Книга Четвертая 14 page. [178]Фабула романа Бальтазара Грациана «Критикой» (1651–1657) представляет собой аллегорию жизненной истории Всякого Человека: после выхода из «пещеры» герой

[178]Фабула романа Бальтазара Грациана «Критикой» (1651–1657) представляет собой аллегорию жизненной истории Всякого Человека: после выхода из «пещеры» герой вспоминает о доразумном, темном начале своей жизни, затем перед ним раскрывается Театр Мироздания, Красота Природы, он погружается в Стремнину Жизни, знакомится с Состоянием Века, проходя свой путь вплоть до встречи со Свекрухой Жизни (Смертью) и Острова Бессмертия.

[179]Многие мотивы «Критикона» подсказаны «Дон-Кихотом» Сервантеса; однако субъективно-фантастическому, психологическому характеру сатирических аллегорий Сервантеса соответствует логика "объективного безумия" у Грациана. Свифт же, используя в интересах универсальной сатиры грациановскую форму «путешествия», отказывается от явной аллегории, заменив сказочную фантастику «Критикона» точными (масштабными) гиперболами.

[180] Шекспир. Гамлет II, 2. — Перевод Б.Л. Пастернака.

[181]Изображение рыбы служило эмблемой для ранних христиан: греч. слово «рыба» рассматривалось как аббревиатура формулы "Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель". Это обстоятельство, очевидно, имеет в виду Шопенгауэр.

[182] Шамполион Жан Франсуа ( 1790–1832) — французский египтолог, дешифровавший древнеегипетское иероглифическое письмо.

[183] Откровение, или Апокалипсис (греч.) — последняя часть Нового Завета, автором которой по традиции считается апостол Иоанн Богослов. Апокалипсис представляет собой символическое описание боговдохновенных видений.

[184] Митра — древнейшее божество индоиранского пантеона, бог небесного света, солнца и правды. Культ Митры (время наиболее широкого распространения в Иране и за его пределами: кон. I тыс. до н. э — нач. I тыс. н. э.) оставил после себя многочисленные скульптурные изображения.

[185]Сюда относится 36 гл. II тома.

[186] Гомер. Илиада VIII, 485. — Пер. Н.И. Гнедича.

[187] Гете. Годы учения Вильгельма Майстера. Кн. III. — Пер. Б.Л. Пастернака.

[188]Понятно, что я повсюду говорю исключительно о редких, великих, настоящих поэтах и меньше всего имею в виду то жалкое племя посредственных поэтов, рифмачей и сказочников, которые столь расплодились в Германии, особенно теперь, и которому следовало бы беспрестанно кричать в уши со всех сторон:

А поэту ни люди, ни боги.

Даже столбы не прощают посредственность:

Всем нестерпима.