Утро пятницы, одиннадцатое декабря. Еще не было семи, когда Йоне позвонила доктор Даниэлла Рикардс

Еще не было семи, когда Йоне позвонила доктор Даниэлла Рикардс. Она сообщила, что, по ее мнению, Юсеф уже может выдержать недлинный допрос, хотя все еще находится в послеоперационной.

Садясь в машину, чтобы ехать в больницу, Йона ощутил тупую боль в локте. Вспомнил вчерашний вечер и как синий свет от полицейских мигалок метался по фасаду высотки возле Тантолунден, где жил Сораб Рамадани. Крупный мужчина с мальчишечьей стрижкой сплевывал кровь и неразборчиво бурчал про язык, когда его сажали на заднее сиденье полицейской машины. Ронни Альфредссона и его напарника, Петера Юска, обнаружили в подвале высотки. Нападавшие, угрожая ножом, заперли их там, после чего отогнали патрульную машину к соседнему дому и бросили на гостевой парковке.

Комиссар вернулся в дом, позвонил в квартиру Сораба и сообщил, что телохранителей Сораба повязали и что дверь взломают, если он не откроет немедленно.

Сораб впустил его, пригласил сесть на синий кожаный диван, предложил ромашкового чаю и извинился за своих приятелей.

Сораб оказался бледным парнем с волосами, стянутыми в хвост. Тревожно озираясь, он снова извинился за происшедшее, но объяснил, что в последнее время у него много проблем.

– Поэтому я и нашел себе телохранителей, – таинственно сообщил он.

– Что за проблемы? – спросил Йона и пригубил горячий чай.

– Кто-то следит за мной.

Сораб поднялся и выглянул на улицу.

– Кто? – спросил Йона.

Сораб, стоя к нему спиной, категорично заявил, что не хочет это обсуждать.

– Мне обязательно об этом рассказывать? – спросил он. – У меня же есть право хранить молчание?

– Есть, – согласился комиссар.

Сораб пожал плечами:

– Ну вот.

– Но вам было бы лучше поговорить со мной, – осторожно сказал Йона. – Может быть, я смогу помочь. Вы об этом не думали?

– Большое спасибо, – сказал Сораб окну.

– Это брат Эвелин? Который…

– Нет, – быстро перебил Сораб.

– Тот, кто здесь был, – не Юсеф Эк?

– Он ей не брат.

– А кто?

– Откуда я знаю. Но он не ее брат. Он кто-то другой.

После слов о том, что Юсеф – не брат Эвелин, Сораб снова занервничал, заговорил о футболе, о немецкой лиге и больше не ответил толком ни на один вопрос. Йона задумался: что же Юсеф сказал Сорабу, что он сделал, если так напугал его и заставил рассказать, где скрывается Эвелин?

Комиссар остановился перед неврологическим отделением, вылез из машины, прошел в широкие двери, поднялся на лифте на пятый этаж, миновал коридор, поздоровался с несущим вахту полицейским и вошел в палату Юсефа. Какая-то женщина поднялась со стула, стоящего у кровати, и представилась:

– Лисбет Карлен. Я сотрудник отдела соцобеспечения, буду оказывать Юсефу поддержку во время допроса.

– Прекрасно, – сказал Йона и пожал ей руку.

Лисбет посмотрела на комиссара взглядом, который он почему-то истолковал как проявление симпатии.

– Вы будете проводить допрос? – с интересом спросила она.

– Да. Простите, меня зовут Йона Линна, я из Государственной уголовной полиции, мы говорили по телефону.

В комнате через равные промежутки времени булькал дренаж Бюлау, насос, от которого трубка тянулась к пробитому легкому Юсефа. Дренаж обеспечивал давление, которое не могло поддерживаться естественным путем, – только так легкие мальчика могли функционировать во время лечения.

Лисбет Карлен тихим голосом передала слова врача: Юсеф должен лежать совершенно спокойно из-за риска нового кровоизлияния в печень.

– Я не собираюсь рисковать его здоровьем, – успокоил ее Йона и поставил магнитофон на столик рядом с койкой.

Комиссар вопросительно взглянул на Лисбет; та кивнула. Он включил запись, описал условия, в которых проходит допрос, сообщил, что допрос Юсефа Эка проводится для выяснения некоторых моментов, что сегодня пятница, 11 декабря, восемь пятнадцать утра. Потом перечислил, кто находится в палате.

– Здравствуй, – сказал Йона.

Юсеф тяжело посмотрел на него.

– Меня зовут Йона… я комиссар уголовной полиции.

Юсеф закрыл глаза.

– Как самочувствие?

Лисбет выглянула в окошко.

– Аппарат все время булькает. Нормально спишь? – спросил Йона.

Юсеф молча кивнул.

– Ты знаешь, почему я здесь?

Юсеф открыл глаза и медленно покачал головой. Йона ждал, изучая его лицо.

– Произошла авария, – сказал Юсеф. – Вся моя семья попала в аварию.

– Никто не рассказывал тебе, что случилось? – спросил комиссар.

– Ну, кое-что, – слабым голосом ответил мальчик.

– Он не захотел встречаться с психологами и кураторами, – вмешалась Карлен.

Йона подумал, насколько другим был голос Юсефа во время гипноза. Сейчас он казался неожиданно нежным, еле слышным, удивленным.

– Полагаю, ты знаешь, что произошло.

– Не нужно его спрашивать, – быстро сказала Карлен.

– Тебе пятнадцать лет, – продолжал Йона.

– Да.

– Что ты делал в день рождения?

– Не помню.

– Тебе подарили подарки?

– Я смотрел телевизор.

– Ездил к Эвелин? – равнодушно спросил комиссар.

– Да.

– К ней в квартиру?

– Да.

– Она была там?

– Да.

Молчание.

– Нет, ее там не было, – неуверенно сказал Юсеф.

– А где она была?

– В доме в лесу.

– Хороший дом?

– Не… Но там неплохо.

– Она обрадовалась?

– Кто?

– Эвелин.

Молчание.

– У тебя с собой что-нибудь было?

– Торт.

– Торт? Вкусный?

Кивок.

– Эвелин понравился? – продолжал Йона.

– Ей надо привозить самое лучшее.

– Она тебе что-нибудь подарила?

– Нет.

– Но, может, она тебя поздравила…

– Она не хотела дарить мне подарки, – обиженно сказал мальчик.

– Так и сказала?

– Да, так и сказала, – быстро ответил он.

– Почему?

Молчание.

– Она на тебя сердилась? – спросил Йона.

Мальчик кивнул.

– Она хотела, чтобы ты сделал что-нибудь, чего тебе не хотелось? – спокойно продолжал комиссар.

– Нет, она…

Юсеф что-то прошептал.

– Не слышу, Юсеф.

Мальчик продолжал шептать. Йона пододвинулся и нагнулся, пытаясь что-нибудь расслышать.

– Пошел в жопу! – заорал Юсеф прямо ему в ухо.

Комиссар отшатнулся, обошел койку, потирая ухо и пытаясь улыбнуться. Юсеф, с серым лицом, прошипел:

– Я дознаюсь, что это за чертов гипнотизер такой, я ему глотку порву, найду его и его…

Лисбет Карлен подбежала к кровати и попыталась остановить запись.

– Юсеф! Ты имеешь право ничего не говорить…

– Не лезьте, – оборвал ее комиссар.

Она взволнованно посмотрела на него и дрожащим голосом сказала:

– Перед допросом вам следовало сказать ему…

– Вы ошибаетесь. Нет закона, который регулирует проведение допроса. – Йона повысил голос. – У него есть право хранить молчание, это так. Но закон не требует, чтобы я информировал его об этом праве.

– Простите.

– Все нормально, – буркнул Йона и повернулся к Юсефу. – Почему ты так злишься на гипнотизера?

– Я не обязан отвечать на ваши вопросы, – огрызнулся тот и шевельнул рукой, пытаясь указать на Лисбет.