Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Взамен политики
Сели обедать. Глава семьи, отставной капитан с обвисшими, словно мокрыми, усами и круглыми, удивленными глазами, озирался по сторонам с таким видом, точно его только что вытащили из воды и он еще не может прийти в себя. Впрочем, это был его обычный вид, и никто из семьи не смущался этим. Посмотрев с немым изумлением на жену, на дочь, на жильца, нанимавшего у них комнату с обедом и керосином, заткнул салфетку за воротник и спросил: – А где же Петька? – Бог их знает, где они валандаются, – отвечала жена. – В гимназию палкой не выгонишь, а домой калачом не заманишь. Балует где‑нибудь с мальчишками. Жилец усмехнулся и вставил слово: – Верно, все политика. Разные там митинги. Куда взрослые, туда и они. – Э, нет, миленький мой, – выпучил глаза капитан. – С этим делом, слава богу, покончено. Никаких разговоров, никакой трескотни. Кончено‑с. Теперь нужно делом заниматься, а не языком трепать. Конечно, я теперь в отставке, но и я не сижу без дела. Вот, придумаю какое‑нибудь изобретение, возьму патент и продам, к стыду России, куда‑нибудь за границу. – А что же вы изволите изобретать? – Да еще наверное не знаю. Что‑нибудь да изобрету. Господи, да мало ли еще вещей не изобретено! Ну, например, скажем, – изобрету такую какую‑нибудь машинку, чтобы каждое утро, в положенный час, аккуратно меня будила. Покрутил с вечера ручку, а уж она сама и разбудит. А? – Папочка, – сказала дочь, – да ведь это просто будильник. Капитан удивился и замолчал. – Да, вы, действительно, правы, – тактично заметил жилец. – От политики у нас у всех в голове трезвон шел. Теперь чувствуешь, что мысль отдыхает. В комнату влетел краснощекий третьеклассник‑гимназист, чмокнул на ходу щеку матери и громко закричал: – Скажите: отчего гимн‑азия, а не гимн‑африка. – Господи помилуй! С ума сошел! Где тебя носит? Чего к обеду опаздываешь? Вон и суп холодный. – Не хочу супу. Отчего не гимн‑африка? – Ну давай тарелку: я тебе котлету положу. – Отчего кот‑лета, а не кошка‑зима? – деловито спросил гимназист и подал тарелку. – Его, верно, сегодня выпороли, – догадался отец. – Отчего вы‑пороли, а не мы‑пороли? – запихивая в рот кусок хлеба, бормотал гимназист. – Нет, видели вы дурака? – возмущался удивленный капитан. – Отчего бело‑курый, а не черно‑петухатый? – спросил гимназист, протягивая тарелку за второй порцией. – Что‑о? Хоть бы отца с матерью постыдился!.. – Петя, постой, Петя! – крикнула вдруг сестра. – Скажи, отчего говорят дверь, а не говорят д‑сомневайся? А? Гимназист на минуту задумался и, вскинув на сестру глаза, ответил: – А отчего пан‑талоны, а не хам‑купоны! Жилец захихикал. – Хам‑купоны… А вы не находите, Иван Степаныч, что это занятно? Хам‑купоны!.. Но капитан совсем растерялся. – Сонечка! – жалобно сказал он жене. – Выгони этого… Петьку из‑за стола! Прошу тебя, ради меня. – Да что ты, сам не можешь, что ли? Петя, слышишь? Папочка тебе приказывает выйти из‑за стола. Марш к себе в комнату! Сладкого не получишь! Гимназист надулся. – Я ничего худого не делаю… у нас весь класс так говорит… Что ж, я один за всех отдувайся!.. – Ничего, ничего! Сказано – иди вон. Не умеешь себя вести за столом, так и сиди у себя! Гимназист встал, обдернул курточку и, втянув голову в плечи, пошел к двери. Встретив горничную с блюдом миндального киселя, всхлипнул и, глотая слезы, проговорил: – Это подло – так относиться к родственникам… Я не виноват… Отчего вино‑ват, а не пиво‑ват?! Несколько минут все молчали. Затем дочь сказала: – Я могу сказать, отчего я вино‑вата, а не пиво‑хлопок. – Ах, да уж перестань хоть ты‑то! – замахала на нее мать. – Слава богу, не маленькая… Капитан молчал, двигал бровями, удивлялся и что‑то шептал. – Ха‑ха! Это замечательно, – ликовал жилец. – А я тоже придумал: отчего живу‑зем, а не помер‑зем. А? Это, понимаете, по‑французски. Живузем. Значит «я вас люблю». Я немножко знаю языки, то есть сколько каждому светскому человеку полагается. Конечно, я не специалист‑лингвист… – Ха‑ха‑ха! – заливалась дочка. – А почему Дуб‑ро‑вин, а не осина‑одинакова?.. Мать вдруг задумалась. Лицо у нее стало напряженное и внимательное, словно она к чему‑то прислушивалась: – Постой. Сашенька! Постой минутку. Как это… Вот опять забыла… Она смотрела на потолок и моргала глазами. – Ах да! Почему сатана… нет – почему дьявол… нет, не так!.. Капитан уставился на нее в ужасе. – Чего ты лаешься? – Постой! Постой! Не перебивай. Да! Почему говорят чертить, а не дьяволить? – Ох, мама! Мама! Ха‑ха‑ха! А отчего «па‑поч‑ка», а не… – Пошла вон, Александра! Молчать! – крикнул капитан и выскочил из‑за стола. Жильцу долго не спалось. Он ворочался и все придумывал, что он завтра спросит. Барышня вечером прислала с горничной две записки. Одну в девять часов: «Отчего обнимать, а не обни‑отец?» Другую – в одиннадцать: «Отчего руб‑ашка, а не девяносто девять копеек‑ашка?» На обе он ответил в подходящем тоне и теперь мучился, придумывая, чем бы угостить барышню завтра. – Отчего… отчего… – шептал он в полудремоте. Вдруг кто‑то тихо постучал в дверь. Никто не ответил, но стук повторился. Жилец встал, закутался в одеяло. – Ай‑ай! Что за шалости! – тихо смеялся он, отпирая двери, и вдруг отскочил назад. Перед ним, еще вполне одетый, со свечой в руках стоял капитан. Удивленное лицо его было бледно, и непривычная напряженная мысль сдвинула круглые брови. – Виноват, – сказал он. – Я не буду беспокоить… Я на минутку… Я придумал… – Что? Что? Изобретение? Неужели? – Я придумал: отчего чер‑нила, а не чер‑какой‑нибудь другой реки? Нет… у меня как‑то иначе… лучше выходило… А впрочем, виноват… Я, может быть, обеспокоил… Так – не спалось – заглянул на огонек… Он криво усмехнулся, расшаркался и быстро удалился.
|