Тайное становится явным

Спустя полминуты.

Я выскочила из комнаты и сбежала вниз как раз в тот момент, когда тетя Кэрол открыла дверь шерифу. Я замедлила шаг и последние ступеньки преодолела спокойной походкой и с небрежным видом. Я даже зевнула и сладко потянулась.

– Что‑то рановато для визита, – сообщила тетя Кэрол шерифу.

– Вы насчет папы? – с тревогой поинтересовалась Черити.

– Нет, мисс, – ответил шериф Форд и приветственно приподнял шляпу. – Мы бы хотели задать Грейс пару вопросов.

И Форд перевел взгляд на меня.

– Гвейс! – радостно воскликнул Бэби‑Джеймс, кинулся ко мне и прыгнул мне в объятия.

Я крепко стиснула его, продолжая краем глаза наблюдать за шерифом и Маршем. Их появление не являлось совпадением, если учесть недавние происшествия в лесу.

– Привет, Бэби‑Джеймс! Как дорога? – спросила я у своего младшего братишки.

– Довгая, – ответил он. – Я говодный.

– Здравствуй, Грейс. – Марш одарил меня излишне дружелюбной улыбкой. – Сегодня утром мы заезжали в школу, но так и не нашли тебя.

– Я неважно себя чувствую, – соврала я. – При иных обстоятельствах мама или папа обязательно бы позвонили в Холи‑Тринити.

– А с каких пор школа посылает полицию за отсутствующими учениками? – грозно осведомилась тетя Кэрол. – Родители бедной девочки в больнице. Я считаю, что ничего страшного в одном пропуске занятий нет.

Кэрол никогда не отличалась терпением, и я догадалась, что ей хочется поскорее покончить с разгрузкой «Субару». Она, наверное, ехала всю ночь без остановок.

– Школа здесь ни при чем, – отчеканил шериф Форд. – Мне побеседовать с тобой по поводу вчерашнего вечера.

– Вечера?

Ох, ну почему мой голос звучит так причудливо всякий раз, когда я пытаюсь изобразить безразличие?

– Сегодня к нам в участок пришли двое охотников. Накануне они устроили засаду на волка, который, кстати, выл так громко, что его слышал весь город. Они утверждают, что практически поймали его, но в последнюю секунду некто атаковал их, вырубил их несколькими ударами и украл ружья. Произошло это в лесу, примерно в миле отсюда.

– Ах, как нехорошо, – промямлила я, прилагая все силы к тому, чтобы на моем лице ничего не отразилось.

– Описание нападавшего полностью совпадает с твоим обликом, – подал голос Марш. – Между прочим, один из охотников узнал тебя.

Черити удивленно уставилась на меня.

– Ничего не понимаю, – возразила я и на моей шее появились красные пятна.

Так бывало всегда, когда я лгала. Я их называла «отметинами лжи».

Кэрол насмешливо хмыкнула.

– Иными словами, к вам в участок притащились два крепких мужика и пожаловались, что их вырубила девочка‑подросток ростом в пять футов и два дюйма? А вам не смешно? Что за нелепость! А теперь, если вы не возражаете, я принесу оставшиеся вещи из машины, а потом уложу Бэби‑Джеймса спать. Мы очень устали.

Она собралась закрыть дверь у них перед носом, но Марш помешал ей, подставив ботинок.

– Разрешите нам осмотреть дом, – сказал он сердитым тоном. – Мы опасаемся, что человек, напавший на охотников, может прятать у себя хищника. Волк уже виновен в двух смертях. Жертвами стали медсестра из больницы и Пит Брэдшоу. Он скончался два дня назад.

– Что? – ахнула Черити и остолбенела.

– Это – вопрос общественной безопасности, – настаивал шериф Форд.

– Моя племянница достаточно умна, чтобы не приводить в дом диких животных.

Я тщетно пыталась сохранять бесстрастное выражение.

Черити опять бросила на меня подозрительный взгляд.

– А я знаю свои права, – продолжала Кэрол, указывая пальцем на Марша. – Вам нужен ордер на обыск.

– Нет, – произнесла я. – Пусть заходят. Мне нечего прятать.

Я отступила в сторону и сделала приглашающий жест рукой. Единственный способ снять с себя подозрения – пустить их туда, куда они рвутся. А еще я верила в способности Дэниела.

– Мы быстро, – проговорил шериф Форд.

И я начала прислушиваться к их тяжелым шагам, пока они проверяли все комнаты.

Кэрол следовала за полицейскими, ворча по поводу того, что они натаскали грязи. В некоторых аспектах Кэрол и мама весьма похожи. Черити что‑то буркнула насчет вещей и выскочила наружу.

– Я говодный, – опять заворчал Бэби‑Джеймс, нетерпеливо прыгая у меня на руках.

– Я приготовлю тебе кашу, – сказала я, обратив свой суперслух на шерифа и Марша, которые отправились осматривать подвал.

Я надеялась, что с одежды, которую я загрузила в стиральную машину, уже смылась грязь.

Посадив Джеймса на высокий стульчик, я открыла кладовку и достала оттуда коробку с овсяными хлопьями, высыпала их в миску и поставила перед ним.

– А нана? – спросил Бэби‑Джеймс с обезоруживающей улыбкой.

Я взяла со столешницы банан и вытащила нож из ящика буфета. Очищая кожуру, я вдруг вспомнила, что положила ружья охотников под заднее крыльцо. Получится ли у меня добраться до цели раньше, чем Форд и Марш спустятся вниз? Но что мне делать? Перебросить стволы через забор? А если один из них выстрелит, когда ударится о землю? Или меня поймают?

– Нана, нана, нана, – требовал Бэби‑Джеймс.

– Сейчас.

Я занесла нож над очищенным бананом, и тут на кухне появился помощник шерифа Марш. От неожиданности я вся содрогнулась.

– Ш‑ш‑ш, – зашипела я, почувствовав, как острое лезвие режет палец.

Из раны закапала кровь. Я схватила бумажное полотенце и обмотала его вокруг пальца. Марш язвительно взглянул на меня. Похоже, он считал, что я веду себя как преступник, скрывающийся от правосудия.

– Извини, что испугал тебя, – сказал он. – Ты не против, если я осмотрю задний двор?

Мне захотелось стереть наглую ухмылку с его мерзкой рожи.

– Разумеется, нет.

Он открыл дверь на крыльцо и замер. Как я все объясню, если он обнаружит ружья? А он, насвистывая веселый мотивчик, сбежал вниз и скрылся из поля моего зрения.

Я глубоко вздохнула и сконцентрировалась на заживлении. Одновременно я приподнялась на цыпочки и попыталась разглядеть Марша через окно. Однако он куда‑то пропал. Я сделала шаг назад и сообразила, что практически стою на ноге тети Кэрол.

– Чем ты занимаешься? – осведомилась она.

– Ничем, – пробормотала я и продемонстрировала ей раненый палец. – Просто порезалась.

Кэрол приподняла брови. Она начала что‑то говорить, но резко оборвала себя на полуслове, поскольку из холла раздался голос шерифа.

– Чисто? – спросил он.

Я услышала потрескивания и поняла, что он говорит по рации.

– Да, – разочарованно ответил его напарник. – Во дворе ничего особенного.

Неужели мне повезло?

– Прошу прощения, мэм, за то, что испортил вам утро, – извинился Форд перед тетей Кэрол. – Все в порядке.

– А чего вы ожидали? – воскликнула она. – Что творится на белом свете!

– Еще раз приношу свои извинения. Но я был бы плохим шерифом, если бы не проверил дом. Вчера в лесу было полно охотников, но волка не подстрелили. А мне бы не хотелось, чтобы жизнь наших горожан подвергались риску.

– Нана, хочу нана! – недовольно заверещал Бэби‑Джеймс.

Чтобы отвлечься, я взяла второй банан и нарезала его ножом для сливочного масла. Я пребывала в страшном напряжении до тех пор, пока копы не уехали. Однако я не рискнула бежать на задний двор. К тому же тетя Кэрол решила попотчевать меня одной из своих длинных и занудных лекций о жизни в маленьких городках и об идиотизме администрации Роуз‑Крест.

Она монотонно гудела почти час, прежде чем я заметила, что Бэби‑Джеймс заснул, положив голову на миску с сухими хлопьями и кусочками бананов.

– Советую тебе уложить малыша и самой прилечь, – сказала я тете Кэрол. – Ты заслужила полноценный отдых после дальней дороги.

Она зевнула и взяла Бэби‑Джеймса на руки. Как только они поднялись наверх, я выскользнула через кухонную дверь на задний двор. Меня вело вперед любопытство. Почему же Марш не нашел ружья?

Я приготовилась лезть под крыльцо, но услышала, как кто‑то громким шепотом зовет меня. Оглядевшись, я увидела Дэниела, который сидел на краю крыши. Ясно, где он прятался!

Он встал. Если бы он был обычным человеком, я бы испугалась, что он упадет. Но сейчас я с восхищением наблюдала, как он оттолкнулся босыми ногами от водосточного желоба, подпрыгнул и, сделав в воздухе кувырок, бесшумно приземлился на траву. Его кульбит заставил меня вспомнить о той ночи, когда Дэниел признался мне в своих способностях. Тогда он сделал нечто подобное.

– Хвастунишка, – усмехнулась я.

– Ой, да ладно. Тебе же понравилось.

При виде его озорной улыбки мне захотелось поцеловать его. Как я могла целую неделю жить и дышать без него?

– Да, – согласилась я и уперла одну руку в бок. – Пусть шериф и уехал, но в доме остались люди.

– Действительно, – кивнул Дэниел и низко пригнулся к земле. – Что с тобой? – Он указал на окровавленное бумажное полотенце, обмотанное вокруг моего пальца.

– Порезалась, – ответила я и размотала повязку.

На моей коже не осталось даже шрама.

– Ты делаешь успехи в самоизлечении, – с одобрением констатировал он.

Мне было труднее всего овладеть врачеванием.

Я на мгновение навострила уши и поняла, что тетя Кэрол разговаривает по телефону – жалуется своему сердечному другу на визит полицейских.

– Пошли, – я поманила Дэниела за собой.

Пока тетя Кэрол занята своими делами, я спешила найти новый тайник для ружей.

Обогнув крыльцо, я открыла дверцу в боковой стенке и просунула в проем руку, а потом заглянула туда.

– Ты видел, как помощник шерифа Марш уносил что‑то со двора?

Дэниел покачал головой.

– Их нет… – озадаченно проговорила я.

Я могла поклясться, что именно сюда спрятала ружья. А может, мне это приснилось? Ведь и другие события той ночи трудно назвать реальными. Наверное, я бросила их в лесу… Нет уж, хватит!

– Кажется, я спятила. Клянусь, они были здесь. Не понимаю, как такое могло случиться.

– Что? – недоуменно спросил Дэниел.

– Ты это ищешь? – раздался голос Черити.

Мы с Дэниелом резко повернулись. Моя сестра подходила к нам с ружьем в руке.

Спустя примерно десять секунд.

– Черити! – завопила я. – Что ты здесь делаешь?

Вид моей двенадцатилетней сестренки с пушкой едва не вызвал у меня сердечный приступ. Она держала ствол не горизонтально, а чуть наклонив, будто ей не хватало сил поднять его.

– Черити, поосторожнее, – произнес Дэниел. – Давай его сюда.

– Нет, – заявила она. – Только после того, как ты ответишь на мои вопросы.

– Черити, ты поступаешь плохо, – строго, как и подобает старшей сестре, проговорила я. – Положи его на землю. Оно заряжено.

Черити умудрилась сунуть руку в карман, что‑то выудила оттуда и выставила перед нами раскрытую ладонь.

– А чем? Серебряными пулями, верно? – уточнила она.

– Точно. А теперь положи ружье. Это – не игрушка.

– Знаю, – фыркнула Черити. – Кстати, я умею стрелять не хуже тебя, Грейс. Ты ведь помнишь, что дедушка Крамер меня учил.

Она была права. Дедуля воображал себя ковбоем. Он устраивал для нас долгие, почти на месяц, путешествия в его летний домик, где и тренировал нас, как «выжить в условиях дикой природы». Я никогда не была ярым поклонником стрельбы, но благодаря его стараниям могла с тридцати ярдов сбить с пня алюминиевую банку. Когда он давал нам уроки, Черити была совсем маленькой, но теперь стало очевидно, что обучение не прошло для нее даром. Она могла легко заряжать и разряжать оружие.

– Да, и дедушка свихнулся бы, если бы увидел тебя сейчас. Ты же можешь ранить кого‑то! – крикнула я гневно. – Дай. Его. Сюда. Немедленно.

– А если нет? Наябедничаешь тете Кэрол? Так что выкладывай, откуда они у тебя. Мне тоже хочется кое‑что знать. Я это заслужила. Тебе бы следовало поблагодарить меня – ведь я обнаружила ружья до того, как их нашел Марш. Ты вообще представляешь, как глубоко под дом мне пришлось залезть, чтобы он меня не увидел? Мне до сих пор мерещится, что у меня по спине ползают пауки.

Черити с показным отвращением передернула плечами, а я испуганно поежилась.

– Спасибо, – поблагодарила я, отказавшись от начальственного тона. – А теперь – положи ружье на землю.

Черити помотала головой и еще крепче сжала приклад. Если она сделает неверное движение, то все закончится выстрелом, и кто‑то останется без лица.

– Ты соврала полицейским, – сообщила она. – У тебя ужасно покраснела шея. Только сначала я не поняла, в чем дело. Я прикинула, что если ты действительно была в лесу, то на обратном пути обязательно перелезла бы через забор. Поэтому я решила обыскать задний двор. – И она постучала пальцем по стволу. – А теперь я хочу знать правду. И я не отдам ружье, пока не получу ответа.

Ого. Моя маленькая сестричка шантажирует меня? Несомненно, мы с ней родные сестры…

– Ты напала на охотников, да? – выпалила Черити. – А потом отобрала у них пушки?

– Нет. Может, кто‑то…

– Не верю, – она кивнула на мою покрасневшую шею. – Но зачем украла ружья? И как? А почему ты спасла волка? Не вижу никакого смысла. В последний год ты ведешь себя очень странно. С тех пор как вернулся Дэниел.

Черити перевела на него взгляд. Он стоял, засунув руки в карманы пижамных брюк, и изображал равнодушие. У него это плохо получалось, и он совсем не выглядел сторонним наблюдателем, зато мастерски играл своими мышцами. У Черити даже зарумянились щеки – похоже, она наконец‑то заметила, что он без рубашки. Ведь она не могла не обратить внимания на совершенство его тела.

Неожиданно она прищурилась.

– А у тебя, что… пулевое ранение? – Она дулом указала на шрам на плече Дэниела, и у меня скрутило живот от страха. – Или ожог? Или и то и другое?

Он быстро покосился на меня, молча спрашивая, как, по моему мнению, он должен ответить Черити. Но я пребывала в полном замешательстве.

– Господи! – произнесла Черити, и ее щеки стали пунцовыми. Я буквально видела, как закрутились шестеренки у нее в мозгу, когда ее осенило. – Серебряные пули? Значит, охотники гнались не за обычным волком? Шериф сказал, что вой раздавался по всей округе. Но это невозможно. Обычного волка можно услышать на расстоянии полутора миль, не больше. В прошлом году я изучала этих хищников для моего научного проекта.

Мне не понравилось, с каким нажимом она произносила слово «обычный». А еще то, что она перехватила ружье и наставила его на Дэниела.

– Черити, ты несешь чушь и…

Она молниеносно взяла меня на мушку, и я машинально выставила перед собой руки.

– Прекрати целиться в нас!

– А я‑то не могла взять в толк, почему ты словно с цепи сорвалась, – протянула Черити и вновь наставила ружье на Дэниела. – Теперь мне ясно…

– И что конкретно? – поинтересовался Дэниел ровным, как у психотерапевта, голосом.

– Для проекта я изучила кучу мифов о волках. Оборотней может обжечь серебро. А я видела, как ты спрыгнул с крыши и легко приземлился на обе ноги. Нормальные люди такого не умеют.

Я тихо застонала.

– Понимаешь, до чего доводит хвастовство? Оно возвращается и кусает тебя за слабое место, – сказала я Дэниелу.

Он ухмыльнулся.

– Именно.

– Не смешно! – Черити поводила ружьем, целясь то в Дэниела, то в меня. – Я не дура, Грейс. Ты, конечно, считаешь, что если я учусь в средних классах, то я маленькая и глупая. Вовсе нет. Здесь творится что‑то нехорошее. С тех пор как вернулся Дэниел… и стали умирать люди от нападений «диких собак». А еще эти слухи про Маркхэмского монстра.

– Ты не дура. Но все – не так просто, как тебе кажется. Дэниел ничего плохого не делал.

Черити покачала головой и заморгала, словно пытаясь спрятать навернувшиеся на глаза слезы.

– Он – чудовище! В‑в‑вервольф!

Я открыла рот для очередной лжи, но Дэниел остановил меня, положив руку мне на плечо.

– Не волнуйся, – произнес он. – Настало время рассказать Черити все, как есть.

– Он – оборотень? – всхлипнула Черити.

Она была ошеломлена, как и я, когда узнала правду об истинной сущности Дэниела. Но сейчас я боялась одного. Вдруг она поддастся панике и непроизвольно нажмет на спусковой крючок?

У меня в голове возникли три различных варианта развития событий в том случае, если я прыгну на Черити и выбью пушку из ее рук. «Давай! – подначивал мой внутренний волк. – Выруби ее».

Нет. Все заканчивалось тем, что человек, который был мне дорог, обязательно получал увечье.

– Да, Черити. И что дальше? – Я медленно отодвинулась. – Ты собираешься пристрелить Дэниела?

– Не знаю, – пробормотала она, захлебываясь от рыданий. – Но я же должна защитить нас!

– Если ты убьешь его за то, что он вервольф, тебе придется прикончить и Джуда… – Я шагнула вперед и заслонила собой Дэниела. Теперь ружье было нацелено на меня. – А потом и меня. Я не полноценный вервольф, но я сорвусь с катушек, когда увижу, как серебряная пуля разрывает сердце Дэниела. И послушай меня, Черити. Мы не совершали ничего из того, что ты думаешь.

– Не надо, Грейс, – Дэниел взял меня за плечи и приготовился в случае необходимости отодвинуть меня с линии огня.

Однако я буквально приросла к земле.

– Ну, как? – спросила я у Черити.

Она была белее облаков на небе, и на ее лице ярко выделялись покрасневшие от слез глаза.

– Ты?.. Не верю. Ты моя сестра!..

– Отдай мне ружье, и я отвечу на твои вопросы, обещаю, – произнес Дэниел.

– Все?

– Да, – подтвердил он.

Мое сердце колотилось, как бешеное, но Черити наконец‑то перестала целиться в нас и отдала мне ружье. Я быстро передала его Дэниелу и обняла свою младшую сестру. Она рыдала, как дитя, но я знала: только что она перестала быть ребенком.

Спустя час.

Мы с Черити довольно долго стояли, не шевелясь, потом она отстранилась и села на усыпанную опавшими листьями землю. Подтянув колени к груди, она начала слушать нас. Дэниел вкратце пересказал легенду об Урбат, а мне предоставил излагать историю наших жизней в течение последнего года – наверное, потому что в его памяти зияли провалы. Когда я коснулась недавних событий, он весь превратился в слух.

Теперь я не лгала Черити, но все же опустила кое‑какие подробности. Например, то, как мне пришлось почти целую ночь удерживать Дэниела, чтобы он опять не стал белым волком. Я не поведала ей, как мы с Дэниелом делились своими секретами, когда сидели в застенке у Калеба на складе. А еще я решила, что сейчас – явно неподходящее время и место для того, чтобы Дэниел узнал о нашей помолвке (если он не помнил о ней).

Черити передернуло, когда я просветила ее насчет Джуда. Я упомянула и о том, где он находится сейчас.

– Я могу увидеть его? – сразу оживилась она.

– Пока нет, – ответила я, подавляя охвативший меня стыд. – В общем‑то, рановато.

Надо же, моя младшая сестренка готова выполнить задачу, которая давно наводит на меня ужас…

Дэниел промолчал. После моих слов о Джуде он бросил на меня понимающий взгляд. Интересно, а когда между мной и Дэниелом во сне устанавливалась связь, передавались ли ему те страх и боль, которые я чувствовала по отношению к Джуду? Когда я перешла к рассказу о папе, Дэниел успокаивающе погладил мое плечо, и я в очередной раз пожалела о том, что его не было со мной в больнице.

Черити воспринимала мое повествование со спокойствием зрелого человека. Зря я отказывала ей в здравомыслии! Она перестала обращать внимание на ружье, лежавшее на земле рядом с Дэниелом. Когда я выложила ей все о Королях Тени, об охотничьей команде и о причинах, побудивших полицейских устроить у нас обыск, она тяжело вздохнула. Затем двумя пальцами сжала переносицу, будто опасалась, что новая информация не уместится у нее в мозгу и вытечет наружу.

– Ладно, – заявила Черити. – Но почему соседи продолжают твердить, будто Пит Брэдшоу мертв, хотя он жив?

– Черити, он действительно мертв. Я была этому свидетелем. Все случилось два дня назад.

– Ты ошибаешься, Грейс, – уверенно возразила она.

– Конечно, ты переживаешь из‑за того, что человек, которого ты хорошо знала, умер…

– Нет же, – настаивала Черити. – Пит Брэдшоу был сегодня рано утром в городе, когда мы останавливались на заправке. И он вел себя как полный придурок.

Я лишилась дара речи. Мне потребовалось тридцать секунд, чтобы ответить.

– Ты уверена? А может, ты обозналась? Ведь в Роуз‑Крест на похороны наверняка приехали его двоюродные братья.

– У Пита нет никаких братьев. Его мама сама сообщила об этом, когда мы вместе сидели за праздничным столом на День благодарения.

– А я думала… – пробормотала я и запнулась.

Я вспомнила, что единственный дядька Пита – не намного старше нас. Если бы у него имелись сыновья, вряд ли кто‑нибудь смог перепутать маленьких мальчишек с почти совершеннолетним Питом.

– Бессмыслица какая‑то, – протянула я.

Ведь ошибки быть не могло. Значит, существует какое‑то объяснение.

Черити пристально посмотрела на меня.

– Итак, если Пит умер, а потом ожил, как Дэниел, означает ли это, что он тоже вервольф?

– Не знаю, – произнесла я и поднялась на ноги. – Но обязательно выясню.

Даже если ради этого мне придется сделать то, что мне так не хочется.