Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 26. На мексиканском красавце была спортивная рубашка в черно‑белую клетку, черные брюки без пояса
На мексиканском красавце была спортивная рубашка в черно‑белую клетку, черные брюки без пояса, с безупречной складкой, черные с белым замшевые туфли без единого пятнышка. Густые черные волосы, зачесанные назад, блестели от лосьона или крема. – Сеньор, – произнес он, отвесив мне легкий иронический поклон. – Помогите м‑ру Марлоу отнести моего мужа наверх, Кэнди. Он упал и поранился. Извините, что я вас потревожила. – De nada, Senora, – отвечал Кэнди с улыбкой. – Тогда я прощаюсь, – сказала мне Эйлин. – Я страшно устала. Кэнди сделает все, что нужно. Она стала медленно подниматься по лестнице. Мы с Кэнди провожали ее глазами. – Мировая дамочка, – доверительно сообщил он. – Ночевать останешься? – Вряд ли. – Es, lasiraa. Дамочка одинокая, скучает. – Не распускай язык, малыш. Отнесем‑ка вот это в спальню. Он взглянул на Уэйда, храпевшего на диване. – Pobrecito, – грустно пробормотал он, словно ему и вправду было жаль хозяина, – Borracho como una cuba. – Он, может, и вправду пьян, как свинья, но уж точно не «бедняжечка»,? заметил я. – Бери за ноги. Мы подняли Уэйда, и хотя нас было двое, он показался мне тяжелым, как свинцовый гроб. Когда мы шли наверху по галерее мимо закрытой двери, Кэнди указал на нее подбородком. – La Senora, – прошептал он. – Постучи очень тихо, может, она пустит. Я ничего не ответил, потому что он был мне еще нужен. Мы втащили тело в следующую дверь и свалили на кровать. Затем я взял Кэнди за руку пониже плеча – там, где можно сделать больно, если нажать как следует. Я нажал как следует. Он поморщился, лицо у него напряглось. – Тебя как звать, мексикашка? – Руки прочь, – огрызнулся он. – И я тебе не мексикашка. Меня зовут Хуан Гарсия де Сото йо Сото‑майор. Я чилиец. – О'кей, дон Хуан. Но не зарывайся. Не поливай грязью людей, у которых работаешь. Он вырвался и отступил, сверкая злыми черными глазами. Скользнув рукой за пазуху, он извлек длинный тонкий нож. Поставил его острием на ладонь и, почти не глядя, подержал на весу. Потом убрал руку и поймал повисший в воздухе нож за рукоятку. Все это очень быстро, без усилий. Вскинув руку, он сделал резкий выпад, нож мелькнул в воздухе и вонзился, дрожа, в оконную раму. – Cuidado, Senor, – сказал он с язвительной улыбкой. – И лапы держи при себе. Со мной шутки плохи. Он не спеша подошел к окну, вырвал нож из рамы, подкинул в воздух, сделал оборот кругом и поймал его сзади. С легким щелчком нож исчез у него под рубашкой. – Недурно, – заметил я. – Только показухи слишком много. Он пошел на меня, презрительно улыбаясь. – Знаешь, как локти ломают? – продолжал я. – Вот так. Схватив за правую кисть, я дернул его на себя, зашел сбоку, а согнутую руку подставил под его локтевой сустав. Используя руку как точку опоры, я легонько нажал. – Стоит налечь посильнее, – объяснил я, – и локоть треснет. А это дело нешуточное. На полгода забудешь, как ножик метать. А если дернуть покрепче, так и навсегда. Сними ботинки с м‑ра Уэйда. Я отпустил его, и он усмехнулся. – Неплохой трюк, – сказал он. – Я запомню. Он нагнулся к Уэйду и замер. На подушке было кровавое пятно. – Кто хозяина порезал? – Не я, дружище. Он упал и расшибся. Рана неглубокая. Доктор уже смотрел. Кэнди медленно вздохнул. – Ты видел, как он упал? – Это без меня случилось. Ты что, так любишь хозяина? Он не ответил. Снял с Уэйда ботинки. Потихоньку мы его раздели, и Кэнди нашел где‑то зеленую с серебряным пижаму. Мы натянули пижаму на Уэйда, уложили его в постель и хорошенько укрыли. Он был по‑прежнему весь мокрый и храпел. Кэнди грустно взглянул на него, покачивая напомаженной головой. – Кому‑то надо с ним посидеть, – заявил он. – Пойду переоденусь. – Иди спать. Я здесь побуду. Понадобишься, я позову. Он посмотрел мне в глаза. – Смотри за ним хорошо, – сказал он тихо. – Очень хорошо. Он вышел из комнаты. Я пошел в ванную, взял мокрую губку и толстое полотенце. Легонько повернув Уэйда на бок, постелил полотенце на подушку и обмыл кровь с головы, стараясь, чтобы рана не открылась снова. Стал виден неглубокий порез дюйма два длиной. Пустяки. Тут д‑р Лоринг не наврал. Не помешало бы наложить швы, но, может, и не обязательно. Я нашел ножницы и выстриг волосы вокруг раны, чтобы заклеить ее пластырем. Потом повернул Уэйда на спину и обтер ему лицо губкой. Наверное, это было ошибкой. Он открыл глаза. Сперва взгляд его был блуждающий и туманный, потом прояснился, и он увидел меня. Рука задвигалась, потянулась к голове, нащупала пластырь. Он что‑то промычал, потом голос тоже прояснился. – Кто меня ударил? Вы? – Он продолжал ощупывать пластырь. – Никто вас не бил. Вы упали. – Упал? Когда? Где? – Там, откуда звонили. Вы звонили мне. Я услышал, как вы упали. По телефону. – Я звонил вам? – Он слабо усмехнулся. – Вы что, скорая помощь, приятель? Сколько времени? – Около часу ночи. – Где Эйлин? – Пошла спать. Ей сегодня досталось. Он молча это обдумал. В глазах мелькнуло страдание. – А я не... – Он умолк и поморщился. – Насколько я знаю, вы ей ничего не сделали. Если вас это волнует. Просто выбрались из дома и свалились без чувств у забора. Хватит разговоров. Спите. – Спите, – повторил он тихо, нараспев, словно ребенок, зубрящий урок. – А что это такое? – Может, дать вам снотворное? Есть у вас снотворное? – Ящик в тумбочке. Я открыл ящик и нашел пластиковый флакон с красными капсулами. Секонал, 1,5 грана. Выписан д‑ром Лорингом. Славный наш д‑р Лоринг. Рецепт на имя м‑с Роджер Уэйда. Я вытряхнул оттуда две штуки, убрал флакон и налил в стакан воды из термоса, стоявшего на тумбочке. Уэйд сказал, что и одной капсулы хватит. Проглотил ее, запил водой, откинулся на подушку и снова уставился в потолок. Шло время. Я сидел в кресле и смотрел на него, не похоже, чтобы его клонило ко сну. Он медленно заговорил: – Я тут кое‑что вспомнил. Сделайте мне одолжение, Марлоу. Я написал какой‑то бред, не хочу, чтобы Эйлин это увидела. Листок на машинке под футляром. Разорвите его, пожалуйста. – Пожалуйста. Больше ничего не вспомнили? – Эйлин в порядке? Вы уверены? – Да. Просто устала. Успокойтесь, Уэйд. Хватит вам думать. Зря я с вами разболтался. – Он говорит: хватит вам думать. – Голос уже стал сонным. Бормотал, словно про себя. – Хватит думать, хватит видеть сны, хватит любить, хватит ненавидеть. Прощайте, милый принц. Где там вторая таблетка? Я дал ему таблетку и воды. Он снова улегся, повернув‑шися на этот раз ко мне лицом. – Слушайте, Марлоу, я написал одну штуку и не хочу, чтобы Эйлин... – Я уже слышал. Займусь этим, когда вы заснете... – Ara. Спасибо. Хорошо, что вы здесь. Очень славно. Наступила длинная пауза. – Убивали когда‑нибудь человека, Марлоу? – Да. – Мерзкое чувство, правда? – Некоторым нравится. Веки, наконец, сомкнулись. Потом он снова встрепенулся, но взгляд был рассеянный. – Как это может нравиться? Я не ответил. Веки снова опустились, очень медленно, как занавес в театре. Он захрапел. Я подождал еще немного. Потом притушил свет и вышел из комнаты.
|