Звезда Смерти, медцентр сектора Н-1. Ули провёл руками под ультрафиолетовым стерилизатором и вытер их чистым полотенцем

Ули провёл руками под ультрафиолетовым стерилизатором и вытер их чистым полотенцем. Дроид-санитар вывез пациента в послеоперационную палату. Они уже всё наверстали, пациентов, назначенных на операцию или послеоперационное наблюдение, больше не было. Наконец-то выпало время отдохнуть.

– Док, вы должны это увидеть, – сказал Зем Стенца, один из санитаров.

Заинтересованный Ули прошёл вслед за ним через пункт сбора, по недостроенному коридору, который сейчас скорее представлял собой узкие мостки. Сапоги застучали по дешёвой растяжной металлической решётке, служившей в коридоре временным полом, разнося по пустому пространству замогильное эхо. Предполагалось, что эта секция уже закончена, но казалось, она достроена лишь наполовину, а местами даже меньше. Воздуха для дыхания было достаточно, но строительные дроиды всё ещё ползали по внутренней стороне корпуса, как пауки, гермитизируя сварные швы и прокладывая изоляцию. Ули заметил дыры во внутренних стенах. Будем надеяться, это не из-за лопнувших швов, нервно подумал он. Он был твёрдо уверен: если зацикливаться на подобных вещах, ни к чему хорошему это не приведёт.

Стенца остановился и выглянул в окно в переборке. Ули подошёл ближе, чтобы узнать, что от него хотят.

Под ними по широкому коридору двигалась группа людей. Она состояла из гвардейцев, высокопоставленных офицеров и одного человека в чёрном, который возвышался над остальными, как башня.

– Это кто? – спросил Ули, чувствуя, что должен это знать.

– Дарт Вейдер, – ответил Зем. – Он здесь с инспекцией.

Ули уставился на высокую фигуру, закутанную в чёрное. Он видел его изображения – если это действительно был он – в этих чёрных доспехах, которые, похоже, включали какую-то систему искусственной вентиляции лёгких, а, возможно, ещё и бионические протезы, судя по походке. В ней была едва различимая затруднённость, заметная для специалиста.

– С инспекцией?

– Да, – ответил подкатившийся сзади Ц-4МЕ-О. – Наш проект – одна из основных забот императора.

– И откуда ты только всё знаешь, Формио? С императором, что ли, на короткой ноге?

– Нет, но меня собрали на Корусканте, ещё до того, как он стал Центром Империи. И мне никогда не стирали память, поэтому я до сих пор всё помню. Вы же знаете, дроиды иногда болтают между собой. И слухи ходят.

Ули кивнул. Да, это правда. Верно говорит старая пословица: "Если хочешь узнать, что происходит, спроси у дроидов". Они видят, они слышат, они не забывают. Он знал нескольких дроидов, точно таких же умных и словоохотливых, как и окружавшие их существа из плоти и крови. Тот дроид, что был у них в РЕМСО-7 на Дронгаре – как же его звали? – считал себя личностью, он играл в сабакк и даже злорадствовал, когда выигрывал. А микросхема, отвечающая за сарказм, у него была с километр шириной.

Ули наблюдал за процессией.

– К нам не заглянули?

– Говорят, повелитель Вейдер не жалует медиков, – сказал Ц-4МЕ-О. – Очевидно, у него имеется какой-то неприятный опыт в этой области.

Ули кивнул. Это он мог понять. На ум приходила лишь одна причина, по которой кого-то могли засунуть в костюм с аппаратом искусственного дыхания и респиратором: его собственные дыхательные пути были страшно повреждены, и по какой-то причине ему не смогли вживить новые клонированные лёгкие и трахею. Необычный недуг в наше время, но его трудно назвать невозможным. Быть может, какие-то аутоиммунные проблемы.

Очень редко встречаются люди – один из миллиона – организм которых отторгает даже импланты, выращенные из их собственных тканей. Должно быть, у него что-то в этом роде, размышлял Ули, – в противном случае никто бы добровольно не согласился разгуливать в таком виде.

– По общему мнению, он может убить человека взглядом, – сказал Стенца. Его голос упал до шёпота. – Я слышал, когда-то он был джедаем.

Ули кивнул. Таинственная Сила и в самом деле была поразительна – когда её демонстрировал тот, кто хорошо умел с ней обращаться. Ули видел, как это делала женщина, с которой они вместе работали на Дронгаре – мириаланка, джедай-целитель по имени Бэррисс Оффи[15]. Когда они познакомились, Бэррисс была падаваном, а позже стала рыцарем-джедаем. Из разговоров с ней он многое узнал – о путях джедаев и о жизни вообще. Он знал, что Сила в ней была велика. Но этого оказалось недостаточно, чтобы спасти её. Ули слышал, что она погибла на Фелусии, когда клоны обратились против своих командиров-джедаев.

Он переживал этотn127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127127 намного сильнее, чем ожидал. В течение почти двух десятков лет, прошедших с первого назначения на той вонючей болотистой планете, Ули много раз твердил себе: то, что он испытывал к Бэррисс – не более чем юношеское влечение. Может, это и правда, но он всё ещё мысленно видел её лицо, слышал её голос, чувствовал силу, что жила у неё внутри. Даже через столько лет.

Может, он и не был влюблён. Может, тогда он был ещё слишком юн, чтобы знать, что такое любовь. Но когда он узнал о её смерти...

Стольких дорогих ему людей унесла эта долбаная война! Возможно, некоторые джедаи избежали гибели, однако, согласно официальной позиции, все они являлись врагами народа и, следовательно, были казнены. Все исследования, касавшиеся псионических способностей бывших хранителей мира, немедленно были свёрнуты. Тому, кто рисковал соваться в эту область или в смежные, грозил смертный приговор. Один неверный шаг – и тебя ждёт тюрьма (если повезёт) или казнь (если наступишь не на ту мозоль). Просто удивительно, как Вейдера терпят несмотря на слухи, что он джедай.

Ули вздохнул. Это не его дело. Он хирург. Генетика, эзотерика, управление событиями при помощи мысли, связь с вечностью... всё это его не заботило. Он просто ехал, куда приказывали, резал там, где положено, и надеялся, что его вынужденное рабство когда-нибудь кончится, причём к тому времени ему желательно остаться целым и невредимым. Вначале он думал, что назначение на боевую станцию такого размера и огневой мощи принесёт лишь перемены к лучшему – можно не беспокоиться, что тебя взорвут. Так было до того, как в первый раз под его ножом прошёл целый поток рабочих, раненных при взрыве секции. Нигде нельзя быть в безопасности, даже на этой чудовищной "Звезде Смерти".

Ули отвернулся. Надо бы немного поесть и несколько часов поспать до следующей смены. Если, конечно, не произойдёт очередная диверсия.

Ему захотелось вспомнить имя того дроида на Дронгаре. Он знал, что эта мысль не отвяжется от него весь день.