Первая сцена у клиента

Тогда Ана решила отказаться.

АНА. Я не голодна.

ПАВЕЛ. Я тоже.

АНА. Значит, сразу приступим к делу?

ПАВЕЛ. Может, сначала познакомимся по-настоящему? Павел.

АНА. Вот как? Хорошо, что не Паша.

ПАВЕЛ. Какая разница?

АНА. Большая. Павел – это Павел. А Паша – это Паша.

ПАВЕЛ. Понятно. А вас как?

АНА. Ана. С одним «н».

ПАВЕЛ. А что случилось со вторым?

АНА. Я с ним рассталась. Было тяжело, но пора было что-то менять в жизни. Я выбрала новое имя.

ПАВЕЛ. Почему так вам мешала в жизни вторая буква «н»?

АНА. Да и не мешала вовсе. Просто на работе, когда нет работы, я читаю газеты. Особенно мне нравится читать колонку некрологов.

ПАВЕЛ. Интересно почему?

АНА. Вам действительно интересно?

ПАВЕЛ. Излагайте.

АНА. Тогда слушайте. Газеты читают люди в разных городах, и вдруг они узнают, что где-то умер неизвестный им человек. Они никогда его не видели, никогда не придут на его могилу, но на какой-то миг они поймут, что на планете Земля уже кого-то не хватает. Они потом все забудут, займутся своими делами, но газеты с именами умерших будут еще долго желтеть и пылиться в библиотеках.

ПАВЕЛ. Это даже надежнее, чем плиты на кладбищах.

АНА. Точно. Плита одна, а тираж газеты огромный.

ПАВЕЛ. Плиты исчезают, а газеты хранятся.

АНА. Правильно. И вот однажды я прочла, что в нашем городе умерла моя тезка, однофамилица. И даже отчество у нее было такое же, и возраст такой же. Представляете мое ощущение от прочитанных слов? Жуткое. Такое чувство, что я уже не живу, меня никто не видит. Как будто я призрак. Затем меня возмутила ее наглость. Какое она имела право так называться? Потом я подумала, кто мы такие люди с одинаковыми фамилиями? Может мы кровные родственники или просто родственные души? Ведь не зря мы такие… одинаковые. В Интернете я выяснила, что в мире числится более двенадцати тысяч таких, как я, от трехмесячных до восьмидесятилетних. Вот тогда я и решила поменять свою жизнь так, чтобы ни с кем не связывать свою судьбу и никогда уже не умирать на страницах газет. Я стала единственной во Вселенной, всего лишь убрав одну букву «н».

ПАВЕЛ. Вот мы и познакомились, Ана с одним «н».

АНА. Павел, может, перейдем на «ты»?

ПАВЕЛ. Зачем?

АНА. Мы – ровесники. Так проще. Это сближает.

ПАВЕЛ. Мне проще обращаться на вы. И пока у нас только деловые отношения.

АНА. Только пока?

ПАВЕЛ. Пока.

АНА. А что будет потом?

ПАВЕЛ. Все зависит от вас.

АНА. Давайте я вас уложу.

ПАВЕЛ. Куда?

АНА. Как это сказать? На голове.

ПАВЕЛ. Хорошо. Сделайте мне бездумную, вернее беззаботную укладку.

АНА. Разлетайку?

ПАВЕЛ. Наверное.

АНА. У вас очень тонкие волосы. Вы лысеете. У вас еще есть пять лет.

ПАВЕЛ. Чтобы подобрать парик?

АНА. Чтобы жениться.

ПАВЕЛ. Может, все-таки парик?

АНА. Лучше короткая стрижка или голый череп. Так будет стильно. Не люблю, когда мужчина прячет свои недостатки. Лучше пусть его лысина будет гордой и вызывающей.

ПАВЕЛ. За пять лет я что-нибудь придумаю, а вы умеете, Ана, испортить настроение.

АНА. Это была всего лишь профессиональная рекомендация. А зачем вам на ночь укладка?

ПАВЕЛ. Чтобы спать красиво. Осторожно! У меня здесь эрогенная зона.

АНА. Простите.

ПАВЕЛ. Как жалко, Ана, что вы не худенькая.

АНА. Какая вам разница?

ПАВЕЛ. Я бы вас так сильно любил, если бы вы были тоньше. Я бы носил вас на руках, усаживал бы вас на свои колени и называл бы тебя девочкой моей, девонькой, девчушечкой. Но почему все не так? Вы умная, яркая, симпатичная, но вас так много для меня одного.

АНА. Я вам не нравлюсь?

ПАВЕЛ. И да, и нет. Но если вы такая большая, то сделайте большой поступок, Ана: похудейте ради меня.

АНА. Так меня еще никто не соблазнял.

ПАВЕЛ. Так получилось.

АНА. Зачем вы меня пригласили?

ПАВЕЛ. Я пригласил вас сделать мне обычную укладку, а теперь вас прошу о многом. Но по сравнению с вами, разве это так много?

АНА. Вы думаете, что я из-за такого клиента начну худеть?

ПАВЕЛ. Не думаю, но очень хочется, чтобы ко мне раз в неделю приходила стройная девушка.

АНА. А если я не соглашусь?

ПАВЕЛ. Я буду снова искать.

АНА. Так вы меня искали?

ПАВЕЛ. Да. Вам приятно это знать?

АНА. И да, и нет. Вы меня и радуете, и огорчаете. Вы меня и будоражите, и охлаждаете. Понимаете, как будто мы с вами две дикие перелетные птицы, но только разных видов. Нам хорошо петь на одной поляне, но у нас разный набор хромосом. Мы никогда не сможем размножаться, мы сможем только имитировать секс.

ПАВЕЛ. Я в вас не ошибся. Вы мне нужны.

АНА. Чтобы спать красиво?

ПАВЕЛ. И это тоже.

АНА. Маловато как-то.

ПАВЕЛ. Я потом добавлю.

АНА. Я подумаю.

ПАВЕЛ. Думайте, Ана, думайте. И худейте. Вы тогда станете такая легкая. И ваши мысли, желания станут легкими, полупрозрачными, как и наши отношения.

АНА. Зачем мне все это?

ПАВЕЛ. Так интереснее жить, не правда ли?

АНА. Мне всегда интересно жить. Я закончила укладку. Могу ли я уйти?

ПАВЕЛ. Можете.

АНА. Когда я понадоблюсь вам в следующий раз?

ПАВЕЛ. Через неделю. Я буду ждать и надеяться на взаимность мыслей.

АНА. Мне будет сложно.

ПАВЕЛ. Я в вас верю, Ана.

АНА. До свидания, Павел.

ПАВЕЛ. До свидания, милое создание.