Глава 9

Ура! Ура! — с восторгом воскликнула Мисс Ку. — Какой замечательный, мощный автомобиль! Ее голос становился все выше и выше, пока она не завизжала: — И ЭТО МОЙ НОВЫЙ АВТОМОБИЛЬ! Он едет сюда! Она все сильнее вжималась носом в стекло окна на кухне.

— Великие Коты! — наконец выдохнула она. — Закрытый верх, Фиф, голубого цвета — цвета твоих глаз — и с белой крышей. Классно! Хозяин просто умница, что приобрел такую штуковину!

«Мне нужно набраться терпения, — подумала я, — и подождать, пока она расскажет мне еще что-нибудь». Слепому иногда очень тяжело зависеть от благосклонности других. Как она сказала? Машина цвета моих глаз? Меня это ОЧЕНЬ поразило. Да еще и с белым верхом. Наверное, это замечательно выглядит и выгодно оттеняет голубой цвет. Но вот я услышала, как хлопнули дверцы машины — значит, скоро войдут Хозяин и Ма. Послышались шаги на тропинке, затем открылась противомоскитная дверь и пружина со скрежетом захлопнула ее. Они пришли: Хозяин и Ма. Лютик быстро сбежала вниз по лестнице, соскучившись не меньше, чем мы с Мисс Ку.

— Выйдете посмотреть? — спросил Хозяин у Мисс Ку и меня.

— Нет уж, спасибо, — ответила я. — Мисс Ку все мне расскажет, когда вернется.

Хозяин и Лютик, у которой восседала на руках заботливо укутанная Мисс Ку, вышли к машине. А я телепатически улавливала мысли Мисс Ку, как она того и хотела.

«Шикарно, Фиф, до чего славно пахнет кожей. И коврики, в которые можно ХОРОШЕНЬКО запустить когти. Великие Кузнечики-Прыгуны, да здесь же целые АКРЫ стекла, и есть замечательное местечко у заднего окна. Прокатимся с ветерком, би-би, Фиф, пока».

Кое-кто поговаривает: — Что ж, миссис Грейвискерс, почему бы вам все время не общаться с помощью телепатии?

Ответ на этот вполне уместный вопрос прост: если бы все кошки постоянно и в полную силу пользовались своими телепатическими способностями, то в «эфире» стоял бы такой галдеж, что никто ничего бы не понял. Людям ведь тоже приходится как-то регулировать работу своих радиостанций, чтобы те не мешали друг Другу.

Кошки же просто настраиваются на длину волны той подружки, с которой хотят пообщаться, и расстояние при этом не имеет значения. Но зато эту весточку слышит всякая кошка, которая настроена на ту же волну, так что о конфиденциальности не может быть и речи.

Желая поговорить друг с другом вблизи, мы пользуемся речью, а к телепатии прибегаем лишь для общения на дальних расстояниях, передачи весточек и широкого оповещения кошачьего сообщества.

Зная длину волны той или иной кошки, которая определяется основной частотой ее ауры, можно общаться с нею где угодно, причем разный язык здесь нисколько не помешает. НИСКОЛЬКО? Ну, не то чтобы очень. Люди, как, впрочем, и кошки, обычно думают на своем родном языке и проецируют мыслеобразы, созданные непосредственно на основе своей культуры и своего представления о вещах.

Не стану извиняться за слишком подробные объяснения, поскольку если моя книга даст людям хоть малейшее понимание кошачьих проблем и мыслей, то это будет чрезвычайно полезно.

И человек, и кошка видят одно и то же, но с разных точек зрения. Человек видит стол и то, что на нем. Кошке видна лишь нижняя сторона столешницы. Мы смотрим снизу вверх, почти с уровня земли. Мы видим сиденья стульев снизу, нам открывается вид из-под автомашины, человеческие ноги возвышаются, словно деревья в лесу. Для нас пол — это обширная равнина, где там и здесь расставлены огромные предметы и снуют неловкие ноги.

Где бы кошка ни находилась, перед нею открывается примерно одинаковый вид, так что другой кошке будет вполне понятен смысл послания. Вот читать мысли людей — это совсем другое дело, потому что они все видят с точки зрения настолько несхожей с нашей, что мы временами теряемся в догадках. Кошки живут вместе с расой гигантов. Люди же живут с расой карликов.

Лягте на пол, положив голову на лапы, и тогда вы все увидите глазами кошки. Кошки норовят забраться на мебель и даже на стены, чтобы увидеть мир, как видят его люди, и понять приходящие к ним мысли.

Человеческие мысли неуправляемы и излучаются повсюду. Только люди вроде моего Хозяина умеют управлять излучением своих мыслей, чтобы те не «заглушали» всех прочих.

Хозяин как-то рассказывал нам с Мисс Ку, что много-много лет назад люди общались с помощью телепатии, но затем стали использовать во зло эту способность и в конце концов утратили ее.

В этом, по словам Хозяина, заключен смысл Вавилонской башни. Как и мы, люди прежде пользовались устной речью для бесед в тесном кругу и телепатией — для дальних разговоров и группового общения. Теперь, конечно, люди — по крайней мере их большинство — пользуются только устной речью.

Людям никогда не следует недооценивать кошек. Мы наделены умом, сообразительностью и многими способностями. Не пользуясь «рассудком» в общепринятом значении этого слова, мы зато пользуемся «интуицией». К нам это просто «приходит», мы УЗНАЕМ ответ, не давая себе труда на его поиски. Многим людям это покажется невероятным, но, как сказал однажды Хозяин: «Если бы люди, прежде чем соваться в космос, занялись изучением ЭТОГО мира, то впоследствии им и в космосе было бы легче. А не будь разума, не было бы и НИКАКИХ механических штуковин, потому что все они придуманы разумом».

Некоторые наши предания повествуют о великих делах между людьми и кошками в те далекие времена, когда люди еще не утратили дара телепатии и ясновидения.

НЕУЖЕЛИ кого-нибудь из вас позабавила мысль о том, что и у кошек есть свои предания? Почему бы тогда не посмеяться заодно и над цыганами, преданиям которых не одна сотня лет? Кошки не умеют писать, да нам это и не нужно, потому что мы храним в памяти все происходящее и можем заглянуть в Хронику Акаши. Многие цыгане тоже не умеют писать, но столетиями передают свои легенды из уст в уста.

Да и кто понимает кошек? Может быть, ВЫ? МОЖЕТЕ ли вы сказать, что кошки не наделены разумом? Поистине, вы живете рядом с племенем, которого не знаете, потому что мы, кошачий народ, и НЕ ХОТИМ, чтобы нас знали. Надеюсь, что когда-нибудь мы с Хозяином напишем книгу кошачьих преданий — то-то подивятся ей люди! Но все это весьма далеко от того, о чем я сейчас пишу.

Солнышко уже хорошо пригревало меня сквозь кухонное окно, когда вернулась Мисс Ку.

— Бррр! — сказала она, входя. — На улице холодно, Фиф. Хорошо, что в машине есть обогреватель!

Тут она вышла, чтобы слегка подкрепиться после увлекательной прогулки в новой машине. Я тоже решила, что неплохо бы перекусить, зная к тому же, что ей будет по душе моя компания.

— Какая вкуснота, Фиф, — сказала она, — пожалуй, после прогулки у меня разыгрался аппетит. Тебе бы тоже неплохо прокатиться, и тогда ты съешь даже больше, чем сейчас, — если это возможно!

Я посмеялась вместе с ней, так как никогда не скрывала, что люблю вкусно поесть. После стольких лет полуголодной жизни очень славно иметь возможность поесть когда вздумается. Усевшись умываться после обеда, я попросила: — Расскажи-ка мне о новой машине, Мисс Ку.

Она на минутку задумалась, моя лапкой за ушами и расчесывая усы.

— О цвете я тебе уже рассказывала, — промолвила она, — теперь, думаю, тебе хочется узнать, как все было. Ну, сели мы в машину, и Хозяин все о ней рассказал Лютику и мне. Хозяин и Ма поехали на автостоянку и пересмотрели там множество машин. Управляющий хорошо знает Хозяина и потому показал ему одну очень хорошую. Хозяин попробовал ее на ходу, она ему понравилась, и он ее купил. Ну а старого «монарха» продали. Немного погодя Хозяин собирается взять нас на прогулку и специально для тебя будет ехать помедленнее.

Горлопан опять завопил во всю мочь: — Хочуехать! Хочуехать! — орал он.

Лютик побранила его, хоть и очень ласково, за этот гвалт. Горлопан свихнулся, уж это мы точно знали. Вечно он на все жалуется.

— Когда мы отвезем его обратно? — спросила Лютик Хозяина.

— Ура! — взвизгнула Мисс Ку, подскочив от радости. — Старую Противную Мартышку увезут, и теперь кругом будет сухо! Хотела бы я, чтобы у НЕГО замерз краник!

Прошлой ночью нагрянул сильный мороз, и у нас замерз водопровод. Как не раз замечала Мисс Ку, Горлопан был самой мокрой на свете мартышкой.

— Надо будет позвонить и сказать, что мы привезем его обратно, — сказал Хозяин, — нельзя же просто так свалить это создание на ничего не подозревающий мир, словно снег на голову!

Ма спустилась по лестнице к телефону. Хозяин НИКОГДА, если мог, не пользовался телефоном, так как нередко вместо слов читал мысли собеседника, — а это совершенно разные вещи! После нескольких случаев, когда Хозяин улавливал не то значение, что надо, было взято за правило, что по телефону будут говорить Ма или Лютик.

Ма выступала в роли «делового менеджера», так как Хозяин считал, что для этого она больше подходит. И за всеми счетами тоже следила Ма, но только потому, что так хотел Хозяин.

— Да, они возьмут его обратно, — сказала Ма и мрачно добавила: — Но денег не вернут!

— Что же нам делать, Шила? — спросил Хозяин.

Лютик так расстроилась, что начала заикаться и шаркать ногами.

— Ну, — сказала она, — он так и не поправляется, да и здесь ему явно не по душе. Может быть, он просто боится кошек, или ему было бы лучше в доме, где их нет. Давайте отвезем его обратно!

— ТОЧНО? СОВЕРШЕННО точно? — настаивал Хозяин.

— Да, ему же будет лучше, если мы отвезем его назад.

— Хорошо, сейчас я выведу машину. Хозяин встал и вышел в гараж.

— Ненавижу! Ненавижу! — взвыл Горлопан. — Хочуехать! Хочуехать!

Огорченная Лютик вынула его из клетки и укутала в одеяло. Вернулся Хозяин, вынес из дома большую клетку и поставил ее во вместительный багажник, после чего немного посидел в машине с включенным мотором, чтобы обогреть кабину для Горлопана. Затем, решив, что стало достаточно тепло, он просигналил Лютику.

Я услышала, как захлопнулась дверца, затем раздался шум тронувшейся с места машины и постепенно растаял вдали.

Машина была просто замечательная, и Мисс Ку очень ее полюбила. Да и я тоже выезжала несколько раз, хотя, как я уже говорила, я отнюдь не без ума от автомобилей. Как-то Хозяин повез Ма и нас с Мисс Ку в одно славное местечко под Амбассадор-бридж.

Мы сидели в машине, и Хозяин чуть приоткрыл окно, чтобы до меня донесся из-за реки запах Детройта. Мисс Ку сейчас напоминает мне, что в данном случае слово «запах» совершенно не подходит, но оно по крайней мере приличное!

Пока мы сидели там в уютном тепле кабины, Мисс Ку описывала мне вид из окна: — Прямо над нами через реку протянулся Посольский мост, словно игрушка из детского конструктора над ванной. По нему бесконечной чередой гремят грузовики. Несметная рать легковых машин. Зеваки останавливают машины на мосту, чтобы сделать несколько снимков. По ту сторону видно железнодорожное депо, а немного правее американцы строят какой-то большой зал — они вообще любят ходить в такие места и разговаривать. У них это называется конференциями или съездами, а на самом деле это значит, что они смываются от своих жен, накачиваются даровой выпивкой и связываются с платными подружками.

Мисс Ку немного помедлила и заговорила снова: — Смотри-ка! По реке лед пошел! Вот бы нам наловить хоть немного и сохранить до лета, мы бы тогда заработали кучу денег. Ну, как я обещала, если хочешь, я велю Хозяину отвезти нас в Детройт.

— Нет, Мисс Ку, спасибо! — занервничала я. — Боюсь, мне это не доставит никакого удовольствия. Все равно я ничего не вижу, так что и ехать незачем. Правда, я уверена, что Хозяин охотно тебя покатает!

— Ну и трусиха же ты, Фиф! — заметила Мисс Ку. — Мне просто стыдно за тебя.

— Давай-ка отвезем кошек и поедем искать новый дом, — предложила Ма.

— Ладно, — ответил Хозяин, — нам все равно пора переезжать, мне наш дом с самого начала был не по душе.

— До свидания, мистер Посольский мост, — сказала я.

С послами и консулами у меня были связаны свои воспоминания, так что мне не хотелось проявить неуважение к мосту. Мотор ожил и ровно заурчал, а Мисс Ку скомандовала Хозяину: — ДАВАЙ! Поехали!

Хозяин мягко нажал на педаль, машина медленно покатила по заснеженному склону и выехала на набережную. Когда мы проезжали Виндзорский вокзал, стоявший там поезд нетерпеливо загудел, и я со страху чуть в обморок не упала. А мы ехали все дальше и дальше, мимо Пьяного Завода и еще дальше.

Мы миновали монастырь, и Мисс Ку заметила, что всегда, проезжая это место, вспоминает о мистере Лофтусе из далекой Ирландии. Дочь мистера Лофтуса стала Монахиней в Монастыре, и как мы слышали, дела у нее идут хорошо.

Проехав довольно долгое время, мы свернули в сторону, и Хозяин сказал: — Потерпи, Фиф, скоро приедем домой, там и перекусишь. Может, сначала выпьем чайку, Рэб? — обратился он к Ма.

— Я не прочь, — ответила она, — потом не придется оглядываться на время.

Хозяину когда-то так крепко досталось, что теперь ему приходится есть часто и понемногу. И мне довелось пережить «постные годы», прежде чем я нашла свой Дом, как и предсказывала Старая Яблоня; и мне было худо, так что теперь тоже приходится есть часто и понемногу.

Тепло укутанные, мы вернулись в дом на руках Хозяина и Ма, потому что на земле еще лежал снег. Дома Лютик уже приготовила чай, так что я подошла к ней и сказала, что очень рада вернуться домой.

Напившись чаю, Хозяин встал и сказал: — Ну, нам пора, не то мы попадем в вечерний час пик.

Попрощавшись со мной и Мисс Ку, он велел нам присматривать за Лютиком, после чего вышел вместе с Ма. Мы снова услышали тающий вдали шум автомашины. Зная, что на часок-другой мы будем предоставлены сами себе, мы первым делом немного побегали, сначала я погонялась за Мисс Ку по комнате, потом она за мной. Затем мы стали состязаться, кто быстрее проделает как можно больше дыр в газете. Вскоре нам это надоело, да и газеты уже не осталось.

— А ну-ка, кто дальше сможет пройти по лестничным перилам и не упасть, Фиф! — предложила Мисс Ку и тут же спохватилась: — Ой, я забыла, что ты ничего не видишь.

Присев, она легонько почесала за левым ухом в надежде на вдохновение.

— Фиф! — позвала она.

— Да, Мисс Ку? — ответила я.

— Фиф, расскажи-ка мне какую-нибудь историю, лучше всего одно из наших старых преданий. Только говори тихо, я хочу, чтобы ты меня убаюкала. А ты сама можешь заснуть потом, — великодушно добавила она.

— Хорошо, Мисс Ку, — ответила я, — я расскажу тебе о Котах, которые спасли Царство.

— Вот это класс! Ну, валяй, рассказывай! — она устроилась поудобнее, а я повернулась к ней мордочкой и повела рассказ: «Давным давно, может, тысячу, а может, и миллион лет назад под теплым взглядом ласково улыбающегося солнца нежился прекрасный зеленый Остров. Лазурные волны игриво плескались о лениво развалившиеся береговые камни, взбиваясь вверх фонтанами белоснежной пены и брызг и раскидывая в воздухе широкие мосты радуг.

Земля была богата и плодородна; обласканные благоуханными ветрами, высокие и стройные деревья росли до самых небес. С возвышенностей по огромным камням стекали реки, низвергаясь звенящими водопадами в глубокие водоемы и разливаясь затем по равнинам, чтобы спокойно течь дальше в вечно гостеприимное море. Вдали на горизонте громоздились горы, которые — как знать — служили фундаментом Обителям Богов.

На окаймленных белой пеной прибоя песчаных пляжах беззаботно играли, плавали и любили жители Острова. Здесь царил лишь покой, радость и невыразимое наслаждение. Здесь не было места ни мыслям о будущем, ни мыслям о горестях или зле, — одна лишь радость в тени пальм, тихо качающихся на ветру.

От берега вглубь острова вела широкая дорога, исчезая в прохладных сумерках могучего леса, чтобы снова появиться многими милями дальше, где пейзаж был совершенно иным. Здесь стояли храмы, высеченные из цветного камня, золота и серебра. Высокие шпили вздымались ввысь, касаясь самых небес. Своды куполов поднимались над простором поседевших от времени зданий.

Вспугнув тысячи птиц, дремлющих на солнышке на древних стенах, из амбразуры высокого храма донеслись низкие звуки гонга.

Под этот неумолчный звон в главное здание заспешили облаченные в желтые одежды люди. На некоторое время все пришло в движение, затем суета стихла, и вновь на землю опустился безмолвный покой.

А в главном Зале Собраний огромного Храма беспокойно шелестели одеждами монахи, раздумывая над причиной внезапного вызова. Наконец в дальнем углу Храма стукнула дверь, и из нее показался короткий ряд одетых в желтое людей. Впереди медленно шагал Настоятель, глубокий старец, которого сопровождали два громадных кота с черными хвостами, ушами и масками на мордочках, но с белыми телами.

Между котами и старцем было явное телепатическое взаимопонимание. Все вместе они прошли на возвышение, где старец немного постоял, вглядываясь в море собравшихся перед ним лиц.

— Братья всех степеней, — медленно произнес он наконец. — Я призвал вас, чтобы сообщить, что нашему Острову угрожает смертельная опасность. Давно уже над нами нависает угроза, исходящая от ученых, населяющих этот край по ту сторону гор. Они отрезаны от нас глубоким горным разломом, который почти делит Остров пополам, и подступиться к ним непросто. В их краях религию заменила собой наука; у них нет ни Бога, ни представления о правах ближних. Теперь же, о Братья всех степеней, — старый священник помедлил, обведя печальным взглядом собравшихся.

И удовлетворившись тем, что полностью завладел их вниманием, продолжил: — Нам угрожают. Если мы не падем на колени перед этими безбожниками и не отдадим себя в полное подчинение этим злым людям, они грозят уничтожить нас неведомыми и смертоносными вирусами.

Он устало смолк под тяжким бременем прожитых лет.

— Мы, Братья, собрались здесь, чтобы обсудить, как можно отвести от себя эту угрозу нашей жизни и свободе. Мы знаем, где хранятся запасы этого вируса, ибо некоторые из нас тщетно пытались похитить их и уничтожить. Однако нам это не удалось, а те, кто пытался это сделать, были подвергнуты мучительной смерти.

— Святой Отец! — молвил один юный монах. — Разве эти культуры вирусов так громоздки и тяжелы? Не может ли похитивший их человек просто УБЕЖАТЬ с ними?

И он сел, оробев от собственной смелости обращения к Святому Отцу. Старец невесело взглянул на него.

— Громоздки? — переспросил он. — Нисколько. Культуры вирусов помещены в пробирке, которую можно удержать двумя пальцами, но одной лишь капли довольно, чтобы уничтожить всех нас. И тяжести здесь никакой нет, но вирусы хранятся в башне, которую тщательно охраняют.

Он снова умолк и вытер лоб.

— Чтобы показать нам свое презрение, они поставили пробирку в открытом окне, так чтобы ее хорошо видели все те, кого мы посылаем в их страну. У самого окна тянется тонкая ветвь стройного дерева — не толще моего запястья. Чтобы показать, что нас они не боятся, они направили нам послание с советом молиться, чтобы нам были дарованы пустые головы, и тогда, возможно, ветка не сломается под нашим весом.

Собрание затянулось до глубокой ночи — монахи обсуждали всевозможные способы спасения своего народа от гибели.

— Не можем ли мы сбить ее на землю, чтобы она разбилась? Тогда они сами падут ее жертвами, а мы будем спасены, — предложил один монах.

— Верно, — ответил другой, — но уж если бы можно было ее сбить, то лучше захватить ее, и тогда власть окажется в наших руках, ибо сказано, что от вирусов нет ни противоядия, ни защиты.

В тайном святилище престарелый священник в изнеможении лежал на своем ложе. Рядом с ним, словно два стража, лежали оба кота.

— Ваше Святейшество, — телепатически сказал один из них, — а не мог бы я проникнуть в их страну, забраться на дерево и унести сосуд?

Другой кот поднял взгляд на собрата: — Мы отправимся вместе, — сказал он, — это удвоит наши шансы на успех.

Старый жрец надолго задумался, взвешивая все за и против. Наконец он телепатически произнес: — Возможно, это и есть выход, так как никто, кроме кошки, не сможет забраться на это дерево и проползти по ветке. Да, возможно, это решение.

Он снова ненадолго углубился в размышления, а ни один владеющий телепатией кот не позволяет себе проникать в чужие мысли.

— Да, это может быть выход! — вновь заговорил Старец. — Вас обоих отнесут через горный разлом, чтобы вы не слишком утомились, и там будут дожидаться вашего возвращения.

И помедлив, он добавил: — И мы никому не скажем, что собираемся сделать, ибо даже в такой общине, как наша, есть те, кто слишком много болтает. Да! — и тут он хлопнул в ладоши от радости. — Мы отправим посланца, чтобы узнать их условия, и это отвлечет от вас их внимание.

Вслед за этим наступили хлопотные дни. Настоятель дал знать, что намерен отправить посланца, и вскоре пришел ответ с разрешением. Люди из охраны посланца, несшие с собой две корзины, добрались по горным перевалам до разлома, пересекли его и оказались на вражеской территории.

Посланец отправился в твердыню врага, и под покровом ночи котов выпустили из корзинок. Безмолвные, как сама ночь, они тронулись в путь. Незаметно пробравшись к дереву, они остановились у его подножия. Там они призвали на помощь все свои телепатические способности, чтобы выявить, не затаился ли где-нибудь враг. Затем один стал осторожно взбираться на дерево, тогда как другой остался внизу, телепатически следя за всем, что происходит вокруг.

С бесконечной осторожностью кот прополз по ветке и выхватил сосуд из-под носа у захваченного врасплох стража.

Задолго до того, как из крепости выбежала поднятая по тревоге толпа воинов, оба кота растворились во мраке, унося с собой сосуд, на долгие годы обеспечивший безопасность их родному краю. С тех пор в той стране для всех последующих поколений Кошки стали Священными, и лишь одним кошкам ведомо, по какой причине!

Тихое похрапывание поставило точку в заключительной фразе. Я подняла голову и прислушалась. Ну да, храп, на этот раз погромче.

Довольно усмехнувшись, я подумала: «Ну, так и быть, пусть я Старая нудная Кошка, но по крайней мере я умею убаюкать Мисс Ку!» Впрочем, долго она не спала. Вскоре она уселась, вытянувшись в струнку.

— Пора умываться, Фиф, — скомандовала она, — они уже едут домой, и я не могу допустить, чтобы ты выглядела такой неряхой.

Несколько минут спустя мы услышали шум автомашины и вслед за ним скрежет гаражной двери. Затем — шаги на дорожке, и вот вошли Хозяин и Ма.

— Ну, как у вас дела? — спросила Лютик, снимая передник и откладывая его в сторону.

— Мы нашли дом, — ответил Хозяин, — он отлично нам подходит. Если хотите, я отвезу вас взглянуть, и Фанни Плюх захватим с собой.

Хозяин часто называл Мисс Ку «Фанни Плюх» из-за ее манеры носиться как угорелая от возбуждения. Я была рада, что он не стал приглашать меня взглянуть на новую квартиру, впрочем, Хозяин и сам отлично знал, что я терпеть этого не могу и предпочитаю дождаться, пока ВСЕ мы не переберемся вместе. Что там может быть такого для слепой кошки? Чего ради мне туда ехать, если мне это место совершенно незнакомо, и я шагу не смогу ступить, чтобы не наткнуться на что-нибудь?

Уж лучше я дождусь, пока все устроится на новом месте, и тогда Хозяин и Мисс Ку проведут меня по всем комнатам и покажут, что где стоит, а Хозяин будет ставить меня на разные предметы, чтобы я запомнила, как далеко надо прыгать.

Освоившись на новом месте, я умею прыгать со стула на стул без промахов и ушибов. Сначала я встаю на задние лапки и ощупываю стул, чтобы не прыгнуть на спинку, а потом уж прыгаю куда захочу. Само собой, временами я наталкиваюсь на разные предметы, но у меня хватает ума не налетать на одну и ту же вещь дважды!

Их отсутствие не было долгим. Вернувшись, Мисс Ку со всех лап бросилась ко мне.

— Ушки на макушку, Фиф, — велела она, — самое время все тебе рассказать. Так вот, это дом, в котором две квартиры. Мы берем весь дом, чтобы Хозяин мог спокойно написать новую книгу. Мы будем жить в верхней квартире. Там просторные комнаты с видом на реку Детройт. Еще там есть большой балкон с перилами, и Хозяин говорит, что мы сможем на нем сидеть, когда потеплеет. И там еще есть ЧЕРДАК, Фиф, где можно играть и кататься в пыли сколько хочешь. Ты будешь в ВОСТОРГЕ!

Стало быть, Хозяин собирается писать новую книгу? Я знала, что Люди настаивали на том, чтобы она была написана; знала, что он получил на этот счет особые указания от бестелесных сущностей. Уже и название было придумано. Мисс Ку перехватила мои мысли.

— Да! — радостно воскликнула она. — Как только мы переберемся на той неделе в новый дом, мы тут же отправимся к миссис Дэрр, купим у нее писчей бумаги и начнем работать.

— Миссис Дэрр? — переспросила я. — А кто она такая?

— Как, ты не знаешь миссис Дэрр? Да ее же ВСЕ знают, эта женщина торгует книгами для одной виндзорской фирмы, но скоро собирается открыть собственное дело. Она не знает миссис Дэрр! Ну и ну! Ты прямо не от мира сего, да и только, — и покачав головой, она что-то недовольно проворчала.

— А как же она выглядит, Мисс Ку? — спросила я. — Ты же знаешь, что я ничего не вижу!

— Ах, да, конечно, я совсем забыла, — заметно смягчившись, ответила Мисс Ку. — Ладно уж, садись, старушка, я тебе расскажу.

Забравшись на подоконник, мы сели друг против друга, и Мисс Ку начала: — Ты, конечно, многое пропустила. Мисс Дэрр — а для друзей просто Рут — воплощенная ЭЛЕГАНТНОСТЬ! В меру полненькая, милые черты лица, и по словам Ма, у нее золотисто-каштановые волосы, не знаю, правда, что это значит. Она носит юбки-кринолины, разве что спать в них не ложится, и Хозяин говорит, что она похожа на фигурку из дрезденского фарфора. И кожа у нее красивая. Словно фарфоровая, понимаешь, Фиф?

— Конечно, ты очень живо ее описываешь, Мисс Ку, спасибо, — ответила я.

— Она продает книги и все такое, и хотя она настоящая голландка, но продает книги в Англии. Она продает и книги Хозяина. Нам она нравится, и теперь, когда мы будем жить в Виндзоре, мы надеемся, что будем видеть ее чаще.

Мы немного помолчали, размышляя о достоинствах миссис Дэрр, а потом мне пришел в голову вопрос: — А есть у нее кто-нибудь из кошачьего семейства? Мисс Ку помрачнела.

— Ах! Как жаль, что ты об этом спросила. Это очень печальная история, ОЧЕНЬ печальная.

Она умолкла, и я даже расслышала пару всхлипов. Вскоре она справилась со своими чувствами и продолжила: — Да, у нее есть Стабби, это котик, который ничего не может, к тому же он еще и барышня, которая тоже ничего не может. Словом, произошла ужасная ошибка; у бедняги Стабби все безнадежно перепуталось в его или ее Жизненном Отделе. Но у него золотое сердце, просто золотое. Добрейшая душа. Застенчивый, очень сдержанный, что, впрочем, вполне естественно в его состоянии. Из бедняжки получилась бы хорошая мамаша для каких-нибудь бездомных котят. Непременно поговорю об этом с Хозяином.

— А есть мистер Дэрр? — поинтересовалась я и добавила: — Конечно, должен быть, иначе она не была бы миссис.

— О да, мистер Дэрр тоже есть, он производит молоко для Виндзора, без него все пропали бы от жажды. Он тоже голландец, так что дочка у них, надо думать, двойная голландка. Да, Фиф, тебе миссис Дэрр понравится, она из тех, кому стоит помурлыкать. Но теперь у нас нет времени на эти разговоры, нам надо заняться устройством дома. На будущей неделе мы переедем, и я пообещала Хозяину позаботиться о том, чтобы ты не слишком боялась нового места.

— А я и не испугаюсь, Мисс Ку, — ответила я, — на моем веку было немало переездов.

— Ну, — сказала Мисс Ку, пропустив мимо ушей мое замечание, — через неделю багаж и прочие вещи погрузят в грузовик, и Ма отправится туда следить за доставкой. Затем Хозяин заберет тебя, Лютик и меня, и когда мы устроимся на новом месте, Хозяин и Ма вернутся сюда, чтобы проверить, все ли здесь в порядке, и отдать ключи домовладельцу.

Снега уже начали таять, лед в озере тронулся и поплыл по реке. Внезапные снежные бури напоминали нам, что до лета еще далеко, но мы чувствовали, что самое худшее уже позади. Жизнь в Канаде была поразительно дорогая, цены на все были вдвое — а то и втрое — выше, чем цены в Ирландии или Франции.

Хозяин попытался подыскать работу в прессе или на телевидении, но на горьком опыте убедился, что канадские фирмы не жалуют приезжих, если только они (как назвал их Хозяин) не РАБОТЯГИ. Обнаружив, что ни р прессу, ни на телевидение ему не попасть, он попытался найти хоть какую-то работу, и тут тоже выяснилось, что он никому не нужен.

И всем нам Канада не нравилась из-за поразительно низкой культуры к неумения ценить прекрасное в жизни. Я же утешала себя мыслью о том, что скоро лето и всем станет лучше.

Хозяин, Лютик и Мисс Ку отправились однажды на прогулку. Надо думать, они поехали в магазин купить торфяного мха.

Мы с Ма взялись стелить постели и занялись мелкой домашней работой. Надо было подмести лестницу, сложить и прибрать старые газеты. Когда мы со всем этим управились, они вернулись домой.

— Как тебе это нравится, Фиф? — зашептала Мисс Ку, подойдя ко мне.

— Что, Мисс Ку? Что случилось?

— Ох, Боже мой, ты ни за что не догадаешься, — промурлыкала Мисс Ку. — Ни за что. Тебя это УБЬЕТ НАПОВАЛ. Она познакомилась с человеком по имени Хедди, который любит обезьян.

— Мартышек, Мисс Ку? Неужели у нас в доме опять будет обезьяна! Мисс Ку цинично усмехнулась.

— Нет, Фиф, у нас будет не ОДНА обезьяна, у нас будут целых ДВА этих ужастика. Пожалуй, нам придется пускаться вплавь, если обе устроят потоп, работая сверхурочно.

И немного помолчав, она добавила: — Но, может быть, их будут держать на балконе, не могут же две дикие мартышки носиться по всему дому. Горлопан хоть не мог ходить, зато эти две в полном порядке, полная гарантия, море удовольствия или деньги обратно.

И шумно вздохнув, она сказала: — Лютик собирается вскоре зайти к этому Хедди, она ведь ОБОЖАЕТ мартышек!

— Очень странно, — заметила я, — ведь у обезьян такая скверная репутация. Помню, во Франции у одного отставного моряка была мартышка, так вот в один прекрасный день она сбежала и совершенно разорила фруктовую лавку.

Сама я этого, правда, не видела, но мне все рассказала одна особа по имени мадам Баттерболл, которая заведовала ветеринарной клиникой. Когда я там лечилась, она рассказала мне историю прежнего жильца моей клетки, этой самой мартышки, которая сильно порезалась, разбив стеклянный прилавок.

Потом мы вовсю занялись сборами, ведь столько всего надо было упаковать в ящики. Мы с Мисс Ку изо всех сил топтались по вещам, чтобы поплотнее уложить их в чемоданах. Временами нам приходилось даже вытаскивать вещи из уложенных чемоданов, чтобы убедиться, что ничто не забыто. Приходилось нам и сминать оберточную бумагу, так как всем известно, что мятая бумага мягче новой и гладкой.

Мы трудились непокладая лап, и я горжусь тем, что мы тоже помогли делу. Особенно мы любили готовить к употреблению чистые простыни. Ну кому на свете нравятся простыни прямо из прачечной, жесткие и шершавые! Мы с Мисс Ку придумали целую систему беготни по простыням, пока те не станут мягкими и гибкими, избавившись от своих жестких наглаженных складок.

—Шила! — позвала Ма из кухни. — Пришел Плотник насчет обезьяньей клетки.

— Иду, — отозвалась Лютик, топоча ногами по лестнице. Мисс Ку недовольно проворчала: — Ага, обезьянья клетка! Ну и влетит же она в копеечку! Честное слово, не знаю, к чему мы все идем. Надо будет пойти послушать, это не помешает.

— Та, та, — говорил Плотник, — стало быть клетка фам нужна разборная, нет? Да? Я ее быстренько сфарганю. Мой шена тоше люпит мартышек. Я и ее прифеду, а? Я еще приту.

Мисс Ку тихо посмеивалась про себя.

— Не успел сказать «Я приту» — и тут же ушел, Фиф. Ну и ну! Должно быть, у него получится не клетка, а целый сарай, где поместятся и Хозяин, и Ма, и Лютик, и мы с тобой.

— А места ей в новом доме хватит, Мисс Ку? — спросила я.

— Да! Да! Там уйма места, а наверху у нас будет большая веранда, забранная сеткой. Я было понадеялась, что там у нас будет площадка для игр, но вместо этого там будет обезьянник! Вот так все надежды и рушатся!

И побежали друг за другом последние деньки. Хозяин и Лютик съездили к Мистеру Голландскому Плотнику и вернулись с известием, что клетка закончена и устанавливается в новом доме. С каждой поездкой Хозяина в Виндзор отвозилось все больше вещей.

Мисс Ку съездила посмотреть, все ли там в порядке, и вернулась со словами: — Ну, Фиф, завтра ты уже будешь спать в Виндзоре, откуда открывается прекрасный вид на Детройт. Там есть на что посмотреть, некоторые даже переезжают через реку сюда в своих блестящих машинах. Правда, они и доллары в страну привозят. Очень полезно для торговли и всего такого.

Хозяин взял меня на руки, и мы немного поиграли. Я очень любила играть с ним. Он брал тонкий прутик с привязанной на конце погремушкой и водил им по полу, чтобы я могла гоняться за ним по звуку. Он, конечно, часто позволял мне поймать его, просто чтобы меня подбодрить.

Я ЗНАЛА, что он позволяет мне поймать прутик, но притворялась, будто не знаю. А в этот вечер он взъерошил мне шерсть и погладил грудку.

— Сегодня ложимся спать пораньше, Фиф, завтра у нас трудный день.

— Спокойной ночи, — сказали Ма и Лютик.

— Спокойной ночи, — ответили мы, и я услышала щелчок выключателя. Это Хозяин в последний раз выключил свет в этом доме.

А завтра? Завтра будет новый день, который приведет нас в новый дом. А сегодня я улеглась и заснула.