Античная наука и развитие ее философских оснований

ФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВАНИЯ НАУКИ - одно из центральных понятий современной философии науки, обозначающее совокупность философских идей, посредством которых обосновываются фундаментальные онтологические, гносеологические и методологические принципы научного познания. Возникновение представлений об имманентном вхождении философских построений в контекст научного знания в западной философии связано с преодолением свойственного неопозитивистской традиции демаркационистского разделения философии и науки. При этом положение о неотъемлемой представленности метафизической компоненты в основаниях научного поиска становится одной из важнейших тем в рамках современного постпозитивизма. Ф.О.Н. здесь можно соотнести с понятиями "метафизической парадигмы" Куна, "жесткого ядра научно-исследовательской программы" Лакатоса, "исследовательской традиции" Л. Лаудана и др. В отечественной литературе понятие "Ф.О.Н." вводится в работах Степина, где под ними понимаются те философские идеи и принципы, которые обосновывают как идеалы и нормы, так и онтологические постулаты науки. Ф.О.Н. выполняют две основные функции: во-первых, являются средством адаптации научных знаний к более широкому социокультурному контексту; во-вторых, определяют эвристические программы научного познания, ориентируя ученых на новые формы связи между субъектом и объектом, и, соответственно, на открытие новых структур и законов бытия. Степин выделяет три основных исторических типа Ф.О.Н., соотносимых с этапами: 1) классического естествознания (17 - конец 19 в.), признающего суверенность разума в постижении абсолютной объективной истины; 2) формирования неклассического естествознания (конец 19- первая половина 20 в.), обосновавшего принципы релятивизма и дополнительности, связанных с отказом от классического онтологизма и осознанием зависимости научных фактов от конкретных ситуаций и методов их получения; 3) неклассического естествознания современного типа, актуализировавшего роль субъекта, социально-исторические и психологические характеристики которого определяют соответствующие структурно-функциональные и динамические особенности познаваемого объекта. См. также: Наука, Теория. Е.В, Хомич

Некоторые ученые указывают на феномен античной на­уки, считая, что именно в нем сформировались первые образцы теорети­ческой науки и, в частности, геометрия Евклида. Первые натурфилософы (фисиологи, по определению Стагирита) были в большей степени уче­ными, чем философами. Считается, что античный мир обеспечил приме­нение метода в математике и вывел ее на теоретический уровень. В антич­ности большое внимание уделялось и постижению и развертыванию ис­тины, т.е. логике и диалектике.

Явные сдвиги были связаны со всеобщей рационализацией мышления. Дальнейшее освобождение от метафоричности и переход от мышления, обремененного чувственными образами, к интеллекту, оперирующему понятиями, представил традиционные философские проблемы в новом свете и ином звучании. Происходит изгнание всех антропоморфных сил. Поэтика мифа уступает место зарождающемуся логосу, «разумному сло­ву» о природе вещей. Появляются первые «фисиологи», или натурфилософы, с их учением о первоэлементах мира (вода, огонь, земля, воздух). Постепенно философские системы приобретают вид все более и более рационально оформленного знания. Линностно-образная форма мифа заменяется без-личностно-понятийной формой философии. Олицетворение уступает мес­то абстракции. На место множества человекообразных богов в основу всего ставится единое «естество» — вечная и многообразная природа. И если в мифологии действительность воображалась, в натурфилософии она на­чинает пониматься.

Сенека первым применил название philosophia naturalis как общее обо­значение философских течений Древней Греции, предшествующих Со­крату и софистам. Первые древнегреческие натурфилософы— философы, изучающие природу, представители милетской школы: Фалес, Анакси-мен, Анаксимандр, а также Гераклит Эффеский — были также и учены­ми. Они занимались изучением астрономии, географии, геометрии, ме­теорологии. Фалес, например, предсказал солнечное затмение и первым объяснил природу лунного света, считая, что Луна отражает свой свет от Солнца. Доказывая простейшие геометрические теоремы, он вводил и использовал дедуктивный метод. Он высказал положение, что началом (принципом) и стихией (элементом) сущего является апейрон (от греч. «беспредельное»). Алей­рон — бесконечное, неопределенное — лежит в основе всего, обладает творческой силой и является причиной всеобщего возникновения и унич­тожения.

Логос натурфилософии имел своим содержанием поиск основ мироз­дания, причин и законов строения мира. «Фисиологи» стремились открыть единую первооснову многообразных природных явлений. Названные ими в качестве первоначал сущности были не просто физическими стихиями. Они несли в себе сферхфизический смысл, так как выступали носителя­ми мироединства. Сам термин «логос» трактовался многозначно: как все­общий закон, основа мира, мировой разум и слово. Как слово о сущем, логос противопоставлялся не только вымыслу мифа, но и видимости чув­ственного восприятия вещей. От мифа к логосу— так обозначалось то направление пути, которое выбрала античная мысль, осваивая универсум.

Натурфилософия выступила исторически первой формой мышления, направленного на истолкование природы, взятой в ее целостности. Она привнесла собой вместо господствующего в мифологии образа «порожде­ния» идею причинности. В рамках натурфилософии был выдвинут ряд ги­потез, сыгравших значительную роль в истории науки, например, атоми­стическая гипотеза, гипотеза о возникновении порядка из хаоса.

Наметившиеся в натурфилософии два направления в объяснении мира могли быть обозначены как «Многое есть единое» и «Единое есть многое». С точки зрения первого, многообразный природный мир имел в основе некую единую субстанцию и строился из первичных элементов, исрвокирпичиков — атомов. С точки зрения второго, единый в своей целостно­сти универсум порождал из себя на протяжении хода развития все много­образие природных явлений. Тем самым натурфилософы поставили для всей последующей философии две важнейшие проблемы: проблему суб­станции — вечной и пребывающей основы всего сущего — и проблему движущего принципа — источника всех происходящих изменений. Если на первый вопрос Фалес ответил: «Вода есть основа всего», то с движущим началом, по свидетельствам Аристотеля, Фалес связывал душу. И даже магнит, раз он приводит в движение железо, имеет душу.

Вместе с тем очевидным и существенным стала интенция «направ­ленности во вне», выражающаяся тем, что, формируя идею природы, мысль античных натурфилософов должна была приучиться мыслить то, что вне ее (мысли), что существует независимо от нее, не прибегая к закрепленным в мифологическом сознании приемам антропоморфиза-ции, но лишь двигаясь по логике предмета. Натурфилософское мышление было направлено на объект. При этом, однако, неизвестные действитель­ные связи заменялись «идеальными фантастическими связями», а «недо­стающие факты — вымыслами». Иначе и быть не могло.

Когда же Аристотель отмечает, что его предшественники «фисиоло-ги», «устанавливая элементы и так называемые начала, хотя и без логи­ческих обоснований, но все же говорят о противоположностях (tanantia legoysin), как бы вынуждаемые истиной», он тем самым фиксирует заро­дыш стихийной диалектики натурфилософов.

Пифагорейцы, связав философию с математикой, поставили вопрос о числовой структуре мироздания. Древнегреческого философа Пи­фагора — основателя Пифагорейского союза в Кротоне — даже называют «отцом наук». Созданный им союз отличался строгими обычаями, его члены вели аскетический образ жизни. «Самое мудрое — число», «число владеет вещами», «все вещи суть числа» — таковы выводы Пифагора. Еди­ное'начало в непроявленном состоянии равно нулю. Когда оно воплоща­ется, то создает проявленный полюс абсолюта, равный единице. Превра­щение единицы в двойку символизирует разделение единой реальности на материю и дух и говорит о том, что знание об одном является знанием о другом. Пифагор размышлял х> «гармонии сфер» и считал космос упоря­доченным и симметричным целым. Мир был доступен лишь интеллекту, но недоступен чувствам. Математика парадоксальным образом сочеталась с теологией, а теология брала свое начало из математики.

Однако, как отмечает П. Гайденко, в Греции мы наблюдаем появле­ние того, что можно назвать теоретической системой математики: греки впервые стали строго выводить одни математические положения из дру­гих, т.е. ввели математическое доказательство»1.

Э л е а т ы, числу которых относятся Ксенофан, Парменид, Зенон и Мелис поставили вопрос о субстанциальной основе бытия и о соотноше­нии мышления и бытия. В своем главном сочинении «О природе» Парме­нид, вкладывая в уста Дике — богини справедливости — идеи своего фи­лософского учения, говорит: «Одно и то же мысль о предмете и предмет мысли». Небытие не существует, потому что оно немыслимо. Ибо сама мысль о небытии делает небытие бытием в качестве предмета мысли. Су­щее есть, не-сущего нет. Сущее бытие есть единое, неизменное и недели­мое целое. Истинное бытие умопостигаемо. Все, что временно, текуче, изменчиво, связано с чувственным восприятием. Мышление открывает единство, чувства— множество. Чувственный мир противостоит истин­ному, как мнение — знанию. Парменидовская постановка вопроса о тож­дестве мышления и бытия создала предпосылки для научного мышления.

Ученик Парменида Зенон доказывал единство бытия методом от про­тивного. Если существует много вещей, то их должно быть ровно столько, сколько их действительно есть, отнюдь не больше и не меньше, чем сколько их есть. Если же их столько, сколько их есть, то число их ограни­чено. То, что бытие неподвижно,

Важность изучения движения осознавалась всеми философами без ис­ключения. Аристотель (Стагирит) считал, что незнание движения ведет к незнанию причин и утверждал, что видов движений и изменений столько же, сколько и видов сущего. Первичными оказываются все состояния вещества, а состояний этих «неопределенное» множество.

Атомистика, к приверженцам которой относились Левкипп, Де­мокрит, Эпикур и Лукреций Кар, в противовес элеатам, отрицающим не­бытие, признавала наличие пустоты. Она есть условие всех процессов и дви­жений, но; сама неподвижна, беспредельна и лишена плотности. Каждый член бытия определен формой, плотен и не содержит в себе никакой пус­тоты. Он есть неделимое (по греч. — «атомос»). Атом тождественен самому себе, но может иметь разную форму, отличаться порядком и положением. Это является причиной разнообразных соединений атомов. Складываясь и сплетаясь, они рождают различные вещи. Даже душа в учении Демокрита состоит из атомов. Тем самым в атомистической картине мира складывает­ся свое объяснение проблемы множественности и находят своеобразное отражение процессы возникновения, уничтожения, движения.

Достаточно высоко с точки зрения развития научной мысли оценива­ется и деятельность софистов. Они сосредоточили свое внимание на процессе образования научных понятий, методов аргументации, логичес­кой обоснованности и способов подтверждения достоверности результатов рассуждения. Рационализм, релятивизм и скептицизм, а также конкретно поставленная задача, требующая непротиворечивого доказательства, со времен софистов стали постоянными спутниками научного поиска.

Как отмечают исследователи, античная наука столкнулась с феноме­ном несоизмеримости и пыталась его освоить. Иррациональные числа ука­зывали на наличие реальности, которая сопротивлялась привычной ло­гике упорядочивания. В истории античной науки известны многочислен­ные попытки, направленные на то, чтобы освоить несоизмеримость, вписать ее в систему.

Считается, что первую попытку систематизированного отношения к тому, что мы впоследствии стали называть наукой, составляют именно произведения Аристотеля. Например, его книга «Физика» — это не толь­ко и не просто физика, но и философия физики.

Общий вывод данной версии весьма тривиален: от философии отпоч­ковались отдельные науки. Или иначе: в рамках классической античной науки, стремящейся, как и в начальной программе натурфилософии, к целостному осмыслению изучаемых явлений, наметились тенденции от­деления самостоятельных наук от философии, вычленение их особых пред­метов и методов.