 лет – он прошёл через все бизнесы и получил колоссальный опыт, работает сейчас в банке «Тинькофф Кредитные Системы».

Вадим Стасовский, член совета директоров банка «Тинькофф Кредитные Системы»:

Я пришёл в «Петросиб» в начале октября 1995 года менеджером по маркетингу, и принимал меня Самвел Аветисян. Олег тогда большую часть времени жил в Америке и в Россию приезжал только на полгода.

Олег 15‑летней давности очень сильно отличается от Олега сегодняшнего. Если тогда он появлялся в офисе, это было заметно за километр: ОН ПРИШЁЛ. Все начинали бегать и суетиться. Ситуация менялась кардинально. Сейчас тоже, наверное, люди определённым образом реагируют (кто знает его год‑два‑три, пять), но по сравнению с Олегом 10‑15 лет назад разница очень большая.

Это был ураган. Он не кричал, он так разговаривал – это была естественная манера общения.

Те полгода, что он находился в офисе, по ощущениям сильно отличались от периода, когда его не было. Хотя он умудрялся держать всех в напряжении, даже находясь за тысячу километров.

Общение с Олегом вне офиса и по работе – это общение с двумя совершенно разными людьми. При этом надо понимать (я это понял спустя много лет), что часто он играет. Он может кричать, топать ногами, но после ты понимаешь, что всех этих эмоций, которые он демонстрировал, просто не было. Олег просто красиво сыграл.

Владимир Малышев, в 1990‑х годах редактор газеты «Деловой Петербург»:

Тиньков – фигура для российского бизнеса нестандартная, завораживающая. Он хочет быть уникальным, притягательным, креативным. И ему это, без сомнения, удаётся.

Мы познакомились на его первом официальном мероприятии – презентации магазина Sony в Петербурге. Его тогдашняя компания «Петросиб» торговала электроникой, в основном оптом. Потом приоритеты менялись, и Олег открывал первый в городе магазин японской корпорации. В тот вечер, в полуподвальном магазинчике на Васильевском острове, собралось человек 20‑30 гостей. Олег сильно волновался: метался по залу с распоряжениями, распекал подчиненных и кеттеринг, гостей встречал, прессе улыбался и то и дело скрывался в служебных помещениях с важными господами и дамами из районной администрации. Было заметно, что человек хочет предстать перед гостями и журналистами во всей красе и важности «владельца первого фирменного магазина Sony в СПб.». А мне для материала всего‑то нужно было задать ему обычные вопросы по его бизнесу (инвестиции, окупаемость, условия от Sony и пр.). Но не хотелось ни суеты интервьюируемого, ни посторонних ушей из конкурирующих изданий.

Вот на этой почве мы с Олегом чуть было не поругались. Представившись, как положено: «Газета «Деловой Петербург», редактор по бизнесу Владимир Малышев», – спрашиваю его: «Когда мы сможем поговорить спокойно?» Он радостно отвечает: «Да хоть сейчас», – и тут же кидается встречать очередного гостя. Уводит его к другим персонажам, болтает и снова несётся куда‑то в служебные помещения.

Мне это надоело: время уходит, а информации с гулькин нос. «Вы обещали мне ответить на вопросы, а вместо этого носитесь как угорелый. И вы, и я – на работе. Моё дело вам задать вопросы, а ваше дело – правдиво на них ответить. Давайте ценить наше время и нашу работу», – строго говорю ему, когда он в очередной раз пытается проскочить мимо. Тиньков замирает, удивлённо смотрит на меня и, наконец, понимает, что это не шутка и что моя суровость никак не похожа на тон рекламного агента СМИ. Он клянётся, что сейчас проводит самых важных гостей и тогда спокойно ответит на все мои вопросы. «Только не здесь, а то вы слишком легко отвлекаетесь», – непреклонен я. И этот человек, которому люди совсем не мешают, а наоборот, вдохновляют на ораторство и подвиги, соглашается «дать интервью журналисту». Возможно, впервые в своей жизни.

Тогда ему было 26 лет, и он ещё только начинал свой непростой путь в бизнес‑элиту.

* * *

Бизнес между тем шёл хорошо. В конце 1995 года мы с Риной и Дашей смогли переехать в новую квартиру на Каменноостровском проспекте. В величественном доме, где потом жильё купил сын губернатора Яковлева. Квартира стоила 250 тысяч долларов – это был большой скачок для меня. Когда делали ремонт, мы с дизайнером поехали в Сан‑Франциско. И всё – от мебели и гипрока до тарелок и ложек – я привёз из США. Три контейнера забил!

25 декабря 1995 года команда «Техношока» празднует моё 28‑летие

А 31 декабря мы полетели с Олегом Леоновым из «Юнилэнда» и его женой в Шамани. Олег уже очень хорошо катался на лыжах, а я впервые встал в 28 лет – не думайте, что это поздно. Я просто влюбился в горы и с тех пор достиг неплохих результатов. А ещё запомнился звонок Андрея Суркова 1 января 1996 года: он поздравил нас с Новым годом и сказал, что накануне, 31 декабря, наш магазин на улице Маяковского наторговал на 100 тысяч долларов. Люди покупали себе подарки, а я становился богаче.

Бизнес разрастался, и я решил привлечь профессионального менеджера с западным опытом. По объявлению в газете San Francisco Chronicle мы с Алексом Корецким вышли на Серджио Гуцаленко, русскоговорящего американца, имевшего опыт работы в Procter & Gamble и Woolworth. Я взял его на работу, и какое‑то время он выступал в должности президента «Петросиба». Серджио выглядел очень презентабельно, говорил на трёх языках, и, чтобы упрочить наш имидж, я назначил его президентом компании.