Стр. 332

Нет, сценарист и режиссер, создавая новую программу, конечно же, обращаются к публике с помощью тех или иных слов. Все ис­полняемые с эстрады песни тоже имеют те или иные слова. Хотя смысла в них порою не так и много, но — тем не менее. В этих про­граммах все еще иногда выступают и артисты речевого жанра.

В результате эффекта давления огромных размеров и кубатуры здания на психику восприятия зрителя приходится выстраивать всю программу, монтируя те или иные ЗРЕЛИЩНЫЕ номера, и еще думать о том, чтобы они были, возможно, более подвижными...

Более того, и режиссеру, и сценаристу приходится думать о том, чтобы действие программы разворачивалось не только на самой сце­не, но и в зале, в «воздухе», на ледовой площадке перед концертной эстрадой, в проходах, между колоннами, перекидывалось на экраны...

Ведение таких программ осложняется особыми проблемами. Обычный, привычный в других условиях конферанс здесь практичес­ки неприемлем: будет намертво сбит темп, программа «провиснет», и «поднять» ее будет очень трудно. А вести большой тематический концерт в системе «нон-стоп», вываливая на зрителей номера один за другим, по самому смыслу того или иного представления бывает затруднительно.

Любой номер, солист, коллектив и в этой программе, точно так же, как и в миниатюрном концертном зале, должен быть осмыслен­но и красиво подан публике, быть «к месту» и «ко времени». Реаль­ный концерт это — не просмотр на художественном совете, где все равно, кто за кем, главное — чтобы поскорее...

Наша сегодняшняя публика бывает строже и страшнее любого худсовета. Ее реакция — как приговор Верховного суда, окончатель­ный и бесповоротный. Как прыжок с парашютом. Не удалась пер­вая попытка — второй не будет.

Это заставляет и режиссера-постановщика, и сценариста прибе­гать не только к логике построения программы, к ее содержанию, смысловым аспектам, — этого никто никогда не отменял. Тут при­ходится мыслить объемами, ритмами, красками, динамикой движе­ния групп исполнителей, потоками света, звуковыми атаками. По сравнению с традиционной пишущей машинкой или клавиатурой компьютера, это — огромный орган с десятками клавиш, на которые надо умудриться нажать в такой последовательности и с такой си­лой, чтобы из хаоса звуков возникла симфония, а из толпы стоящих за кулисами исполнителей — красочная динамичная картина...