История развития зарубежной доктрины МЧП. Современные доктрины МЧП.

МЧП возникло в средневековой Европе как система норм. Научная доктрина о МЧП появилась позднее в Европейских богословских университетах в XVI веке.

Развитие торгового оборота повлекло за собой интеракцию граждан и компаний, которые проживали в разных странах. Постепенно стали зарождаться направления глоссаторов и постглоссаторов, которые старались приспособить источники римского права (кодекс Юстиниана) к проблемам торгового оборота. Записывая свое видение решения проблемы выбора применимого права на полях кодекса Юстиниана, глоссаторы (монахи-богословы, в особенности монахи Бартол и Балт) развивали так называемую «теорию статутов» - все отношения и регламентирующие их нормы следовало классифицировать по видам и для каждого вида норм необходимо было предусмотреть свой принцип разрешения коллизий.

Впервые о предтече международного частного права стало возможным говорить в средние века, на грани XIII в., когда в связи с интенсивным развитием торговли между городами-государствами Северной Италии — Ломбардии (Генуя, Болонья, Пиза, Падуя и т.д.), приведшим к зачаткам развития буржуазных отношений, настоятельного разрешения требовал вопрос, какому закону подчиняется лицо (купец), находящееся в другом городе-коммуне, т.е. о пределах действия каждого городского статута. Таким образом, именно на этой стадии происходит процесс всемерного развития и умножения всевозможных контактов между различными общно-стями, а кроме того, начинает приспосабливаться к нуждам активного международного общения старое римское право, в котором усматривался «писаный разум», абсолютный характер и на которое возлагалась вследствие этого задача стать системой, пригодной для достижения универсализма и в условиях буржуазного общества.

Глоссаторы и постглоссаторы. Приспособление и адаптация римского права к новым общественным отношениям шли доктриналь-ным путем. Глоссатор задавался коллизионным вопросом: а может ли гражданин Болоньи, прибывший в Модену, быть судим по законам Модены? И отвечал: нет, не может, поскольку, как следует из нормы Конституции, «по мысли императоров, закон обязателен для тех народов, которыми они правят, и необязателен для тех, кто им не подвластен». Следовательно, болонский гражданин не подчиняется статуту Модены. Действие последнего ограничивается пределами Модены.

Школа глоссаторов сменилась течением постглоссаторов (комментаторов), которые, не удовлетворяясь глоссами, снабжали римские источники права более пространными своими комментариями (XIV—XVI вв.). Такие вопросы коллизии права различных общ-ностей, как форма договора, действие статутов в области наследования по закону и по завещанию, брачно-семейных отношений и т.д., впервые получили свое разрешение в комментариях Бартола (1314—1357гг.) и Бальда (1327—1400гг.). Однако искусственно привязываемые жизненные ситуации к текстам римского права, в котором не существовало даже предпосылок для коллизионных аспектов, попытки извлечь из его недр рецепты для ситуаций, абсолютно неизвестных римскому праву, не могли дать подтверждение идеям комментаторов и привести к положительным решениям, идущим в ногу со временем.

Статутарии. Следующий этап в развитии международного частного права связывается с деятельностью представителей новой его школы — статутариев (XVI—XVIII вв.). Рождение данного течения обусловлено феодальной раздробленностью некоторых тогдашних европейских государств (Франции, Италии). Действовавшие в них провинциальные системы права именовались кутюмами (от фр. coutume— обычай). Французский юрист Аржантрэ (1519— 1590гг.), изучая их, распределил законы (статуты) по категориям: вещных, или реальных, и личных, или персональных. К числу первых он отнес те статуты, которыми определялось, например, установление права собственности, особенно недвижимости. Персональные же статуты отвечали на вопрос о дееспособности (брачном возрасте, способности заключать сделки и т.д.). Характер статута позволял установить и сферу его действия: реальные статуты, связанные с территорией, действуют в ее пределах, персональные же — «следуют за лицом» даже при его переезде на другую территорию. Поскольку не все статуты могут быть распределены по категориям согласно указанным критериям— скажем, в какой класс отнести закон, определяющий форму сделки, — Аржантрэ предложил и еще одну разновидность — смешанных статутов. Приверженцы (современник Аржантрэ — Дюмулен) и последователи французской школы статутариев рассматриваемого периода особое внимание уделяли реальным статутам, что объективно соответствовало социально-экономической обстановке — еще не разрушенного феодального уклада, в котором недвижимости являлись центральным институтом. Наряду с этим Дюмулен, например, ввел некоторые поправки в теорию Аржантрэ, существенно ее развил, особенно в том, что касается сделок. В частности, с именем Дюмулена мы связываем институт «автономии воли сторон».

В XVI и XVII веках теория статутов получило распространение во Франции и Голландии. Во Франции была разработана еще одна теория, теория «автономии воли» (Шарль де Мулен) – правила о свободном выборе правовой системы сторонами частной сделки с целью ее правового регулирования.

В XVI–XVII вв. поиск правил, применимых при конфликте законов, интересовал юристов практически всей Западной Европы. Ученые Италии, Франции, Бельгии, Испании и Германии принимают в этом участие.

Дальнейшее развитие международного частного права четко просматривается в XVI в. Французский юрист Ш. Дюмулен в этот период обосновал концепцию автономии воли, согласно которой стороны в сделке, связанной с разными правопорядками, сами могут выбрать применимое право.

Голландские юристы У. Губер, П. и И. Вут разработали так называемую голландскую территориальную доктрину, на основе которой появилась концепция оговорки о публичном порядке, оправдывающей право суверенного государства ограничивать применение на своей территории иностранного права, не соответствующего основам отечественного правопорядка.

Территориальный принцип, выдвинутый в доктринах д'Аржантрэ, был использован и развит голландскими юристами XVI века, хотя и для совершенно иных социально-экономических целей!.

Бертран д’Аржантре предложил все коллизии разрешать на основе территориального принципа – все статуты, выработанные глоссаторами и постглоссаторами носят строго территориальный характер и должны всегда привязываться к территории определенного государства. Иностранные законы не должны применяться, но лишь могло использоваться согласно международной вежливости.

Манчини, XIX век – «национальная теория» - закон должен следовать за лицом - физические и юридические лица не должны расставаться ос своим правом.

Национальная доктрина. Второй теорией, господствовавшей в науке международного частного права в рассматриваемый период, т.е. начиная со второй половины XIX столетия, была «национальная» доктрина итальянского юриста и известного государственного деятеля П. Манчини (1817—1888 гг.). В вышедшем в 1851 г. труде «О национальности как основании международного права» Манчини подчеркнул значение для международного частного права национального закона, т.е. закона государства, к которому лицо принадлежит по своему гражданству. Применение национального закона является, по его мнению, общим правилом для разрешения коллизий. Частное право существует для пользы индивидов, и именно тех, для кого изданы соответствующие нормы. Частное право есть отражение национальности и ее конкретного представителя — личности. Оно сопутствует лицу, куда бы оно ни двинулось, «как кровь в жилахи мозг в костях». Закон, определяющий совершеннолетие лица, есть результат национальных и культурных традиций и воззрений и потому необходимо следует за личностью. В принципе национальный закон всегда должен был бы применяться к иностранцу. Однако действие данного принципа сталкивается с рядом исключений. Во-первых, иностранный закон отступает перед местным публичным порядком. Во-вторых, в сделках автономия воли сторон делает невозможным регулирование отношения «национальным» правом, поскольку их по меньшей мере два. Притом в силу данного начала стороны могут избрать какой-либо иной правопорядок. В-третьих, форма сделок подчиняется не национальному праву, а закону места заключения сделки (locus regit actum). Эти изъятия как раз и подчеркивают слабость данной школы.

Савиньи, XIX век – доктрина международной общности, согласно которой иностранное право действует за рубежом лишь в силу объективных причин, то есть необходимо все коллизии решать на основе права той страны, с которой регулируемое правоотношение наиболее тесно связано. Савиньи предложил применять иностранное праве не в связи с субъектом отношения, а в связи с его объектом.

Доктрина международно-правовой общности. Со второй половины XIX в. две школы спорят о теоретических основаниях международного частного права. Одна из них, доминировавшая в немецкой литературе, базировалась на взглядах Ф.К. фон Савиньи и частных поправках к ним. В фундаментальном труде «Система современного римского права» получило отражение его учение «о пространственных границах власти правовых норм над правоотношениями» (т. VIII, 1849), которым он предложил совершенно новую теорию коллизионного права, отвергнув статутарную теорию и деление статутов на реальные и персональные. Савиньи находил, что для определения того, какой из территориальных законов должен быть применен, нужно исследовать природу данного отношения и выяснить, в какой юридической сфере оно пребывает (seinen Sitz), т.е. с каким из правопорядков связано данное правоотношение основополагающим образом. Если это начало приводит к иностранному закону, применяется последний, и местный закон тем самым уступает ему свое место. Другими словами, Савиньи исходит не из раздельности территориальных законов, а из образования ими международно-правовой общности. Если же окажется, что сферой является иностранное право, необходимо уточнить, не столкнется ли его применение с нормами так называемых принудительных законов данной страны, которые имеют «экономическое основание и стремятся к нравственному и общественному благосостоянию». В этом смысле оправдание неприменения иностранного права перекликается с обоснованием, заключенным в оговорке о «публичном порядке» (подробнее об этом см. гл. 12), хотя и следует в данном случае всемерно подчеркнуть, что категория «принудительных законов» Савиньи не совпадет с категорией «публичного порядка», первоначально принятого во французском праве. Впоследствии другой немецкий автор, К. фон Бар, корректируя выкладки Савиньи, уточнил, что выяснению юридической сферы отношений должно предшествовать изучение фактического соотношения лиц и вещей с территорией и целями территориальных законов. Категория же соответствия экономической «канве» принудительных законов слишком неопределенна, поскольку многие нормы, имеющие таковую (например, законы о наследовании), очень часто уступают свое место иностранному праву. Вследствие этого, по Бару, более правильно говорить о неприменении иностранных законов, если они противоречат нравственности или если это прямо запрещено местным (территориальным) законом. Таким образом, данная доктрина, объясняющая применение иностранных законов как основу МЧП, исходит не из начала территориальности, а из концепции международно-правовой общности. Воззрения Савиньи и фон Бара были поддержаны в Голландии Ассером, в Англии и Америке Вестлэйком и Вартоном. Эта концепция, воплотившая в себе идеи свободного развития капитализма, была воспринята в законодательстве многих стран 60-х гг. XIX в., оказала исключительное влияние на судебную практику, но оказалась невостребованной Германским гражданским уложением (1896 г.), ибо теория международно- правовой общности и требования монополистического развития капитализма, милитаризации и поляризации государств не соответствовали друг другу.

Дайси.

работах английских (А. Дайси, Дж. Чешир, Л. Порт) и американских (Д. Биль, Г. Гудрич) авторов рассматриваются как коллизионные вопросы, вопросы выбора права (choice of law), так и вопросы подсудности (juridic- tion), т.е. правила о том, какие споры по правоотношениям с иностранным элементом должны рассматриваться местными судами, а какие -- судами других государств. Такой процессуальный подход к проблемам международного частного права приводит в ряде случаев к ограничению применения иностранных законов и соответственно к расширению сферы действия внутреннего права.

доктрина международной вежливости была позднее развита американским юристом Джозефом Стори и Альбертом Дайси. Суть ее сводится к тому, что государство применяет в целом только собственное право. Однако в определенных случаях оно может признавть субъективные права, основанные на иностранном законе. Такие права называются приобретенными (vested rights) и их признание основано на международной вежливости. Следовательно, признание прав не является обязательным для государства, и тем самым подводится база под ограничение применения иностранного закона. Субъекты, вступившие в деловые отношения с местными фирмами США и Англии, должны были ориентироваться на местное законодательство.